- ассистент старался издеваться над
руководителем.
- Вам виднее, - доктор не замечал издевки.
- Тогда уж проще Вам самому...
Доктор понял интонацию ассистента, лицо его посерело от напряжения:
- Прекратить базар! - в его голосе послышалась привычка к строевым
приказам, - Излагайте.
- Да рассказывать особенно - то и нечего. Вот ведь как... Есть по
стране человек сорок. Странное заболевание, странные способности...
- Способности?..
- Ну, да, как это в газетах пишут - экстрасенсорика, телекинез... Нет,
не те слова, это ерунда все, сущая ерунда...
- Как это ерунда? - доктор опять прервал своего ассистента, - Как это
ерунда? А та история с пропавшими деньгами? Я же тогда Вас едва вытащил,
Спиридон Петрович, как Вам не стыдно!
- Но не я же это сделал, Вы же знаете!..
Мне не хотелось присутствовать при очередной склоке.
- А симптомы какие? Что за болезнь? Амнезия, что ли?
- Да какая там амнезия! Может, это и не болезнь вовсе. Доктор меня
сейчас раскритикует, но я думаю, что это мутации, что ли.
- А в клинику их зачем? Исследовать? Контролировать?
- Да нет, это все моя инициатива, - доктор глубоко затянулся, -Сколько
мне с нашими бюрократами биться пришлось!.. Вы думаете, все эти ментальные
способности за так приходят? Это же все глубоко больные люди. Они же тают
на глазах. У кого легкие, у кого печень. А начинается у всех одинаково -
галлюцинации, потеря четкости зрения...
Я вспомнил вчерашнее, материализованное лезвие и оплывающий вокруг
меня мир, и мне стало страшно.
- И долго болеют? - с надеждой спросил я.
- Долго...
- А лечите-то вы их как? - мне захотелось получить рецепт, за
бесплатно, сразу.
- Мы их не лечим, мы пытаемся хоть как-то скрасить их существование.
- Да, заболевание, к сожалению, необратимое, все что мы гарантировано
можем - это затормозить его развитие, - встрял Спиридон Петрович.
- С помощью фотографий? - я старался вложить в вопрос как можно больше
иронии, хотя мысль о таком лечении совсем не казалась мне смешной.
- И с помощью фотографий тоже.
- Ну так выдайте им по пачке картинок и отпустите!
- Это было бы слишком просто. Со временем каждый артефакт теряет свою
силу.
- Так ведь можно просчитать, сколько их понадобится, и потом
возобновлять запас.
- Если бы мы знали, чем обычная фотография отличается от артефакта, мы
бы так и поступили.
- Тем не менее, вы делаете вид, что это вам известно...
- Да нет, правда, кое-что мы уже поняли. Например, на женщин лучше
действует живопись, а на мужчин графика. Вот, правда, передвижники совсем
никуда не годятся. И, что интересно, свежие репродукции уже знакомых
больному картин, тоже не работают. Только что-то новенькое. Сейчас вот
пробуем новые методы - фотографируем. Некоторым помогает. Спиридон Петрович
два месяца назад просто клад нашел - ГУМ отфотографировал. Пленки извел -
несчитанно, дня два возился...
- Три...
- Во-во, три дня, а потом оказалось - замечательный объект - действует
раз в пять дольше, чем простые репродукции. Я спешу, может быть, но вот у
Ольги Адольфовны, из десятой, даже опухоль на ноге спадать начала. Может,
показалось, правда...
- Да уж спешите доктор, спешите, не раньше чем через три месяца можно
будет точно сказать. Это же наука, а не шаманство.
- И самое обидное - никто не знает, что за причина, почему помогает...
Вот картины в музеях - не работают, сносились, а репродукции с них -
работают... Не все, правда. Офсетная печать только... Да и причина
заболевания тоже непонятна... Не заразно вроде...
- Вот я не знаю... Вы же мне проверить не даете! Дмитрий Евгеньевич!
Повлияйте на профессора! Мне же диссертацию писать надо! - было странно
слышать про диссертацию от этого чудаковатого старичка. Но профессору было
не смешно.
- Спиридон Петрович! Мы же договаривались с Вами ! Хватит об этом!
Какая заразность у психических заболеваний? Это же не менингит!
- Ну, профессор, откуда нам это знать...
- Так, - прервал я ненужную полемику, - и как же дальше-то вы
предполагаете существовать? Я, между прочим, не просто так пришел, мне
Министерство указания дает, а вы тут передо мной ваньку валяете. Вы хоть
понимаете, что это все кончится может в любой момент?
- Да нет, Дмитрий Евгеньевич, ничего такого не будет, Вы же об отце
своем заботиться должны... Правда ведь? - Спиридон Петрович смотрел на меня
внимательным взглядом исследователя. Шепелев дернулся в кресле, пытаясь
поправить происходящее. Только мое присутствие сдержало его от окрика.
Я не показал своего удивления и страха.
- Вы что, доктор, знаете, где он?
Шепелев ответил не сразу.
- Конечно. В седьмой палате.
Я вспомнил вчерашний разговор со стариком, свое падение в черную
пропасть собственного сна, и понял, что отец уже успел осуществить свое
первое покушение на мою жизнь.
- Что же, доктор, Вы меня вчера не предупредили?
- А зачем? Я же не генеалогию изучаю, и по генетике я не специалист.
- А какая тут может быть генетика? Он меня чуть было не убил, а Вы мне
про генетику!..
- Когда!?? Вчера?.. Что-то у нас с Вами здесь не то... Я вошел - он
Вам искусственное дыхание делал - Вы же просто задыхались у него на руках.
- Да?.. - растерялся я, - это у меня бывает, - Аллергия.
- Правда? - оживился доктор, сбросив удивление, - А у Вас на что? На
кошек?
- Нет, на цветение...
- А у меня на кошек. Причем, что удивительно, на собак - никакой
реакции. Казалось бы - и там, и там шерсть, но собак переношу легко, а с
кошками - беда, да и только!
- А с другой стороны - какое сейчас цветение?
- Тоже правильно... Ну не знаю я, что с Вами приключилось, не знаю!!!
Но старик спасал Вас, спасал, я же видел это, своими глазами! И хватит об
этом! Сказал бы я Вам - не сказал бы, что изменилось бы? Ну что???
Я подумал немного, и понял:
- А ничего... Мне бы легче было...
- А так мне легче! Эх, студенты, студенты... Все бы Вам влюбляться да
подозревать!..
- Хватит! Пойдем в палату.
- А Вы уверены, что Вам этого хочется?
Он меня уже раздражал. Я вспомнил фразу из какого-то классического
фильма и припечатал:
- Распоряжаться здесь буду я. Пойдем.
Доктор нехотя поднялся и пошел к двери. Терпеливо промолчавший все это
время Спиридон Петрович вскочил вдруг и засуетился, вспоминая роль
послушника:
- И я с вами, профессор, хорошо? Мне же диссертацию писать, позвольте
мне, доктор, ну пожалуйста, - он подпрыгивал на месте, всплескивал руками,
заглядывал доктору в глаза и я понял, что доктор не допускает своего
лаборанта в палаты. Шепелев поежился и нехотя ответил:
- Пойдемте, пойдемте, что Вы, прямо как ребенок!
Мы прошли к палате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
руководителем.
- Вам виднее, - доктор не замечал издевки.
- Тогда уж проще Вам самому...
Доктор понял интонацию ассистента, лицо его посерело от напряжения:
- Прекратить базар! - в его голосе послышалась привычка к строевым
приказам, - Излагайте.
- Да рассказывать особенно - то и нечего. Вот ведь как... Есть по
стране человек сорок. Странное заболевание, странные способности...
- Способности?..
- Ну, да, как это в газетах пишут - экстрасенсорика, телекинез... Нет,
не те слова, это ерунда все, сущая ерунда...
- Как это ерунда? - доктор опять прервал своего ассистента, - Как это
ерунда? А та история с пропавшими деньгами? Я же тогда Вас едва вытащил,
Спиридон Петрович, как Вам не стыдно!
- Но не я же это сделал, Вы же знаете!..
Мне не хотелось присутствовать при очередной склоке.
- А симптомы какие? Что за болезнь? Амнезия, что ли?
- Да какая там амнезия! Может, это и не болезнь вовсе. Доктор меня
сейчас раскритикует, но я думаю, что это мутации, что ли.
- А в клинику их зачем? Исследовать? Контролировать?
- Да нет, это все моя инициатива, - доктор глубоко затянулся, -Сколько
мне с нашими бюрократами биться пришлось!.. Вы думаете, все эти ментальные
способности за так приходят? Это же все глубоко больные люди. Они же тают
на глазах. У кого легкие, у кого печень. А начинается у всех одинаково -
галлюцинации, потеря четкости зрения...
Я вспомнил вчерашнее, материализованное лезвие и оплывающий вокруг
меня мир, и мне стало страшно.
- И долго болеют? - с надеждой спросил я.
- Долго...
- А лечите-то вы их как? - мне захотелось получить рецепт, за
бесплатно, сразу.
- Мы их не лечим, мы пытаемся хоть как-то скрасить их существование.
- Да, заболевание, к сожалению, необратимое, все что мы гарантировано
можем - это затормозить его развитие, - встрял Спиридон Петрович.
- С помощью фотографий? - я старался вложить в вопрос как можно больше
иронии, хотя мысль о таком лечении совсем не казалась мне смешной.
- И с помощью фотографий тоже.
- Ну так выдайте им по пачке картинок и отпустите!
- Это было бы слишком просто. Со временем каждый артефакт теряет свою
силу.
- Так ведь можно просчитать, сколько их понадобится, и потом
возобновлять запас.
- Если бы мы знали, чем обычная фотография отличается от артефакта, мы
бы так и поступили.
- Тем не менее, вы делаете вид, что это вам известно...
- Да нет, правда, кое-что мы уже поняли. Например, на женщин лучше
действует живопись, а на мужчин графика. Вот, правда, передвижники совсем
никуда не годятся. И, что интересно, свежие репродукции уже знакомых
больному картин, тоже не работают. Только что-то новенькое. Сейчас вот
пробуем новые методы - фотографируем. Некоторым помогает. Спиридон Петрович
два месяца назад просто клад нашел - ГУМ отфотографировал. Пленки извел -
несчитанно, дня два возился...
- Три...
- Во-во, три дня, а потом оказалось - замечательный объект - действует
раз в пять дольше, чем простые репродукции. Я спешу, может быть, но вот у
Ольги Адольфовны, из десятой, даже опухоль на ноге спадать начала. Может,
показалось, правда...
- Да уж спешите доктор, спешите, не раньше чем через три месяца можно
будет точно сказать. Это же наука, а не шаманство.
- И самое обидное - никто не знает, что за причина, почему помогает...
Вот картины в музеях - не работают, сносились, а репродукции с них -
работают... Не все, правда. Офсетная печать только... Да и причина
заболевания тоже непонятна... Не заразно вроде...
- Вот я не знаю... Вы же мне проверить не даете! Дмитрий Евгеньевич!
Повлияйте на профессора! Мне же диссертацию писать надо! - было странно
слышать про диссертацию от этого чудаковатого старичка. Но профессору было
не смешно.
- Спиридон Петрович! Мы же договаривались с Вами ! Хватит об этом!
Какая заразность у психических заболеваний? Это же не менингит!
- Ну, профессор, откуда нам это знать...
- Так, - прервал я ненужную полемику, - и как же дальше-то вы
предполагаете существовать? Я, между прочим, не просто так пришел, мне
Министерство указания дает, а вы тут передо мной ваньку валяете. Вы хоть
понимаете, что это все кончится может в любой момент?
- Да нет, Дмитрий Евгеньевич, ничего такого не будет, Вы же об отце
своем заботиться должны... Правда ведь? - Спиридон Петрович смотрел на меня
внимательным взглядом исследователя. Шепелев дернулся в кресле, пытаясь
поправить происходящее. Только мое присутствие сдержало его от окрика.
Я не показал своего удивления и страха.
- Вы что, доктор, знаете, где он?
Шепелев ответил не сразу.
- Конечно. В седьмой палате.
Я вспомнил вчерашний разговор со стариком, свое падение в черную
пропасть собственного сна, и понял, что отец уже успел осуществить свое
первое покушение на мою жизнь.
- Что же, доктор, Вы меня вчера не предупредили?
- А зачем? Я же не генеалогию изучаю, и по генетике я не специалист.
- А какая тут может быть генетика? Он меня чуть было не убил, а Вы мне
про генетику!..
- Когда!?? Вчера?.. Что-то у нас с Вами здесь не то... Я вошел - он
Вам искусственное дыхание делал - Вы же просто задыхались у него на руках.
- Да?.. - растерялся я, - это у меня бывает, - Аллергия.
- Правда? - оживился доктор, сбросив удивление, - А у Вас на что? На
кошек?
- Нет, на цветение...
- А у меня на кошек. Причем, что удивительно, на собак - никакой
реакции. Казалось бы - и там, и там шерсть, но собак переношу легко, а с
кошками - беда, да и только!
- А с другой стороны - какое сейчас цветение?
- Тоже правильно... Ну не знаю я, что с Вами приключилось, не знаю!!!
Но старик спасал Вас, спасал, я же видел это, своими глазами! И хватит об
этом! Сказал бы я Вам - не сказал бы, что изменилось бы? Ну что???
Я подумал немного, и понял:
- А ничего... Мне бы легче было...
- А так мне легче! Эх, студенты, студенты... Все бы Вам влюбляться да
подозревать!..
- Хватит! Пойдем в палату.
- А Вы уверены, что Вам этого хочется?
Он меня уже раздражал. Я вспомнил фразу из какого-то классического
фильма и припечатал:
- Распоряжаться здесь буду я. Пойдем.
Доктор нехотя поднялся и пошел к двери. Терпеливо промолчавший все это
время Спиридон Петрович вскочил вдруг и засуетился, вспоминая роль
послушника:
- И я с вами, профессор, хорошо? Мне же диссертацию писать, позвольте
мне, доктор, ну пожалуйста, - он подпрыгивал на месте, всплескивал руками,
заглядывал доктору в глаза и я понял, что доктор не допускает своего
лаборанта в палаты. Шепелев поежился и нехотя ответил:
- Пойдемте, пойдемте, что Вы, прямо как ребенок!
Мы прошли к палате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29