Другой, сидящий напротив камина, — Марсель Эро; узнать его было трудно, так как лицо скрывала уже довольно длинная белокурая борода.
Дидина, задев своим тощим телом Мегрэ, выдохнула:
— Час назад, когда я первый раз заглянула сюда, они были уже здесь. Как раз начинало смеркаться. Младший Форлакруа один раз выходил за картошкой.
Насчет картошки Мегрэ не понял, это показалось ему нелепостью.
— Я не хотела заходить в кафе. Тихонько постучала в окно, но вы играли в карты и не обратили внимания.
Вот забавная мышь! Значит, она посеменила домой и отправила мужа сторожить. Интересно, случайно ли она заглянула к Альберу Форлакруа, когда пошла за травой для кроликов? Если нет, то что привело ее именно сюда? Нет, здесь было что-то не так. Муж Дидины ждал, отойдя на несколько метров.
— Я сомневалась, что он вернется, — добавила она.
— И увидится с Альбером Форлакруа.
— Тсс!
Мегрэ не умел разговаривать тихо; значит, ему следовало помолчать.
— Вы арестуете обоих? — прошептала Дидина.
Комиссар не ответил. Он стоял не шевелясь. Позади них, в небе над Китовой косой мерно вспыхивал маяк; с болот доносилось иногда мычание коровы. Игра в гостинице «Порт», наверное, продолжается; Тереза явно обеспокоена отсутствием Мегрэ. Что же касается этих двоих… Только сейчас комиссар обратил внимание, насколько они внешне похожи друг на друга. Одинаковый образ жизни, брызги соленой воды, морской воздух наделили их красной кожей и выцветшими волосами. Оба кряжисты, как люди, которые постоянно борются с силами природы. Они курили. Неторопливо беседовали. Глаза их были устремлены на огонь; чем-то железным Марсель пошевелил золу, и лицо его выразило простодушную радость. Он сказал несколько слов Альберу; тот встал и, нагнувшись, вышел в низкую дверь. Через несколько мгновений он вернулся с двумя стаканами толстого стекла и наполнил их из бочки, стоявшей в углу. Белое вино! Оно казалось таким вкусным, что Мегрэ ужасно захотелось тоже пропустить стаканчик. А картошка… Оказывается, у них была и картошка.
На комиссара нахлынули детские воспоминания — гравюры из книг Фенимора Купера и Жюля Верна. То, что он сейчас видел, происходило во Франции, в самом сердце французской деревушки. И в то же время все это происходило очень далеко. Двое мужчин могли быть трапперами или людьми, потерпевшими кораблекрушение и попавшими на необитаемый остров. Их рабочая одежда не относилась ни к какой эпохе. Впечатление довершала буйная, густая борода Марселя. Своей железякой он вытащил из золы несколько горячих закопченных картофелин и толстыми пальцами стал очищать запекшуюся шкурку. Под ней показалась желтая дымящаяся мякоть, в которую он впился крепкими зубами. Его товарищ встал. Головой он почти доставал до потолка. Вынув из кармана нож, он отрезал две сосиски из связки, висевшей у Марселя над головой.
— Что они делают? — шепнула Дидина.
Комиссар не ответил. Он дорого дал бы, чтобы разделить эту импровизированную трапезу, поесть запеченной в золе картошки и чуть уже закоптившихся от времени сосисок, запивая их вином, которое казалось таким освежающим! Самым интригующим было спокойствие, непринужденность этих молодцов, не подозревавших, что за их жестами и движениями губ кто-то наблюдает. О чем они могли говорить? Они были уверены в себе, уверены друг в друге. Присев на корточки, они ели на манер крестьян и матросов — каждый пользовался вытащенным из кармана ножом. Говорили они флегматично — время от времени произносили короткую фразу и вновь замолкали.
— Вы их не арестуете?
Мегрэ вздрогнул: что-то прикоснулось к его ноге. Это была охотничья собачка, почти щенок, принадлежавшая кому-то из соседей и теперь ластившаяся к комиссару.
— Жюстен! — позвала Дидина и указала мужу на собаку, которая в любую минуту могла затявкать. Он взял ее за холку и скрылся.
По ту сторону окошка веселья не было. Ни тревоги, ни веселья. Там царило невозмутимое спокойствие. Альбер поднялся, чтобы взять еще сосисок, и на секунду Мегрэ показалось, что Форлакруа его заметил. Ничего подобного. Наконец они утерли губы и закурили. Эро зевнул. Сколько уже времени, скрываясь от жандармов, он не мог спокойно выспаться? Он прислонился головой к стене и стал ковырять в зубах кончиком ножа. Младший Форлакруа опять куда-то ушел. На этот раз он отсутствовал гораздо дольше, и Мегрэ уже начал волноваться. Наконец Альбер распахнул ногой дверь и появился, неся на голове сложенный вдвое тюфяк, а в руках одеяла и подушки. Марсель принялся ему помогать, выказав при этом неожиданную опрятность. Прежде чем бросить тюфяк на землю, он взял из угла метлу и подмел утоптанный пол.
Таможенник, утащивший собаку, вернулся и вновь встал неподалеку, не выказывая никаких признаков нетерпения.
— Вы их не арестуете? — дрожа прошептала вновь Дидина.
Эро снял клеенчатую куртку и, сев на землю, стал разуваться. Он снял носки и неожиданно заботливо начал растирать опухшие ноги. Альбер что-то спросил. Может, предложил горячей воды помыть ноги? Мегрэ готов был поклясться, что да. Марсель еще раз потянулся и наконец улегся на тюфяке со вздохом, который, казалось, был слышен снаружи. Альбер Форлакруа взял фонарь, осмотрелся и, взглянув на окошко, нахмурился. Забыл о его существовании? Нет, успокоился, вспомнив, что за ним только болото. Шутливо потрепал приятеля по шевелюре и вышел, затворив за собою дверь, огромный и грузный.
— С этой стороны можно выйти из дому? — спросил Мегрэ, отведя Дидину в сторону.
Она молча указала на низкую стену, огораживавшую двор Форлакруа. Тогда комиссар оставил таможенника на страже, снова прошел по обломкам раковин, мусору и битым бутылкам и, расставшись с Дидиной на улице, отправился в жандармерию.
Поставив жандарма на место таможенника Юло, комиссар снова выбрался на улицу. Дидина с полупустым мешком и серпом была все еще там. Ему показалось, что она глядит на него с насмешкой.
— Ну, что скажете? Похоже, без старой Дидины… Сколько жандармов занималось его поисками? Жандармы! — она презрительно рассмеялась. — А вот ко мне не заходят, хоть я могла бы…
— Возвращайтесь домой, — посоветовал Мегрэ. — Сегодня вечером или завтра…
— Или когда рак свистнет! — трезво оценив ситуацию, добавила она. — Пошли, Жюстен. Могу поспорить, они еще найдут способ избавить его от тюрьмы.
Жандарм, дежуривший у дома Альбера Форлакруа, вышел из своего темного уголка на середину улицы.
— Он ушел? — спросил Мегрэ.
— Видите силуэт за третьим отсюда фонарем? Это он. Входит в кафе.
Несколько минут спустя Мегрэ тоже вошел туда. Игра продолжалась. Межа, как и следовало ожидать, обсуждал ее ход.
— Говорю вам, что как только вы объявили… А, вот и комиссар! Так вот, раз я играю на червях, а…
Альбер Форлакруа сидел в одиночестве за длинным десятиместным столом и следил издали за игрой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Дидина, задев своим тощим телом Мегрэ, выдохнула:
— Час назад, когда я первый раз заглянула сюда, они были уже здесь. Как раз начинало смеркаться. Младший Форлакруа один раз выходил за картошкой.
Насчет картошки Мегрэ не понял, это показалось ему нелепостью.
— Я не хотела заходить в кафе. Тихонько постучала в окно, но вы играли в карты и не обратили внимания.
Вот забавная мышь! Значит, она посеменила домой и отправила мужа сторожить. Интересно, случайно ли она заглянула к Альберу Форлакруа, когда пошла за травой для кроликов? Если нет, то что привело ее именно сюда? Нет, здесь было что-то не так. Муж Дидины ждал, отойдя на несколько метров.
— Я сомневалась, что он вернется, — добавила она.
— И увидится с Альбером Форлакруа.
— Тсс!
Мегрэ не умел разговаривать тихо; значит, ему следовало помолчать.
— Вы арестуете обоих? — прошептала Дидина.
Комиссар не ответил. Он стоял не шевелясь. Позади них, в небе над Китовой косой мерно вспыхивал маяк; с болот доносилось иногда мычание коровы. Игра в гостинице «Порт», наверное, продолжается; Тереза явно обеспокоена отсутствием Мегрэ. Что же касается этих двоих… Только сейчас комиссар обратил внимание, насколько они внешне похожи друг на друга. Одинаковый образ жизни, брызги соленой воды, морской воздух наделили их красной кожей и выцветшими волосами. Оба кряжисты, как люди, которые постоянно борются с силами природы. Они курили. Неторопливо беседовали. Глаза их были устремлены на огонь; чем-то железным Марсель пошевелил золу, и лицо его выразило простодушную радость. Он сказал несколько слов Альберу; тот встал и, нагнувшись, вышел в низкую дверь. Через несколько мгновений он вернулся с двумя стаканами толстого стекла и наполнил их из бочки, стоявшей в углу. Белое вино! Оно казалось таким вкусным, что Мегрэ ужасно захотелось тоже пропустить стаканчик. А картошка… Оказывается, у них была и картошка.
На комиссара нахлынули детские воспоминания — гравюры из книг Фенимора Купера и Жюля Верна. То, что он сейчас видел, происходило во Франции, в самом сердце французской деревушки. И в то же время все это происходило очень далеко. Двое мужчин могли быть трапперами или людьми, потерпевшими кораблекрушение и попавшими на необитаемый остров. Их рабочая одежда не относилась ни к какой эпохе. Впечатление довершала буйная, густая борода Марселя. Своей железякой он вытащил из золы несколько горячих закопченных картофелин и толстыми пальцами стал очищать запекшуюся шкурку. Под ней показалась желтая дымящаяся мякоть, в которую он впился крепкими зубами. Его товарищ встал. Головой он почти доставал до потолка. Вынув из кармана нож, он отрезал две сосиски из связки, висевшей у Марселя над головой.
— Что они делают? — шепнула Дидина.
Комиссар не ответил. Он дорого дал бы, чтобы разделить эту импровизированную трапезу, поесть запеченной в золе картошки и чуть уже закоптившихся от времени сосисок, запивая их вином, которое казалось таким освежающим! Самым интригующим было спокойствие, непринужденность этих молодцов, не подозревавших, что за их жестами и движениями губ кто-то наблюдает. О чем они могли говорить? Они были уверены в себе, уверены друг в друге. Присев на корточки, они ели на манер крестьян и матросов — каждый пользовался вытащенным из кармана ножом. Говорили они флегматично — время от времени произносили короткую фразу и вновь замолкали.
— Вы их не арестуете?
Мегрэ вздрогнул: что-то прикоснулось к его ноге. Это была охотничья собачка, почти щенок, принадлежавшая кому-то из соседей и теперь ластившаяся к комиссару.
— Жюстен! — позвала Дидина и указала мужу на собаку, которая в любую минуту могла затявкать. Он взял ее за холку и скрылся.
По ту сторону окошка веселья не было. Ни тревоги, ни веселья. Там царило невозмутимое спокойствие. Альбер поднялся, чтобы взять еще сосисок, и на секунду Мегрэ показалось, что Форлакруа его заметил. Ничего подобного. Наконец они утерли губы и закурили. Эро зевнул. Сколько уже времени, скрываясь от жандармов, он не мог спокойно выспаться? Он прислонился головой к стене и стал ковырять в зубах кончиком ножа. Младший Форлакруа опять куда-то ушел. На этот раз он отсутствовал гораздо дольше, и Мегрэ уже начал волноваться. Наконец Альбер распахнул ногой дверь и появился, неся на голове сложенный вдвое тюфяк, а в руках одеяла и подушки. Марсель принялся ему помогать, выказав при этом неожиданную опрятность. Прежде чем бросить тюфяк на землю, он взял из угла метлу и подмел утоптанный пол.
Таможенник, утащивший собаку, вернулся и вновь встал неподалеку, не выказывая никаких признаков нетерпения.
— Вы их не арестуете? — дрожа прошептала вновь Дидина.
Эро снял клеенчатую куртку и, сев на землю, стал разуваться. Он снял носки и неожиданно заботливо начал растирать опухшие ноги. Альбер что-то спросил. Может, предложил горячей воды помыть ноги? Мегрэ готов был поклясться, что да. Марсель еще раз потянулся и наконец улегся на тюфяке со вздохом, который, казалось, был слышен снаружи. Альбер Форлакруа взял фонарь, осмотрелся и, взглянув на окошко, нахмурился. Забыл о его существовании? Нет, успокоился, вспомнив, что за ним только болото. Шутливо потрепал приятеля по шевелюре и вышел, затворив за собою дверь, огромный и грузный.
— С этой стороны можно выйти из дому? — спросил Мегрэ, отведя Дидину в сторону.
Она молча указала на низкую стену, огораживавшую двор Форлакруа. Тогда комиссар оставил таможенника на страже, снова прошел по обломкам раковин, мусору и битым бутылкам и, расставшись с Дидиной на улице, отправился в жандармерию.
Поставив жандарма на место таможенника Юло, комиссар снова выбрался на улицу. Дидина с полупустым мешком и серпом была все еще там. Ему показалось, что она глядит на него с насмешкой.
— Ну, что скажете? Похоже, без старой Дидины… Сколько жандармов занималось его поисками? Жандармы! — она презрительно рассмеялась. — А вот ко мне не заходят, хоть я могла бы…
— Возвращайтесь домой, — посоветовал Мегрэ. — Сегодня вечером или завтра…
— Или когда рак свистнет! — трезво оценив ситуацию, добавила она. — Пошли, Жюстен. Могу поспорить, они еще найдут способ избавить его от тюрьмы.
Жандарм, дежуривший у дома Альбера Форлакруа, вышел из своего темного уголка на середину улицы.
— Он ушел? — спросил Мегрэ.
— Видите силуэт за третьим отсюда фонарем? Это он. Входит в кафе.
Несколько минут спустя Мегрэ тоже вошел туда. Игра продолжалась. Межа, как и следовало ожидать, обсуждал ее ход.
— Говорю вам, что как только вы объявили… А, вот и комиссар! Так вот, раз я играю на червях, а…
Альбер Форлакруа сидел в одиночестве за длинным десятиместным столом и следил издали за игрой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29