Бопсы обосновались здесь всерьез и надолго.
Через некоторое время граждане таки привыкли к их присутствию, пусть оно и не стало для них вполне обыденным. Как выразился на начальном этапе «вторжения» один бопс, невзирая на чьи-либо желания бопсы существовали. Хотя ни один бопс не причинил никакого вреда ни одному человеку, люди постоянно разбивали, расплющивали, расчленяли и уничтожали другими способами элегантные маленькие автоматы. Но даже дети вскоре утратили свой страх перед ними. Нападения людей на бопсов не породили никакого возмездия, не спровоцировали никакого воздаяния. Параноики, убежденные в том, что бопсы вознамерились захватить власть над миром, быстро остались почти без последователей, особенно когда стало ясно, что бопсы — не более чем мелкое раздражение.
Практически единственное обстоятельство, которое продолжало беспокоить людей, заключалось в том, что никто не мог понять, откуда же они взялись.
Они, похоже, расцветали в присутствии Ферала Дика, заметил Карденас. Он не отступил ни на шаг, когда у его ног закопошилась и стала взбираться по ним пара десятков миниатюрных машин. Несколько минут они ощупывали и обшаривали его, действуя мягко и, пожалуй, уважительно по отношению к его неметаллической персоне. Сенсоры и провода ласкали и щекотали, делая замеры ради каких-то невообразимых для инспектора целей. Затем, словно в ответ на невидимый и неслышный сигнал, они все как один слезли обратно на тротуар и исчезли в открытом ливневом водостоке. Среди этих миниатюрных чудес не встретилось и двух одинаковых.
Ферал Дик нежно глядел на провал в улице.
— Я люблю бопсов, а бопсы любят меня.
Карденас был искренне заинтригован.
— Вот потому-то ты и решил вмешаться и спасти меня? Потому что бопсы хотели меня изучить?
Ферал расхохотался из-под бесчерешковой мутовки желпроводов.
— Забавный легаш, смеюся я! Я не знаю чего хотят бопсы. Никто не знает. Сколько биглов белый бопс будет балагурить? — Он захихикал, процитировав детский стишок. — Но им, похоже, нравится веть со мной, а мне вроде как по душе их компания. Когда живешь под улицей, а не над ней, то принимаешь любую компанию, какую только сможешь найти, мрачнюся я. По крайней мере они не ворчат. — Он сплюнул в сторону. Карденас слегка удивился тому, что выплюнутое не лязгнуло о мостовую.
— Это все равно не объясняет, почему ты решил мне помочь.
Механическое крабообразное шмыгнуло боком в сторону зияющего отверстия ливневого водостока.
— Время от времени, замечай я, бывают случаи, когда фералу может понадобиться немного доброжелательности со стороны федерала. Верую в рассчитыванье на официальное дружелюбие, решай я. — Металло-пластико-стеклянная клешня поднялась, отдавая честь. — Вспомяните меня нежно в своих досье, офицер. — Желпровода не позволяли толком разглядеть эти запавшие, но не безумные глаза.
А затем механический мастер-наездник исчез в зияющем провале ливневой канализации так же стремительно, как и появился. Подойдя к краю отверстия, Карденас расслышал едва доносящееся негромкое лязганье металлических ног сварганенной из разнородных частей машины, когда самодельный транспорт быстро удалялся под улицей. Настоящим антиобом Ферал Дик не был. Он по выбору стоял, или скорее шмыгал, за рамками обеих систем взглядов.
Инспектор сверился со спиннером. Тот по-прежнему пребывал в коматозном состоянии, но не сдох. Еще плюс-минус несколько минут, и Анхель вернется на линию опто, с полным доступом к ящику СФП. Если только, напомнил он себе, убитая инзинка не лгала. Никаких настоящих причин для этого у нее не было, поскольку она и ее равно покойный напарник намеревались заставить владельца спиннера сдохнуть куда буквальнее, чем его аппаратура, еще до того, как та вернется в строй.
Быстрый взгляд на улицу не обнаружил никого, кроме бредущих граждан. И никаких признаков наголову разбитых озерников из Оз. Он знал, что ему следовало бы воспользоваться общественным коммом и доложить о случившемся, по крайней мере, сообщить, что с ним произошло. Но без спиннера он не мог донести истинную картину нападения. А если он будет слишком долго ждать, то женщина, которую он искал, может уйти, закончив смену — или, того хуже, повстречать наведавшихся к ней инзини, озерников или каких-то гипотетических других, разделявших этот внезапный и неожиданно неудержимый интерес к местонахождению Сурци Моккеркин и ее дочери.
На кого работали те наемные убийцы-индейцы? На Мока, на себя, или на какую-то другую, пока еще не идентифицированную группу с острой заинтересованностью в Сурци Моккеркин и ее дочери? Чем больше антиобных команд проявляло смертельный интерес к этой паре, тем больше Карденас стремился ее найти — первым.
Если ему приходилось дожидаться возможности поговорить с Кой Джой, то он мог ничуть не менее эффективно делать это, одновременно проверяя тех, кто к ней наведывался. Развернувшись, он направился обратно по улице в сторону «Коктэйля». На сей раз он остался поблизости от группы заехавших гульнуть чистяков. А также обратил особое внимание на свое окружение и каждые несколько шагов присматривался к нему с целью убедиться в его реальности. Он совершенно не собирался снова забредать в еще одну обманную миражовку.
Найти «Коктэйль» не составило труда. Расположенный на главной улице, именно там где указывал Машупо Мингас, он втиснулся между «Перистым куполом» и «Калифорнийскими ночами». В отличие от некоторых работающих внутри сотрудниц, все три заведения щеголяли образцово сдержанными фасадами. Внешнее освещение было приглушенным, а вывески скорее статичными, чем одушевленными, и никакие сладострастные рекламы не выпархивали из Медисонных эжекторов подлизываться к случайным прохожим. Хотя Карденас давно уж не работал в зоне наслаждений, он знал, что не все секстели одинаковы. Если основываться на том, что ему помнилось, три соседних заведения занимали нишу, рассчитанную на привлечение клиентов из верхнего слоя среднего класса или, возможно, нижнего слоя высшего класса.
По другую сторону улицы большую часть нескольких городских микрорайонов оккупировала «Рара Авес». Совместное севамериканское предприятие «Асакуса-Чубаско» похвалялось своими товарами столь же нагло, как и его работницы. Более дешевое, менее скромное и откровенно лас-вегасское по своей манере привлекать публику, оно щеголяло постоянным потоком посетителей, жаждущих принять то, что им предлагалось, и твердое и влажное. Вдобавок к удовлетворению сиюминутной похоти, наведавшийся в «Рара Авес» мог также провести ночь в одиночестве, сыграть в азартные игры и потребить предоставляемые заведением блюда и несексуальные развлечения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
Через некоторое время граждане таки привыкли к их присутствию, пусть оно и не стало для них вполне обыденным. Как выразился на начальном этапе «вторжения» один бопс, невзирая на чьи-либо желания бопсы существовали. Хотя ни один бопс не причинил никакого вреда ни одному человеку, люди постоянно разбивали, расплющивали, расчленяли и уничтожали другими способами элегантные маленькие автоматы. Но даже дети вскоре утратили свой страх перед ними. Нападения людей на бопсов не породили никакого возмездия, не спровоцировали никакого воздаяния. Параноики, убежденные в том, что бопсы вознамерились захватить власть над миром, быстро остались почти без последователей, особенно когда стало ясно, что бопсы — не более чем мелкое раздражение.
Практически единственное обстоятельство, которое продолжало беспокоить людей, заключалось в том, что никто не мог понять, откуда же они взялись.
Они, похоже, расцветали в присутствии Ферала Дика, заметил Карденас. Он не отступил ни на шаг, когда у его ног закопошилась и стала взбираться по ним пара десятков миниатюрных машин. Несколько минут они ощупывали и обшаривали его, действуя мягко и, пожалуй, уважительно по отношению к его неметаллической персоне. Сенсоры и провода ласкали и щекотали, делая замеры ради каких-то невообразимых для инспектора целей. Затем, словно в ответ на невидимый и неслышный сигнал, они все как один слезли обратно на тротуар и исчезли в открытом ливневом водостоке. Среди этих миниатюрных чудес не встретилось и двух одинаковых.
Ферал Дик нежно глядел на провал в улице.
— Я люблю бопсов, а бопсы любят меня.
Карденас был искренне заинтригован.
— Вот потому-то ты и решил вмешаться и спасти меня? Потому что бопсы хотели меня изучить?
Ферал расхохотался из-под бесчерешковой мутовки желпроводов.
— Забавный легаш, смеюся я! Я не знаю чего хотят бопсы. Никто не знает. Сколько биглов белый бопс будет балагурить? — Он захихикал, процитировав детский стишок. — Но им, похоже, нравится веть со мной, а мне вроде как по душе их компания. Когда живешь под улицей, а не над ней, то принимаешь любую компанию, какую только сможешь найти, мрачнюся я. По крайней мере они не ворчат. — Он сплюнул в сторону. Карденас слегка удивился тому, что выплюнутое не лязгнуло о мостовую.
— Это все равно не объясняет, почему ты решил мне помочь.
Механическое крабообразное шмыгнуло боком в сторону зияющего отверстия ливневого водостока.
— Время от времени, замечай я, бывают случаи, когда фералу может понадобиться немного доброжелательности со стороны федерала. Верую в рассчитыванье на официальное дружелюбие, решай я. — Металло-пластико-стеклянная клешня поднялась, отдавая честь. — Вспомяните меня нежно в своих досье, офицер. — Желпровода не позволяли толком разглядеть эти запавшие, но не безумные глаза.
А затем механический мастер-наездник исчез в зияющем провале ливневой канализации так же стремительно, как и появился. Подойдя к краю отверстия, Карденас расслышал едва доносящееся негромкое лязганье металлических ног сварганенной из разнородных частей машины, когда самодельный транспорт быстро удалялся под улицей. Настоящим антиобом Ферал Дик не был. Он по выбору стоял, или скорее шмыгал, за рамками обеих систем взглядов.
Инспектор сверился со спиннером. Тот по-прежнему пребывал в коматозном состоянии, но не сдох. Еще плюс-минус несколько минут, и Анхель вернется на линию опто, с полным доступом к ящику СФП. Если только, напомнил он себе, убитая инзинка не лгала. Никаких настоящих причин для этого у нее не было, поскольку она и ее равно покойный напарник намеревались заставить владельца спиннера сдохнуть куда буквальнее, чем его аппаратура, еще до того, как та вернется в строй.
Быстрый взгляд на улицу не обнаружил никого, кроме бредущих граждан. И никаких признаков наголову разбитых озерников из Оз. Он знал, что ему следовало бы воспользоваться общественным коммом и доложить о случившемся, по крайней мере, сообщить, что с ним произошло. Но без спиннера он не мог донести истинную картину нападения. А если он будет слишком долго ждать, то женщина, которую он искал, может уйти, закончив смену — или, того хуже, повстречать наведавшихся к ней инзини, озерников или каких-то гипотетических других, разделявших этот внезапный и неожиданно неудержимый интерес к местонахождению Сурци Моккеркин и ее дочери.
На кого работали те наемные убийцы-индейцы? На Мока, на себя, или на какую-то другую, пока еще не идентифицированную группу с острой заинтересованностью в Сурци Моккеркин и ее дочери? Чем больше антиобных команд проявляло смертельный интерес к этой паре, тем больше Карденас стремился ее найти — первым.
Если ему приходилось дожидаться возможности поговорить с Кой Джой, то он мог ничуть не менее эффективно делать это, одновременно проверяя тех, кто к ней наведывался. Развернувшись, он направился обратно по улице в сторону «Коктэйля». На сей раз он остался поблизости от группы заехавших гульнуть чистяков. А также обратил особое внимание на свое окружение и каждые несколько шагов присматривался к нему с целью убедиться в его реальности. Он совершенно не собирался снова забредать в еще одну обманную миражовку.
Найти «Коктэйль» не составило труда. Расположенный на главной улице, именно там где указывал Машупо Мингас, он втиснулся между «Перистым куполом» и «Калифорнийскими ночами». В отличие от некоторых работающих внутри сотрудниц, все три заведения щеголяли образцово сдержанными фасадами. Внешнее освещение было приглушенным, а вывески скорее статичными, чем одушевленными, и никакие сладострастные рекламы не выпархивали из Медисонных эжекторов подлизываться к случайным прохожим. Хотя Карденас давно уж не работал в зоне наслаждений, он знал, что не все секстели одинаковы. Если основываться на том, что ему помнилось, три соседних заведения занимали нишу, рассчитанную на привлечение клиентов из верхнего слоя среднего класса или, возможно, нижнего слоя высшего класса.
По другую сторону улицы большую часть нескольких городских микрорайонов оккупировала «Рара Авес». Совместное севамериканское предприятие «Асакуса-Чубаско» похвалялось своими товарами столь же нагло, как и его работницы. Более дешевое, менее скромное и откровенно лас-вегасское по своей манере привлекать публику, оно щеголяло постоянным потоком посетителей, жаждущих принять то, что им предлагалось, и твердое и влажное. Вдобавок к удовлетворению сиюминутной похоти, наведавшийся в «Рара Авес» мог также провести ночь в одиночестве, сыграть в азартные игры и потребить предоставляемые заведением блюда и несексуальные развлечения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82