Посмотрите на мир, в который вы пришли. Сотня косящихся друг на друга стран. Супербомбы. Напряженность. Голод. Раздражение. Миллионы истеричных людей, готовых растерзать несогласных с ними. Что случилось? Почему мир утихомирился?
— Тысяча лет — долгий срок, Лео. Многое может случиться.
— А что все-таки случилось? Куда подевались нынешние страны? Расскажите мне о кризисах, войнах, переворотах.
Мы остановились под фонарем. Фотодатчики заметили нас, и тусклое свечение лампы сменилось ярким сиянием.
— Предположим, я попрошу вас, Лео, рассказать мне о возникновении, развития и закате Святой Римской Империи.
— Откуда вы узнали о Святой римской Империя?
— От профессора Хеймана. Скажите мне, что вам известно об этой Империи?
— Ну… практически ничего. Какая-то конфедерация в Европе, существовавшая семьсот или восемьсот лет тому назад. И… и…
— Другого я и не ждал. Вы ничего о ней не знаете.
— Я же не историк, Ворнан.
— Я тоже. Так почему вы решили, что я должен знать об эпохе Очищения больше, чем известно вам о Святой Римской Империи? Для меня это древняя история. Я никогда не изучал ее. Она нисколько меня не интересовала.
— Но, раз уж вы собирались отправиться в прошлое, вы не могли не познакомиться с историей человечества. Выучили же вы английский.
— Английский я выучил по необходимости, чтобы общаться с вами. А история мне ни к чему. Я же не ученый, Лео. Всего лишь турист.
— И вы ничего не знаете о науке вашего времени?
— Абсолютно, — радостно признал Ворнан.
— Но что-то вы знаете? Что вы делали в две тысячи девятьсот девяносто девятом году?
— Ничего.
— У вас нет профессии?
— Я путешествую. Наблюдаю. Наслаждаюсь жизнью.
— Член общества богатых праздношатающихся?
— Да, только у нас нет богатых праздношатающихся. Полагаю, вам следует назвать меня бездельником, Лео. И, к тому же, невежественным бездельником.
— В две тысячи девятьсот девяносто девятом году все такие, как вы? Работа и научные исследования давно забыты?
— О, нет, нет, нет, — покачал головой Ворнан. — Многие из нас очень трудолюбивы. Мой соматический брат Ланн Тридцать Первый собирает легкие импульсы, признанный авторитет в этой области. Мой хороший друг Мергель Девяносто Первый придумывает жесты. Пол Тринадцатый, чья красота тронула бы и вас, танцует на психодроме. У нас есть художники, поэты, ученые. Знаменитый Экки Восемьдесят Девятый потратил пятьдесят один год на изучение Пламенных лет. Сатор Одиннадцатый изготовил кристаллические изображения всех Искателей. Своими руками. Я ими горжусь.
— А вы, Ворнан?
— А я — ничто. Я ничего не делаю. Ничем не выделяюсь, Лео. Обычный человек, — голос его звучал как никогда искренне. — Я пришел сюда от скуки, в жажде поразвлечься. Другие же заняты куда более полезными делами. Я — пустой сосуд, Лео. Я не сведущ ни в науке, ни в истории. О красоте я знаю самую малость. Я невежа. Очень ленив, — сквозь маску проступила его обаятельная улыбка. — Я предельно честен с вами, Лео. Надеюсь, теперь вы понимаете, почему я не могу ответить на вопросы, и ваши, и ваших друзей. Толку от меня чуть, кроме недостатков, во мне ничего нет. Моя честность опечалила вас?
— Не просто опечалила. Ужаснула.
Если только Ворнан не разыгрывал очередной спектакль, получалось, что он дилетант, прожигатель жизни, бездельник. Короче, никчемный человек, отправившийся в прошлое, чтобы поразвлечься среди дикарей, поскольку ему наскучила собственная эпоха. Становились понятными уклончивость его ответов, провалы в его знаниях. Неужели наш век не заслужил более компетентного путешественника во времени, чем Ворнан? Меня пугала легкость, с которой этот пустозвон, так, по существу, он охарактеризовал себя, забирал власть над миром. Куда может завести его страсть к развлечениям? Есть ли у него хоть какие-то сдерживающие центры?
Мы зашагали дальше.
— Почему нас не посещали другие путешественники во времени? — спросил я.
Ворнан хохотнул.
— С чего вы взяли, что я первый?
— Мы никогда… никто не… их не было…— В голове у меня все перемешалось. Неужели путешествие во времени все-таки возможно?
— Я далеко не первый, — заверил он меня. — До меня в прошлом побывали многие.
— Но они сохраняли в тайне свою принадлежность к будущему?
— Разумеется. А я с удовольствием открылся вам. Другие, более серьезные личности, отдают предпочтение скрытности. Заканчивают свои дела и отбывают.
— И много их посетило нас?
— Понятия не имею.
— Они бывали в разных веках?
— Естественно.
— Жили среди нас под вымышленными именами?
— Да, да, конечно, — покивал Ворнан. — Часто занимали заметное положение. Бедный Лео! Неужели вы приняли меня за уникума?
Мне стало нехорошо. Наш мир наводнен пришельцами из будущего? Они управляют нашими государствами? Сто, тысяча, пятьдесят тысяч путешественников мотаются взад-вперед по времени? Нет, нет, нет, нет. Мой разум этого не принимал. Ворнан просто посмеивался надо мной. Другого просто не могло быть. Я сказал Ворнану, что не верю ему. Он рассмеялся.
— Я дозволяю вам не верить мне. Вы слышите этот шум?
Я слышал. Со стороны площади Першинга доносился шум водопада. Но водопадов там не было. Ворнан побежал к площади. Я попытался угнаться за ним, но скоро отстал. Полтора квартала, и он остановился, подождал меня. Вытянул руку перед собой.
— Посмотрите, сколько их там! Как интересно!
Запрудившая площадь Першинга толпа двинулась на нас, по всей ширине улицы. Поначалу я не понял, кто перед нами, апокалипсисты или поклонники Ворнана, но затем увидел разрисованные лица, мерзкие лозунги, поднятые над головой металлические змеевики, символ адского пламени. К нам приближались пророки судного дня.
— Надо уходить. Возвращаемся в отель!
— Я хочу на них посмотреть.
— Нас затопчут, Ворнан!
— Нет, если мы будем осторожны. Вставайте рядом, Лео. Они обтекут нас стороной.
Я покачал головой. Лишь квартал отделял нас от авангарда апокалипсистов. С воплями, криками накатывали они на нас, словно приливная волна. Будь мы простыми зеваками, толпа могла бы разорвать нас в клочья. Если б, несмотря на маски, нас узнали, шансы остаться живыми равнялись бы нулю. Я схватил Ворнана за руку и потащил в боковую улицу. И впервые ощутил на себе мощь его электрозащиты. От легкого удара током я отдернул руку. Но вновь схватился за Ворнана и получил сильнейший разряд, отбросивший меня на несколько метров. Едва не теряя сознание, я упал на колени, а Ворнан, широко раскинув руки, весело затрусил навстречу апокалипсистам. Сблизился вплотную с первым рядом, нырнул меж двух бегущих и растворился в бурлящей Iлюдской массе. С трудом поднялся я на ноги, понимая, что должен найти его. Три, четыре неуверенных шага, и апокалипсисты поглотили и меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
— Тысяча лет — долгий срок, Лео. Многое может случиться.
— А что все-таки случилось? Куда подевались нынешние страны? Расскажите мне о кризисах, войнах, переворотах.
Мы остановились под фонарем. Фотодатчики заметили нас, и тусклое свечение лампы сменилось ярким сиянием.
— Предположим, я попрошу вас, Лео, рассказать мне о возникновении, развития и закате Святой Римской Империи.
— Откуда вы узнали о Святой римской Империя?
— От профессора Хеймана. Скажите мне, что вам известно об этой Империи?
— Ну… практически ничего. Какая-то конфедерация в Европе, существовавшая семьсот или восемьсот лет тому назад. И… и…
— Другого я и не ждал. Вы ничего о ней не знаете.
— Я же не историк, Ворнан.
— Я тоже. Так почему вы решили, что я должен знать об эпохе Очищения больше, чем известно вам о Святой Римской Империи? Для меня это древняя история. Я никогда не изучал ее. Она нисколько меня не интересовала.
— Но, раз уж вы собирались отправиться в прошлое, вы не могли не познакомиться с историей человечества. Выучили же вы английский.
— Английский я выучил по необходимости, чтобы общаться с вами. А история мне ни к чему. Я же не ученый, Лео. Всего лишь турист.
— И вы ничего не знаете о науке вашего времени?
— Абсолютно, — радостно признал Ворнан.
— Но что-то вы знаете? Что вы делали в две тысячи девятьсот девяносто девятом году?
— Ничего.
— У вас нет профессии?
— Я путешествую. Наблюдаю. Наслаждаюсь жизнью.
— Член общества богатых праздношатающихся?
— Да, только у нас нет богатых праздношатающихся. Полагаю, вам следует назвать меня бездельником, Лео. И, к тому же, невежественным бездельником.
— В две тысячи девятьсот девяносто девятом году все такие, как вы? Работа и научные исследования давно забыты?
— О, нет, нет, нет, — покачал головой Ворнан. — Многие из нас очень трудолюбивы. Мой соматический брат Ланн Тридцать Первый собирает легкие импульсы, признанный авторитет в этой области. Мой хороший друг Мергель Девяносто Первый придумывает жесты. Пол Тринадцатый, чья красота тронула бы и вас, танцует на психодроме. У нас есть художники, поэты, ученые. Знаменитый Экки Восемьдесят Девятый потратил пятьдесят один год на изучение Пламенных лет. Сатор Одиннадцатый изготовил кристаллические изображения всех Искателей. Своими руками. Я ими горжусь.
— А вы, Ворнан?
— А я — ничто. Я ничего не делаю. Ничем не выделяюсь, Лео. Обычный человек, — голос его звучал как никогда искренне. — Я пришел сюда от скуки, в жажде поразвлечься. Другие же заняты куда более полезными делами. Я — пустой сосуд, Лео. Я не сведущ ни в науке, ни в истории. О красоте я знаю самую малость. Я невежа. Очень ленив, — сквозь маску проступила его обаятельная улыбка. — Я предельно честен с вами, Лео. Надеюсь, теперь вы понимаете, почему я не могу ответить на вопросы, и ваши, и ваших друзей. Толку от меня чуть, кроме недостатков, во мне ничего нет. Моя честность опечалила вас?
— Не просто опечалила. Ужаснула.
Если только Ворнан не разыгрывал очередной спектакль, получалось, что он дилетант, прожигатель жизни, бездельник. Короче, никчемный человек, отправившийся в прошлое, чтобы поразвлечься среди дикарей, поскольку ему наскучила собственная эпоха. Становились понятными уклончивость его ответов, провалы в его знаниях. Неужели наш век не заслужил более компетентного путешественника во времени, чем Ворнан? Меня пугала легкость, с которой этот пустозвон, так, по существу, он охарактеризовал себя, забирал власть над миром. Куда может завести его страсть к развлечениям? Есть ли у него хоть какие-то сдерживающие центры?
Мы зашагали дальше.
— Почему нас не посещали другие путешественники во времени? — спросил я.
Ворнан хохотнул.
— С чего вы взяли, что я первый?
— Мы никогда… никто не… их не было…— В голове у меня все перемешалось. Неужели путешествие во времени все-таки возможно?
— Я далеко не первый, — заверил он меня. — До меня в прошлом побывали многие.
— Но они сохраняли в тайне свою принадлежность к будущему?
— Разумеется. А я с удовольствием открылся вам. Другие, более серьезные личности, отдают предпочтение скрытности. Заканчивают свои дела и отбывают.
— И много их посетило нас?
— Понятия не имею.
— Они бывали в разных веках?
— Естественно.
— Жили среди нас под вымышленными именами?
— Да, да, конечно, — покивал Ворнан. — Часто занимали заметное положение. Бедный Лео! Неужели вы приняли меня за уникума?
Мне стало нехорошо. Наш мир наводнен пришельцами из будущего? Они управляют нашими государствами? Сто, тысяча, пятьдесят тысяч путешественников мотаются взад-вперед по времени? Нет, нет, нет, нет. Мой разум этого не принимал. Ворнан просто посмеивался надо мной. Другого просто не могло быть. Я сказал Ворнану, что не верю ему. Он рассмеялся.
— Я дозволяю вам не верить мне. Вы слышите этот шум?
Я слышал. Со стороны площади Першинга доносился шум водопада. Но водопадов там не было. Ворнан побежал к площади. Я попытался угнаться за ним, но скоро отстал. Полтора квартала, и он остановился, подождал меня. Вытянул руку перед собой.
— Посмотрите, сколько их там! Как интересно!
Запрудившая площадь Першинга толпа двинулась на нас, по всей ширине улицы. Поначалу я не понял, кто перед нами, апокалипсисты или поклонники Ворнана, но затем увидел разрисованные лица, мерзкие лозунги, поднятые над головой металлические змеевики, символ адского пламени. К нам приближались пророки судного дня.
— Надо уходить. Возвращаемся в отель!
— Я хочу на них посмотреть.
— Нас затопчут, Ворнан!
— Нет, если мы будем осторожны. Вставайте рядом, Лео. Они обтекут нас стороной.
Я покачал головой. Лишь квартал отделял нас от авангарда апокалипсистов. С воплями, криками накатывали они на нас, словно приливная волна. Будь мы простыми зеваками, толпа могла бы разорвать нас в клочья. Если б, несмотря на маски, нас узнали, шансы остаться живыми равнялись бы нулю. Я схватил Ворнана за руку и потащил в боковую улицу. И впервые ощутил на себе мощь его электрозащиты. От легкого удара током я отдернул руку. Но вновь схватился за Ворнана и получил сильнейший разряд, отбросивший меня на несколько метров. Едва не теряя сознание, я упал на колени, а Ворнан, широко раскинув руки, весело затрусил навстречу апокалипсистам. Сблизился вплотную с первым рядом, нырнул меж двух бегущих и растворился в бурлящей Iлюдской массе. С трудом поднялся я на ноги, понимая, что должен найти его. Три, четыре неуверенных шага, и апокалипсисты поглотили и меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63