А они то не оценили твоего благородного поступка!!!
– Милорд, вы не понимаете…
– Заткнись ненадолго или замолчишь навеки!
Угроза ненадолго помогла, но уже через пять минут он снова попытался заговорить.
– А ну стой!
Оратор остановил коня и с испугом посмотрел на меня. Я быстро сунул руку в седельную сумку и достал какую-ту тряпку. Кинул ее болтуну. Тот машинально схватил.
– Запихай ее себе в рот!
– Что?
– Тряпку засунь себе в рот.
– Но…
Я поднял арбалет. Оратор быстро скомкал тряпку и вставил ее себе в рот.
– Глубже пихай. Еще глубже. Вот так. А теперь слушай внимательно. Если ты только поднимешь руку, что бы вытащить ее, то я тебя пристрелю. Считай этот кляп твоим спасителем. Береги его. Как только ты уронишь его, ты труп. Понял?
Пленник отчаянно закивал головой.
– Умница.
– Так он может выплюнуть кляп, – заметил Рон. Он быстро слез со своего коня, заскочил за спину пленнику и небольшим отрезком веревки перетянул кляп, завязав узлы у него на затылке. – Все, теперь болтать не будет.
Даже Витька одобрительно кивнул.
Дальнейшее наше путешествие прошло без звукового сопровождения. А вскоре показались знакомые ворота монастыря.
Я подъехал к ним, соскочил с коня и замолотил в них рукояткой кинжала.
– Ну кто там стучит? – раздался из-за ворот недовольный голос. Тут же приоткрылось окошечко, в которое меня внимательно осмотрел монах. – Чего надо? – спросил он уже более мягко.
– Простите, но дней десять назад мы привезли вам человека с поврежденным позвоночником, солдата. Я могу его увидеть?
– Одну минуту. – Окошечко закрылось, и тут же раздался звук убираемого запора. Ворота медленно раскрылись. – Заходите. Эй, отрок, куда это ты верхом собрался? Здесь дом божий и сюда положено входить только ножками.
Последние слова относились к Витьке, который не догадался последовать нашему с Роном примеру и остался сидеть в седле.
Витька покраснел и поспешно соскочил на землю. Один из монахов принял уздцы наших коней, на которых мы сложили все оружия, помня, что в монастырь с ним не пускают, и удивленно покосился на нашего пленника, во рту у которого по прежнему торчал кляп. К нам же приблизился третий монах, которому что-то шепнул на ухо тот, кто открыл нам ворота. Подошедший согласно кивнул и подошел к нам.
– Меня зовут брат Вегорий, идите за мной, я провожу вас к отцу-настоятелю.
Я бы предпочел, что бы нас сразу провели к Муромцу, но решил не спорить, понимая, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят.
Ведший нас монах постоянно с любопытством оглядывался на пленника. Потом не выдержал:
– Милорд, а почему у вашего спутника тряпка во рту торчит?
– А это лекарство от болезни, брат Вегорий.
Несколько секунд Вегорий переваривал мой ответ.
– Опасная, наверное, болезнь, – нерешительно заметил он.
– Очень. В его случае фатальная.
– А что это за болезнь, которую лечат таким образом? Если можно вас об этом спросить?
– Почему же нельзя. Излишняя болтливость.
– Да, это действительно очень опасная болезнь, – согласился Вегорий, покосившись на пленника. Тот промычал в ответ, пытаясь что-то изобразить жестами.
– Руки что ль ему еще отрубить? – спросил я сам себя, глядя на его жесты.
Пленник моментально прекратил жестикуляцию и на всякий случай отодвинулся от меня подальше.
Брат Вегорий покосился на меня.
– Может его отвести куда-нибудь? Чтоб он не мешал. Мы можем выделить ему отдельную келью?
– А это мысль! Будьте так добры.
Вегорий остановил первого встречного монаха и доверил нашего пленника его заботам. До кабинета, где настоятель принимал гостей, мы дошли уже вчетвером.
– Подождите здесь, я предупрежу настоятеля. – Вегорий скрылся за дверью. Через мгновение он появился. – Отец Адроний ждет вас, милорд. – Он распахнул перед нами дверь, дождался, когда мы войдем внутрь и закрыл ее, оставшись снаружи.
С прошлого раза, когда я был в этом кабинете, здесь ничего не изменилось. Отец Адроний поднялся нам навстречу.
– Рад видеть тебя здесь, рыцарь. Помог тебе наш свиток?
– Да, спасибо, отец Адроний. – Я нерешительно замер. – Но разве вы ничего не знаете? Я думал, что мои друзья вернули свиток вам и рассказали, что произошло?
– О да, они были здесь, но они сказали, что ты исчез куда-то, воспользовавшись этим свитком. Что произошло дальше, они не знали. И кстати, я не взял у них свиток. Им должны владеть те, кто знает, для чего он нужен.
– Вот это плохо, – не выдержав, воскликнул я.
– А что такое? – встревожился отец Адроний.
– Да понимаете, если бы этот свиток был у вас, то я мог бы исправить кое-что, а теперь мне придется разыскивать друзей, у которых он, очевидно, сейчас и находится. Ну ладно, это не к спеху, хотя задержка и неприятна. А сейчас мне хотелось бы узнать о своем друге.
– Конечно, милорд. Ему уже лучше. Мы нашли лучшего врача. Пойдемте, я вас провожу к нему.
Я поспешно поднялся.
Муромец за это время ничуть не изменился. Такая же громадина. Монахи специально для него собрали из двух кроватей одну. Когда мы вошли, Муромец спал. Я заметил, что сейчас под ним нет никаких досок, к которым его привязывали раньше, чтобы не сдвигался сломанный позвоночник. Неужели он у него уже сросся? Если это так, то вся медицина нашего мира не стоит и ломаного гроша, по сравнению с тем, что делают здесь.
– Может не стоит его будить? – с сомнением спросил я.
– Да будите, милорд, это ему не повредит. Наоборот – обрадует. Он все время о вас вспоминал. – Отец Адроний подошел к спящему и потряс его за плечо.
Муромец проснулся мгновенно, как и положено хорошему солдату. Огляделся и тут увидел меня.
– Хо! Кого я вижу! Энинг, откуда ты здесь взялся?! Ролон говорил, что ты исчез куда-то там, но я знал, что ты вернешься.
– Конечно, куда ж я денусь отсюда, – усмехнулся я, подходя к нему.
Муромец приподнялся в постели и заключил меня в богатырские объятия.
– Я рад тебя видеть, сынок.
– Я тоже, – прохрипел я в ответ, пытаясь освободиться от “нежных” объятий.
– Ой, извини. Не рассчитал немного.
– Зачем нужны враги с таким другом, – выдавил я, потирая ноющие плечи и косясь на улыбающегося отца Адрония, который молча наблюдал за происходящим.
– Да ладно, я только слегка. А ты что стоишь, – повернулся Муромец к Рону. – Ну-ка подойди, говорят, ты тоже отправился в путешествие вместе с Энингом?
– Ага, но лучше я здесь постою, – благоразумно сказал Рон.
– Ну вот, уже нельзя порадоваться возвращению друзей! – притворно обиделся Муромец. – А я ведь даже не в полсилы, а в четверть обнял, дружески.
– Мне и четверти хватит, – отрезал Рон.
– Ну вот всегда так, – обратился Муромец к отцу Адронию. – А я ведь искренне показываю все чувства, которые испытываю к друзьям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
– Милорд, вы не понимаете…
– Заткнись ненадолго или замолчишь навеки!
Угроза ненадолго помогла, но уже через пять минут он снова попытался заговорить.
– А ну стой!
Оратор остановил коня и с испугом посмотрел на меня. Я быстро сунул руку в седельную сумку и достал какую-ту тряпку. Кинул ее болтуну. Тот машинально схватил.
– Запихай ее себе в рот!
– Что?
– Тряпку засунь себе в рот.
– Но…
Я поднял арбалет. Оратор быстро скомкал тряпку и вставил ее себе в рот.
– Глубже пихай. Еще глубже. Вот так. А теперь слушай внимательно. Если ты только поднимешь руку, что бы вытащить ее, то я тебя пристрелю. Считай этот кляп твоим спасителем. Береги его. Как только ты уронишь его, ты труп. Понял?
Пленник отчаянно закивал головой.
– Умница.
– Так он может выплюнуть кляп, – заметил Рон. Он быстро слез со своего коня, заскочил за спину пленнику и небольшим отрезком веревки перетянул кляп, завязав узлы у него на затылке. – Все, теперь болтать не будет.
Даже Витька одобрительно кивнул.
Дальнейшее наше путешествие прошло без звукового сопровождения. А вскоре показались знакомые ворота монастыря.
Я подъехал к ним, соскочил с коня и замолотил в них рукояткой кинжала.
– Ну кто там стучит? – раздался из-за ворот недовольный голос. Тут же приоткрылось окошечко, в которое меня внимательно осмотрел монах. – Чего надо? – спросил он уже более мягко.
– Простите, но дней десять назад мы привезли вам человека с поврежденным позвоночником, солдата. Я могу его увидеть?
– Одну минуту. – Окошечко закрылось, и тут же раздался звук убираемого запора. Ворота медленно раскрылись. – Заходите. Эй, отрок, куда это ты верхом собрался? Здесь дом божий и сюда положено входить только ножками.
Последние слова относились к Витьке, который не догадался последовать нашему с Роном примеру и остался сидеть в седле.
Витька покраснел и поспешно соскочил на землю. Один из монахов принял уздцы наших коней, на которых мы сложили все оружия, помня, что в монастырь с ним не пускают, и удивленно покосился на нашего пленника, во рту у которого по прежнему торчал кляп. К нам же приблизился третий монах, которому что-то шепнул на ухо тот, кто открыл нам ворота. Подошедший согласно кивнул и подошел к нам.
– Меня зовут брат Вегорий, идите за мной, я провожу вас к отцу-настоятелю.
Я бы предпочел, что бы нас сразу провели к Муромцу, но решил не спорить, понимая, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят.
Ведший нас монах постоянно с любопытством оглядывался на пленника. Потом не выдержал:
– Милорд, а почему у вашего спутника тряпка во рту торчит?
– А это лекарство от болезни, брат Вегорий.
Несколько секунд Вегорий переваривал мой ответ.
– Опасная, наверное, болезнь, – нерешительно заметил он.
– Очень. В его случае фатальная.
– А что это за болезнь, которую лечат таким образом? Если можно вас об этом спросить?
– Почему же нельзя. Излишняя болтливость.
– Да, это действительно очень опасная болезнь, – согласился Вегорий, покосившись на пленника. Тот промычал в ответ, пытаясь что-то изобразить жестами.
– Руки что ль ему еще отрубить? – спросил я сам себя, глядя на его жесты.
Пленник моментально прекратил жестикуляцию и на всякий случай отодвинулся от меня подальше.
Брат Вегорий покосился на меня.
– Может его отвести куда-нибудь? Чтоб он не мешал. Мы можем выделить ему отдельную келью?
– А это мысль! Будьте так добры.
Вегорий остановил первого встречного монаха и доверил нашего пленника его заботам. До кабинета, где настоятель принимал гостей, мы дошли уже вчетвером.
– Подождите здесь, я предупрежу настоятеля. – Вегорий скрылся за дверью. Через мгновение он появился. – Отец Адроний ждет вас, милорд. – Он распахнул перед нами дверь, дождался, когда мы войдем внутрь и закрыл ее, оставшись снаружи.
С прошлого раза, когда я был в этом кабинете, здесь ничего не изменилось. Отец Адроний поднялся нам навстречу.
– Рад видеть тебя здесь, рыцарь. Помог тебе наш свиток?
– Да, спасибо, отец Адроний. – Я нерешительно замер. – Но разве вы ничего не знаете? Я думал, что мои друзья вернули свиток вам и рассказали, что произошло?
– О да, они были здесь, но они сказали, что ты исчез куда-то, воспользовавшись этим свитком. Что произошло дальше, они не знали. И кстати, я не взял у них свиток. Им должны владеть те, кто знает, для чего он нужен.
– Вот это плохо, – не выдержав, воскликнул я.
– А что такое? – встревожился отец Адроний.
– Да понимаете, если бы этот свиток был у вас, то я мог бы исправить кое-что, а теперь мне придется разыскивать друзей, у которых он, очевидно, сейчас и находится. Ну ладно, это не к спеху, хотя задержка и неприятна. А сейчас мне хотелось бы узнать о своем друге.
– Конечно, милорд. Ему уже лучше. Мы нашли лучшего врача. Пойдемте, я вас провожу к нему.
Я поспешно поднялся.
Муромец за это время ничуть не изменился. Такая же громадина. Монахи специально для него собрали из двух кроватей одну. Когда мы вошли, Муромец спал. Я заметил, что сейчас под ним нет никаких досок, к которым его привязывали раньше, чтобы не сдвигался сломанный позвоночник. Неужели он у него уже сросся? Если это так, то вся медицина нашего мира не стоит и ломаного гроша, по сравнению с тем, что делают здесь.
– Может не стоит его будить? – с сомнением спросил я.
– Да будите, милорд, это ему не повредит. Наоборот – обрадует. Он все время о вас вспоминал. – Отец Адроний подошел к спящему и потряс его за плечо.
Муромец проснулся мгновенно, как и положено хорошему солдату. Огляделся и тут увидел меня.
– Хо! Кого я вижу! Энинг, откуда ты здесь взялся?! Ролон говорил, что ты исчез куда-то там, но я знал, что ты вернешься.
– Конечно, куда ж я денусь отсюда, – усмехнулся я, подходя к нему.
Муромец приподнялся в постели и заключил меня в богатырские объятия.
– Я рад тебя видеть, сынок.
– Я тоже, – прохрипел я в ответ, пытаясь освободиться от “нежных” объятий.
– Ой, извини. Не рассчитал немного.
– Зачем нужны враги с таким другом, – выдавил я, потирая ноющие плечи и косясь на улыбающегося отца Адрония, который молча наблюдал за происходящим.
– Да ладно, я только слегка. А ты что стоишь, – повернулся Муромец к Рону. – Ну-ка подойди, говорят, ты тоже отправился в путешествие вместе с Энингом?
– Ага, но лучше я здесь постою, – благоразумно сказал Рон.
– Ну вот, уже нельзя порадоваться возвращению друзей! – притворно обиделся Муромец. – А я ведь даже не в полсилы, а в четверть обнял, дружески.
– Мне и четверти хватит, – отрезал Рон.
– Ну вот всегда так, – обратился Муромец к отцу Адронию. – А я ведь искренне показываю все чувства, которые испытываю к друзьям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144