под орденом Ленина, например, было написано 50000, а под звездой Героя России — 200000.
— Цифры, как вы сами понимаете, в долларах, — продолжал старичок и вздохнул. — Что делать? Инфляция.
— Однако цены у вас… — протянул Гоша.
— О, цены самые умеренные, — оживился старичок. — Самые умеренные, уверяю вас. У моих конкурентов цены гораздо выше, я торгую почти в убыток, но надо же как-то выживать в этом мире. Вот, например, Герой России. Вы полагаете, что двести тысяч долларов за него — большая цена. Вы ошибаетесь, молодой человек. Тут ведь нужен указ президента, — он поднял палец, — чтоб вы знали. Причем не какая-нибудь липовая бумажка, а настоящий, подлинный указ, чтоб вы знали. Нет, молодой человек, двести тысяч долларов совершенно божеская цена, совершенно божеская. Да вы загляните к конкурентам, загляните. У меня уж были с ними стычки на почве цен, чтоб вы знали. Да-с, были стычки. Но у меня хорошая «крыша», чтоб вы знали, и они отступились.
— И что, — подала голос Арина, — покупают?
— О да. Покупают, барышня, покупают, чтоб вы знали. Одно время был застой в торговле, а теперь опять оживление. Да вот перед вашим приходом, еще до стрельбы, заходили два господина, купили дворянский титул… Ах! Я и не сказал, у меня и титулы есть, чтоб вы знали. И недорого совсем! А почему недорого, спросите вы? А потому что без поместий, без поместий. Но пользуются спросом.
— Простите, — сказала Арина, — но ведь ваш магазин называется, кажется, «Подарки»?
— А как же! Как же ему еще называться, барышня?
Арина не нашла, что ответить. Действительно, как же ему еще называться? Старичок прислушался.
— Стихло, — сообщил он. — Они растратили весь боезапас и теперь отдыхают. Можете смело выходить, вас не тронут.
Гоша двинулся к выходу, постоял у двери, послушал. На улице действительно было тихо.
— Пойдем, — сказал он Арине и повернулся к старичку. — До свидания.
— До свидания, молодые люди, до свидания. Заходите еще. С деньгами, — он лукаво улыбнулся.
— Прощайте, — сказала Арина.
Гоша осторожно выглянул наружу, огляделся. «Уазики» стояли там же, возле них сидели усталые омоновцы и курили, вяло перебрасываясь словами. На тротуаре вповалку лежало несколько окровавленных трупов.
— Что там? — испуганно спросила Арина.
— Постреляли и отдыхают, — ответил Гоша. — Идем. Не смотри туда.
Они вышли из магазина. Омоновцы проводили их равнодушными взглядами.
— Я есть хочу, — виновато сказала Арина. — Я когда понервничаю, всегда хочу есть.
Гоша кивнул. Он и сам был не прочь перекусить.
— Давай найдем что-нибудь, — сказал он.
Они пошли по улице. На город медленно опускались сумерки. Фонарь над головой вдруг замигал вполнакала и вспыхнул ядовитым ртутным светом. Послышались команды, ругань — омоновцы отдохнули и стали сгружать трупы в одну из машин. Затем они быстро погрузились сами, с визгом шин рванули с места, развернулись, включили сирену и понеслись по опустевшей дороге.
— Банду они брали, что ли? — пробормотал Гоша.
Арина не услышала. Они прошли мимо огромного гастронома, зажигающего огни, посмотрели на витрины, и им еще больше захотелось есть.
— Ну где же тут что-нибудь? — сказал Гоша. — Ага. Вот. — Над небольшой дверью висела неоновая вывеска: «Забегаловка». В ней не горели буквы "г" и "о". — Зайдем?
Арина пожала плечами, и Гоша толкнул дверь. «Знаю я эти забегаловки, — подумал он. — В них дерут три шкуры»… За дверью оказалось небольшое помещение, уставленное в два ряда маленькими столиками полированного дерева с одноногими табуретами, в глубине виднелась стойка бара, за которой возвышалась батарея разнокалиберных и разноцветных бутылок. Не очень чисто и не очень хорошо пахнет. Над стойкой с потолка свисал отставший пласт штукатурки. Посетителей не было.
— Хм, — сказал Гоша. — Забегаловка — она забегаловка и есть.
Они сели на неудобные вертящиеся табуреты и стали ждать. Гоша уже открыл было рот, чтобы позвать официанта, как тут открылась боковая дверь за стойкой и в зал вышел сам официант, одетый точно так же, как продавец в магазине подарков и еще больше похожий на крупье, поскольку был не старше двадцати лет. На его широкое как лопата лицо была надета предупредительная застывшая улыбка. Он схватил со стойки книжечку меню и не совсем свежую салфетку, которую перебросил через руку, приблизился к посетителям и согнулся в полупоклоне, протягивая книжечку Арине. Арина взяла меню, подозрительно посмотрела на него — меню было помятое и потертое — и стала изучать.
Гоша чувствовал себя неуютно на табурете, хотелось закинуть руку за спинку и посмотреть на официанта значительно и с достоинством. Пришлось упереть локти в столик и подбородок положить в ладони.
— Бифштексы натуральные, — прочитала Арина. — Будешь?
Гоша кивнул, не глядя.
— Первое будешь?
— Нет. Хватит бифштекса.
— Омары, — прочитала Арина.
— О! — встрепенулся Гоша. — Никогда не ел омаров.
— Значит, так, — строго сказала Арина и официант еще более согнулся. — Два бифштекса и два омара.
— Мне еще чаю, — сказал Гоша. — Покрепче.
— Чай и апельсиновый сок, — закончила Арина.
— Что будете пить-с? — спросил официант. ' — Я же сказала.
— Я имею в виду спиртное-с.
— Сухое мартини, — подумав, сказала Арина.
— Я очень извиняюсь, — ответил официант, — мартини нет.
— Тогда «Алиготе».
— Я опять извиняюсь, — официант немного втянул голову в плечи. — «Алиготе» тоже нет-с.
— Водки принесите, — бухнул Гоша.
— Водки нет-с, — официант еще больше втянул голову.
— А что есть? Коньяк? Виски? Ликеры? С каждым словом официант съеживался все больше и отрицательно качал головой.
— Спиртного нет-с, — наконец сказал он. — Сухой закон-с.
— Зачем же спрашивать? — возмутилась Арина.
— Виноват-с, порядок такой.
— А это? — Гоша кивнул в сторону бутылочной батареи. — Бутафория?
— Именно-с! — обрадовался официант. — Как вы точно изволили заметить! Бутафория-с!
— Ладно, — Гоша махнул рукой. — Выполняйте заказ.
Но официант не уходил, а делал какие-то намекающие гримасы.
— Ну? — спросил Гоша.
— Могу из-под полы-с, — доверительно шепнул официант, — только это будет дороже.
— Иди, иди, — сказал Гоша. — Обойдемся.
Официант наконец удалился в боковую дверь.
— Гоша, а у тебя деньги есть?
— Есть. Триста рублей.
Арина порылась в сумочке, достала маленький кошелек.
— Ты что? — сказал Гоша. — Думаешь, трехсот рублей не хватит? Убери.
— Омары, наверное, дорогие. Я не посмотрела на цену, но они, наверное, дорогие. Как ты думаешь?
— Посмотрим.
— Гоша, — Арина наклонилась к нему. — Что это за город такой?
— Город? А что, город как город. Странный город, конечно, несуразный какой-то. Вот я, например, хочу есть. Имею такое желание. Почему оно не исполняется?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
— Цифры, как вы сами понимаете, в долларах, — продолжал старичок и вздохнул. — Что делать? Инфляция.
— Однако цены у вас… — протянул Гоша.
— О, цены самые умеренные, — оживился старичок. — Самые умеренные, уверяю вас. У моих конкурентов цены гораздо выше, я торгую почти в убыток, но надо же как-то выживать в этом мире. Вот, например, Герой России. Вы полагаете, что двести тысяч долларов за него — большая цена. Вы ошибаетесь, молодой человек. Тут ведь нужен указ президента, — он поднял палец, — чтоб вы знали. Причем не какая-нибудь липовая бумажка, а настоящий, подлинный указ, чтоб вы знали. Нет, молодой человек, двести тысяч долларов совершенно божеская цена, совершенно божеская. Да вы загляните к конкурентам, загляните. У меня уж были с ними стычки на почве цен, чтоб вы знали. Да-с, были стычки. Но у меня хорошая «крыша», чтоб вы знали, и они отступились.
— И что, — подала голос Арина, — покупают?
— О да. Покупают, барышня, покупают, чтоб вы знали. Одно время был застой в торговле, а теперь опять оживление. Да вот перед вашим приходом, еще до стрельбы, заходили два господина, купили дворянский титул… Ах! Я и не сказал, у меня и титулы есть, чтоб вы знали. И недорого совсем! А почему недорого, спросите вы? А потому что без поместий, без поместий. Но пользуются спросом.
— Простите, — сказала Арина, — но ведь ваш магазин называется, кажется, «Подарки»?
— А как же! Как же ему еще называться, барышня?
Арина не нашла, что ответить. Действительно, как же ему еще называться? Старичок прислушался.
— Стихло, — сообщил он. — Они растратили весь боезапас и теперь отдыхают. Можете смело выходить, вас не тронут.
Гоша двинулся к выходу, постоял у двери, послушал. На улице действительно было тихо.
— Пойдем, — сказал он Арине и повернулся к старичку. — До свидания.
— До свидания, молодые люди, до свидания. Заходите еще. С деньгами, — он лукаво улыбнулся.
— Прощайте, — сказала Арина.
Гоша осторожно выглянул наружу, огляделся. «Уазики» стояли там же, возле них сидели усталые омоновцы и курили, вяло перебрасываясь словами. На тротуаре вповалку лежало несколько окровавленных трупов.
— Что там? — испуганно спросила Арина.
— Постреляли и отдыхают, — ответил Гоша. — Идем. Не смотри туда.
Они вышли из магазина. Омоновцы проводили их равнодушными взглядами.
— Я есть хочу, — виновато сказала Арина. — Я когда понервничаю, всегда хочу есть.
Гоша кивнул. Он и сам был не прочь перекусить.
— Давай найдем что-нибудь, — сказал он.
Они пошли по улице. На город медленно опускались сумерки. Фонарь над головой вдруг замигал вполнакала и вспыхнул ядовитым ртутным светом. Послышались команды, ругань — омоновцы отдохнули и стали сгружать трупы в одну из машин. Затем они быстро погрузились сами, с визгом шин рванули с места, развернулись, включили сирену и понеслись по опустевшей дороге.
— Банду они брали, что ли? — пробормотал Гоша.
Арина не услышала. Они прошли мимо огромного гастронома, зажигающего огни, посмотрели на витрины, и им еще больше захотелось есть.
— Ну где же тут что-нибудь? — сказал Гоша. — Ага. Вот. — Над небольшой дверью висела неоновая вывеска: «Забегаловка». В ней не горели буквы "г" и "о". — Зайдем?
Арина пожала плечами, и Гоша толкнул дверь. «Знаю я эти забегаловки, — подумал он. — В них дерут три шкуры»… За дверью оказалось небольшое помещение, уставленное в два ряда маленькими столиками полированного дерева с одноногими табуретами, в глубине виднелась стойка бара, за которой возвышалась батарея разнокалиберных и разноцветных бутылок. Не очень чисто и не очень хорошо пахнет. Над стойкой с потолка свисал отставший пласт штукатурки. Посетителей не было.
— Хм, — сказал Гоша. — Забегаловка — она забегаловка и есть.
Они сели на неудобные вертящиеся табуреты и стали ждать. Гоша уже открыл было рот, чтобы позвать официанта, как тут открылась боковая дверь за стойкой и в зал вышел сам официант, одетый точно так же, как продавец в магазине подарков и еще больше похожий на крупье, поскольку был не старше двадцати лет. На его широкое как лопата лицо была надета предупредительная застывшая улыбка. Он схватил со стойки книжечку меню и не совсем свежую салфетку, которую перебросил через руку, приблизился к посетителям и согнулся в полупоклоне, протягивая книжечку Арине. Арина взяла меню, подозрительно посмотрела на него — меню было помятое и потертое — и стала изучать.
Гоша чувствовал себя неуютно на табурете, хотелось закинуть руку за спинку и посмотреть на официанта значительно и с достоинством. Пришлось упереть локти в столик и подбородок положить в ладони.
— Бифштексы натуральные, — прочитала Арина. — Будешь?
Гоша кивнул, не глядя.
— Первое будешь?
— Нет. Хватит бифштекса.
— Омары, — прочитала Арина.
— О! — встрепенулся Гоша. — Никогда не ел омаров.
— Значит, так, — строго сказала Арина и официант еще более согнулся. — Два бифштекса и два омара.
— Мне еще чаю, — сказал Гоша. — Покрепче.
— Чай и апельсиновый сок, — закончила Арина.
— Что будете пить-с? — спросил официант. ' — Я же сказала.
— Я имею в виду спиртное-с.
— Сухое мартини, — подумав, сказала Арина.
— Я очень извиняюсь, — ответил официант, — мартини нет.
— Тогда «Алиготе».
— Я опять извиняюсь, — официант немного втянул голову в плечи. — «Алиготе» тоже нет-с.
— Водки принесите, — бухнул Гоша.
— Водки нет-с, — официант еще больше втянул голову.
— А что есть? Коньяк? Виски? Ликеры? С каждым словом официант съеживался все больше и отрицательно качал головой.
— Спиртного нет-с, — наконец сказал он. — Сухой закон-с.
— Зачем же спрашивать? — возмутилась Арина.
— Виноват-с, порядок такой.
— А это? — Гоша кивнул в сторону бутылочной батареи. — Бутафория?
— Именно-с! — обрадовался официант. — Как вы точно изволили заметить! Бутафория-с!
— Ладно, — Гоша махнул рукой. — Выполняйте заказ.
Но официант не уходил, а делал какие-то намекающие гримасы.
— Ну? — спросил Гоша.
— Могу из-под полы-с, — доверительно шепнул официант, — только это будет дороже.
— Иди, иди, — сказал Гоша. — Обойдемся.
Официант наконец удалился в боковую дверь.
— Гоша, а у тебя деньги есть?
— Есть. Триста рублей.
Арина порылась в сумочке, достала маленький кошелек.
— Ты что? — сказал Гоша. — Думаешь, трехсот рублей не хватит? Убери.
— Омары, наверное, дорогие. Я не посмотрела на цену, но они, наверное, дорогие. Как ты думаешь?
— Посмотрим.
— Гоша, — Арина наклонилась к нему. — Что это за город такой?
— Город? А что, город как город. Странный город, конечно, несуразный какой-то. Вот я, например, хочу есть. Имею такое желание. Почему оно не исполняется?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60