.. Ат Гурт пришел к заключению, что пихта, туя,
розмарин и кое-что другое, взятое вместе, особенно с добавкой
можжевельника, выделяют такие запахи, которые не только снимают головную
боль, но и повышают настроение человека. Это открытие сейчас крайне
необходимо, поскольку гарманы с прекращением воздействия начинают мучиться
головной болью и нервным расстройством. - Фрет Антел с гостем прошли
дальше. - А вот Ла Цирт. Изобрел водяные часы и подъемные приспособления.
Сейчас работает над жнейкой, которая, по его расчетам, за шестую часть
суток сорвет столько колосьев, сколько семь землепашцев за весь день.
Каково, дружок?
Они приблизились к следующей секции, руководимой долговязым
флегматиком Роном Кари, который сделал удивительное приспособление,
способное само, без вмешательства человека, наливать воду в сосуды
определенными порциями. Заслуга его состояла еще и в том, что он
усовершенствовал ткацкий станок, отделив нити основы, - четные от
нечетных, - двумя специальными штырями. Это позволяло поддевать челнок под
все нити одним движением. Совсем недавно он предложил для работы каменных
жерновов применять водяное колесо с лопастями и силу ветра. Ему же
принадлежит изобретение зубчатых передач.
Эрат Барет интересовался каждым изобретением, каждой живой мыслью
ученых и часто подолгу задерживался то в одной, то в другой секции.
В отделении врачевателей они застали веселый переполох: при вскрытии
в желудке у лягушки был обнаружен уж! Эта сенсация облетела все здание и
породила кучу всевозможных предположений. Когда же наконец волнение
улеглось и люди стали расходиться, Барет обратил внимание на странное
подобие человека, состоявшее будто из грубого переплетения паутины.
- Что это? - спросил он, различив лицевые кости черепа и почувствовав
жуткий холодок между лопатками.
- О! - Глаза ученого заблестели. - Наша гордость, дружок. Старый
Ланти нашел способ сохранения кровеносных нитей с помощью особого состава
жидкости, которую вводили внутрь...
- Живому?!
- Да. Но пусть вас не пугает мое признание: Урги был опасным
преступником и суд приговорил его к смерти. Мне с трудом удалось убедить
власти отдать Урги для опытов.
- Все равно жестоко, эрат!
- Разумеется. А что бы сделали вы на нашем месте, когда так была
необходима модель сложнейшей системы, расположения кровеносных нитей?
Может быть, меня несколько оправдает в ваших глазах то обстоятельство, что
Урги был усыплен, прежде чем ввели в его тело жидкость. Так или иначе,
большие открытия должны в конце концов оправдать вынужденную жестокость.
Барет молчал, и эрат Антел со вздохом продолжил:
- Много больных мне удалось избавить от ожирения благодаря подобной
жестокости: я заставлял их голодать - жили они только на воде и травах - и
вот теперь эти бедняги целуют мою одежду в знак благодарности. А было
время, когда они называли меня извергом. Однако оставим это. Разве вам не
интересно знать о внутреннем строении нашего тела, о функциях каждого
органа, о многом и о многом другом, чего люди никогда не постигнут без
наших опытов? Знание не должно останавливаться ни на миг, иначе люди будут
блуждать в бескрайней ночи загадок и тайн. Нет преграды, равной преграде
невежества!
Фрет Антел повел гостя дальше. И вот там, во второй половине здания,
Рич Барет действительно задал себе вопрос: для чего это? Он проходил мимо
подвешенных и изолированных от тела мозга, ноги, сердца, мимо отдельных
частей каких-то, безусловно, грандиозных машин, которые никогда не будут
созданы полностью, потому что изобретатели ныне сами не знали их
назначения.
- Дальше не пойдем, - хмуро сказал эрат Антел. Он сел и склонил
голову. - Беда в том, дружок, что не один я начинаю страдать
забывчивостью: по-видимому, это участь многих гарманов.
- Что же с нами происходит, почтенный эрат?
- Нет больше подсказок создателя... или как его? Вот мы и
растерялись, не знаем, что теперь делать. Чем дальше, тем тяжелее сознание
своей беспомощности перед надвигающимся несчастьем! - Он сдержанно
вздохнул, тяжело поднялся и толкнул ближнею дверь. - Вот полюбуйтесь: еще
одна нелепость.
Молодой человек заглянул в комнату, и волна озноба прокатилась по его
телу. За прозрачной перегородкой, в просторном бассейне, заполненном до
краев водой, стоял человек. В глазах его была тоска одиночества и мольба о
свободе. Рич Барет бросился к бассейну и припал к холодному стеклу - оно
обожгло его руки. Необычный пленник робко приблизился и беззвучно
пошевелил губами.
- Боги! Какое несчастье! - прошептал Барет. - Эрат, что вы сделали!
Фрет Антел отвел взгляд в сторону.
- Да. Да, дружок... Трагичнее всего то, что мы не знаем, как его
вернуть обратно. Отныне он обречен на вечное проживание в воде.
Ученый потянул эрата Барета к выходу. Тот в дверях оглянулся и
увидел, что водный житель уже лежал на дне в позе крайнего отчаянья.
- Вот так, - потерянно прошептал Фрет Антел. - Почти все, что мы
сделали, абсолютно никому не нужно! А то, что было нужно, забрали
гнофоры... Не исключено, правда, многие наши детища стали бы гениальными
открытиями, не навались на нас это несчастье... А вы знаете, дружок, я
даже как-то и не удивляюсь этому несчастью - вроде все так и должно быть.
Вы разве не ощущали, что до недавнего времени жили бездумно по чьим-то
подсказкам? Вот видите!
Фрет Антел немного помолчал.
- Поверьте на слово, дружок, у нас, ученых, не было никогда и не
могло быть дурных намерений. Мы трудились для расцвета культуры Гарманы и
были преданы ей всем сердцем...
Внезапно ученый замер, уставился в одну точку, словно прислушиваясь к
чему-то внутри себя.
- Эрат Антел...
Ученый не отозвался. В глазах его застыло жуткое выражение пустоты.
Барету стало не по себе. Он медленно попятился к двери, спиной толкнул ее
и выбежал из дома.
2. ГОСТЬ СУМЕРЕЧНОГО ЗАМКА
Барет не спеша выехал на коне за стены замка и оглянулся.
Впечатляющее сооружение! Но с моря замок выглядит живописнее. Вот эти
белые стены оттуда кажутся мирными, будто не предназначались когда-то для
защиты от нападений и для преграждения пути противнику в Тенистый залив.
Было жарко. Узкая полоса субтропиков, протянувшаяся по побережью, вскоре
переходила в такую же узкую, но длинную саванну к юго-западу от Эля. К
северу, сразу же за последними домами города, начиналась обширная Долина
Ваз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
розмарин и кое-что другое, взятое вместе, особенно с добавкой
можжевельника, выделяют такие запахи, которые не только снимают головную
боль, но и повышают настроение человека. Это открытие сейчас крайне
необходимо, поскольку гарманы с прекращением воздействия начинают мучиться
головной болью и нервным расстройством. - Фрет Антел с гостем прошли
дальше. - А вот Ла Цирт. Изобрел водяные часы и подъемные приспособления.
Сейчас работает над жнейкой, которая, по его расчетам, за шестую часть
суток сорвет столько колосьев, сколько семь землепашцев за весь день.
Каково, дружок?
Они приблизились к следующей секции, руководимой долговязым
флегматиком Роном Кари, который сделал удивительное приспособление,
способное само, без вмешательства человека, наливать воду в сосуды
определенными порциями. Заслуга его состояла еще и в том, что он
усовершенствовал ткацкий станок, отделив нити основы, - четные от
нечетных, - двумя специальными штырями. Это позволяло поддевать челнок под
все нити одним движением. Совсем недавно он предложил для работы каменных
жерновов применять водяное колесо с лопастями и силу ветра. Ему же
принадлежит изобретение зубчатых передач.
Эрат Барет интересовался каждым изобретением, каждой живой мыслью
ученых и часто подолгу задерживался то в одной, то в другой секции.
В отделении врачевателей они застали веселый переполох: при вскрытии
в желудке у лягушки был обнаружен уж! Эта сенсация облетела все здание и
породила кучу всевозможных предположений. Когда же наконец волнение
улеглось и люди стали расходиться, Барет обратил внимание на странное
подобие человека, состоявшее будто из грубого переплетения паутины.
- Что это? - спросил он, различив лицевые кости черепа и почувствовав
жуткий холодок между лопатками.
- О! - Глаза ученого заблестели. - Наша гордость, дружок. Старый
Ланти нашел способ сохранения кровеносных нитей с помощью особого состава
жидкости, которую вводили внутрь...
- Живому?!
- Да. Но пусть вас не пугает мое признание: Урги был опасным
преступником и суд приговорил его к смерти. Мне с трудом удалось убедить
власти отдать Урги для опытов.
- Все равно жестоко, эрат!
- Разумеется. А что бы сделали вы на нашем месте, когда так была
необходима модель сложнейшей системы, расположения кровеносных нитей?
Может быть, меня несколько оправдает в ваших глазах то обстоятельство, что
Урги был усыплен, прежде чем ввели в его тело жидкость. Так или иначе,
большие открытия должны в конце концов оправдать вынужденную жестокость.
Барет молчал, и эрат Антел со вздохом продолжил:
- Много больных мне удалось избавить от ожирения благодаря подобной
жестокости: я заставлял их голодать - жили они только на воде и травах - и
вот теперь эти бедняги целуют мою одежду в знак благодарности. А было
время, когда они называли меня извергом. Однако оставим это. Разве вам не
интересно знать о внутреннем строении нашего тела, о функциях каждого
органа, о многом и о многом другом, чего люди никогда не постигнут без
наших опытов? Знание не должно останавливаться ни на миг, иначе люди будут
блуждать в бескрайней ночи загадок и тайн. Нет преграды, равной преграде
невежества!
Фрет Антел повел гостя дальше. И вот там, во второй половине здания,
Рич Барет действительно задал себе вопрос: для чего это? Он проходил мимо
подвешенных и изолированных от тела мозга, ноги, сердца, мимо отдельных
частей каких-то, безусловно, грандиозных машин, которые никогда не будут
созданы полностью, потому что изобретатели ныне сами не знали их
назначения.
- Дальше не пойдем, - хмуро сказал эрат Антел. Он сел и склонил
голову. - Беда в том, дружок, что не один я начинаю страдать
забывчивостью: по-видимому, это участь многих гарманов.
- Что же с нами происходит, почтенный эрат?
- Нет больше подсказок создателя... или как его? Вот мы и
растерялись, не знаем, что теперь делать. Чем дальше, тем тяжелее сознание
своей беспомощности перед надвигающимся несчастьем! - Он сдержанно
вздохнул, тяжело поднялся и толкнул ближнею дверь. - Вот полюбуйтесь: еще
одна нелепость.
Молодой человек заглянул в комнату, и волна озноба прокатилась по его
телу. За прозрачной перегородкой, в просторном бассейне, заполненном до
краев водой, стоял человек. В глазах его была тоска одиночества и мольба о
свободе. Рич Барет бросился к бассейну и припал к холодному стеклу - оно
обожгло его руки. Необычный пленник робко приблизился и беззвучно
пошевелил губами.
- Боги! Какое несчастье! - прошептал Барет. - Эрат, что вы сделали!
Фрет Антел отвел взгляд в сторону.
- Да. Да, дружок... Трагичнее всего то, что мы не знаем, как его
вернуть обратно. Отныне он обречен на вечное проживание в воде.
Ученый потянул эрата Барета к выходу. Тот в дверях оглянулся и
увидел, что водный житель уже лежал на дне в позе крайнего отчаянья.
- Вот так, - потерянно прошептал Фрет Антел. - Почти все, что мы
сделали, абсолютно никому не нужно! А то, что было нужно, забрали
гнофоры... Не исключено, правда, многие наши детища стали бы гениальными
открытиями, не навались на нас это несчастье... А вы знаете, дружок, я
даже как-то и не удивляюсь этому несчастью - вроде все так и должно быть.
Вы разве не ощущали, что до недавнего времени жили бездумно по чьим-то
подсказкам? Вот видите!
Фрет Антел немного помолчал.
- Поверьте на слово, дружок, у нас, ученых, не было никогда и не
могло быть дурных намерений. Мы трудились для расцвета культуры Гарманы и
были преданы ей всем сердцем...
Внезапно ученый замер, уставился в одну точку, словно прислушиваясь к
чему-то внутри себя.
- Эрат Антел...
Ученый не отозвался. В глазах его застыло жуткое выражение пустоты.
Барету стало не по себе. Он медленно попятился к двери, спиной толкнул ее
и выбежал из дома.
2. ГОСТЬ СУМЕРЕЧНОГО ЗАМКА
Барет не спеша выехал на коне за стены замка и оглянулся.
Впечатляющее сооружение! Но с моря замок выглядит живописнее. Вот эти
белые стены оттуда кажутся мирными, будто не предназначались когда-то для
защиты от нападений и для преграждения пути противнику в Тенистый залив.
Было жарко. Узкая полоса субтропиков, протянувшаяся по побережью, вскоре
переходила в такую же узкую, но длинную саванну к юго-западу от Эля. К
северу, сразу же за последними домами города, начиналась обширная Долина
Ваз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81