Затем, аккуратно расстелив на полу
полушубок, она легла на него в призывной позе, и замерла. Не поднимая глаз
от зеркальца Айс спросил:
- Ну? Сто конов за подкатить мои? И еще сто за это самое, тебе
демонстрировать не надо, на слово поверишь, что труда не составит?
Данисий попытался сказать что-то вроде "Ладно, ладно", но язык не
послушался, и получился просто нечленораздельный звук. Девушка так же
медленно встала, подняла рубашку и попыталась ее одеть. Но из-за
скованности движений она никак не могла попасть в рукава, и после второй
неудачи она прекратила попытки, и удалилась обнаженная, держа свою одежду
в руке. Айс еще некоторое время сосредоточено сидел перед зеркалом, а
потом облегченно и устало вздохнул, сразу как-то весь расслабился и сунул
зеркало на прежнее место. Потянулся за колодой, начал сдавать, Данисий
послушно взял свои карты, и они стали играть дальше, вроде бы как ни в чем
ни бывало, но это "вроде бы как" чувствовали оба. Данисий наконец не
выдержал:
- Айс... А ты так с любой сделать можешь?
- С любой. И с любым кстати. Ну, за некоторым исключением конечно, но
это уже тонкости.
- Ну, я тогда не понимаю. Ведь так себе можно совсем не бедную и не
скучную жизнь устроить! Зачем тогда это вашему брату - в войну вот лезть,
братство себе это дурацкое выдумали?
- Хороший вопрос, Денисыч. Кое-кто его себе уже задавал, и навроде
тебя тоже многие рассуждали, и поступали соответственно. Только вот в чем
штука: нашему, как ты говоришь, брату, за все платить приходиться, может
быть и не той же монетой, но сумма все равно потом сойдется. Я вот сейчас
эту девочку привел, и тебя бы мог на нее положить - и все бы было
нормально, потому что про нее ты прав - она и вправду "сладенькое" любит.
А если б это было не так, да еще если б я сам ею попользовался - тут и
записалось бы за мной долгов маленечко... А отдавать долги всегда трудней,
чем вовсе не одалживаться.
- А с войной тогда как?
- Тут уже другие счеты. Война, она и не такое спишет, если на
правильной стороне оказаться конечно. Тут ведь главный талант - правильную
сторону угадать. Причем я говорю война, а понимать надо шире, не
обязательно резня сто тысяч на сто тысяч. Иные войны в тишине идут, и
крови нету, но так даже мрачней бывает. Да что я тебе рассказываю, тебя же
вроде просвещали?
- Вот именно, что вроде. Я в полмонахах совсем по другой части
обучался а к этим делам меня верхнесвят Артемка за ради родства моего
приставил - думал, я наверх пойду, и потяну за собой кой-кого. Конечно я и
разговоры послушал, и книги почитал, но там все больше ерунды да
глупости...
Данисий немного хитрил: на самом деле книги и разговоры впечатления
ерунды и глупости у него не оставили - то есть он конечно допускал, что
там не все может быть верно, но тем не менее значительным и откровенным
казалось Данисию все, что он успел узнать. Но хитрость эта пропала втуне:
Айс замолчал, и снова стал похожим на себя прежнего - неразговорчивого и
держащего дистанцию. Когда утром хозяйская дочка как всегда принесла
суточный паек, Данисий попытался обнаружить в ее поведении какие-нибудь
последствия ночной истории - смущение там какое-нибудь, что ли. Но все
было как всегда, а Айс потом заметил:
- Она думает, что это ей все приснилось, а поскольку такого рода вещи
ей сняться часто, то и нынешнее приключение она вряд ли выделит особо.
8
Минула неделя сидения, началась вторая. Хуторские работники начали
между собой поговаривать, что домовые в эту зиму совсем обнаглели, и
вместо того, чтобы лежать в спячке, дуются по ночам в карты. Трое хозяев
по этому поводу собрались вечерком за пивом, посовещались, и пришли к
выводу, что это очередная холопская уловка, чтобы меньше работать по
вечерам, и соответственно на эти слухи внимания обращать не стоит. Айс
наконец-то научился играть в "поганый крест" и в "две дыры", но дешевая
колода вконец разлохматилась, и покрылась легко узнаваемыми узорами. А
когда Айс, плохого не думая, показал, что он может вытворять с картами,
если немножечко напряжется, игре и вовсе пришел конец - Данисий теперь при
каждом своем проигрыше начинал подозревать нечистое. Айс сначала
разубеждал, а потом бросил играть вообще. Стало совсем скучно, но к
счастью на следующий день хозяйская дочь сообщила, что "Неделя два дня не
конец, отец хозяин город ходил, лошадь снег телега готовил раньше, ты
лошадь забирал, снег телега забирал, и я ты до свидания совсем сказала."
Под загадочными словами "неделя два дня не конец", как выяснилось,
подразумевалась пятница, а остальное было понятно - в ночь с четверга
предстояло забрать готовый к отправке на базар товар вместе с санями, и
распрощаться с милой хозяйкой навсегда. Поскольку в этот день была уже
среда, получалось, что торчать на обрыдлом чердаке осталось всего только
одну ночь. На радостях Данисий хозяйку обнял и хотел расцеловать, а она
было потянулась к нему тоже, но тут же, вдруг засмущавшись сбежала. Ближе
к вечеру Данисий Айсу сказал:
- М-м-м, ты это, как бы... можешь сегодня куда-нибудь перейти? В
другой дом, или хотя бы здесь к дальнему концу? А то мне мне с этой пышкой
все же охота на прощание потолковать. Она знаешь какая сочная, я ее в
руках сейчас немного помял...
- Ну и что?
- А то. Придет она сегодня, как пить дать. Не специально, наверное, а
так, случайненько.
- А мне, значит, на дальнем конце вприслушку наслаждаться?
- Ну так ты потом подходи, главное чтоб она поначалу тебя не видала,
а то стесняться будет.
- То есть в очередь встать предлагаешь. Ну уж нет Денисыч, я так не
играю. Не придет она к тебе сегодня, это я говорю.
- Однако чистоплюй же ты, Айс, - сказал Данисий с досадой. - Как не
мужик и вовсе. Или вправду не мужик?
- Пошел ты... - сразу как-то поскучнев ответил Айс, и секунду
промолчав перечислил несколько мест, куда стоило бы сходить собеседнику.
Потом добавил:
- И шуметь на меня хватит, раздражает, сразу хочется сделать
что-нибудь, чтоб тихо было.
Намек был понятен, и шум прекратился: тот, кто шумел обижено
отвернулся, а тот, кто шума не любит не стал продолжать, и в тот вечер они
больше не разговаривали. Молча сидели в своих укрытиях, а когда наступила
ночь, и можно было уже не прятаться, так же молча вылезли и стали
разминать затекшие руки-ноги. Данисий все старался повернуться к Айсу
спиной, а тому было просто все равно, и со стороны получалось, что эти два
человека просто не видят друг друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
полушубок, она легла на него в призывной позе, и замерла. Не поднимая глаз
от зеркальца Айс спросил:
- Ну? Сто конов за подкатить мои? И еще сто за это самое, тебе
демонстрировать не надо, на слово поверишь, что труда не составит?
Данисий попытался сказать что-то вроде "Ладно, ладно", но язык не
послушался, и получился просто нечленораздельный звук. Девушка так же
медленно встала, подняла рубашку и попыталась ее одеть. Но из-за
скованности движений она никак не могла попасть в рукава, и после второй
неудачи она прекратила попытки, и удалилась обнаженная, держа свою одежду
в руке. Айс еще некоторое время сосредоточено сидел перед зеркалом, а
потом облегченно и устало вздохнул, сразу как-то весь расслабился и сунул
зеркало на прежнее место. Потянулся за колодой, начал сдавать, Данисий
послушно взял свои карты, и они стали играть дальше, вроде бы как ни в чем
ни бывало, но это "вроде бы как" чувствовали оба. Данисий наконец не
выдержал:
- Айс... А ты так с любой сделать можешь?
- С любой. И с любым кстати. Ну, за некоторым исключением конечно, но
это уже тонкости.
- Ну, я тогда не понимаю. Ведь так себе можно совсем не бедную и не
скучную жизнь устроить! Зачем тогда это вашему брату - в войну вот лезть,
братство себе это дурацкое выдумали?
- Хороший вопрос, Денисыч. Кое-кто его себе уже задавал, и навроде
тебя тоже многие рассуждали, и поступали соответственно. Только вот в чем
штука: нашему, как ты говоришь, брату, за все платить приходиться, может
быть и не той же монетой, но сумма все равно потом сойдется. Я вот сейчас
эту девочку привел, и тебя бы мог на нее положить - и все бы было
нормально, потому что про нее ты прав - она и вправду "сладенькое" любит.
А если б это было не так, да еще если б я сам ею попользовался - тут и
записалось бы за мной долгов маленечко... А отдавать долги всегда трудней,
чем вовсе не одалживаться.
- А с войной тогда как?
- Тут уже другие счеты. Война, она и не такое спишет, если на
правильной стороне оказаться конечно. Тут ведь главный талант - правильную
сторону угадать. Причем я говорю война, а понимать надо шире, не
обязательно резня сто тысяч на сто тысяч. Иные войны в тишине идут, и
крови нету, но так даже мрачней бывает. Да что я тебе рассказываю, тебя же
вроде просвещали?
- Вот именно, что вроде. Я в полмонахах совсем по другой части
обучался а к этим делам меня верхнесвят Артемка за ради родства моего
приставил - думал, я наверх пойду, и потяну за собой кой-кого. Конечно я и
разговоры послушал, и книги почитал, но там все больше ерунды да
глупости...
Данисий немного хитрил: на самом деле книги и разговоры впечатления
ерунды и глупости у него не оставили - то есть он конечно допускал, что
там не все может быть верно, но тем не менее значительным и откровенным
казалось Данисию все, что он успел узнать. Но хитрость эта пропала втуне:
Айс замолчал, и снова стал похожим на себя прежнего - неразговорчивого и
держащего дистанцию. Когда утром хозяйская дочка как всегда принесла
суточный паек, Данисий попытался обнаружить в ее поведении какие-нибудь
последствия ночной истории - смущение там какое-нибудь, что ли. Но все
было как всегда, а Айс потом заметил:
- Она думает, что это ей все приснилось, а поскольку такого рода вещи
ей сняться часто, то и нынешнее приключение она вряд ли выделит особо.
8
Минула неделя сидения, началась вторая. Хуторские работники начали
между собой поговаривать, что домовые в эту зиму совсем обнаглели, и
вместо того, чтобы лежать в спячке, дуются по ночам в карты. Трое хозяев
по этому поводу собрались вечерком за пивом, посовещались, и пришли к
выводу, что это очередная холопская уловка, чтобы меньше работать по
вечерам, и соответственно на эти слухи внимания обращать не стоит. Айс
наконец-то научился играть в "поганый крест" и в "две дыры", но дешевая
колода вконец разлохматилась, и покрылась легко узнаваемыми узорами. А
когда Айс, плохого не думая, показал, что он может вытворять с картами,
если немножечко напряжется, игре и вовсе пришел конец - Данисий теперь при
каждом своем проигрыше начинал подозревать нечистое. Айс сначала
разубеждал, а потом бросил играть вообще. Стало совсем скучно, но к
счастью на следующий день хозяйская дочь сообщила, что "Неделя два дня не
конец, отец хозяин город ходил, лошадь снег телега готовил раньше, ты
лошадь забирал, снег телега забирал, и я ты до свидания совсем сказала."
Под загадочными словами "неделя два дня не конец", как выяснилось,
подразумевалась пятница, а остальное было понятно - в ночь с четверга
предстояло забрать готовый к отправке на базар товар вместе с санями, и
распрощаться с милой хозяйкой навсегда. Поскольку в этот день была уже
среда, получалось, что торчать на обрыдлом чердаке осталось всего только
одну ночь. На радостях Данисий хозяйку обнял и хотел расцеловать, а она
было потянулась к нему тоже, но тут же, вдруг засмущавшись сбежала. Ближе
к вечеру Данисий Айсу сказал:
- М-м-м, ты это, как бы... можешь сегодня куда-нибудь перейти? В
другой дом, или хотя бы здесь к дальнему концу? А то мне мне с этой пышкой
все же охота на прощание потолковать. Она знаешь какая сочная, я ее в
руках сейчас немного помял...
- Ну и что?
- А то. Придет она сегодня, как пить дать. Не специально, наверное, а
так, случайненько.
- А мне, значит, на дальнем конце вприслушку наслаждаться?
- Ну так ты потом подходи, главное чтоб она поначалу тебя не видала,
а то стесняться будет.
- То есть в очередь встать предлагаешь. Ну уж нет Денисыч, я так не
играю. Не придет она к тебе сегодня, это я говорю.
- Однако чистоплюй же ты, Айс, - сказал Данисий с досадой. - Как не
мужик и вовсе. Или вправду не мужик?
- Пошел ты... - сразу как-то поскучнев ответил Айс, и секунду
промолчав перечислил несколько мест, куда стоило бы сходить собеседнику.
Потом добавил:
- И шуметь на меня хватит, раздражает, сразу хочется сделать
что-нибудь, чтоб тихо было.
Намек был понятен, и шум прекратился: тот, кто шумел обижено
отвернулся, а тот, кто шума не любит не стал продолжать, и в тот вечер они
больше не разговаривали. Молча сидели в своих укрытиях, а когда наступила
ночь, и можно было уже не прятаться, так же молча вылезли и стали
разминать затекшие руки-ноги. Данисий все старался повернуться к Айсу
спиной, а тому было просто все равно, и со стороны получалось, что эти два
человека просто не видят друг друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44