Только нынешние; вчерашние, позавчерашние уже таяли, уплотняя прошлое. А следом двинулись участники этих событий: Алишер, Рашид, Рыжий, расплющенный камнем Сема... Умершие не вызывали никаких эмоций, кроме опасения, что все может повториться. И тут же возник Жора Меченый с собственными доводами во славу избранного им пути. Довольно долго Александр размышлял над привлекательностью доводов Меченого. Странно, что этические проблемы с главной заповедью на горизонте - не убий! - отошли на второй план. Оказавшись в центре событий, где разменной монетой была человеческая жизнь (его жизнь тоже!), смешно думать о нравственности. В подобных условиях победа этой самой нравственности может состоять лишь в собственой смерти, все остальное - включая физическое сопротивление домогательствам врагов лишь элементарная борьба за существование, равняющая противников. Он не мог больше лежать, мысли не давали уснуть. Встал и принялся ходить из угла в угол. Сумка его все ещё лежала под креслом. На столике, уже вымытые, стояли бокалы, из которых они с Леной сегодня пили вино ночью. Он остановился пораженный: этой ночью, совсем недавно!.. Все так быстро сменяется, летит одно за другим... и где-то в доме неслышно ходит его возможный убийца. Кто это будет? Санек? Меченый? Сам Воронов? Или кто-то из очередных заплечных дел мастеров? Александр вздрогнул: где-то близко раздался автомобильный гудок. Наверное, в гараже. Он понял, что все время ждет чего-то, напряжение потихоньку росло, он уже не мог выносить пустоты за спиной. Надо было побороть это чувство. Только как, если был уверен, что это не истрепанные нервы подстегивают воображение, но реальность намекает на неизбежное. Взяв стул, он подошел к двери в спальню и, засунув ножку в дверное кольцо, прочно закрыл дверь. Как уже делал раньше. Когда? Где? На каком витке бесконечной спирали собственных страхов? Глядя на прочно закрепленный стул, он думал, что только осознанная необходимость заставляет его оставаться здесь, в этом псевдосредневековом замке. Инстинкт же приказывал: бежать, бежать, однако разум заставлял делать совсем другое. Вдруг он услышал какой-то звук. Словно бы шаги за дверью. Шаги человека, который старается не шуметь. Он стал напряженно прислушиваться. Шаги стали медленнее и смолкли. Кто-то стоял за дверью и прислушивался. Ножка стула была задвинута за дверное кольцо, служившее декоративным украшением. Дверь открывалась за ручку, в этот момент начавшую медленно пригибаться к низу. Когда ручка опустилась, стоявший за дверью стал тянуть её на себя. Все происходило молча, и от этого было ещё страшнее. Стоявший за дверью стал очень медленно наращивать усилия. Александр видел, как металл кольца сминает острую грань деревянной ножки стула. Вдруг ручка пошла вверх, дверь отпустили. Раздался слабый шорох; Александр, следуя своей испуганной логике, сделал шаг в сторону, чтобы не оставаться в возможном секторе обстрела. Нет, тот за дверью уже уходил. Александр подождал, прислушиваясь - ни звука. На этот раз, стоило ему коснуться головой подушки, заснул моментально. Хотя и во сне его продолжали преследовать, летали нескончаемые пули, бритвы, ножи и насмешливо, зверски улыбался Рашид: какой милый малчик! Разбудил его осторожный стук в дверь. Голос Марии Степановны известил его, сто Станислав Сергеевич и все остальные уже в столовой и ждут его через пять-десять минут обедать. Голова была тяжелая, Александр быстро поднялся с кровати. Мысли толсто и ватно теснились в голове. Прошел в ванную и умылся. Вспомнил, как кто-то пытался войти к нему. В голове стало проясняться. Он подошел к двери, осовбодил стул, открыл створку. В другой комнате, в гостинной, никого не было. На диване были аккуратно разложены брюки и рубашка, конечно, приготовленная для него. Александр с усмешкой подумал, что весь этот возобновляемый гардероб изымается у Санька, благо они оба похожи и габаритами. В данном случае - ростом. Только сейчас обратил внимание, что костюм его, в котором он и спал, помят, запылен и даже в разводах соли. Как же, пришлось выдержать и морское купание, и валяться в пыли черт знает где. Переоделся и спустился в столовую. Воронов, действительно, сидел за овальным столом рядом с Леной. Вернее, Лена сидела рядом с невысокой черной глыбой Станислава Сергеевича. В число всех остальных, как выразилась Мария Степановна, входил и Меченый, сидевший напротив хозяев. Рядом с ним находился стул для Александра, на который тот и сел, предварительно поздоровавшись со всеми. Едва Александр сел, появившаяся Мария Степановна внесла первое блюдо. Все повторилось как и в прошлый раз. Только на этот раз обед проходил в молчании, прерываемом вежливым: будте добры передать мне хлеб... соль... перец.... Что-то чувствовавшая Лена беспокойно переводила взгляд с одного на другого. Один раз только Воронов спросил Александра, долго ли он занимался стрельбой и как хорошо он умеет стрелять. Александр понял, что Меченый уже успел все рассказать работодателю, отсюда и вопрос. Александр ответил, что заниматься стрельбой он начал с восьмого класса, что на тренировках выбивал норму мастера международного класса, но что на соревнованиях не везло. - Соревнования!.. - неопределенно сказал Воронов, тем исчерпав тему. Когда же обед был закончен, вновь появилась бутылка армянского многозвездного коньяка, и только тогда Станислав Сергеевич попросил Александра рассказать его сегодняшние приключения. - А что, что? - вклинилась Лена. - Я же уже сама рассказала, как он попал в аварию. Что такое? - Дорогая! - повернулся к ней Станислав Серегеевич и с тяжеловесной усмешкой продолжил. - Наш гость из скромности не рассказал о главном: как он расправился с нашим общим знакомым. - Кто? Как? С кем? нетерпеливо перебивал себя Лена. - Что он не рассказал? - Александр убил Алишера, - вмешался Меченый. - Как? - поразилась Лена. - Алишер убит?! Она повернулась к Александру. - Кто его убил? Когда? - Наш гость, Александр, с терпеливым добродушием растолковывал ей Станислав Сергеевич, - утром, сегодня убил твоего Алишера, когда тот похитил его и привез к себе в загородный дом. Кто похитил? Кого привез? - не понимала Лена и вдруг взорвалась. - Да расскажите толком, ничего не понимаю. И непонятно было, растроило её, или обрадовало известие. Александр, потягивая коньяк, который постоянно подливал ему Станислав Сергеевич, стал вспоминать передряги сегодняшнего дня. Рассказывал он уже второй раз, первым слушателем его был репортер, так что слова лились гладко.Только в отличие от Павла Андреевича, здесь, помня напуствие Меченого, свой рассказ укоротил: не упомянул ни о том, что знает о Саньке, ни о своей роли здесь. Рассказал. Лена шумно перевела дух, Жора, повернувшись чистым профилем, смотрел в окно и криво усмехался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60