По всей вероятности, у нас ничего не получится. Лучше закрыть глаза и
заснуть, потому что мы в жизни не одолеем такой подъем.
Правда, где-то в стае "собачек" находится Сьюзи. Она стучит в стекло
шлема - или мне чудится? Она пытается заговорить со мной, как пыталась уже
не один раз.
Кто-то на самом деле говорил со мной - может статься, не Сьюзи, но
факт оставался фактом. Кто-то говорил на тысяче языков, на миллионе
диалектов. Казалось, ко мне обращается толпа, в которой все говорят
одновременно и каждый о своем.
Я знал, что не сплю, не брежу и не схожу с ума. Бывалый старатель
вроде меня не ведает, что такое безумие. Иначе все мы, обитатели Луны,
давным-давно бы спятили.
- Привет, дружок, - сказал тот, кто говорил со мной.
Тут появился некто другой, взял меня за руку и повел по берегу
диковинной реки, по руслу которой текла не вода, а ярко-голубой жидкий
кислород. Под ногами что-то непрерывно хрустело; посмотрев вниз, я увидел,
что мы шагаем по своего рода ковру из шаров, похожих на те, какими
украшают рождественские елки.
Третье существо увлекло меня в место, которое выглядело более, что
ли, домашним, нежели окрестности ярко-голубой реки, однако дома и деревья
производили весьма странное впечатление; к тому же между ними сновали жуки
размерами с лошадей.
Кто-то объяснялся со мной математическими терминами, и, как ни
удивительно, я все понимал. Кто-то говорил на звонком языке кристаллов; я
опять же вполне сносно улавливал смысл сказанного и слышал множество
других голосов. Это было не то чтобы сборище приятелей или шумное
застолье, однако где-то близко. Невидимые существа рассказывали друг другу
свои истории; я разбирал отдельные слова и фразы, но услышанного оказалось
достаточно, чтобы сообразить, что все истории повествуют о давно -
неизмеримо давно - минувших днях.
Внезапно послышался еще один голос:
- Крис, очнись! Тебе нужно вернуться в Енотову Шкуру. Ты должен
предупредить товарищей.
Очнуться меня заставили не слова, а именно голос. Я узнал его! Со
мной говорил Брилл, мертвец, которого мы оставили лежать в малом кратере!
Не знаю, как я сумел так быстро разгрести пыль и в мгновение ока
вскочить на ноги. Поднявшись, я замахал руками, словно человек, который
отбивается от пчел. "Собачки", похоже, не сразу поверили в то, что их
прогоняют, однако в конце концов все же разлетелись в разные стороны,
после чего взмыли в небо и зависли там сверкающим облаком. Все
возвратилось на круги своя.
Я вытащил Амелию из пыли, поставил прямо и принялся трясти:
- Проснись, Амелия. Выпей воды. Надо убираться отсюда.
- Подожди, - пробормотала она. - Подожди.
- Да просыпайся ты, кукла!
Я развернул девушку лицом к склону, подтолкнул и двинулся следом.
Последние двенадцать тысяч футов.
Мне было страшно, невыразимо страшно. Кому охота общаться с
призраками? "Собачки" же, как выяснилось, были не чем иным, как шайкой
призраков.
Я как будто лишился тела, превратился в пару с трудом переставляемых
ног, каждая из которых при очередном шаге едва отрывала от поверхности
башмак, весивший теперь словно добрую тысячу фунтов. Впрочем, ноги
принадлежали не мне, а кому-то еще. Мое собственное "я" как бы стояло в
сторонке и плевать хотело на ноги, что, кстати, и побуждало те двигаться.
Подъем продолжался. Где было можно, мы шли, а где нельзя, карабкались
на четвереньках.
Но не останавливались. Порой мы съезжали вниз, но поднимались и
шагали - или ползли - дальше.
Мне в голову пришла безумная мысль: если мы доберемся до гребня,
"собачки" оставят нас в покое.
Амелия время от времени ударялась в слезы, однако я упорно гнал ее
вперед. Она умоляла остановиться, но я не желал ничего слушать. Когда она
упала, я рывком поставил девушку на ноги и пихнул в спину.
Я догадывался, что она возненавидела меня. Немного спустя Амелия
сказала об этом вслух.
Мне было начхать. Лишь бы шла, а говорить может все что угодно.
Я потерял счет времени, утратил всякую ориентировку. Казалось, склон
никогда не кончится.
Поэтому я несказанно изумился - испытал не радость, не облегчение, не
восторг, а изумление, - когда колея вдруг оборвалась и склон, вместо того
чтобы идти вверх, пошел вниз.
Мне смутно подумалось, что мы достигли цели, добрались туда, куда так
стремились попасть, и очутились в безопасности.
Амелия рухнула наземь, а я стоял, покачиваясь из стороны в сторону,
и, глядя на девушку, которая скорчилась у моих ног, размышлял, хватит ли у
меня сил, чтобы дотащить ее до трейлера.
Что-то было не так, чудовищно не так. Мысли путались, потому я не
сразу сообразил, в чем, собственно, дело. Наконец до меня дошло.
На гребне не было никакого трейлера.
Мы оставили его вон там. Ошибки быть не может. Значит, кто-то
наткнулся на трейлер и отбуксировал нашу надежду в Енотову Шкуру.
Вот и все, подумал я. Сколько сил потрачено впустую! С тем же успехом
можно было не выбираться из пыли. Спали бы себе и спали. Какая разница,
где умирать?
Быть может, мы и пройдем те мили, которые отделяют нас от города, но
кислорода точно не хватит.
Мы обречены, сомневаться не приходится.
Я тяжело сел рядом с Амелией, протянул руку и похлопал ее по плечу:
- Извини, подружка. Ничего не вышло. Трейлера нигде нет.
Она привстала. Я привлек ее к себе. Она обняла меня. Звучит
романтично, а в действительности... Попробуйте-ка пообниматься в
скафандре.
- Мне все равно, - проговорила она,
Я понимал Амелию. Сейчас жизнь представлялась чем-то таким, ради чего
не стоит и стараться. Зачем куда-то шагать, зачем лишать себя сна, зачем
тратить последние силы?
Я поднял голову. "Собачки" висели в небе, дожидаясь, когда можно
будет спуститься.
- Ладно, вы, сволочи. Мы готовы. Давайте спускаетесь.
Быть может, все не так плохо. Будет с кем потолковать и кого
послушать; среди "собачек" наверняка немало любопытных личностей.
Возможно, в конце концов нам понравится. Вернее, не нам, а нашим "я" -
естеству, душе, называйте, как хотите. Возможно, души, оказавшись
заключенными - вероятно навсегда в оболочку чистой энергии, останутся в
итоге довольны.
Разумеется, это не по-христиански и даже не по-язычески, словом не
по-земному. Но разве те существа, что кружат в небе, имеют какое-нибудь
отношение к Земле?
Вдобавок мы очутимся в компании землян - того же Брилла, участников
Третьей лунной экспедиции, геологов и тех спасателей, которых послали на
выручку геологам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20