Инспектор Леруа беспокойно зашевелился.
— Они уходят вместе, комиссар…
— Конечно.
— Но их схватят жандармы…
Зашелестели смородиновые кусты. Над низкой стеной появился темный силуэт — Эмма спрыгнула в тупик и остановилась, ожидая любовника.
— Проследи за ними! — шепнул Мегрэ. — Только смотри, чтобы они тебя не заметили. Доложишь, когда будет возможность.
Пока бродяга перелезал через стену, Мегрэ помог инспектору добраться до чердачного окна. Затем он вернулся на прежнее место и осмотрел тупичок: теперь виднелись лишь головы удалявшейся пары.
Эмма и бродяга остановились и нерешительно перешептывались. Затем официантка увлекла его в какой-то сарайчик, который был закрыт только на щеколду, и они в нем исчезли.
Это был склад торговца канатами. Он сообщался с магазином, который, разумеется, был пуст в это время. Стоило сломать замок входной двери — и пара окажется на набережной.
Но Леруа будет там раньше них.

Как только комиссар спустился с чердачной лестницы, ему стало ясно: что-то случилось. Вся гостиница гудела. Слышались телефонные звонки и громкие голоса. И среди них голос Леруа, который, очевидно, говорил по телефону, так как изъяснялся в весьма повышенном тоне.
Мегрэ кубарем скатился по лестнице и в коридоре столкнулся с одним из журналистов.
— Что тут происходит?
— В городе случилось новое убийство… Всего четверть часа назад. Пострадавший перевезен в аптеку…
Мегрэ поспешил на набережную и увидел жандарма, который бежал, размахивая револьвером. Пожалуй, еще никогда Мегрэ не видел такого черного неба. Он догнал жандарма.
— Что у вас случилось?
— Какая-то пара вышла из магазина… Я немного отошел с поста, а они прямо как с неба свалились. Теперь уже не стоит догонять, они, должно быть, далеко.
— Объясните, как было дело!
— Я услышал шум в магазине, хотя свет там уже был погашен. Я вынул револьвер и подошел… Дверь раскрылась, из магазина вышел мужчина… Но я не успел даже прицелиться… Он так ударил меня кулаком в лицо, что я упал… Я выронил револьвер и страшно испугался, что он его подберет… Но куда там! Он подбежал к женщине, которая ждала его на пороге магазина, и схватил ее на руки — наверно, она не могла бежать, и пока я приходил в себя… Посмотрите, я весь в крови, у этого бродяги такие ручищи… Но я все же заметил, что он побежал вдоль набережной, обогнул дом и скрылся… В той стороне много узких улочек и переулков, а потом начинается поле.
Жандарм вытирал платком кровь, лившуюся из носа.
— Он мог убить меня наповал! У него же не кулак, а паровой молот!
Из освещенного здания гостиницы все еще доносились встревоженные голоса. Мегрэ оставил жандарма и свернул за угол. Перед ним была ацтека. Ставни ее были закрыты, но из раскрытой двери лился яркий свет.
У порога сгрудились человек двадцать любопытных. Комиссар растолкал их локтями и вошел.
Посреди комнаты на полу лежал раненый. Запрокинув голову, он тихо и равномерно стонал. Одна штанина его брюк была распорота.
Жена аптекаря, дама в ночной рубашке, шумела больше, чем все остальные вместе взятые.
Аптекарь, успевший накинуть пиджак поверх пижамы, бестолково суетился, гремел склянками и разрывал пакеты с гигроскопической ватой.
— Кто это? — спросил Мегрэ.
Он не стал дожидаться ответа, увидев, что лежавший на полу был в форме таможенной охраны. Присмотревшись, он узнал и его самого.
Это был тот самый таможенник, который дежурил в пятницу и явился свидетелем драмы, жертвой которой оказался Мостагэн.
Прибежал врач, торопливо осмотрел раненого, повернулся к Мегрэ и возмущенно воскликнул:
— Опять? Когда же это кончится?
На полу между тем образовалась лужица крови. Аптекарь промыл рану перекисью водорода, и она покрылась розоватой пеной.
Снаружи какой-то мужчина все еще взволнованным голосом, очевидно уже в десятый раз, рассказывал:
— Мы с женой спали, когда нас разбудил странный звук, похожий на выстрел… Потом послышался крик. Потом минут на пять все стихло… Я не мог больше заснуть, жена уговаривала меня пойти узнать, в чем дело… Тут послышался стон. Кто-то стонал на тротуаре у самых наших дверей. У меня было оружие, и я открыл дверь. На тротуаре лежала темная фигура… Я начал кричать, чтобы разбудить соседей. Пришел торговец фруктами. Он на своей машине помог мне привезти раненого в аптеку.
— В котором часу вы услышали выстрел? — спросил Meгрэ.
— Ровно полчаса назад!
То есть в самый разгар сцены между Эммой и бродягой.
— Где вы живете?
— Я парусный мастер… Вы несколько раз проходили мимо моих дверей, господин комиссар… Живу я правее гавани, недалеко от рыбного рынка, на углу набережной и переулка… Дальше дома стоят особняком, начинаются виллы…
Четверо мужчин подняли раненого, перенесли его в заднюю комнату и уложили на диван. Врач отдавал распоряжения. Снаружи послышался голос мэра:
— Где комиссар?
Сунув руки в карманы, Мегрэ вышел ему навстречу. — Вы сами понимаете, комиссар…
Мегрэ смотрел на мэра таким тяжелым взглядом, что мэр на мгновение смешался.
— Новое преступление вашего бродяги, не так ли?
— Нет, не так.
— Откуда вы знаете?
— Знаю, потому что в тот момент, когда раздался выстрел, я видел его почти так же близко, как вижу вас.
— И вы не арестовали его?
— Нет.
— Мне сказали, что пострадал жандарм…
— Совершенно верно.
— Вы отдаете себе отчет в том, какие последствия повлекут за собой эти события, комиссар? Подумайте! С тех пор как вы появились в нашем городе…
Мегрэ снял телефонную трубку.
— Жандармерию, прошу вас… Да… Спасибо. Алло, жандармерия? Это вы, бригадир?.. Говорит комиссар Мегрэ.. Полагаю, доктор Мишу находится в целости и сохранности?. Что? Пойдите проверьте еще разок… Так. Наружный пост под окном установлен? Очень хорошо, я подожду…
— Неужели вы думаете, комиссар, что доктор…
— Что вы! Я ничего не думаю, господин мэр. Алло!.. Значит, доктор и не пошевелился? Он все еще спит?.. Очень хорошо, благодарю вас… Что? У нас? У нас все в порядке.
Из соседней комнаты доносились стоны. Вскоре послышался чей-то голос:
— Можно вас на минутку, комиссар?
Это был врач. Он вытирал салфеткой руки, которые были в мыльной пене.
— Можете допрашивать его, комиссар. Пуля скользнула
по икре, повредив только кожу. Он не столько пострадал, сколько перепугался… Правда, кровотечение было довольно сильное…
На глазах у таможенника были слезы, он покраснел, когда врач заговорил опять:
— Он, видите ли, перепугался, что ему отрежут ногу. Но ровно через неделю он позабудет об этой царапине. На пороге, в рамке двери, появился мэр.
— Расскажите, как это произошло, — мягко сказал Мегрэ, присаживаясь на краешек дивана. — И не бойтесь ничего. Вы слышали, что сказал врач?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30