С теми запасами еды и оружия, которые у короля Дункана имеются в Замане, он способен дождаться, когда мы сами сдадимся и отступим, либо того момента, когда к нему придет подкрепление из Торбардина. Тогда он сумеет запереть нас в долине. Я прав?
Аргат почесал пальцами густую черную бороду. Вытащив нож, он подбросил его в воздух и ловко поймал. Перехватив напряженный взгляд мага, гном прекратил свою забаву и широко развел руки в стороны.
— Прошу прощения, — ухмыльнулся он. — Привычка. Надеюсь, что я не слишком испугал тебя. Если это неприятно, я мог бы...
— Если мне это будет неприятно, я сумею сам с этим справиться, — отрезал маг. — Продолжай. — Он взмахнул рукой. — Ну, давай!
Аргат пожал плечами, чувствуя себя несколько неуютно под пронзительным взглядом скрытых под капюшоном глаз Рейстлина. Взгляд этот он ощущал каждой клеточкой своего тела. Когда Аргат подбросил нож высоко в воздух, из темноты выскользнула тонкая белая рука и, перехватив его за рукоятку, с силой вонзила в стол, пробив насквозь довольно толстую доску. Гном сверкнул глазами и насупился.
— Магия, — проворчал он.
— Мастерство, — возразил маг. — Так что, будем продолжать играть в игры, которые наскучили мне еще в младенчестве, или поговорим о наших делах?
— Ну что ж, — сказал Аргат без видимой охоты, пряча нож в ножны. — Твои шпионы не соврали. Таков план Дункана.
— Отлично. Моя идея предельно проста. Дункан вернется в крепость — в открытом бою ему не победить. Тогда он прикажет закрыть ворота... — Рейстлин откинулся на спинку стула и — после минутной паузы — продолжил:
— Но когда он отдаст этот приказ, ворота не закроются.
— Так просто? — насмешливо переспросил Аргат.
— Вот именно. — Маг с загадочным видом сложил руки на груди. — Те, кто должны будут это сделать, умрут. А от вас требуется оставить ворота открытыми всего на несколько минут — пока наши силы не начнут штурм. Паке Таркас падет. А твоим людям придется сложить оружие и присоединиться к нам.
— Действительно просто, но есть одна проблема, — заметил Аргат, кисло глядя на мага. — Наши дома и семьи — в Торбардине. Что с ними станет, когда будет известно о нашем предательстве?
— Ничего, — ответил Рейстлин.
Порывшись в кошельке, он достал старинный свиток, перетянутый узкой черной ленточкой.
— Это передашь Дункану.
Он вручил пергамент гному и кивнул.
— Прочти.
Аргат нахмурился. Он по-прежнему относился к магу с подозрением и сомневался относительно того, что ему можно полностью доверять. Гном отнес свиток к сундуку с монетами, которые вновь засветились в темноте, и развернул его.
— Но это же... — Гном удивленно посмотрел на Рейстлина. — Это написано на языке моего народа! Маг нетерпеливо потряс головой.
— Разумеется. Или ты ожидал чего-то другого? В противном случае Дункан ни за что бы этому не поверил.
— Но... — Аргат с трудом справится с потрясением. — Это тайный язык, известный только деварам и лишь немногим избранным. Например, Дункан знает его, но ведь он — король...
— Читай! — Маг раздраженно взмахнул черным рукавом. — У меня мало времени.
Гном пробормотал какое-то проклятье и развернул пергамент. На чтение свитка ему понадобилось довольно много времени, хотя на листе было начертано всего несколько строк. Затем, поглаживая свою спутанную, черную бороду, он надолго задумался. Наконец он поднял голову и, свернув пергамент в трубочку, несколько раз постучал им по ладони.
— Ты прав, маг, это решает все проблемы. Гном вернулся в кресло и, прищурившись, посмотрел на своего одетого в черное собеседника.
— Но я хочу вручить Дункану кое-что еще, помимо свитка. Мне нужно нечто... особенно впечатляющее!
— Что ваш народ считает «впечатляющим»? — спросил Рейстлин, презрительно кривя рот. — Несколько дюжин изрубленных на части тел? Что еще ты хочешь получить?
Аргат ухмыльнулся.
— Голову твоего предводителя.
Наступила тишина. Ни малейшим звуком или движением не выдал Рейстлин своих мыслей. Казалось, он и вовсе перестал дышать. Молчание длилось так долго, что под конец оно стало казаться Аргату живым существом, могущественным и опасным.
Девар вздрогнул, потом ухмыльнулся. Нет, он будет настаивать на этом. Дункану придется объявить его героем, как этого ублюдка Хараса.
— Хорошо, согласен. — Голос Рейстлина был ровным, лишенным всяких эмоций, однако, когда он поднял голову, Аргат увидел блестящие глаза мага, и ледяной холод их бездонных, черных глубин пронзил его буквально насквозь.
— Согласен, — повторил маг. — Постарайся только исполнить обещание, и получишь все, что требуешь. Аргат нервно и как-то жалко улыбнулся.
— Тебя не зря называют Выбравшим Тьму, не правда ли? — спросил он, поднимаясь из-за стола и делая слабую попытку рассмеяться. Пергамент он заткнул за пояс.
Маг не ответил, и Аргат, пожав плечами, повернулся к своим спутникам.
Властным жестом он указал на стоящий в углу сундук. Гномы быстро подошли к нему и закрыли его ключом, который Рейстлин вынул откуда-то из-под плаща. Несмотря на то что девары были привычны к тяжелой работе, даже они пыжились и кряхтели, поднимая драгоценную ношу.
Гномы-носильщики первыми выбрались из палатки. Аргат проводил их взглядом, затем повернулся к магу, который снова был едва различим в сгустившейся тьме палатки.
— Не беспокойся, мы не подведем.
— Я и не беспокоюсь, — отозвался Рейстлин. Аргат вздрогнул; тон мага ему не понравился.
— Видишь ли, Аргат, — продолжил Рейстлин, развивая свою мысль. — Эти деньги прокляты. Если кто-либо, прикасавшийся к этим деньгам (например, ты), попытается меня обмануть, — кожа на его руках почернеет и начнет слезать клочьями. Когда руки превратятся в мерзкие, отвратительно смердящие обрубки, начнет гнить и разлагаться кожа на его ногах. Ему останется только беспомощно наблюдать, как разлагается все его тело и заживо гниет плоть. Он будет постепенно умирать, испытывая адские муки.
Аргат издал невнятный, сдавленный звук.
— Ты лжешь! — с трудом проговорил он.
Рейстлин снова промолчал. Аргат больше не видел его и не ощущал его присутствия; мага могло уже и вовсе не быть в палатке. Единственными звуками, которые доносились до него, были смех и крики, раздававшиеся у пиршественного костра, да и те стали слышны лишь тогда, когда он отдернул полог. В дрожащем оранжевом свете Аргат видел, как люди и гномы, слегка покачиваясь, передают друг другу чаши с вином.
Вполголоса выбранившись, девар поспешил прочь, но даже на бегу он время от времени тщательно вытирал руки о штаны.
Глава 6
Пришел рассвет. Солнце Кринна выходило из-за горного хребта медленно, неохотно, словно предчувствуя, какие страшные картины предстоит ему осветить.
Но время нельзя остановить, как невозможно предотвратить солнечный восход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
Аргат почесал пальцами густую черную бороду. Вытащив нож, он подбросил его в воздух и ловко поймал. Перехватив напряженный взгляд мага, гном прекратил свою забаву и широко развел руки в стороны.
— Прошу прощения, — ухмыльнулся он. — Привычка. Надеюсь, что я не слишком испугал тебя. Если это неприятно, я мог бы...
— Если мне это будет неприятно, я сумею сам с этим справиться, — отрезал маг. — Продолжай. — Он взмахнул рукой. — Ну, давай!
Аргат пожал плечами, чувствуя себя несколько неуютно под пронзительным взглядом скрытых под капюшоном глаз Рейстлина. Взгляд этот он ощущал каждой клеточкой своего тела. Когда Аргат подбросил нож высоко в воздух, из темноты выскользнула тонкая белая рука и, перехватив его за рукоятку, с силой вонзила в стол, пробив насквозь довольно толстую доску. Гном сверкнул глазами и насупился.
— Магия, — проворчал он.
— Мастерство, — возразил маг. — Так что, будем продолжать играть в игры, которые наскучили мне еще в младенчестве, или поговорим о наших делах?
— Ну что ж, — сказал Аргат без видимой охоты, пряча нож в ножны. — Твои шпионы не соврали. Таков план Дункана.
— Отлично. Моя идея предельно проста. Дункан вернется в крепость — в открытом бою ему не победить. Тогда он прикажет закрыть ворота... — Рейстлин откинулся на спинку стула и — после минутной паузы — продолжил:
— Но когда он отдаст этот приказ, ворота не закроются.
— Так просто? — насмешливо переспросил Аргат.
— Вот именно. — Маг с загадочным видом сложил руки на груди. — Те, кто должны будут это сделать, умрут. А от вас требуется оставить ворота открытыми всего на несколько минут — пока наши силы не начнут штурм. Паке Таркас падет. А твоим людям придется сложить оружие и присоединиться к нам.
— Действительно просто, но есть одна проблема, — заметил Аргат, кисло глядя на мага. — Наши дома и семьи — в Торбардине. Что с ними станет, когда будет известно о нашем предательстве?
— Ничего, — ответил Рейстлин.
Порывшись в кошельке, он достал старинный свиток, перетянутый узкой черной ленточкой.
— Это передашь Дункану.
Он вручил пергамент гному и кивнул.
— Прочти.
Аргат нахмурился. Он по-прежнему относился к магу с подозрением и сомневался относительно того, что ему можно полностью доверять. Гном отнес свиток к сундуку с монетами, которые вновь засветились в темноте, и развернул его.
— Но это же... — Гном удивленно посмотрел на Рейстлина. — Это написано на языке моего народа! Маг нетерпеливо потряс головой.
— Разумеется. Или ты ожидал чего-то другого? В противном случае Дункан ни за что бы этому не поверил.
— Но... — Аргат с трудом справится с потрясением. — Это тайный язык, известный только деварам и лишь немногим избранным. Например, Дункан знает его, но ведь он — король...
— Читай! — Маг раздраженно взмахнул черным рукавом. — У меня мало времени.
Гном пробормотал какое-то проклятье и развернул пергамент. На чтение свитка ему понадобилось довольно много времени, хотя на листе было начертано всего несколько строк. Затем, поглаживая свою спутанную, черную бороду, он надолго задумался. Наконец он поднял голову и, свернув пергамент в трубочку, несколько раз постучал им по ладони.
— Ты прав, маг, это решает все проблемы. Гном вернулся в кресло и, прищурившись, посмотрел на своего одетого в черное собеседника.
— Но я хочу вручить Дункану кое-что еще, помимо свитка. Мне нужно нечто... особенно впечатляющее!
— Что ваш народ считает «впечатляющим»? — спросил Рейстлин, презрительно кривя рот. — Несколько дюжин изрубленных на части тел? Что еще ты хочешь получить?
Аргат ухмыльнулся.
— Голову твоего предводителя.
Наступила тишина. Ни малейшим звуком или движением не выдал Рейстлин своих мыслей. Казалось, он и вовсе перестал дышать. Молчание длилось так долго, что под конец оно стало казаться Аргату живым существом, могущественным и опасным.
Девар вздрогнул, потом ухмыльнулся. Нет, он будет настаивать на этом. Дункану придется объявить его героем, как этого ублюдка Хараса.
— Хорошо, согласен. — Голос Рейстлина был ровным, лишенным всяких эмоций, однако, когда он поднял голову, Аргат увидел блестящие глаза мага, и ледяной холод их бездонных, черных глубин пронзил его буквально насквозь.
— Согласен, — повторил маг. — Постарайся только исполнить обещание, и получишь все, что требуешь. Аргат нервно и как-то жалко улыбнулся.
— Тебя не зря называют Выбравшим Тьму, не правда ли? — спросил он, поднимаясь из-за стола и делая слабую попытку рассмеяться. Пергамент он заткнул за пояс.
Маг не ответил, и Аргат, пожав плечами, повернулся к своим спутникам.
Властным жестом он указал на стоящий в углу сундук. Гномы быстро подошли к нему и закрыли его ключом, который Рейстлин вынул откуда-то из-под плаща. Несмотря на то что девары были привычны к тяжелой работе, даже они пыжились и кряхтели, поднимая драгоценную ношу.
Гномы-носильщики первыми выбрались из палатки. Аргат проводил их взглядом, затем повернулся к магу, который снова был едва различим в сгустившейся тьме палатки.
— Не беспокойся, мы не подведем.
— Я и не беспокоюсь, — отозвался Рейстлин. Аргат вздрогнул; тон мага ему не понравился.
— Видишь ли, Аргат, — продолжил Рейстлин, развивая свою мысль. — Эти деньги прокляты. Если кто-либо, прикасавшийся к этим деньгам (например, ты), попытается меня обмануть, — кожа на его руках почернеет и начнет слезать клочьями. Когда руки превратятся в мерзкие, отвратительно смердящие обрубки, начнет гнить и разлагаться кожа на его ногах. Ему останется только беспомощно наблюдать, как разлагается все его тело и заживо гниет плоть. Он будет постепенно умирать, испытывая адские муки.
Аргат издал невнятный, сдавленный звук.
— Ты лжешь! — с трудом проговорил он.
Рейстлин снова промолчал. Аргат больше не видел его и не ощущал его присутствия; мага могло уже и вовсе не быть в палатке. Единственными звуками, которые доносились до него, были смех и крики, раздававшиеся у пиршественного костра, да и те стали слышны лишь тогда, когда он отдернул полог. В дрожащем оранжевом свете Аргат видел, как люди и гномы, слегка покачиваясь, передают друг другу чаши с вином.
Вполголоса выбранившись, девар поспешил прочь, но даже на бегу он время от времени тщательно вытирал руки о штаны.
Глава 6
Пришел рассвет. Солнце Кринна выходило из-за горного хребта медленно, неохотно, словно предчувствуя, какие страшные картины предстоит ему осветить.
Но время нельзя остановить, как невозможно предотвратить солнечный восход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126