Не можешь толком объяснить?
Я вздохнул.
– Понимаешь, выигрышный бой – это предотвращенный бой. Эта драка не была нужна им, потому что никто из нас не угрожал их подопечной. К тому же что это за бой с детьми? Ты понимаешь, как они себя чувствовали? Не нужна была она и нам. Все началось из-за взбалмошной девчонки, которая все это и затеяла. Если бы не она, мы мирно разошлись и каждый остался бы довольный. Телохранители тем, что им не пришлось бы выглядеть дураками объясняя в милиции, зачем они притащили к ним мальчишку. Мы тем, что не пришлось бы тащиться в милицию за ними. Вот это и была бы победа. А сейчас, – я махнул рукой. – Это не победа. Эти телохранители уязвлены тем, что их так легко уложил какой-то пацан, к тому же они могут лишиться своей работы. Танька уязвлена тем, что ее поставили на место и теперь ходи оглядываясь. Мне же теперь придется постоянно быть начеку еще и из-за Таньки. Ты это называешь победой?
– Ты какой-то странный. Любой на твоем месте сейчас бы прыгал от радости, а ты говоришь, что если бы драки удалось избежать, то был бы более доволен.
– Если бы драки удалось избежать, то я был бы не более доволен, а просто доволен. Сейчас я совсем не доволен. – Я кивнул на меч в его руке. – Ты видел заточку?
Снегирь вытащил изо рта окровавленный палец.
– Щупал.
– Думаешь это украшение? Думаешь, просто так шпага заточена? Этот меч мой, шпага его, – я кивнул на Рона. – И мне приходилось этим мечом убивать. Да-да, не смотри на меня так. Тогда вопрос стоял так: либо убьют меня, либо я. – Я расстегнул рубашку, снял ее и показал шрамы. – Вот это от стрелы. Это от удара копья. А на руке шрам от удара меча. Мне слишком долго пришлось постигать простую истину, что на войне либо убиваешь ты, либо тебя. К счастью мне удалось выжить.
Я сжал кулак, успокаиваясь. Не стоило так выходить из себя. Слишком много лишнего наговорил. Снегирь же сидел напротив меня совсем ошеломленный и смотрел то на меня, то на Рона.
– Да что же здесь происходит?
– Ты помнишь, я говорил, что Рон из другого мира? Так вот, я не соврал. Только в том мире мне тоже пришлось прожить около года.
– Ага, – голос Снегирева стал вдруг вкрадчивым. – Ну, я пойду, пожалуй. Об одежде можешь не волноваться, мы все равно выкидывать ее хотели.
– Сиди, – я пригвоздил его взглядом к стулу. – Я не хотел об этом никому рассказывать, но раз так получилось, то тебе придется выслушать. И это вовсе не для праздного любопытства. Тебя ведь уже хотели убить, потому что приняли за меня. И не говори, что ты не похож. Ты просто не видел меня в том мире. Вот Рон подтвердит, если особо не приглядываться, то тебя можно принять за меня.
Рон кивнул.
– А оборотни никогда не отличались особым умом. Может люди из Братства и поняли бы, что ты не я, но не оборотни.
– Я ничего не понимаю! – Взвыл Костя. – Какие оборотни? Какое Братство? Какой мир? Ты можешь толком рассказать?
– Именно это я и хочу сделать. – Я рассказал, как попал в другой мир, как меня обучали. – Потом мне пришлось путешествовать через всю Европу того мира. – О самом путешествии я решил умолчать. – Найдя Ключ в Византии, я вернулся сюда, а Рон увязался за мной. Правда, за нами прибыли и наемные убийцы, которые должны помешать мне привести в тот мира мага. А оборотни – это они в том мире оборотни. Здесь они простые люди, но душа у них осталась прежняя.
– Ты не врешь? – но это было уже остатки сопротивления.
Я кивнул на меч. Потом бросил несколько динаров магического мира. Снегирь долго разглядывал их.
– Да-а! Слушай, а ты не мог бы взять меня в тот мир?
– Зачем? – удивился я, убирая оружие и золото.
– Просто хочется посмотреть на него.
От ответа меня избавил скрип входной двери. Я мигом соскочил с кровати и кинулся в коридор.
– Мамка! – Кинулся я к ней, повисая на шее.
– Горик, ты что, с ума сошел? Ты же вон какая дубина вымахал. И что случилось? Мы же только утром виделись, неужели успел соскучиться?
– Ага, – счастливо сказал я, заметив Снегиря, который, кажется, только сейчас поверил моей истории.
– Ну ладно, слезай, каланча.
– И вовсе я не каланча, – обиделся я. – Я средний в классе по росту.
– Точно. Середнячок во всем.
Я заметил, как у мамы насмешливо блеснули глаза.
– Ладно, герой, рассказывай, каких таких хулюганов ты привел в дом. – Она передразнила кого-то из старушек.
– Каких хулюганов? – не понял я. – Что там эти сплетницы наговорили?
– Егор, нехорошо так говорить о старших?
– А как о них можно говорить, если они сплетничают о младших?
– О, здравствую, Костя, – моя мать увидела Снегирева. – А я думал вы с моим сыном враги, как это говорят, до гроба? Он много рассказывал о тебе.
Снегирь покраснел и в поисках поддержки посмотрел на меня.
Я пожал плечами.
– Сегодня помирились, завтра поругались. Наши годы детские, – припомнил я выражение мамы и передразнивая ее.
Мама рассмеялась.
– Понятно. А что за второй хулюган? Тоже одноклассник?
– Нет, – помялся я. – Я с ним недавно познакомился. Точнее не с ним. – Я лихорадочно размышлял, стараясь придумать историю поправдоподобнее.
– Что-то ты темнишь, сын мой. – Она прошла ко мне в комнату. – Ого, вот так сокровище. Как тебя зовут?
Рон вскочил с кровати и вежливо кивнул, с испугом посматривая на меня.
– Антон. Его зовут Антон, – вклинился я.
– Ну объясняй.
– Понимаешь, мама. Мы недавно познакомились с его дядей. Да, с дядей. Он бывший десантник. Воевал в Афгане и Чечне. А сегодня иду, смотрю, его племянник сидит почти голый и плачет. – Рон стрельнул в меня сердитым взглядом, мол где это ты видел, чтобы я плакал, но благоразумно промолчал. – Оказалось, какие-то подонки украли почти всю его одежду и обувь, а ему пришлось босиком удирать от них. – Я кивнул на перебинтованные ноги мальчика. – Ну не бросать же его было? А тут Костя появился, ну и помог мне донести его до дома. Я бы один не справился.
– Понятно. – Мама поджала губы. – Развелось всякой швали. Даже детям проходу не дают. А ты герой, что вскочил? У тебя же ноги болят. А ну-ка ложись я посмотрю, а то я знаю своего охламона.
Рон с заметным облегчением лег. Мама быстро разбинтовала ноги.
– О боже, бедный малыш. – Она наложила новые повязки. – Егор, наверное, стоит сказать его дяде.
– Да. Я и хотел отправиться к нему. Но он придет только к семи.
– Очень хорошо. Антон, не ошибусь, если скажу, что эти два охламона не догадались тебя накормить.
Я опустил глаза.
– Ага, так я и думала. Ладно, я сейчас. Вы ведь, мальчики тоже не ели. – Дверь за мамой закрылась.
– Я, пожалуй, пойду, – несмело сказал Снегирь.
– Сиди. Если уж мамка решила накормить нас, то она тебя просто так не отпустит.
– Теперь я знаю, почему ты такой. – Рон сияющими глазами смотрел на меня. – У тебя замечательная мама.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
Я вздохнул.
– Понимаешь, выигрышный бой – это предотвращенный бой. Эта драка не была нужна им, потому что никто из нас не угрожал их подопечной. К тому же что это за бой с детьми? Ты понимаешь, как они себя чувствовали? Не нужна была она и нам. Все началось из-за взбалмошной девчонки, которая все это и затеяла. Если бы не она, мы мирно разошлись и каждый остался бы довольный. Телохранители тем, что им не пришлось бы выглядеть дураками объясняя в милиции, зачем они притащили к ним мальчишку. Мы тем, что не пришлось бы тащиться в милицию за ними. Вот это и была бы победа. А сейчас, – я махнул рукой. – Это не победа. Эти телохранители уязвлены тем, что их так легко уложил какой-то пацан, к тому же они могут лишиться своей работы. Танька уязвлена тем, что ее поставили на место и теперь ходи оглядываясь. Мне же теперь придется постоянно быть начеку еще и из-за Таньки. Ты это называешь победой?
– Ты какой-то странный. Любой на твоем месте сейчас бы прыгал от радости, а ты говоришь, что если бы драки удалось избежать, то был бы более доволен.
– Если бы драки удалось избежать, то я был бы не более доволен, а просто доволен. Сейчас я совсем не доволен. – Я кивнул на меч в его руке. – Ты видел заточку?
Снегирь вытащил изо рта окровавленный палец.
– Щупал.
– Думаешь это украшение? Думаешь, просто так шпага заточена? Этот меч мой, шпага его, – я кивнул на Рона. – И мне приходилось этим мечом убивать. Да-да, не смотри на меня так. Тогда вопрос стоял так: либо убьют меня, либо я. – Я расстегнул рубашку, снял ее и показал шрамы. – Вот это от стрелы. Это от удара копья. А на руке шрам от удара меча. Мне слишком долго пришлось постигать простую истину, что на войне либо убиваешь ты, либо тебя. К счастью мне удалось выжить.
Я сжал кулак, успокаиваясь. Не стоило так выходить из себя. Слишком много лишнего наговорил. Снегирь же сидел напротив меня совсем ошеломленный и смотрел то на меня, то на Рона.
– Да что же здесь происходит?
– Ты помнишь, я говорил, что Рон из другого мира? Так вот, я не соврал. Только в том мире мне тоже пришлось прожить около года.
– Ага, – голос Снегирева стал вдруг вкрадчивым. – Ну, я пойду, пожалуй. Об одежде можешь не волноваться, мы все равно выкидывать ее хотели.
– Сиди, – я пригвоздил его взглядом к стулу. – Я не хотел об этом никому рассказывать, но раз так получилось, то тебе придется выслушать. И это вовсе не для праздного любопытства. Тебя ведь уже хотели убить, потому что приняли за меня. И не говори, что ты не похож. Ты просто не видел меня в том мире. Вот Рон подтвердит, если особо не приглядываться, то тебя можно принять за меня.
Рон кивнул.
– А оборотни никогда не отличались особым умом. Может люди из Братства и поняли бы, что ты не я, но не оборотни.
– Я ничего не понимаю! – Взвыл Костя. – Какие оборотни? Какое Братство? Какой мир? Ты можешь толком рассказать?
– Именно это я и хочу сделать. – Я рассказал, как попал в другой мир, как меня обучали. – Потом мне пришлось путешествовать через всю Европу того мира. – О самом путешествии я решил умолчать. – Найдя Ключ в Византии, я вернулся сюда, а Рон увязался за мной. Правда, за нами прибыли и наемные убийцы, которые должны помешать мне привести в тот мира мага. А оборотни – это они в том мире оборотни. Здесь они простые люди, но душа у них осталась прежняя.
– Ты не врешь? – но это было уже остатки сопротивления.
Я кивнул на меч. Потом бросил несколько динаров магического мира. Снегирь долго разглядывал их.
– Да-а! Слушай, а ты не мог бы взять меня в тот мир?
– Зачем? – удивился я, убирая оружие и золото.
– Просто хочется посмотреть на него.
От ответа меня избавил скрип входной двери. Я мигом соскочил с кровати и кинулся в коридор.
– Мамка! – Кинулся я к ней, повисая на шее.
– Горик, ты что, с ума сошел? Ты же вон какая дубина вымахал. И что случилось? Мы же только утром виделись, неужели успел соскучиться?
– Ага, – счастливо сказал я, заметив Снегиря, который, кажется, только сейчас поверил моей истории.
– Ну ладно, слезай, каланча.
– И вовсе я не каланча, – обиделся я. – Я средний в классе по росту.
– Точно. Середнячок во всем.
Я заметил, как у мамы насмешливо блеснули глаза.
– Ладно, герой, рассказывай, каких таких хулюганов ты привел в дом. – Она передразнила кого-то из старушек.
– Каких хулюганов? – не понял я. – Что там эти сплетницы наговорили?
– Егор, нехорошо так говорить о старших?
– А как о них можно говорить, если они сплетничают о младших?
– О, здравствую, Костя, – моя мать увидела Снегирева. – А я думал вы с моим сыном враги, как это говорят, до гроба? Он много рассказывал о тебе.
Снегирь покраснел и в поисках поддержки посмотрел на меня.
Я пожал плечами.
– Сегодня помирились, завтра поругались. Наши годы детские, – припомнил я выражение мамы и передразнивая ее.
Мама рассмеялась.
– Понятно. А что за второй хулюган? Тоже одноклассник?
– Нет, – помялся я. – Я с ним недавно познакомился. Точнее не с ним. – Я лихорадочно размышлял, стараясь придумать историю поправдоподобнее.
– Что-то ты темнишь, сын мой. – Она прошла ко мне в комнату. – Ого, вот так сокровище. Как тебя зовут?
Рон вскочил с кровати и вежливо кивнул, с испугом посматривая на меня.
– Антон. Его зовут Антон, – вклинился я.
– Ну объясняй.
– Понимаешь, мама. Мы недавно познакомились с его дядей. Да, с дядей. Он бывший десантник. Воевал в Афгане и Чечне. А сегодня иду, смотрю, его племянник сидит почти голый и плачет. – Рон стрельнул в меня сердитым взглядом, мол где это ты видел, чтобы я плакал, но благоразумно промолчал. – Оказалось, какие-то подонки украли почти всю его одежду и обувь, а ему пришлось босиком удирать от них. – Я кивнул на перебинтованные ноги мальчика. – Ну не бросать же его было? А тут Костя появился, ну и помог мне донести его до дома. Я бы один не справился.
– Понятно. – Мама поджала губы. – Развелось всякой швали. Даже детям проходу не дают. А ты герой, что вскочил? У тебя же ноги болят. А ну-ка ложись я посмотрю, а то я знаю своего охламона.
Рон с заметным облегчением лег. Мама быстро разбинтовала ноги.
– О боже, бедный малыш. – Она наложила новые повязки. – Егор, наверное, стоит сказать его дяде.
– Да. Я и хотел отправиться к нему. Но он придет только к семи.
– Очень хорошо. Антон, не ошибусь, если скажу, что эти два охламона не догадались тебя накормить.
Я опустил глаза.
– Ага, так я и думала. Ладно, я сейчас. Вы ведь, мальчики тоже не ели. – Дверь за мамой закрылась.
– Я, пожалуй, пойду, – несмело сказал Снегирь.
– Сиди. Если уж мамка решила накормить нас, то она тебя просто так не отпустит.
– Теперь я знаю, почему ты такой. – Рон сияющими глазами смотрел на меня. – У тебя замечательная мама.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144