Старик-свяшенник стоял на коленях перед престолом, седые волосы белели над черной сутаной. Слишком стар.
Позже, в доме священника:
– Господь порой дает нам возможность скрыться в странных тихих заводях, – говорил отец Аваланш. – Знаете, когда я последний раз исповедовал убийцу? Я еще на что-то надеялся, когда произошло это убийство у башни Галлис , но… – Так он продолжал свой бессвязный монолог, бесцельно блуждая в дебрях памяти и время от времени хватая Стенсила за руку. Стенсил попытался направить воспоминания священника на Июньские беспорядки.
– О, тогда я был юным пареньком, свято верующим в миф о Рыцарях. Нс стоит приезжать в Валлетту, не имея представления о Рыцарях. Я-то сих пор верю, как верил и тогда, – старик усмехнулся, – что после захода солнца они бродят по улицам. Я достаточно долго прослужил полковым священником – во время настоящих боевых действий, – чтобы питать иллюзии насчет способности отца Аваланша стать рыцарем-крестоносцем. Но если сравнивать их Мальту с той, какой она была в тысяча девятьсот девятнадцатом… Вам, пожалуй, надо бы побеседовать с отцом Фэйрингом, моим предшественником здесь, в Валлетте. Но он уехал в Америку. Впрочем, бедный старик, наверное, давно уже помер.
Стенсил как можно учтивее распрощался со священником, вышел на солнечный свет и зашагал по улице. Адреналин бурлил в крови, заставляя сокращаться расслабленные мышцы, углубляя дыхание, учащая биение пульса. «Стенсилу нужно пройтись, – сказал он улице, – нужно пройтись».
Глупый Стенсил: он был явно не в форме. Вернувшись в свое временное пристанище, он едва стоял на ногах от усталости. В комнате никого не было.
«Все ясно», – пробормотал он. Возможно, это был тот же самый Фэйринг. А если нет, то какая разница? На каком-то подсознательном уровне, предваряя движение губ и языка, в голове у него крутилась фраза (как с ним часто бывало, когда он смертельно уставал): «Похоже, события подчинены некой зловещей логике». Эта фраза самопроизвольно возникала снова и снова, и каждый раз Стенсил стремился ее улучшить, перенося смысловое ударение с одного слова на другое: «похоже, события»; «события подчинены»; «некой зловещей логике»; он мысленно переиначивал ее звучание, произносил ее разным тоном – от замогильного до бесшабашно-веселого – снова, снова и снова. Похоже, события подчинены некой зловещей логике. Он взял бумагу и карандаш и стал записывать это предложение различными почерками и шрифтами. За этим занятием его и застал Профейн, который, еле волоча ноги, вошел в комнату.
– Паола вернулась к мужу, – сказал Профейн и свалился на кровать, – Она едет обратно в Штаты.
– Значит, кто-то вышел из игры, – пробурчал Стенсил. – Профейн застонал и натянул на себя одеяло. – Слушай, – сказал Стенсил, – да ты совсем больной. – Он подошел к Профейну и пощупал его лоб. – У тебя температура. Стенсил сходит за доктором. И где тебя только черти носили все это время?
– Не надо. – Профейн перевернулся на живот и вытащил из-под кровати свой пыльный мешок. – Я приму аспирин, пропотею, и все пройдет.
Какое-то время оба молчали, но Стенсил был слишком взвинчен, чтобы и дальше хранить молчание.
– Профейн, – начал он.
– Сообщи отцу Паолы. Скажи, что я, мол, приехал просто так, за компанию.
Стенсил принялся мерить шагами комнату. Вдруг рассмеялся:
– А Стенсил, пожалуй, больше не верит самому себе. Профейн с трудом повернулся и непонимающе заморгал, глядя на него.
– Страна V. – это страна случайных совпадений, которой правит министерство мифов. Его посланцы бродят по улицам нынешнего века. Поркепик, Мондауген, Стенсил-отец, Мейстраль, Стенсил-сын. Способны ли они сотворить совпадение? Только Провидение творит случайности. Если совпадения не случайны, то Стенсил имел дело не с историей вовсе, а чем-то гораздо более ужасным. Стенсил однажды, очевидно, чисто случайно натолкнулся на имя отца Фэйринга. Сегодня это имя возникло вновь, и в этом уже можно усмотреть некий умысел.
– Интересно, – сказал Профейн, – не тот ли это отец Фэйринг…
Стенсил замер, виски заколыхалось в его стакане. А Профейн принялся мечтательно рассказывать о своей службе в Крокодильем Патруле, о том, как преследовал по всему приходу Фэйринга пегого зверя, пока не загнал его в какую-то каморку, озаренную жутковатым свечением, и не пристрелил.
Стенсил старательно допил виски, протер стакан носовым платком и поставил на стол. Затем надел пальто.
– Пойдешь за доктором? – поинтересовался Профейн, уже уткнувшись лицом в подушку.
– Вроде того, – ответил Стенсил. Через час он был у Мейстраля.
– Не будите ее, – попросил Мейстраль. – Бедняжка. Никогда не видел, чтобы она плакала.
– Вы также не видели, как плачет Стенсил, – сказал Стенсил, – но можете увидеть. Вы бывший священник. А Стенсил одержим дьяволом, спящим в его постели.
– То бишь Профейном? – Мейстраль попытался пошутить: – Надо обратиться к отцу А., он у нас безработный экзорцист, все время жалуется, что скучает без дела.
– А вы не занимаетесь изгнанием бесов? Мейстраль нахмурился:
– Этим занимался другой Мейстраль.
– Он одержим ею, – прошептал Стенсил. – V.
– Вы тоже больны.
– Ради Бога.
Мейстраль вышел на балкон. В ночном освещении Валлетта казалась совершенно необитаемой.
– Нет, – сказал Мейстраль, – вы не добьетесь желаемого. Это было бы необходимо, если бы мир принадлежал вам. Но в этом случае надо изгонять бесов из города, с острова, с каждого корабля в Средиземном море. Со всех континентов и всего мира. По крайней мере, западного мира, – добавил он. – Коль скоро мы западные люди.
Стенсил поежился от утренней прохлады, проникавшей в открытое окно.
– Я не священник, – продолжил Мейстраль. – Вы напрасно взываете к человеку, которого знаете только по литературной исповеди. Наши разрозненные «я», Стенсил, не ходят вместе, как сиамские близнецы. Бог знает, сколько различных Стенсилов преследовали V. по всему свету.
– Фэйринг, – прохрипел Стенсил, – в чьем приходе в Стенсила стреляли, был предшественником отца Аваланша?
– Я мог бы вам ответить. Назвать имя.
– Но?
– Но решил не усугублять ситуацию.
Глаза Стенсила сузились. Повернувшись, Мейстраль уловил в них настороженность.
– Да, да. Нас тринадцать, и мы тайно правим миром.
– Стенсил все бросил, чтобы привезти сюда Профейна. Ему следовало бы вести себя осторожнее, но он этого не делал. Неужели он ищет собственной погибели?
Мейстраль с улыбкой посмотрел на него. Жестом показал на крепостные стены Валлетты.
– Спросите у нее, – шепотом сказал он. – Спросите у этих камней.
III
Через два дня Мейстраль зашел в меблированные комнаты и обнаружил там мертвецки пьяного Профейна. На его бледном лице, освещенном полуденным солнцем, отчетливо был виден каждый волосок недельной щетины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163
Позже, в доме священника:
– Господь порой дает нам возможность скрыться в странных тихих заводях, – говорил отец Аваланш. – Знаете, когда я последний раз исповедовал убийцу? Я еще на что-то надеялся, когда произошло это убийство у башни Галлис , но… – Так он продолжал свой бессвязный монолог, бесцельно блуждая в дебрях памяти и время от времени хватая Стенсила за руку. Стенсил попытался направить воспоминания священника на Июньские беспорядки.
– О, тогда я был юным пареньком, свято верующим в миф о Рыцарях. Нс стоит приезжать в Валлетту, не имея представления о Рыцарях. Я-то сих пор верю, как верил и тогда, – старик усмехнулся, – что после захода солнца они бродят по улицам. Я достаточно долго прослужил полковым священником – во время настоящих боевых действий, – чтобы питать иллюзии насчет способности отца Аваланша стать рыцарем-крестоносцем. Но если сравнивать их Мальту с той, какой она была в тысяча девятьсот девятнадцатом… Вам, пожалуй, надо бы побеседовать с отцом Фэйрингом, моим предшественником здесь, в Валлетте. Но он уехал в Америку. Впрочем, бедный старик, наверное, давно уже помер.
Стенсил как можно учтивее распрощался со священником, вышел на солнечный свет и зашагал по улице. Адреналин бурлил в крови, заставляя сокращаться расслабленные мышцы, углубляя дыхание, учащая биение пульса. «Стенсилу нужно пройтись, – сказал он улице, – нужно пройтись».
Глупый Стенсил: он был явно не в форме. Вернувшись в свое временное пристанище, он едва стоял на ногах от усталости. В комнате никого не было.
«Все ясно», – пробормотал он. Возможно, это был тот же самый Фэйринг. А если нет, то какая разница? На каком-то подсознательном уровне, предваряя движение губ и языка, в голове у него крутилась фраза (как с ним часто бывало, когда он смертельно уставал): «Похоже, события подчинены некой зловещей логике». Эта фраза самопроизвольно возникала снова и снова, и каждый раз Стенсил стремился ее улучшить, перенося смысловое ударение с одного слова на другое: «похоже, события»; «события подчинены»; «некой зловещей логике»; он мысленно переиначивал ее звучание, произносил ее разным тоном – от замогильного до бесшабашно-веселого – снова, снова и снова. Похоже, события подчинены некой зловещей логике. Он взял бумагу и карандаш и стал записывать это предложение различными почерками и шрифтами. За этим занятием его и застал Профейн, который, еле волоча ноги, вошел в комнату.
– Паола вернулась к мужу, – сказал Профейн и свалился на кровать, – Она едет обратно в Штаты.
– Значит, кто-то вышел из игры, – пробурчал Стенсил. – Профейн застонал и натянул на себя одеяло. – Слушай, – сказал Стенсил, – да ты совсем больной. – Он подошел к Профейну и пощупал его лоб. – У тебя температура. Стенсил сходит за доктором. И где тебя только черти носили все это время?
– Не надо. – Профейн перевернулся на живот и вытащил из-под кровати свой пыльный мешок. – Я приму аспирин, пропотею, и все пройдет.
Какое-то время оба молчали, но Стенсил был слишком взвинчен, чтобы и дальше хранить молчание.
– Профейн, – начал он.
– Сообщи отцу Паолы. Скажи, что я, мол, приехал просто так, за компанию.
Стенсил принялся мерить шагами комнату. Вдруг рассмеялся:
– А Стенсил, пожалуй, больше не верит самому себе. Профейн с трудом повернулся и непонимающе заморгал, глядя на него.
– Страна V. – это страна случайных совпадений, которой правит министерство мифов. Его посланцы бродят по улицам нынешнего века. Поркепик, Мондауген, Стенсил-отец, Мейстраль, Стенсил-сын. Способны ли они сотворить совпадение? Только Провидение творит случайности. Если совпадения не случайны, то Стенсил имел дело не с историей вовсе, а чем-то гораздо более ужасным. Стенсил однажды, очевидно, чисто случайно натолкнулся на имя отца Фэйринга. Сегодня это имя возникло вновь, и в этом уже можно усмотреть некий умысел.
– Интересно, – сказал Профейн, – не тот ли это отец Фэйринг…
Стенсил замер, виски заколыхалось в его стакане. А Профейн принялся мечтательно рассказывать о своей службе в Крокодильем Патруле, о том, как преследовал по всему приходу Фэйринга пегого зверя, пока не загнал его в какую-то каморку, озаренную жутковатым свечением, и не пристрелил.
Стенсил старательно допил виски, протер стакан носовым платком и поставил на стол. Затем надел пальто.
– Пойдешь за доктором? – поинтересовался Профейн, уже уткнувшись лицом в подушку.
– Вроде того, – ответил Стенсил. Через час он был у Мейстраля.
– Не будите ее, – попросил Мейстраль. – Бедняжка. Никогда не видел, чтобы она плакала.
– Вы также не видели, как плачет Стенсил, – сказал Стенсил, – но можете увидеть. Вы бывший священник. А Стенсил одержим дьяволом, спящим в его постели.
– То бишь Профейном? – Мейстраль попытался пошутить: – Надо обратиться к отцу А., он у нас безработный экзорцист, все время жалуется, что скучает без дела.
– А вы не занимаетесь изгнанием бесов? Мейстраль нахмурился:
– Этим занимался другой Мейстраль.
– Он одержим ею, – прошептал Стенсил. – V.
– Вы тоже больны.
– Ради Бога.
Мейстраль вышел на балкон. В ночном освещении Валлетта казалась совершенно необитаемой.
– Нет, – сказал Мейстраль, – вы не добьетесь желаемого. Это было бы необходимо, если бы мир принадлежал вам. Но в этом случае надо изгонять бесов из города, с острова, с каждого корабля в Средиземном море. Со всех континентов и всего мира. По крайней мере, западного мира, – добавил он. – Коль скоро мы западные люди.
Стенсил поежился от утренней прохлады, проникавшей в открытое окно.
– Я не священник, – продолжил Мейстраль. – Вы напрасно взываете к человеку, которого знаете только по литературной исповеди. Наши разрозненные «я», Стенсил, не ходят вместе, как сиамские близнецы. Бог знает, сколько различных Стенсилов преследовали V. по всему свету.
– Фэйринг, – прохрипел Стенсил, – в чьем приходе в Стенсила стреляли, был предшественником отца Аваланша?
– Я мог бы вам ответить. Назвать имя.
– Но?
– Но решил не усугублять ситуацию.
Глаза Стенсила сузились. Повернувшись, Мейстраль уловил в них настороженность.
– Да, да. Нас тринадцать, и мы тайно правим миром.
– Стенсил все бросил, чтобы привезти сюда Профейна. Ему следовало бы вести себя осторожнее, но он этого не делал. Неужели он ищет собственной погибели?
Мейстраль с улыбкой посмотрел на него. Жестом показал на крепостные стены Валлетты.
– Спросите у нее, – шепотом сказал он. – Спросите у этих камней.
III
Через два дня Мейстраль зашел в меблированные комнаты и обнаружил там мертвецки пьяного Профейна. На его бледном лице, освещенном полуденным солнцем, отчетливо был виден каждый волосок недельной щетины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163