Он осторожно наклонился и предложил ему свою руку.
Эльрик поднял голову и с некоторым изумлением посмотрел на него.
- А, Дайвим Твар. Сколько времени прошло?
- Несколько часов, Эльрик. Скоро будет полночь. Уже почти стемнело.
Нам лучше вернуться.
С помощью Дайвим Твара Эльрик встал на ноги.
- Да, - прошептал он задумчиво, - морской король сказал...
- Я слышал его, Эльрик. Я слышал его совет и предостережение. И ты
должен прислушаться и к тому, и к другому. Мне не очень нравилось то, что
он сказал об этом волшебном корабле. Как и все волшебное, он имеет свои
недостатки наряду с достоинствами, как нож с двумя лезвиями, который ты
поднимаешь, чтобы поразить врага, а вместо этого закалываешь сам себя.
- Что делать, ведь это волшебство. Ты сам заставил меня к нему
прибегнуть, мой друг.
- Да, - сказал Дайвим Твар как бы самому себе, идя впереди по
скалистой тропинке к лошадям. - Да, я не забыл этого, милорд король.
Эльрик слабо улыбнулся и чуть дотронулся до руки друга.
- Не беспокойся. Все заклинания позади, и теперь у нас есть судно,
которое быстро привезет нас к Ииркану, в земли Ойн и Йу.
- Будем надеяться на это, - Дайвим Твар был достаточно скептически
настроен по отношению к Кораблю Сквозь Море и Сушу. Они подошли к лошадям,
и он начал насухо вытирать их бока. - Мне очень жаль, что мы истощили
драконов без всякой пользы. С эскадроном моих зверей мы многое могли бы
сделать против принца Ииркана. И как хорошо было бы опять лететь в
небесах, как мы не раз делали, когда были молодыми.
- Когда все будет в порядке, и мы привезем Каймориль домой, мы так и
сделаем, обещаю тебе, - Эльрик тяжело прыгнул в седло белого скакуна. - Ты
будешь трубить в Драконий Рог, и наши братья драконы услышат его, а я спою
песню Повелителей Драконов, и мы с тобой будем парить высоко в небе на
"Огнедышащем" и брате его "Быстролапом". Ах, какие дни наступят тогда в
Мельнибонэ, мы дадим Молодым Королевствам развиваться своим путем и
позаботимся, чтобы они не мешали нам делать то, что нам хочется.
Дайвим Твар взялся за уздечку своей лошади. Лоб его был нахмурен.
- Будем молиться, чтобы такой день наступил, милорд. Но меня все
время не оставляет мысль, что дни Имррира сочтены, и что моя собственная
жизнь скоро кончится.
- Глупости, Дайвим Твар. Ты переживешь меня. В этом мало сомнения,
хоть ты и старше.
Когда они понеслись галопом обратно в сгущающихся сумерках, Дайвим
Твар сказал:
- У меня есть два сына. Ты знал об этом, Эльрик?
- Ты никогда не говорил мне об этом раньше.
- Они от моих старых любовниц.
- Я рад за тебя.
- Они хорошие мельнибонийцы.
- Почему ты говоришь мне об этом, Дайвим Твар?
- Потому что я люблю их, и мне хотелось бы, чтобы они испытали все
удовольствия, которые может им дать Остров Драконов.
- А почему бы этому не быть?
- Не знаю, - Дайвим Твар пристально посмотрел на Эльрика. - Я могу
только сказать, что вся ответственность за моих сыновей ложится на тебя,
друг.
- На меня?
- Мне кажется, насколько я разобрался в том, что говорил Дух Вод,
твои решения определяют судьбу Острова Драконов. Я прошу, чтобы ты не
забывал о моих сыновьях, Эльрик.
- Хорошо. Я уверен, что из них вырастут прекрасные Повелители
Драконов, и что один из них вслед за тобой станет Повелителем Драконьих
Пещер.
- Мне кажется, ты не совсем понял, что я имел в виду, милорд.
Но Эльрик торжественно поглядел на своего друга и покачал головой.
- Я понял все, что ты хотел сказать, мой друг. Но я думаю, что ты
берешься судить меня слишком торопливо, если боишься, что мои действия
угрожают Мельнибонэ и всему, что он собой представляет.
- Тогда прости меня, - Дайвим Твар опустил голову, но выражение его
глаз не изменилось.
В Имррире они переоделись, выпили горячего вина и велели принести
себе пищу, сдобренную многими специями. Эльрик, несмотря на слабость, был
в лучшем расположении духа, чем за многие последние месяцы. И все же
что-то не совсем понятное скрывалось за его нарочитой веселостью и
намеренно оживленными движениями. "Да нет, - подумал Дайвим Твар, - по
крайней мере, теперь перед нами все было определено, и скоро мы доберемся
до Ииркана". Но опасности, которые ждали их впереди, были неизвестны и
неизмеримы, и он не хотел сейчас ни думать об этом, ни говорить, чтобы не
портить настроение Эльрику. Он был, честно говоря, даже рад, что у его
друга хорошее настроение. Они много говорили о том, что им понадобится для
путешествия в загадочные земли Ойн и Йу, спорили о возможностях Корабля
Сквозь Море и Сушу, прикидывали, сколько людей понадобится, чтобы
управлять им, какие запасы провизии следует с собой взять и тому подобное.
Когда Эльрик отправился спать, он шел уже не с такой усталостью и не
так угрюмо, как раньше, и шаги его были значительно легче. И вновь Дайвим
Твар, желая ему покойной ночи, был поражен теми же самыми чувствами,
которые испытывал, слушая заклинания. Может, отнюдь не случайно привел он
в пример двух своих сыновей в беседе с Эльриком, так как у него возникло
почти материнское чувство, как будто Эльрик был его маленьким ребенком,
которого надо во что бы то ни стало оградить от опасности, о которой он не
подозревал и которая вместо радости могла принести этому ребенку только
горе. Дайвим Твар усилием воли выкинул из головы эти мысли и тоже
отправился на покой. Эльрик мог упрекать себя за все, что произошло с
Иирканом и Каймориль, но Дайвим Твар задумался, не был ли и он виновен во
все происшедшем не меньше Эльрика. Может, ему следовало настаивать,
убедительными словами подействовать на решение императора. А затем, в
истинно мельнибонийском духе, он выкинул из головы все сомнения как
бессмысленные. Только одного правила следовало придерживаться постоянно:
искать наслаждения там, где это только было возможно. Но всегда ли было
так в Мельнибонэ? Он неожиданно задумался: не течет ли в жилах Эльрика
скорее свежая, чем испорченная кровь? Не является ли он инкарнацией одного
из далеких предков? Всегда ли мельнибонийцы думали и заботились только о
себе и о собственных удовольствиях? И вновь он оставил эти мысли. Да и
какой вообще смысл во всех вопросах? Мир - это мир, человек - это человек.
Прежде, чем отправиться спать, он навестил обеих любовниц, разбудив
их и настояв на том, чтобы ему показали его сыновей, Дайвим Слорма и
Дайвим Мава. И когда его сыновья, заспанные, удивленные, были приведены,
он долго просто смотрел на них, прежде чем отправить их обратно спать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Эльрик поднял голову и с некоторым изумлением посмотрел на него.
- А, Дайвим Твар. Сколько времени прошло?
- Несколько часов, Эльрик. Скоро будет полночь. Уже почти стемнело.
Нам лучше вернуться.
С помощью Дайвим Твара Эльрик встал на ноги.
- Да, - прошептал он задумчиво, - морской король сказал...
- Я слышал его, Эльрик. Я слышал его совет и предостережение. И ты
должен прислушаться и к тому, и к другому. Мне не очень нравилось то, что
он сказал об этом волшебном корабле. Как и все волшебное, он имеет свои
недостатки наряду с достоинствами, как нож с двумя лезвиями, который ты
поднимаешь, чтобы поразить врага, а вместо этого закалываешь сам себя.
- Что делать, ведь это волшебство. Ты сам заставил меня к нему
прибегнуть, мой друг.
- Да, - сказал Дайвим Твар как бы самому себе, идя впереди по
скалистой тропинке к лошадям. - Да, я не забыл этого, милорд король.
Эльрик слабо улыбнулся и чуть дотронулся до руки друга.
- Не беспокойся. Все заклинания позади, и теперь у нас есть судно,
которое быстро привезет нас к Ииркану, в земли Ойн и Йу.
- Будем надеяться на это, - Дайвим Твар был достаточно скептически
настроен по отношению к Кораблю Сквозь Море и Сушу. Они подошли к лошадям,
и он начал насухо вытирать их бока. - Мне очень жаль, что мы истощили
драконов без всякой пользы. С эскадроном моих зверей мы многое могли бы
сделать против принца Ииркана. И как хорошо было бы опять лететь в
небесах, как мы не раз делали, когда были молодыми.
- Когда все будет в порядке, и мы привезем Каймориль домой, мы так и
сделаем, обещаю тебе, - Эльрик тяжело прыгнул в седло белого скакуна. - Ты
будешь трубить в Драконий Рог, и наши братья драконы услышат его, а я спою
песню Повелителей Драконов, и мы с тобой будем парить высоко в небе на
"Огнедышащем" и брате его "Быстролапом". Ах, какие дни наступят тогда в
Мельнибонэ, мы дадим Молодым Королевствам развиваться своим путем и
позаботимся, чтобы они не мешали нам делать то, что нам хочется.
Дайвим Твар взялся за уздечку своей лошади. Лоб его был нахмурен.
- Будем молиться, чтобы такой день наступил, милорд. Но меня все
время не оставляет мысль, что дни Имррира сочтены, и что моя собственная
жизнь скоро кончится.
- Глупости, Дайвим Твар. Ты переживешь меня. В этом мало сомнения,
хоть ты и старше.
Когда они понеслись галопом обратно в сгущающихся сумерках, Дайвим
Твар сказал:
- У меня есть два сына. Ты знал об этом, Эльрик?
- Ты никогда не говорил мне об этом раньше.
- Они от моих старых любовниц.
- Я рад за тебя.
- Они хорошие мельнибонийцы.
- Почему ты говоришь мне об этом, Дайвим Твар?
- Потому что я люблю их, и мне хотелось бы, чтобы они испытали все
удовольствия, которые может им дать Остров Драконов.
- А почему бы этому не быть?
- Не знаю, - Дайвим Твар пристально посмотрел на Эльрика. - Я могу
только сказать, что вся ответственность за моих сыновей ложится на тебя,
друг.
- На меня?
- Мне кажется, насколько я разобрался в том, что говорил Дух Вод,
твои решения определяют судьбу Острова Драконов. Я прошу, чтобы ты не
забывал о моих сыновьях, Эльрик.
- Хорошо. Я уверен, что из них вырастут прекрасные Повелители
Драконов, и что один из них вслед за тобой станет Повелителем Драконьих
Пещер.
- Мне кажется, ты не совсем понял, что я имел в виду, милорд.
Но Эльрик торжественно поглядел на своего друга и покачал головой.
- Я понял все, что ты хотел сказать, мой друг. Но я думаю, что ты
берешься судить меня слишком торопливо, если боишься, что мои действия
угрожают Мельнибонэ и всему, что он собой представляет.
- Тогда прости меня, - Дайвим Твар опустил голову, но выражение его
глаз не изменилось.
В Имррире они переоделись, выпили горячего вина и велели принести
себе пищу, сдобренную многими специями. Эльрик, несмотря на слабость, был
в лучшем расположении духа, чем за многие последние месяцы. И все же
что-то не совсем понятное скрывалось за его нарочитой веселостью и
намеренно оживленными движениями. "Да нет, - подумал Дайвим Твар, - по
крайней мере, теперь перед нами все было определено, и скоро мы доберемся
до Ииркана". Но опасности, которые ждали их впереди, были неизвестны и
неизмеримы, и он не хотел сейчас ни думать об этом, ни говорить, чтобы не
портить настроение Эльрику. Он был, честно говоря, даже рад, что у его
друга хорошее настроение. Они много говорили о том, что им понадобится для
путешествия в загадочные земли Ойн и Йу, спорили о возможностях Корабля
Сквозь Море и Сушу, прикидывали, сколько людей понадобится, чтобы
управлять им, какие запасы провизии следует с собой взять и тому подобное.
Когда Эльрик отправился спать, он шел уже не с такой усталостью и не
так угрюмо, как раньше, и шаги его были значительно легче. И вновь Дайвим
Твар, желая ему покойной ночи, был поражен теми же самыми чувствами,
которые испытывал, слушая заклинания. Может, отнюдь не случайно привел он
в пример двух своих сыновей в беседе с Эльриком, так как у него возникло
почти материнское чувство, как будто Эльрик был его маленьким ребенком,
которого надо во что бы то ни стало оградить от опасности, о которой он не
подозревал и которая вместо радости могла принести этому ребенку только
горе. Дайвим Твар усилием воли выкинул из головы эти мысли и тоже
отправился на покой. Эльрик мог упрекать себя за все, что произошло с
Иирканом и Каймориль, но Дайвим Твар задумался, не был ли и он виновен во
все происшедшем не меньше Эльрика. Может, ему следовало настаивать,
убедительными словами подействовать на решение императора. А затем, в
истинно мельнибонийском духе, он выкинул из головы все сомнения как
бессмысленные. Только одного правила следовало придерживаться постоянно:
искать наслаждения там, где это только было возможно. Но всегда ли было
так в Мельнибонэ? Он неожиданно задумался: не течет ли в жилах Эльрика
скорее свежая, чем испорченная кровь? Не является ли он инкарнацией одного
из далеких предков? Всегда ли мельнибонийцы думали и заботились только о
себе и о собственных удовольствиях? И вновь он оставил эти мысли. Да и
какой вообще смысл во всех вопросах? Мир - это мир, человек - это человек.
Прежде, чем отправиться спать, он навестил обеих любовниц, разбудив
их и настояв на том, чтобы ему показали его сыновей, Дайвим Слорма и
Дайвим Мава. И когда его сыновья, заспанные, удивленные, были приведены,
он долго просто смотрел на них, прежде чем отправить их обратно спать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42