— Уехать? Ты собираешься уехать из города?
— Да, тир. Это не моя война, прошу простить за откровенность. И мне совершенно не хочется, чтобы она становилась моей. Как ваш друг, я готов помочь всем, что в моих силах и моя помощь, смею надеяться, будет солидной, но… извините.
Конрон явно такого не ожидал. В его представлении, раз благородный, то сражаться — твое дело, а тут…
— Локхер не моя родина. — Володя сразу понял, что что-либо объяснять Конрону просто бессмысленно. И понял, что только что практически потерял друга. Но он человек другой эпохи, другого воспитания и оказался не в силах преодолеть это в себе.
Конрон и Володя поднялись практически одновременно.
— Завтра я собираюсь сходить к отцу той девочки, которую вез… Заодно попрошу его кое-что узнать для меня. Перед тем, как уехать, мне хотелось бы еще переговорить с тобой.
— Как пожелаете, ваша светлость, — Конрон церемонно кивнул и направился к выходу. Володя долго еще стоял перед столом, глядя ему вслед. Трактирщик несколько раз подходил, но так и не решился побеспокоить благородного господина, к которому новый командир гарнизона Тортона, о чем в городе уже знала каждая собака, обращался «ваша светлость».
Володя вздохнул и отправился домой. Настроение паршивое, и чувство, словно предал лучшего друга. Но ведь это действительно не его война! Здесь у него нет ни знакомых, ни родных. Даже обычаи этой страны, как, впрочем, и любой другой в этом мире, для него непонятны и чужды. Самоуспокоение помогало мало, и настроение подниматься отказывалось категорически. Ничего не изменилось и по возвращении. Намаявшись в комнате за столом с картами и записями, Володя достал мечи и спустился вниз, предложив Филиппу потренироваться… Когда загонял того до такой степени, что бывалый воин и стоять уже не мог, Володя предложил пофехтовать и Рокерту. Тот с сомнением оглядел с трудом стоявшего на ногах юношу, но отказаться не решился, хотя и действовал осторожно, стараясь не наносить сильных ударов. Володя продержался еще полчаса, а потом просто упал от усталости.
— И что там случилось? — поинтересовался Джером у Филиппа, когда они вдвоем затащили господина в комнату и уложили на кровать.
— А я откуда знаю? — сердито отозвался солдат. — Меня там не было.
Джером опасливо покосился на дверь комнаты Володи.
— Пожалуй, сегодня я ему вряд ли понадоблюсь… схожу-ка я прогуляюсь… недалеко.
Филипп хмыкнул.
— Ох и достанется тебе за твои проделки когда-нибудь.
— Я не могу нарушать данное женщине слово! — гордо отозвался ловелас. — А я обещал сегодня непременно быть.
— Если ты понадобишься князю, я тебя прикрывать не стану.
— Наш синьор, личность неугомонная, конечно, но после того, что он над собой устроил, князь будет спать до завтрашнего полудня.
Джером ошибся не сильно — Володя спустился вниз, где его дожидалась уже остывшая еда (разбудить его никто так и не решился) в первом часу дня. Не высказав никому никаких замечаний по этому поводу (Джером облегченно вздохнул), он поел, потом подошел к окну и долго стоял у него.
— И давно дождь идет?
— Да с час где-то, господин, — отозвался Джером. — На море вообще жуть что делается. Я тут поспрашивал бывалых людей, говорят, после обеда еще хуже будет.
Володя вздохнул. Тоска.
— Жаль, — буркнул он. — Хотел к Осторну сходить… заодно Аливию повидал бы.
— И не думайте даже, милорд, — испугался, что его потащат из теплого дома под этот ливень Джером.
Мальчик хмыкнул.
— Да мне самому не хочется тащиться в такую погоду куда-либо. Воспоминания «счастливого» детства, когда сегодня не знаешь, где будешь ночевать завтра. Ладно, время у нас пока еще есть и торопиться не будем. Эти твои бывалые люди не говорят, сколько такая погода может продлиться?
— Говорят, милорд. Обещают, что ночью все стихнет.
— Слава богу, не тропический ураган. — Володя направился к себе, но у лестницы обернулся к Филиппу, сидящему у камина и вроде бы как подремывающему. Но едва мальчик посмотрел в его сторону, тот моментально встрепенулся, готовый выполнить любой приказ. — Филипп, скажи, в каком случае ты стал бы сражаться в войне, которая ни тебя, ни твоих близких не затрагивает?
Солдат озадаченно почесал нос.
— По приказу синьора, если эта война касается его и он мне прикажет. Я приносил клятву.
— А если война и синьора не касается, а он предоставляет тебе право самому принять решение?
— Тогда если бы мне что-нибудь пообещали. За деньги.
— А если другая сторона предложит больше?
— Если война меня не касается, приму другое предложение. Но если чье-то уже принял, сражался бы под их знаменами, сколько бы ни предлагала другая сторона.
— Логично, — кивнул Володя. Помолчал. — А вот я так не могу.
— Ну конечно, милорд, — согласился Филипп. — Вы же благородный. Наемничество не для вас.
— Хочешь сказать, благородные не шли в наемники? — удивился Володя.
— Эм… бывало всякое…
— И, наверное, даже часто. Мда уж. Благородство…
Володя отвернулся и поднялся к себе.
В комнату вбежала Генриетта, торопливо огляделась, умоляюще взглянула на Филиппа с Джеромом и тут же залезла в бар, где Володя держал орехи в меду, которые покупал для Аливии. После того, как та уехала к отцу, все это богатство досталось Генриетте. Графиня тут же навела порядок, запретив дочери есть слишком много сладостей, но девочка периодически тайком от матери таскала орешек-другой — знала, что никто не выдаст.
— Генриетта! — Девочка испуганно вздрогнула и зажевала с удвоенным усердием. — Генриетта! Мне долго тебя еще ждать? Немедленно поднимайся!
Под добродушные улыбки девочка выскочила из комнаты, и в этот момент кто-то отчаянно затарабанил в дверь. Филипп едва не свалился со стула, вскочил и торопливо достал меч, Джером отскочил в сторону, из двери высунулось испуганное личико Генриетты.
Стук на миг прекратился, а потом повторился с удвоенной силой, из комнаты спустился удивленный Володя.
— Кого это еще в такую погоду несет? — поинтересовался он.
— Не знаю, милорд, — тут же отозвался Джером.
— Ну так открой и посмотри.
Джером умоляюще взглянул на Филиппа с мечом. Тот досадливо поморщился и пошел открывать дверь сам.
— Что случилось? — лицо у графини, спустившейся со второго этажа, было бледным — она явно боялась, хотя чего именно, Володя сказать бы не смог. Вряд ли разбойников. Возможно, она знала, кто сейчас стучится в дверь…
Додумать эту мысль Володя не успел — в комнату стремительно вошел Филипп, едва не неся на руках молодую женщину в легком платье, никак не подходящем для погоды на улице.
— Милорд, там еще конь во дворе, — доложил Филипп. — Похоже, эта чокнутая на нем прискакала.
Филипп аккуратно положил женщину на кушетку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346