Сверху лес выглядел зеленым. Снизу, куда куда
вместо отраженного доходил отфильтрованный свет, он был
голубовато-фиолетовым. Красные длины волн почти полностью задерживались.
Из этого можно было заключить, что ловушки фотонов были разработаны очень
умно и эффективно.
Листья покрывали джунгли буквально от края и до края. В этой крыше не
было дыр, только кое-где более светлые места. Поэтому лес был довольно
мощной ловушкой и для влаги. Он был единой гигантской теплицей. Только то,
что деревья поглощали большую часть инфракрасных лучей, предохраняло нас
от того, чтобы мы не сварились. Несмотря на это, я без особого труда мог
представить себе более приятное место. Мне кажется, припочвенные растения
питались не фотосинтезом, а скорее термосинтезом или гниющими веществами.
Они тоже забирали массу влаги, так что сырость была терпимой.
Воздух в джунглях - хоть и застоявшийся - ударял в голову. Содержание
кислорода на 8-10 процентов превышало его содержание на открытой
местности, так как листья большую часть производимого ими кислорода
выделяли вниз, а не вверх, и сквозь лиственную крышу уходило слишком мало,
чтобы выравнять его содержание по крайней мере в течение дня. Ночью, когда
деревья дышали, а фотосинтез приостанавливался, содержание кислорода
немного падало.
Чем дальше в джунгли мы проникали, тем больше пьянели. Прошло много
часов, пока наши легкие приспособились, а наш мозг привык к такому
состоянию. Мы шли гусиной цепочкой. Данель с Мерседой вели, потом
следовали Макс, Эва, я и Линда, а Майкл замыкал шествие.
- Прекрасно здесь, да? - заметил я Эве. Однако, на нее это не
произвело впечатления, и это меня удивило. Я бы не подумал, что ее
неприятное чувство могло быть сильнее, чем чувство удивительного. Жажда
деятельности Лапторна никогда не притуплялась небольшой жарой и
влажностью. Может быть, она была не такой уж жадной до космоса, как я
воображал. Мне все чаще приходила мысль, что ее слишком смущала судьба,
постигшая ее брата.
- Почему этот лес не зеленый? - спросила она.
Я объяснил ей разницу между проходящим и отраженным светом.
Прозрачные листья ей еще не встречались, но на мои разъяснения она
скривила злое лицо. Конечно, это не было для нее новым.
- Это кажется одним листом, - пожаловалась она. - Нигде нет места,
чтобы проходил свет.
- Деревья не срослись, - заверил я ее. - Они только заключили
джентльменское соглашение о пространстве между их вершинами. Их листья не
могут перекрываться менее чем на несколько сантиметров, так как иначе мы
должны были бы видеть их края. Во всяком случае, они должны склонять свои
головы во время дождя, чтобы дать стечь воде, а они не смогли бы этого
сделать, если бы их ветви тесно сплелись друг с другом.
- А как удаляется из леса стекшая вниз вода? - осведомилась она.
- Реками, - коротко ответил я. Кроме того, должно быть чудовищное
испарение через лиственный покров, так как эти листья, в противоположность
листьям в джунглях на большинстве планет, не покрыты восковым слоем. Я не
счел для себя трудом усложнить дискуссию лекцией о круговороте воды в
субтропических районах.
Но Линда не могла смолчать. - Лиственный покров разрывается во время
сильных ливней, - провозгласила она, - а потом верхушки опять складываются
вместе, чтобы регенерироваться. В этих случаях происходит и свободное
испарение.
Я по-дружески поблагодарил ее за дополнительную информацию. Кажется,
каждый на Чао Фрии знал, как функционировал этот мир. Знания придают
гордость. Если кто-то знал больше, чем обязан был знать, он становился
тщеславным. Обетованная земля сама придавала тщеславие.
- Эти проклятые штуки чертовски трудно корчевать, - закончил Макс; он
имел в виду скорее корни, чем сами деревья. - Сквозь этот лес невозможно
проложить никакой разумной дороги. Конечно, мы не хотим валить деревья,
кроме тех мест, где это действительно необходимо, но без дорог все эти
проклятые джунгли как непроницаемый барьер.
- Печально, - без всякого сочувствия заметил я. Ведь я знал, что они
нашли бы возможность принести блага цивилизации и на другую сторону леса.
Они не потерпели бы, чтобы на пути их честолюбия встали какие-то
малюсенькие джунгли.
- Но нам ведь не придется пережить сильных ливней? - осведомилась у
Линды Эва.
- Нет, - ответила та. - Сейчас не сезон. Сейчас погода устойчивая.
- Я до сих пор не видела ни одного крупного животного, - продолжила
разговор Эва.
- Тут тебе повезло, - вмешался я. - Будь удовлетворена ползающими в
подлеске. Они могут очень долго не докучать нам, если мы вдобавок ко всему
не наткнемся на гигантских пауков.
- Жуки на почве безобидные, - пояснил Макс. Он приотстал, чтобы легче
было говорить со мной. - Их целая масса, но они нас не кусают. Именно мы
для них невкусны. Пока вам не придется делить с какими-нибудь из них ваши
сапоги, они вообще не будут вам докучать.
- Охотно вам верю, - ответил я. - И все же я чувствовал бы себя
лучше, будь со мной медицинская аптечка с "Дронта". Вашей колдовской
докторской сумке я не доверяю. Вы хоть знаете, что наука добилась
кое-какого прогресса с тех пор, как ваши деды заперли себя в стальном
гробу?
- У нас при себе есть все, что может нам понадобиться, - немного
оскорбленно заметила Линда.
- Хотелось бы надеяться, что вы правы. - Я сморщил лицо, как будто
меня мучили роковые предчувствия.
- А что с анакаона? - спросила Эва. Это был хороший повод. У нас были
самые лучшие сапоги, какие только могла предложить Галактика, и при этом
мы были не по вкусу здешним кровососам. На анакаона же были легкие
сандалии, и они были вкусными.
- С ними ничего не случится, - заверил нас Макс. Он долго защищал эту
точку зрения. Я бы это приветствовал, если бы он вносил в это какое-нибудь
разнообразие, допуская, что что-то все-таки может пойти не так. В моих
глазах он был глупым мальчишкой. Я отлично знал, что ничто не проходит так
гладко, как он постоянно заверял нас.
Я всегда надеялся на лучшее, а готовился к худшему.
Он, должно быть, почувствовал мое недоверие, так как засмеялся и
сказал: - Здесь нет абсолютно ничего, что могло бы с вами что-то сделать,
за исключением пауков и магн-странников. Экология джунглей слишком проста,
чтобы угрожать еще какими-то опасностями. Все остальное, что живет здесь,
интересуется только растениями и насекомыми.
- А что это за магны-странники? - спросил я сердито.
- Примерно такого роста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
вместо отраженного доходил отфильтрованный свет, он был
голубовато-фиолетовым. Красные длины волн почти полностью задерживались.
Из этого можно было заключить, что ловушки фотонов были разработаны очень
умно и эффективно.
Листья покрывали джунгли буквально от края и до края. В этой крыше не
было дыр, только кое-где более светлые места. Поэтому лес был довольно
мощной ловушкой и для влаги. Он был единой гигантской теплицей. Только то,
что деревья поглощали большую часть инфракрасных лучей, предохраняло нас
от того, чтобы мы не сварились. Несмотря на это, я без особого труда мог
представить себе более приятное место. Мне кажется, припочвенные растения
питались не фотосинтезом, а скорее термосинтезом или гниющими веществами.
Они тоже забирали массу влаги, так что сырость была терпимой.
Воздух в джунглях - хоть и застоявшийся - ударял в голову. Содержание
кислорода на 8-10 процентов превышало его содержание на открытой
местности, так как листья большую часть производимого ими кислорода
выделяли вниз, а не вверх, и сквозь лиственную крышу уходило слишком мало,
чтобы выравнять его содержание по крайней мере в течение дня. Ночью, когда
деревья дышали, а фотосинтез приостанавливался, содержание кислорода
немного падало.
Чем дальше в джунгли мы проникали, тем больше пьянели. Прошло много
часов, пока наши легкие приспособились, а наш мозг привык к такому
состоянию. Мы шли гусиной цепочкой. Данель с Мерседой вели, потом
следовали Макс, Эва, я и Линда, а Майкл замыкал шествие.
- Прекрасно здесь, да? - заметил я Эве. Однако, на нее это не
произвело впечатления, и это меня удивило. Я бы не подумал, что ее
неприятное чувство могло быть сильнее, чем чувство удивительного. Жажда
деятельности Лапторна никогда не притуплялась небольшой жарой и
влажностью. Может быть, она была не такой уж жадной до космоса, как я
воображал. Мне все чаще приходила мысль, что ее слишком смущала судьба,
постигшая ее брата.
- Почему этот лес не зеленый? - спросила она.
Я объяснил ей разницу между проходящим и отраженным светом.
Прозрачные листья ей еще не встречались, но на мои разъяснения она
скривила злое лицо. Конечно, это не было для нее новым.
- Это кажется одним листом, - пожаловалась она. - Нигде нет места,
чтобы проходил свет.
- Деревья не срослись, - заверил я ее. - Они только заключили
джентльменское соглашение о пространстве между их вершинами. Их листья не
могут перекрываться менее чем на несколько сантиметров, так как иначе мы
должны были бы видеть их края. Во всяком случае, они должны склонять свои
головы во время дождя, чтобы дать стечь воде, а они не смогли бы этого
сделать, если бы их ветви тесно сплелись друг с другом.
- А как удаляется из леса стекшая вниз вода? - осведомилась она.
- Реками, - коротко ответил я. Кроме того, должно быть чудовищное
испарение через лиственный покров, так как эти листья, в противоположность
листьям в джунглях на большинстве планет, не покрыты восковым слоем. Я не
счел для себя трудом усложнить дискуссию лекцией о круговороте воды в
субтропических районах.
Но Линда не могла смолчать. - Лиственный покров разрывается во время
сильных ливней, - провозгласила она, - а потом верхушки опять складываются
вместе, чтобы регенерироваться. В этих случаях происходит и свободное
испарение.
Я по-дружески поблагодарил ее за дополнительную информацию. Кажется,
каждый на Чао Фрии знал, как функционировал этот мир. Знания придают
гордость. Если кто-то знал больше, чем обязан был знать, он становился
тщеславным. Обетованная земля сама придавала тщеславие.
- Эти проклятые штуки чертовски трудно корчевать, - закончил Макс; он
имел в виду скорее корни, чем сами деревья. - Сквозь этот лес невозможно
проложить никакой разумной дороги. Конечно, мы не хотим валить деревья,
кроме тех мест, где это действительно необходимо, но без дорог все эти
проклятые джунгли как непроницаемый барьер.
- Печально, - без всякого сочувствия заметил я. Ведь я знал, что они
нашли бы возможность принести блага цивилизации и на другую сторону леса.
Они не потерпели бы, чтобы на пути их честолюбия встали какие-то
малюсенькие джунгли.
- Но нам ведь не придется пережить сильных ливней? - осведомилась у
Линды Эва.
- Нет, - ответила та. - Сейчас не сезон. Сейчас погода устойчивая.
- Я до сих пор не видела ни одного крупного животного, - продолжила
разговор Эва.
- Тут тебе повезло, - вмешался я. - Будь удовлетворена ползающими в
подлеске. Они могут очень долго не докучать нам, если мы вдобавок ко всему
не наткнемся на гигантских пауков.
- Жуки на почве безобидные, - пояснил Макс. Он приотстал, чтобы легче
было говорить со мной. - Их целая масса, но они нас не кусают. Именно мы
для них невкусны. Пока вам не придется делить с какими-нибудь из них ваши
сапоги, они вообще не будут вам докучать.
- Охотно вам верю, - ответил я. - И все же я чувствовал бы себя
лучше, будь со мной медицинская аптечка с "Дронта". Вашей колдовской
докторской сумке я не доверяю. Вы хоть знаете, что наука добилась
кое-какого прогресса с тех пор, как ваши деды заперли себя в стальном
гробу?
- У нас при себе есть все, что может нам понадобиться, - немного
оскорбленно заметила Линда.
- Хотелось бы надеяться, что вы правы. - Я сморщил лицо, как будто
меня мучили роковые предчувствия.
- А что с анакаона? - спросила Эва. Это был хороший повод. У нас были
самые лучшие сапоги, какие только могла предложить Галактика, и при этом
мы были не по вкусу здешним кровососам. На анакаона же были легкие
сандалии, и они были вкусными.
- С ними ничего не случится, - заверил нас Макс. Он долго защищал эту
точку зрения. Я бы это приветствовал, если бы он вносил в это какое-нибудь
разнообразие, допуская, что что-то все-таки может пойти не так. В моих
глазах он был глупым мальчишкой. Я отлично знал, что ничто не проходит так
гладко, как он постоянно заверял нас.
Я всегда надеялся на лучшее, а готовился к худшему.
Он, должно быть, почувствовал мое недоверие, так как засмеялся и
сказал: - Здесь нет абсолютно ничего, что могло бы с вами что-то сделать,
за исключением пауков и магн-странников. Экология джунглей слишком проста,
чтобы угрожать еще какими-то опасностями. Все остальное, что живет здесь,
интересуется только растениями и насекомыми.
- А что это за магны-странники? - спросил я сердито.
- Примерно такого роста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42