С глухим стуком верхняя часть
туловища сержанта вместе с головой и руками упала на траву, туг же
окрасившуюся в зловещий темно-красный цвет.
Шорохов до боли закусил губу. Он все еще пятился, все еще смотрел, не в
силах повернуться и не в силах бежать, а из-под брюха чудовища, вспарывая
когтями землю, уже вылезали две исполинские куриные лапы. Потом совсем
рядом с монстром мелькнула, словно вихрь, чья-то неясная тень, и в то же
мгновение под чудовищем, как раз между лапами, что-то с грохотом вспыхнуло
и во все стороны брызнули комья земли и куски отвратительной полуобгоревшей
плоти. Электрическая лампа наконец погасла.
- Ага-a! - с каков-то злобой радостью заорал Шорохов.
Он заплясал, взбрыкивая ногами, и в этот момент что-то, вцепившись ему в
руку чуть выше локтя, потащило его куда-то во тьму. Шорохов завизжал,
отбиваясь, но тут совсем рядом с собой услышал спокойный голос Ребрина:
- Ну, будет, будет воевать. Пора сматываться отсюда. Через пару минут
сюда сбегутся твари со всей округи и здесь станет хуже, чем в аду.
* * *
Моросивший последние полчаса мелкий занудливый дождик наконец
прекратился, но желаемого облегчения это не принесло. Воздух, влажный и
холодный, пробирал до костей, и Ребрин, проклиная генерала Кротова,
втянувшего его в эту авантюру, в которой уже раз давал себе мысленно слово
при первом же удобном случае оставить эту хлопотную службу в федеральных
войсках.
Тщательно затушив сигарету, он швырнул окурок под ноги, после чего,
отстегнув от пояса фляжку с драгоценным коньячным напитком, сделал из нее
два скупых глотка и не глядя передал Шорохову.
- Мы почти у цели, - прошептал тот, принимая фляжку. - Готов спорить на
что угодно, если генератор не находится где-то поблизости. Давайте на
десять щелчков.
Ребрин не ответил.
Оглядывая раскинувшееся передними пространство, они стояли на опушке
леса, а на востоке, поверх темной кромки верхушек деревьев, уже
образовывалась бледно-розовая полоска занимающегося рассвета. В сумерках
наступающего дня впереди, метрах в трехстах, вырисовывались какие-то
полуразрушенные вагончики, грузовики, огромные металлические конструкции -
то ли нефтяные вышки, то ли опорные мачты линии электропередач. Какого-либо
движения в той местности заметно не было, только в районе вагончиков
едва-едва угадывалось в полутьме некое красноватое мерцание, природа
которого была совершенно непонятна.
С правой стороны, обтекая пологие склоны невысокого холма, к брошенному
городку нефтяников двигались рваные клочья молочно-белого тумана. За
холмом, должно быть, располагалось болото. И надоедливый хор лягушек,
звучавший там, не смолкая, и легкий ветер, приносивший оттуда слабые запахи
гниющих растений, подтверждали догадку Ребрина.
Какое-то время вокруг стояла почти полная тишина, потом где-то в стороне
-то ли на дороге, той самой, что они двадцать минут назад пересекли, то ли
еще в каком месте - глухо ахнула пушка. Целились, по всей видимости в этот
район, потому что сразу же после выстрела почти над самыми их головами
пронесся, свистнув, снаряд, который с грохотом взорвался где-то совсем
рядом, метрах, в пятидесяти, и очень хорошо было слышно, как какое-то
дерево, с треском ломая ветки, упало там, а через несколько секунд,
вытесняя запахи хвои и прелой древесины оттуда потянуло кислой вонью
пороховой гари.
- Кретины- пробормотал Ребрин, приседая от неожиданности..
Шорохов, соглашаясь, кивнул, и в этот момент снова глухо ахнула пушка.
Лотом где-то далеко, возле самого, очевидно, города, слабо завыли ракетные
установки и тотчас же свинцовое небо прочертили широкие огненные полосы...
Вокруг между тем быстро светлело. Лесные птицы, просыпаясь, уже затевали
свой обычный галдеж, а стелющийся над самой землей туман, из которого
торчали кое-где черные стволы покалеченных деревьев, уже почти вплотную
приблизился к крайним вагончикам.
Прикончив остатки содержимого фляжки, Ребрин и Шорохов по мокрой от дождя
траве, вдоль разбитой дороги, обе колеи которой были наполнены водой,
побрели в сторону красноватого мерцания.
На окраине поселка, возле одного из вагончиков, они остановились. Здесь
Ребрин, сделав знак Шорохову не двигаться, снял с плеча пулемет и осторожно
выглянул за угол. То, что он увидел, его поразило. Прямо на земле, мерцая
множеством красных лампочек, располагавшихся по всей длине периметра, лежал
в небольшой котловине дискообразный предмет, диаметр и высота которого
были, соответственно, около десяти и трех метров. В его обшивке, источая
мягкий красноватый свет, зиял овальный проем.
- Похоже, вы были правы, - пробормотал Виктор.
Шорохов удовлетворенно засопел.
- Жаль, что мы не поспорили на десять щелчков,- сказал он.
Пренебрегая указанием Ребрина, он стоял уже рядом и, разглядывая
непонятное сооружение, усиленно тер переносицу. Глаза его при этом
возбужденно блестели.
- Не огорчайтесь, - обнадежил его Ребрин, - впереди, мне кажется, еще не
мало интересного.
Шорохов принялся было смеяться, но тут Виктор схватил его за руку и
рывком втащил за угол.
- Тише, вы! - прошипел он, глядя в красноту овального проема.
Там вдруг возникла какая-то длинная костлявая фигура. Секунды две - три
она стояла неподвижно, потом зашевелилась, словно бы потягиваясь, и
неторопливо, как на прогулке, зашагала в сторону людей.
- Паскуда! - прошелестел одними губами Ребрин.
Он направил на фигуру пулемет, но тут же его опустил и, подумав, вытащил
из чехла на поясе армейский штык-нож.
Фигура между тем, приблизившись, остановилась от вагончика в шести,
примерно, шагах, и Виктор, стараясь ничем не выдать своего присутствия,
рассмотрел это существо во всех подробностях. Более всего оно походило на
гигантского богомола о двух ногах и четырех руках. Все его тело, за
исключением блестящих роговых пластин на груди и лобной части черепа, было
покрыто зеленоватой мелкочешуйчатой кожей, большую половину лица у него
занимали два огромных фасеточных, как у стрекозы, глаза, а из макушки
крохотной головки торчали в разные стороны четыре длинных усика, которые
непрестанно двигались, будто радиолокаторы в поисках радиосигналов.
Каких либо сомнений природа этого существа у Виктора не вызывала. Сам не
зная почему, он был твердо убежден, что перед ним не какой-нибудь очередной
монстр, продукт человеческого воображения, а вполне разумное существо -
результат эволюции (как утверждал Шорохов) животного мира какой-то
враждебной человеку планеты.
Наконец существо сделало в сторону вагончика еще один шаг, и этот шаг
оказался для него последним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
туловища сержанта вместе с головой и руками упала на траву, туг же
окрасившуюся в зловещий темно-красный цвет.
Шорохов до боли закусил губу. Он все еще пятился, все еще смотрел, не в
силах повернуться и не в силах бежать, а из-под брюха чудовища, вспарывая
когтями землю, уже вылезали две исполинские куриные лапы. Потом совсем
рядом с монстром мелькнула, словно вихрь, чья-то неясная тень, и в то же
мгновение под чудовищем, как раз между лапами, что-то с грохотом вспыхнуло
и во все стороны брызнули комья земли и куски отвратительной полуобгоревшей
плоти. Электрическая лампа наконец погасла.
- Ага-a! - с каков-то злобой радостью заорал Шорохов.
Он заплясал, взбрыкивая ногами, и в этот момент что-то, вцепившись ему в
руку чуть выше локтя, потащило его куда-то во тьму. Шорохов завизжал,
отбиваясь, но тут совсем рядом с собой услышал спокойный голос Ребрина:
- Ну, будет, будет воевать. Пора сматываться отсюда. Через пару минут
сюда сбегутся твари со всей округи и здесь станет хуже, чем в аду.
* * *
Моросивший последние полчаса мелкий занудливый дождик наконец
прекратился, но желаемого облегчения это не принесло. Воздух, влажный и
холодный, пробирал до костей, и Ребрин, проклиная генерала Кротова,
втянувшего его в эту авантюру, в которой уже раз давал себе мысленно слово
при первом же удобном случае оставить эту хлопотную службу в федеральных
войсках.
Тщательно затушив сигарету, он швырнул окурок под ноги, после чего,
отстегнув от пояса фляжку с драгоценным коньячным напитком, сделал из нее
два скупых глотка и не глядя передал Шорохову.
- Мы почти у цели, - прошептал тот, принимая фляжку. - Готов спорить на
что угодно, если генератор не находится где-то поблизости. Давайте на
десять щелчков.
Ребрин не ответил.
Оглядывая раскинувшееся передними пространство, они стояли на опушке
леса, а на востоке, поверх темной кромки верхушек деревьев, уже
образовывалась бледно-розовая полоска занимающегося рассвета. В сумерках
наступающего дня впереди, метрах в трехстах, вырисовывались какие-то
полуразрушенные вагончики, грузовики, огромные металлические конструкции -
то ли нефтяные вышки, то ли опорные мачты линии электропередач. Какого-либо
движения в той местности заметно не было, только в районе вагончиков
едва-едва угадывалось в полутьме некое красноватое мерцание, природа
которого была совершенно непонятна.
С правой стороны, обтекая пологие склоны невысокого холма, к брошенному
городку нефтяников двигались рваные клочья молочно-белого тумана. За
холмом, должно быть, располагалось болото. И надоедливый хор лягушек,
звучавший там, не смолкая, и легкий ветер, приносивший оттуда слабые запахи
гниющих растений, подтверждали догадку Ребрина.
Какое-то время вокруг стояла почти полная тишина, потом где-то в стороне
-то ли на дороге, той самой, что они двадцать минут назад пересекли, то ли
еще в каком месте - глухо ахнула пушка. Целились, по всей видимости в этот
район, потому что сразу же после выстрела почти над самыми их головами
пронесся, свистнув, снаряд, который с грохотом взорвался где-то совсем
рядом, метрах, в пятидесяти, и очень хорошо было слышно, как какое-то
дерево, с треском ломая ветки, упало там, а через несколько секунд,
вытесняя запахи хвои и прелой древесины оттуда потянуло кислой вонью
пороховой гари.
- Кретины- пробормотал Ребрин, приседая от неожиданности..
Шорохов, соглашаясь, кивнул, и в этот момент снова глухо ахнула пушка.
Лотом где-то далеко, возле самого, очевидно, города, слабо завыли ракетные
установки и тотчас же свинцовое небо прочертили широкие огненные полосы...
Вокруг между тем быстро светлело. Лесные птицы, просыпаясь, уже затевали
свой обычный галдеж, а стелющийся над самой землей туман, из которого
торчали кое-где черные стволы покалеченных деревьев, уже почти вплотную
приблизился к крайним вагончикам.
Прикончив остатки содержимого фляжки, Ребрин и Шорохов по мокрой от дождя
траве, вдоль разбитой дороги, обе колеи которой были наполнены водой,
побрели в сторону красноватого мерцания.
На окраине поселка, возле одного из вагончиков, они остановились. Здесь
Ребрин, сделав знак Шорохову не двигаться, снял с плеча пулемет и осторожно
выглянул за угол. То, что он увидел, его поразило. Прямо на земле, мерцая
множеством красных лампочек, располагавшихся по всей длине периметра, лежал
в небольшой котловине дискообразный предмет, диаметр и высота которого
были, соответственно, около десяти и трех метров. В его обшивке, источая
мягкий красноватый свет, зиял овальный проем.
- Похоже, вы были правы, - пробормотал Виктор.
Шорохов удовлетворенно засопел.
- Жаль, что мы не поспорили на десять щелчков,- сказал он.
Пренебрегая указанием Ребрина, он стоял уже рядом и, разглядывая
непонятное сооружение, усиленно тер переносицу. Глаза его при этом
возбужденно блестели.
- Не огорчайтесь, - обнадежил его Ребрин, - впереди, мне кажется, еще не
мало интересного.
Шорохов принялся было смеяться, но тут Виктор схватил его за руку и
рывком втащил за угол.
- Тише, вы! - прошипел он, глядя в красноту овального проема.
Там вдруг возникла какая-то длинная костлявая фигура. Секунды две - три
она стояла неподвижно, потом зашевелилась, словно бы потягиваясь, и
неторопливо, как на прогулке, зашагала в сторону людей.
- Паскуда! - прошелестел одними губами Ребрин.
Он направил на фигуру пулемет, но тут же его опустил и, подумав, вытащил
из чехла на поясе армейский штык-нож.
Фигура между тем, приблизившись, остановилась от вагончика в шести,
примерно, шагах, и Виктор, стараясь ничем не выдать своего присутствия,
рассмотрел это существо во всех подробностях. Более всего оно походило на
гигантского богомола о двух ногах и четырех руках. Все его тело, за
исключением блестящих роговых пластин на груди и лобной части черепа, было
покрыто зеленоватой мелкочешуйчатой кожей, большую половину лица у него
занимали два огромных фасеточных, как у стрекозы, глаза, а из макушки
крохотной головки торчали в разные стороны четыре длинных усика, которые
непрестанно двигались, будто радиолокаторы в поисках радиосигналов.
Каких либо сомнений природа этого существа у Виктора не вызывала. Сам не
зная почему, он был твердо убежден, что перед ним не какой-нибудь очередной
монстр, продукт человеческого воображения, а вполне разумное существо -
результат эволюции (как утверждал Шорохов) животного мира какой-то
враждебной человеку планеты.
Наконец существо сделало в сторону вагончика еще один шаг, и этот шаг
оказался для него последним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23