Слова его были так просты и сердечны, что все слушающие его были тронуты, а сила его убеждения стала быстро сообщаться другим. Первым его последователем был богатый гражданин Бернардо де Квинтавалле, по завету евангельскому продавший все, что имел, и раздавший при помощи Франциска вырученные деньги бедным. Затем к ним присоединился еще один брат, и тот день, когда их стало трое — 16 мая 1209 г. — считается днем основания францисканского ордена нищенствующих монахов. После того как число его последователей возросло до семи, Франциск счел возможным последовать примеру Христа, разославшего своих учеников проповедовать по миру.
Перед тем как расстаться, он обратился к товарищам со следующими словами. «Идите же по двое по разным областям земли, проповедуя мир людям и покаяние ради отпущения грехов. Вот в чем ваше призвание: ухаживайте за ранеными, утешайте пораженных горем, возвращайте на пути истины заблудившихся. Будьте терпеливы в горе, ни о чем не пекитесь, ибо Господь исполнит Свое обещание. Смиренно отвечайте тем, кто станет вопрошать вас; благословляйте тех, кто станет поносить вас, — и царствие Божие уготовится вам».
Духовенство отнеслось к деятельности францисканцев настороженно и неодобрительно. Епископ Ассизи Гвидон сказал Франциску, что не может одобрить проповедническую деятельность людей, не имеющих духовного звания и благословения церковных властей Он посоветовал Франциску поступить в какой-нибудь из монашеских орденов. «Ваш образ жизни без всякой собственности, — заметил он, — представляется мне слишком суровым и трудным». «Господин, — отвечал ему Франциск — если бы у нас была собственность, нам бы потребовалось оружие для нашей защиты, ибо в ней источник раздоров и тяжб и она обыкновенно препятствует любви к Богу и ближнему, вот почему мы не желаем иметь собственность».
Реакция епископа и ответ Франциска очень показательны и отражают самое существо проблемы, породившей францисканское движение. В XIII в. в духовной жизни европейского общества произошел перелом. Никогда еще богатство и политическое могущество католической церкви не были так безмерны и никогда еще авторитет ее не падал так низко. Большинство монашеских орденов не пользовалось у верующих никаким почтением из-за распущенного (если не сказать распутного) образа жизни.
Духовенство с головой ушло в разрешение своих земных проблем. Пламя высокой духовности, озарявшее ярким светом начальную эпоху христианства, казалось, потухло навсегда. Мистическое озарение сменилось грубыми суевериями, а религиозный культ в большинстве своем ограничивался механическим выполнением религиозных церемоний и обрядов. Деградация церкви все больше и больше волновала западный христианский мир. Реакция против ее материализации выразилась прежде всего в мощном, нараставшем с каждым десятилетием движении за духовную реформацию, за возрождение простоты апостольской церкви. Вместе с тем в XIII в. появилось множество еретических сект. Движение францисканцев также было одной из форм неприятия официальной церкви. Но в отличии от тех, кто критиковал увязшую в политических интригах римскую курию и погрязших в роскоши монахов, Франциск не думал ни о преобразовании церкви, ни о восстановлении старого монашества.
Авторитет папы всегда оставался для него непререкаемым. Он тоже стремился к обновлению душ и возрождению христианства в его первобытной чистоте, но никто никогда не услышал от него ни одного слова осуждения. Святая жизнь была единственное орудие, которое он желал употребить против ослепленных грехом людей, а символическим актом богослужения для него стало нищенство в подражание Христу.
Тем самым Франциск, сознательно или бессознательно, создал совершенно новый идеал монашества, если прежние иноки вдохновлялись подвигами египетских отцов, ушедших в пустыню спасаться от мирских грехов, то целью Франциска было следовать за Христом и осуществлять евангельское совершенство непосредственно в грешном мире.
Чтобы добиться разрешения на проповедь за пределами Ассизской епархии, Франциск в 1210 г. решил отправиться в Рим к папе. Он сказал своим товарищам: «Пойдемте теперь к матери нашей, святой римской церкви, чтобы поведать святому отцу, что Господь начал через нас совершать, дабы мы, согласно Его воле, могли продолжать начатое нами дело». Вопреки ожиданиям многих, в Риме их встретили благосклонно, и Франциск был принят сами папой Иннокентием III. Тот со вниманием выслушал просьбу Франциска, но остерегся освятить своим согласием столь необычное начинание. Он сказал: «Идите с Богом, дети мои, и когда Господь умножит вас числом и возвеличит благостью, я признаю вас достойными более важных поручений и полномочий». Он разрешил францисканцам продолжать проповеди, но потребовал, чтобы все они приняли пострижение. Франциск согласился. И действительно, одобрение, хотя и неофициальное, много способствовало расширению ордена. Если прежде сподвижники Франциска могли обращаться к народу лишь на улицах и площадях, то теперь им разрешили проповедовать в церквах.
По возвращении из Рима Франциск поселился неподалеку от Ассизи — у Риво Торто на берегу ручья, сбегавшего с горы Сабазио. Здесь стоял заброшенный домик, служивший прежде жилищем прокаженных. Поблизости находилось много пещер, которые стали келиями для остальных братьев. Монахи бенедиктинского монастыря уступили Франциску одну из своих часовен, где францисканцы сообща читали евангелие.
Пропитание они добывали тем, что помогали крестьянам в полевых работах. Но главным призванием общины оставалась проповедь мира и покаяния. Источники не дают возможности проследить, как постепенно эта проповедь, исходя из Ассизи, проникла в соседние города и охватила всю Италию. В целом францисканское движение, несмотря на отдельные неудачи, произвело очень сильное впечатление на современников. И многие после проповеди св. Франциска, раздав свое имущество, вливались в число братьев. Постепенно община, собравшаяся около него, разрослась. Возникло множество поселений францисканцев (их называли конвентами).
Во главе каждого из них стояли так называемые блюстители. Вся Италия была разбита на провинции, включавшие находившиеся в их пределах конвенты. Во главе каждой провинции стоял министр. Сам Франциск, не являясь официально главой братства, оставался его душой. Раз в год, в Троицу, все францисканцы собирались у колыбели ордена в Порциункуле. Вид этих сотен, а потом и тысяч людей всех классов общества, босоногих, с непокрытой головой, опоясанных веревками, с бодростью переносящих свою бедность, ютившихся во временных шалашах из ветвей и довольствовавшихся случайным подаянием, красноречиво свидетельствовал об обаянии идеала безусловной бедности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257