Людям был не по душе этот честный человек. Они качали головами, хмурились, стучали себя пальцами по лбу; смеялись, уверенные, что он все врет, и отдавали должное его искусству морочить людей. А были и такие, что гнали его прочь, боясь за сохранность своих хрюшек и дочерей; кричали ему, пусть убирается подобру-поздорову, покуда цел.
И тогда он решил говорить неправду, отвечал, что отправился бродить на пари, поспорив с друзьями на сто долларов. И ему все верили, он всем очень нравился. Его приглашали обедать, оставляли ночевать, кормили завтраком и желали счастливого пути. А потом вспоминали о нем, как о чертовски славном парне. Док не учился говорить правду, но теперь он знал, что правду любят немногие, что она – опасная возлюбленная.
Салинас Док проехал мимо. Остановился он в Гонзалесе, Кинг-сити и Пасо-Роблесе. В Санта-Марии съел котлету и выпил кружку пива, даже две, так как от Санта-Марии до Санта-Барбары было довольно далеко, В Санта-Барбаре съел суп, зеленый салат, салат из фасоли, мясо в горшочке с картофельным пюре, ананасовый пирог, сыр и выпил кофе. Пообедав, залил в бак бензин и пошел помыться. Пока на заправочной проверяли баллоны и масло, Док умылся, причесал бородку, а, вернувшись к машине, увидел возле нее очередь желающих ехать на попутке.
– На юг едете, мистер?
Док немало поколесил за рулем и знал по опыту, что попутчика надо выбирать с умом. Лучше всего ехать с бывалым человеком, такой сидит тихо; новичок же от неловкости болтает без умолку – хоть чем-нибудь заплатить за даровую поездку. Выбрав попутчика, вы ему говорите из осторожности, что едете недалеко. Вдруг попутчик станет вам докучать, тогда вы ссадите его через несколько миль и все. Но бывает и повезет – посадишь такого человека, что один на тысячу. Док мельком оглядел очередь и выбор его пал на узколицого, худощавого человека в синем костюме, по виду коммивояжера; от крыльев носа к уголкам губ у него шли глубокие морщины, а черные глаза смотрели хмуро, задумчиво.
Он поглядел на Дока с легкой неприязнью.
– Едете на юг? – спросил он.
– Да, – ответил Док. – Не очень далеко.
– Меня не захватите?
– Садитесь.
Доехали до Вентуры, Док остановился выпить пивка после недавнего плотного обеда.
До сих пор попутчик ехал молча. Док подкатил к придорожному пивному ларьку.
– Пива хотите? – спросил Док.
– Нет, – отрезал коммивояжер. – И позволю себе заметить, что вести машину в нетрезвом состоянии – весьма неразумно. Меня не касается, как вы относитесь к своей жизни. Но вы за рулем, а в руках пьяного автомобиль может стать орудием убийства.
При первых словах попутчика Док слегка опешил. А выслушав тираду до конца, тихо сказал:
– Вон из машины.
– Что?
– Получите по шее, если не уберетесь. Считаю до десяти. Раз, два, три…
Человек задергал ручку дверцы и поспешно вылез задом на обочину. Очутившись в безопасности, он заорал.
– Я заявлю в полицию! Вас арестуют!
Док открыл вещевой ящик и взял гаечный ключ. Попутчик это заметил и чуть не бегом кинулся прочь.
Продавщица, красивая блондинка с намечающимся зобом, приветливо улыбнулась ему.
– Что будете пить?
– Молочный коктейль с пивом, – брякнул Док.
– Что?
А черт, хотя ладно. Не все ли равно – сейчас или завтра.
– Вы шутите? – спросила блондинка.
– У меня с мочевым пузырем непорядок, – ответил он. – Бипаликетсонектомия, если по-научному. Мне полагается пить молочный коктейль с пивом. Врачи прописали.
Блондинка сочувственно улыбнулась.
– А я подумала, вы шутите, – чуть лукаво ответила она. – А как он делается? Значит, вы больны? Ни за что не скажешь.
– Очень болен, – кивнул головой Док. – И болезнь все прогрессирует. А делается он просто. Немного молока и полбутылки пива. Остальное налейте в стакан, я так выпью. И, пожалуйста, без сахара.
Когда коктейль был готов, Док с опаской отпил один глоток. Нельзя сказать, чтобы совсем отвратительно. Вкус как у выдохшегося пива, если в него плеснуть молока.
– По-моему, ужасная гадость, – сказала она.
– Если привыкнешь, то ничего, – ответил Док. – Я его пью уже семнадцать лет.
ГЛАВА XVIII
Док вел машину не спеша. Он пил пиво в Вентуре уже далеко за полдень, так что в Карпентарии съел только бутерброд с сыром и зашел в туалет. К тому же он рассчитывал поужинать в Лос-Анджелесе. Туда он приехал, было уже совсем темно. Проехал весь город и остановился у знакомого ресторана «Цыплята на скорую руку». Заказал жареного цыпленка, картофельный суп-жульен, горячую булочку с медом, кусок ананасового пирога и сыр. Налил в термос горячий кофе и купил в дорогу шесть бутербродов с ветчиной и пинту пива.
Ночью ехать не так интересно. Не видно собак, да и вообще видишь только шоссе, освещенное собственными фарами. Теперь Док гнал, спешил приехать на место вовремя. В Ла-Джолле он был около двух часов ночи. Городок остался позади, теперь вниз к той скале, под которой его отмель. И вот Док на месте; остановил машину, съел бутерброд с ветчиной, выпил пива, свернулся на сиденье калачиком и уснул.
В будильнике Док не нуждался. Он так давно имел дело с приливами и отливами, что чуял движение воды даже во сне. Проснулся Док с первыми лучами, выглянул в окно – отлив уже начался. Выпил горячий кофе, съел три бутерброда и запил все квартой пива.
Вода оттекала незаметно. И вот уже показались камни, как будто некая сила толкала их вверх; океан отступал, оставляя мелкие лужи, мокрые водоросли, мох, губки, светящиеся, коричневые, синие, оранжевые. Дно было усеяно странным океанским мусором: обломки раковин, клешни, большие и мелкие куски скелетов, – фантастическое кладбище, точнее нива, кормящая морских обитателей.
Док натянул резиновые сапоги и со всей серьезностью напялил на голову непромокаемую шляпу. Взял свои ведра, банки, ломик, в один карман сунул бутерброды, в другой термос с кофе, спустился со скалы и стал работать, преследуя по пятам уходящую воду. Он переворачивал ломиком камни, часто рука его стремглав уходила в воду и он выхватывал из-под камня рассерженного детеныша осьминога, который пунцовел от гнева и плевал ему на руку чернильную жидкость. Док тут же опускал осьминога в банку с морской водой к другим пленникам; почти каждый новичок в ярости бросался на своих сородичей.
Охота в тот день была очень удачная. Он поймал двадцать два маленьких осьминога, набрал много морских губок и сложил их в деревянное ведро. Вода все отступала, Док подвигался следом, взошло солнце, утро вступило в свои права. Отмель уходила в море на двести ярдов до барьера – гряды оплетенных водорослями скал, и только за ними начиналась настоящая глубина. Док дошел до края гряды. Он уже собрал почти все, ради чего приехал, и теперь бесцельно заглядывал под камни, наклонялся к воде, вглядывался в оставленные отливом лужицы, любуясь их переливчатой мозаикой, их дышащей и суетящейся жизнью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
И тогда он решил говорить неправду, отвечал, что отправился бродить на пари, поспорив с друзьями на сто долларов. И ему все верили, он всем очень нравился. Его приглашали обедать, оставляли ночевать, кормили завтраком и желали счастливого пути. А потом вспоминали о нем, как о чертовски славном парне. Док не учился говорить правду, но теперь он знал, что правду любят немногие, что она – опасная возлюбленная.
Салинас Док проехал мимо. Остановился он в Гонзалесе, Кинг-сити и Пасо-Роблесе. В Санта-Марии съел котлету и выпил кружку пива, даже две, так как от Санта-Марии до Санта-Барбары было довольно далеко, В Санта-Барбаре съел суп, зеленый салат, салат из фасоли, мясо в горшочке с картофельным пюре, ананасовый пирог, сыр и выпил кофе. Пообедав, залил в бак бензин и пошел помыться. Пока на заправочной проверяли баллоны и масло, Док умылся, причесал бородку, а, вернувшись к машине, увидел возле нее очередь желающих ехать на попутке.
– На юг едете, мистер?
Док немало поколесил за рулем и знал по опыту, что попутчика надо выбирать с умом. Лучше всего ехать с бывалым человеком, такой сидит тихо; новичок же от неловкости болтает без умолку – хоть чем-нибудь заплатить за даровую поездку. Выбрав попутчика, вы ему говорите из осторожности, что едете недалеко. Вдруг попутчик станет вам докучать, тогда вы ссадите его через несколько миль и все. Но бывает и повезет – посадишь такого человека, что один на тысячу. Док мельком оглядел очередь и выбор его пал на узколицого, худощавого человека в синем костюме, по виду коммивояжера; от крыльев носа к уголкам губ у него шли глубокие морщины, а черные глаза смотрели хмуро, задумчиво.
Он поглядел на Дока с легкой неприязнью.
– Едете на юг? – спросил он.
– Да, – ответил Док. – Не очень далеко.
– Меня не захватите?
– Садитесь.
Доехали до Вентуры, Док остановился выпить пивка после недавнего плотного обеда.
До сих пор попутчик ехал молча. Док подкатил к придорожному пивному ларьку.
– Пива хотите? – спросил Док.
– Нет, – отрезал коммивояжер. – И позволю себе заметить, что вести машину в нетрезвом состоянии – весьма неразумно. Меня не касается, как вы относитесь к своей жизни. Но вы за рулем, а в руках пьяного автомобиль может стать орудием убийства.
При первых словах попутчика Док слегка опешил. А выслушав тираду до конца, тихо сказал:
– Вон из машины.
– Что?
– Получите по шее, если не уберетесь. Считаю до десяти. Раз, два, три…
Человек задергал ручку дверцы и поспешно вылез задом на обочину. Очутившись в безопасности, он заорал.
– Я заявлю в полицию! Вас арестуют!
Док открыл вещевой ящик и взял гаечный ключ. Попутчик это заметил и чуть не бегом кинулся прочь.
Продавщица, красивая блондинка с намечающимся зобом, приветливо улыбнулась ему.
– Что будете пить?
– Молочный коктейль с пивом, – брякнул Док.
– Что?
А черт, хотя ладно. Не все ли равно – сейчас или завтра.
– Вы шутите? – спросила блондинка.
– У меня с мочевым пузырем непорядок, – ответил он. – Бипаликетсонектомия, если по-научному. Мне полагается пить молочный коктейль с пивом. Врачи прописали.
Блондинка сочувственно улыбнулась.
– А я подумала, вы шутите, – чуть лукаво ответила она. – А как он делается? Значит, вы больны? Ни за что не скажешь.
– Очень болен, – кивнул головой Док. – И болезнь все прогрессирует. А делается он просто. Немного молока и полбутылки пива. Остальное налейте в стакан, я так выпью. И, пожалуйста, без сахара.
Когда коктейль был готов, Док с опаской отпил один глоток. Нельзя сказать, чтобы совсем отвратительно. Вкус как у выдохшегося пива, если в него плеснуть молока.
– По-моему, ужасная гадость, – сказала она.
– Если привыкнешь, то ничего, – ответил Док. – Я его пью уже семнадцать лет.
ГЛАВА XVIII
Док вел машину не спеша. Он пил пиво в Вентуре уже далеко за полдень, так что в Карпентарии съел только бутерброд с сыром и зашел в туалет. К тому же он рассчитывал поужинать в Лос-Анджелесе. Туда он приехал, было уже совсем темно. Проехал весь город и остановился у знакомого ресторана «Цыплята на скорую руку». Заказал жареного цыпленка, картофельный суп-жульен, горячую булочку с медом, кусок ананасового пирога и сыр. Налил в термос горячий кофе и купил в дорогу шесть бутербродов с ветчиной и пинту пива.
Ночью ехать не так интересно. Не видно собак, да и вообще видишь только шоссе, освещенное собственными фарами. Теперь Док гнал, спешил приехать на место вовремя. В Ла-Джолле он был около двух часов ночи. Городок остался позади, теперь вниз к той скале, под которой его отмель. И вот Док на месте; остановил машину, съел бутерброд с ветчиной, выпил пива, свернулся на сиденье калачиком и уснул.
В будильнике Док не нуждался. Он так давно имел дело с приливами и отливами, что чуял движение воды даже во сне. Проснулся Док с первыми лучами, выглянул в окно – отлив уже начался. Выпил горячий кофе, съел три бутерброда и запил все квартой пива.
Вода оттекала незаметно. И вот уже показались камни, как будто некая сила толкала их вверх; океан отступал, оставляя мелкие лужи, мокрые водоросли, мох, губки, светящиеся, коричневые, синие, оранжевые. Дно было усеяно странным океанским мусором: обломки раковин, клешни, большие и мелкие куски скелетов, – фантастическое кладбище, точнее нива, кормящая морских обитателей.
Док натянул резиновые сапоги и со всей серьезностью напялил на голову непромокаемую шляпу. Взял свои ведра, банки, ломик, в один карман сунул бутерброды, в другой термос с кофе, спустился со скалы и стал работать, преследуя по пятам уходящую воду. Он переворачивал ломиком камни, часто рука его стремглав уходила в воду и он выхватывал из-под камня рассерженного детеныша осьминога, который пунцовел от гнева и плевал ему на руку чернильную жидкость. Док тут же опускал осьминога в банку с морской водой к другим пленникам; почти каждый новичок в ярости бросался на своих сородичей.
Охота в тот день была очень удачная. Он поймал двадцать два маленьких осьминога, набрал много морских губок и сложил их в деревянное ведро. Вода все отступала, Док подвигался следом, взошло солнце, утро вступило в свои права. Отмель уходила в море на двести ярдов до барьера – гряды оплетенных водорослями скал, и только за ними начиналась настоящая глубина. Док дошел до края гряды. Он уже собрал почти все, ради чего приехал, и теперь бесцельно заглядывал под камни, наклонялся к воде, вглядывался в оставленные отливом лужицы, любуясь их переливчатой мозаикой, их дышащей и суетящейся жизнью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41