углом сознания
ожидая, когда же придет страх, но страх не приходил, не было жажды жизни в
нем, все выгорело, остались лишь усталость, тоска, тьма и смрад, и наконец
что-то лопнуло у него под ногой, трясина распахнулась, и он повис над новой
бездной, так не похожей на прежнюю, звездную, где погибли все его друзья, а
он лишился жизни.
Он не успел утонуть. Из рыжей дымки вынырнул скорди; утюжа зелень брюхом,
аккуратно подполз к Колю, и колпак открылся. Коль молча вцепился в борт.
Склрди стал подниматься, пальцы срывались, болото не отпускало. Но Колю
перестало быть все равно. Скорди замер, потом приспустился. Коль закричал:
"Вы с ума соши?!" - но тут же понял, что ему дают возможность перехватиться
поудобнее. Он перехватился, и скорди еще настойчивее поволок его из сосущей,
жадной грязи.
Густая поверхность болота оставила грудь, сладострастно и омерзительно
проползла по животу, цепляясь за ноги, оттянулась к коленям и, наконец,
хлюпнув, раздалась. Он зацепился подбородком за борт.
- Помогите же... - просипел он. Никто не помог, и тогда он, вслух вспоминая
матерщину, стал перевалмвать себя внутрь. Что-то садистски клокотало в нем:
ну-ка, послушайте... Разберетесь? Нужен перевод? Он изругал Симу в пух и
прах, потом изругал всех их в пух и прах, потом изругал отдельно Макбета и
залез в скорди. Сник на полу, уткнувшись в цоколь сиденья. В промежутках
между судорожными вздохами он продолжал ругаться, но уже не с прежним пылом,
а потом его будто ударили, и он замолчал. Подышал еще и хрипло спросил:
- Да, вот такой я. А вы как думали? Не так? Так? Правильно.
В скорди никого не было.
Он обалдело озирался - единственное сиденье было пусто.
- Здесь что, никого нет? - тихонько спросил он.
В ответ не раздалось ни звука - только пищали мошки. Скорди парил в волнах
злавонного тумана. Коль приподнялся и опустил колпак.
- Кто меня... - у него перехватило горло, и тогда он, вдруг испугавшись,
шепотом спросил: - Здесь есть кто-нибудь?
Никого не было.
- Кто привел сюда скорди? - этот вопрос был задан уже очень громко. - Не сам
же он, черт возьми, прилетел?
- Я сам прилетел, - сказал скорди.
Коль отпрянул и стукнулся затылком о колпак.
- Ты?
- Ага.
Коль медленно осознавал.
- Ты что же, сам по себе?
- Ну, не слишком. Ребята послали меня присмотреть, как бы чего не вышло.
- А что они сейчас?
- Не знаю. Вроде, уходить собрались.
- Не знаешь... Стоп, так ты не телепат?
- Нет, конечно, я же механический.
- Ага, - Коль с трудом взгромоздился на сиденье. - Значит, уходить. Куда?
- К своему скорди.
- Ф-фух, - облегченно вздохнул Коль, - слава богу. Тогда давай домой.
- Самое страшное, - проговорил скорди, трогаясь с места и полого поднимаясь,
- что ты действительно выглядишь обрадованным.
- Это потому, что я действительно обрадован... И все об этом. Зачем тебе
пульт, раз ты по первому слову летишь?
- Чтоб ты правил, когда хочешь. Но я же спецскорди, лесниковый. Ежели бы
тебя где травмировало, я б сам соображал, что делать, куда везти, оказывал
бы первую помощь...
- Знаешь, меня так и подмывает заглянуть под сиденье, не спрятался ли там
кто.
- Ты только что оттуда вылез. Впрочем, для приятности можешь. Надо всегда
делать, что хочешь. Для счастья необходимо и достаточно: а - делать, и бэ -
что хочешь. Ну, и цэ - чтобы получалось.
Скорди болтал и летел не шустро - может, давал ребятам время уйти подальше.
Он едва не касался деревьев.
- А если хочешь того, чего не хотят другие?
- Так не бывает.
- Может, это в ваше время так не бывает...
- Ты теперь тоже живешь в нашем времени.
Коль качнул головой.
- Я в нем только пребываю.
- Плакса чертов, - сказал скорди. Больше они не разговаривали до самого
скита, но когда скорди мягко опустился на поляну между сараем и крыльцом,
откинул колпак, и Коль шагнул наружу, то сзади раздалось: - Выметайся, о
зловонный. Смердящий твой покров мне опротивел, и тянет пальцы в рот совать
для облегчения рвоты.
Коль обернулся.
- Чей это сонет? - спросил он, едва удерживаясь от нервного смеха.
- Мой, - скорди был крайне горд.
- Ты знаешь про пальцы?
- Книжки читаю художественные. Не в пример некоторым.
- Да ты, братец, корифей, как я погляжу, - пробормотал Коль и, на ходу
стаскивая истекающую грязной водой одежду, вошел в скит. Все было прибрано
аккуратнейшим образом. Все было так, как до.
Сидела у меня на коленях. Каких-то четыре часа назад. Нежная, упругая,
женственная, совершенно близкая. Ведь мог бы...
Он вытащил штык. Повертел, наслаждаясь блеском лезвия. Кто-ты вымыл его
после картошки. Наверное, Сима. Штык был тверд и сух. Штык был уверен в
собственной правоте. Он не колебался бы ни секунды7
Расчекрыжить себе глотку - и все дела.
- Прикрылся бы, охальник, - ханжески протянул скорди.
- Иди-ка сюда.
Скорди осторожно подполз.
- Не вздумай пырнуть меня своим рубилищем.
- Еще чего. Я на тебя влезу.
Он взобрался на колпак и стал вырезать над дверью, прямо по бревну:
"Пансионъ для холостяковъ. Любое существо женского полу, переступившее сей
порогъ, будет немедленно подвергнуто расстрелянию без суда и протчих
сантиментовъ". Он резал долго, прилежно. Лес звенел. Легко сыпались на
крыльцо деревянные крупинки. Потом подметать надо, предвкушающе думал Коль,
еще дело, полчасика уйдет... А там - обед... а там, глядишь, и на боковую...
- Слушай, звездный герой, - сказал скорди снизу. - Сколько тебе надо женщин?
- Ну, пары десятков хватит на первое время, - пробормотал Коль.
- А штаны от истощения не свалятся?
- Дур-рак ты и хам, - ответил Коль, спрыгивая с колпака на крыльцо.
Вырезал. Подмел. Еще только к полудню шло.
Обед... Лень было возиться. Уселся за пустым, чисто прибранным столом,
бестолково поводил по углам глазами.
- Не выспался я нынче...
- Поплачь по этому поводу.
Коль хотел заорать на него, но не было сил. Не было ярости, этой
спасительницы униженных и оскорбленных - усталость, только усталость.
- Экий ты бездушный, - тихо сказал он.
- Ты что-то путаешь, я механический!
- Черта лысого механический... У нас вот на "Востоке" были механические...
симпатичные такие, с лампочками, кнопочками, слова лишнего не скажут...
- Яко кабарги, только без лапок.
- Что же мне делать теперь? Я с тобой жить не смогу, прикончу, - выло
причитал Коль, а сам все чувствовал и чувствовал ласковую, округлую, почти
преданную тяжесть у себя на коленях.
- Кишка тонка, - отозвался скорди из-за окошка.
- Интераптор опять выну...
- Ну и что? Постою-постою... ты помрешь, придут ко мне и вставят.
- Ты до той поры устареешь, тебя на слом сдадут, - сказал Коль злорадно, -
на переплавку.
- Не-а, меня в музей поставят, - возразил скорди. - Это, мол, самолетающий
механизм, который выволок из болота Коля Кречмара, пережитка тяжелого
прошлого, когда тот, воспылавши низменною страстию к девице Серафиме - а
быдь на ее месте какая другая, воспылал бы ровно так же - аки сатир
колченогий бросался на нее неоднократно, но, достойный отпор получивши,
задумал утопиться, и болото предпочел и реке, и озеру, ибо вода в них зело
чиста, не для Кречмара, коий трясине зловонной да смрадной сродни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23