— Ну что, начнем размышления у парадного подъезда?
— Начнем! — согласилась Наташа.
Размышлять было над чем: пространство вокруг здания было хорошо освещено, на нем не было никаких строений и вообще ничего не было: широкая лента асфальта кольцом окружала корпус. Чуть ближе и чуть дальше темнели ровные газоны, зелень которых казалась сейчас почти черной. Подъезд, к которому выходила дорожка, был и впрямь парадным: высокие стеклянные двери, растения в кадках, мягкие кресла перед стойкой и уходящий в темноту коридор, устланный чем-то похожим на ковер. За стойкой виднелась фигура дремлющего… Казак чуть было не подумал «портье», но ведь это была все-таки клиника, а не гостиница Значит, дремал за стойкой дежурный врач, тем более на нем был светло-зеленый халат. А еще по холлу прогуливался очередной охранник в песчаном камуфляже. В его походке не чувствовалось особенного напряжения, но и на спящего на ходу он тоже не был похож.
Наташа стояла очень близко, и внезапно Казак почувствовал, как она напряглась. Он проследил за ее взглядом и тоже внутренне сжался: вдоль стены медленно трусил еще один доберман, такой же, как и недавние двое. Медленно так, неторопливо, по-хозяйски…
Казак осторожно опустил руку и обхватил пальцами удобную шишечку на рукояти лопатки. Будь что будет, но еще раз лежать распростертым перед этими жуткими пастями он не будет!
Однако собака пробежала дальше и растворилась в темноте. Казак тихонько вздохнул и услышал такой же вздох рядом.
— Коля… Смотри! — тихо произнесла Наташа, указывая вверх. Он посмотрел и пожал плечами: дескать, а ты что хотела? Телекамеры как телекамеры, само собой разумеется, что они должны быть здесь. Знать бы еще, смотрит ли кто-нибудь на экраны. Или, может, стоит какой-нибудь фильтр типа «лягушачий глаз», который выделяет движущиеся объекты и привлекает внимание дежурного? Правда, в таком случае ему придется то и дело отвлекаться, чтобы разглядывать пробегающих собачек.
— Может, через окно? — спросил девушка, но Казак молча покачал головой: непрозрачные окна первого этажа наверняка снабжены сигнализацией, и наверняка не самой простейшей. Здесь, похоже, все сделано на современном уровне техники, и даже странно видеть, как в одном из окон лениво вращается самый обыкновенный вентилятор… Вентилятор?!
— Наташа, ты видишь, вон там, форточка, где лопасти мелькают?
— Вижу.
— Прикинь, ты, если мне на плечи встанешь, до крепления вентилятора сможешь дотянуться?
— М-м-м… Наверно, смогу. Только я не вижу, там болты какие-то. У тебя что, гаечный ключ с собою?
— Надеюсь, — почти весело ответил Казак и увлек девушку к спрятанному мотоциклу. Действительно, под задним седлом нашлась сумка с инструментом — кожаная, в сверкающих заклепках, под общий стиль мотомонстра. Не разбираясь, что там есть, а чего там нет, Казак направился назад и у границы открытого пространства сказал:
— Значит, так. У нас один шанс на тысячу…
— Он у нас уже давно один, — недовольно перебила Наташа, и Казак кивнул:
— В общем, так… Сейчас мы будем изображать собак. Или обезьян — в нашем маскараде все одно не похоже. То есть: бежим к стене на четвереньках, авось проскочим. Потом ты вынимаешь вентилятор, и мы через его дырку лезем внутрь.
Казак думал, девушка возмутится, особенно насчет предложения бежать на четвереньках, но Наташа, не сказав ни слова, опустилась на колени, оперлась на руки и лишь потом заметила через плечо:
— Надеюсь, ты не собираешься для пущей убедительности разыгрывать собачью свадьбу?
«Тьфу ты!» — возмущенно подумал Казак, но в то же время против воли отметил про себя, что попка у девочки очень даже ничего, тем более в такой позиции.
Короткая пробежка до стены прошла без осложнений: нигде не взвыла сирена, не вспыхнули новые прожектора, и вообще никаких внешних проявлений тревоги не было заметно. Но каждая лишняя секунда пребывания у стены увеличивала вероятность, что их все-таки заметят, — и Казак не стал тратить времени на вслушивание в ночь. Присев на корточки, он помог Наташе встать себе на плечи и с усилием поднялся, прошипев:
— Ох и увесистая ты… Даром что худая!
— Шестьдесят пять килограммов, в самый раз… — донесся обиженный голос сверху.
— Женщина… — пробурчал Казак и подвигал плечами, чтобы ее ноги не так неудобно давили на ключицы, но все равно стоять было довольно трудно.
Для полноты ощущений Наташа переступила пару раз, так что Казак взмолился:
— Эй, эй, ты не на дискотеке… Ответом на это было лязганье металла, потом «ой…» — и с грохотом, который, казалось, должен был разбудить всю округу, на асфальт брякнулся гаечный ключ.
— Нет, нет, не бойся, это не тот… — успокоила Наташа и вновь принялась скрежетать металлом.
Так продолжалось чуть ли не целую вечность — так по крайней мере показалось Казаку. Он уже ни на что Не надеялся, когда вдруг груз на его плечах ослаб и через секунду и вовсе исчез.
Казак с усилием поднял голову, ощущая боль в шее: вентилятор, продолжая как ни в чем не бывало вращаться в своей круглой обойме, висел на красно-синем проводе, а из круглой дырки торчали Наташины ноги.
Вот они продвинулись еще вперед… И вот полностью исчезли в окне! И только тут Казак понял, что не подумал, а как сам он будет подниматься наверх?
«Идиот! Что теперь? Кинуть Наташке ремень? А она догадается поймать?»
Словно в ответ на эти мысли, в отверстии показалась голова девушки. Смерив взглядом расстояние, она снова скрылась и через десяток секунд высунулась снова, но теперь в ее руке было что-то, похожее на короткий толстый канат.
— Ну?! — нетерпеливо бросила Наташа и перегнулась сильнее, опуская «канат» как можно ниже, и только тут Казак сообразил, что это ее скрученные джинсы, зацепленные за ремень инструментальной сумки.
«Порваться не должно… Только б Наташка удержала!» — подумал он и, подпрыгнув, с первого раза ухватился за связанные штанины, повиснув на них всем телом. Девушка что-то прошипела, наверное, не ожидала, что ее спутник окажется таким тяжелым, но Казаку до ее переживаний дела сейчас не было — залезть бы! Все-таки джинсы — не самый удобный спортивный снаряд, да и ходящие ходуном из стороны в сторону руки девушки тоже здорово осложняли дело. Однако он все же сумел дотянуться рукой до вентиляторных проводов, перенес часть веса на них и в конце концов уцепился за край круглой дырки.
— Лыжню… — прошептал Казак, и Наташа нырнула внутрь, освобождая дорогу. Казак подтянулся и, как в прорубь, нырнул головой вслед за ней.
Свет с улицы, проникающий сквозь матовое стекло, почти не освещал помещения, куда они попали. С трудом можно было разглядеть уходящие в полутьму ряды решеток и небольшой проход между ними. В воздухе стоял резкий, неприятный запах, однако этот запах в отличие от той вони, что наполнила въездной пост, был сугубо природным, так сказать, экологическим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
— Начнем! — согласилась Наташа.
Размышлять было над чем: пространство вокруг здания было хорошо освещено, на нем не было никаких строений и вообще ничего не было: широкая лента асфальта кольцом окружала корпус. Чуть ближе и чуть дальше темнели ровные газоны, зелень которых казалась сейчас почти черной. Подъезд, к которому выходила дорожка, был и впрямь парадным: высокие стеклянные двери, растения в кадках, мягкие кресла перед стойкой и уходящий в темноту коридор, устланный чем-то похожим на ковер. За стойкой виднелась фигура дремлющего… Казак чуть было не подумал «портье», но ведь это была все-таки клиника, а не гостиница Значит, дремал за стойкой дежурный врач, тем более на нем был светло-зеленый халат. А еще по холлу прогуливался очередной охранник в песчаном камуфляже. В его походке не чувствовалось особенного напряжения, но и на спящего на ходу он тоже не был похож.
Наташа стояла очень близко, и внезапно Казак почувствовал, как она напряглась. Он проследил за ее взглядом и тоже внутренне сжался: вдоль стены медленно трусил еще один доберман, такой же, как и недавние двое. Медленно так, неторопливо, по-хозяйски…
Казак осторожно опустил руку и обхватил пальцами удобную шишечку на рукояти лопатки. Будь что будет, но еще раз лежать распростертым перед этими жуткими пастями он не будет!
Однако собака пробежала дальше и растворилась в темноте. Казак тихонько вздохнул и услышал такой же вздох рядом.
— Коля… Смотри! — тихо произнесла Наташа, указывая вверх. Он посмотрел и пожал плечами: дескать, а ты что хотела? Телекамеры как телекамеры, само собой разумеется, что они должны быть здесь. Знать бы еще, смотрит ли кто-нибудь на экраны. Или, может, стоит какой-нибудь фильтр типа «лягушачий глаз», который выделяет движущиеся объекты и привлекает внимание дежурного? Правда, в таком случае ему придется то и дело отвлекаться, чтобы разглядывать пробегающих собачек.
— Может, через окно? — спросил девушка, но Казак молча покачал головой: непрозрачные окна первого этажа наверняка снабжены сигнализацией, и наверняка не самой простейшей. Здесь, похоже, все сделано на современном уровне техники, и даже странно видеть, как в одном из окон лениво вращается самый обыкновенный вентилятор… Вентилятор?!
— Наташа, ты видишь, вон там, форточка, где лопасти мелькают?
— Вижу.
— Прикинь, ты, если мне на плечи встанешь, до крепления вентилятора сможешь дотянуться?
— М-м-м… Наверно, смогу. Только я не вижу, там болты какие-то. У тебя что, гаечный ключ с собою?
— Надеюсь, — почти весело ответил Казак и увлек девушку к спрятанному мотоциклу. Действительно, под задним седлом нашлась сумка с инструментом — кожаная, в сверкающих заклепках, под общий стиль мотомонстра. Не разбираясь, что там есть, а чего там нет, Казак направился назад и у границы открытого пространства сказал:
— Значит, так. У нас один шанс на тысячу…
— Он у нас уже давно один, — недовольно перебила Наташа, и Казак кивнул:
— В общем, так… Сейчас мы будем изображать собак. Или обезьян — в нашем маскараде все одно не похоже. То есть: бежим к стене на четвереньках, авось проскочим. Потом ты вынимаешь вентилятор, и мы через его дырку лезем внутрь.
Казак думал, девушка возмутится, особенно насчет предложения бежать на четвереньках, но Наташа, не сказав ни слова, опустилась на колени, оперлась на руки и лишь потом заметила через плечо:
— Надеюсь, ты не собираешься для пущей убедительности разыгрывать собачью свадьбу?
«Тьфу ты!» — возмущенно подумал Казак, но в то же время против воли отметил про себя, что попка у девочки очень даже ничего, тем более в такой позиции.
Короткая пробежка до стены прошла без осложнений: нигде не взвыла сирена, не вспыхнули новые прожектора, и вообще никаких внешних проявлений тревоги не было заметно. Но каждая лишняя секунда пребывания у стены увеличивала вероятность, что их все-таки заметят, — и Казак не стал тратить времени на вслушивание в ночь. Присев на корточки, он помог Наташе встать себе на плечи и с усилием поднялся, прошипев:
— Ох и увесистая ты… Даром что худая!
— Шестьдесят пять килограммов, в самый раз… — донесся обиженный голос сверху.
— Женщина… — пробурчал Казак и подвигал плечами, чтобы ее ноги не так неудобно давили на ключицы, но все равно стоять было довольно трудно.
Для полноты ощущений Наташа переступила пару раз, так что Казак взмолился:
— Эй, эй, ты не на дискотеке… Ответом на это было лязганье металла, потом «ой…» — и с грохотом, который, казалось, должен был разбудить всю округу, на асфальт брякнулся гаечный ключ.
— Нет, нет, не бойся, это не тот… — успокоила Наташа и вновь принялась скрежетать металлом.
Так продолжалось чуть ли не целую вечность — так по крайней мере показалось Казаку. Он уже ни на что Не надеялся, когда вдруг груз на его плечах ослаб и через секунду и вовсе исчез.
Казак с усилием поднял голову, ощущая боль в шее: вентилятор, продолжая как ни в чем не бывало вращаться в своей круглой обойме, висел на красно-синем проводе, а из круглой дырки торчали Наташины ноги.
Вот они продвинулись еще вперед… И вот полностью исчезли в окне! И только тут Казак понял, что не подумал, а как сам он будет подниматься наверх?
«Идиот! Что теперь? Кинуть Наташке ремень? А она догадается поймать?»
Словно в ответ на эти мысли, в отверстии показалась голова девушки. Смерив взглядом расстояние, она снова скрылась и через десяток секунд высунулась снова, но теперь в ее руке было что-то, похожее на короткий толстый канат.
— Ну?! — нетерпеливо бросила Наташа и перегнулась сильнее, опуская «канат» как можно ниже, и только тут Казак сообразил, что это ее скрученные джинсы, зацепленные за ремень инструментальной сумки.
«Порваться не должно… Только б Наташка удержала!» — подумал он и, подпрыгнув, с первого раза ухватился за связанные штанины, повиснув на них всем телом. Девушка что-то прошипела, наверное, не ожидала, что ее спутник окажется таким тяжелым, но Казаку до ее переживаний дела сейчас не было — залезть бы! Все-таки джинсы — не самый удобный спортивный снаряд, да и ходящие ходуном из стороны в сторону руки девушки тоже здорово осложняли дело. Однако он все же сумел дотянуться рукой до вентиляторных проводов, перенес часть веса на них и в конце концов уцепился за край круглой дырки.
— Лыжню… — прошептал Казак, и Наташа нырнула внутрь, освобождая дорогу. Казак подтянулся и, как в прорубь, нырнул головой вслед за ней.
Свет с улицы, проникающий сквозь матовое стекло, почти не освещал помещения, куда они попали. С трудом можно было разглядеть уходящие в полутьму ряды решеток и небольшой проход между ними. В воздухе стоял резкий, неприятный запах, однако этот запах в отличие от той вони, что наполнила въездной пост, был сугубо природным, так сказать, экологическим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92