Иногда он не сомневался, что все происходящее — галлюцинация. И до сих пор не снял эту гипотезу со счетов. Если так, то замок являлся наиболее убедительной иллюзией в истории медицины: здесь, наряду с визуальными и слуховыми, были задействованы также осязательные и обонятельные эффекты. Более того, замок обладал явными пространственными измерениями? Масштабная такая галлюцинация.
Даже если и отбросить медицинскую теорию, замок в любом случае отражал нечто, существовавшее в его психике. Что? Желание уйти? Да, точно, вот в чем дело. Но уйти от чего?
От жизни.
Почему? Потому что жизнь, как он знал по собственному опыту, — только разочарование. Однообразная и бесцветная сказка для дураков, напрочь лишенная остроты, если не считать редких вспышек агрессии, которые, на его взгляд, — просто глупость. «Острота» представлялась ему чем-то интересным, даже значительным.
По значительности он как раз и истосковался. Ему хотелось чего-нибудь достичь, заняться чем-то особенным, далеким от повседневной рутины. В замке он наконец ощутил вкус подобной жизни, повидал тысячу новых миров, а в десятке из них его ждали приключения. К тому же в одном из этих миров он встретился с Вайей.
Однако такие развлечения, как фехтование и колдовство, ему тоже приелись, и он чувствовал, что обязан найти себе применение, выполняя какую-нибудь значительную — опять это слово — какую-нибудь важную задачу. Он хотел посвятить себя достойному делу.
Вот и все — довольно просто. План помочь родителям — всего лишь первое, что пришло на ум. План отнюдь не плохой, но сильно отдающий повседневной рутиной.
Да, как ни крути, от рутины никуда не деться. У Калифорнийского Технического хорошая репутация. Компьютерное программирование? Чертовски понятно, что ровным счетом ничего из этого не получится. Возиться с компьютерами, конечно, престижно, да он и в самом деле хочет этому научиться, но...
Что-то приближалось. Послышался визг турбин, рев моторов. Закачались деревья, из кустов выпорхнули птицы.
Не успел он сдвинуться с места, как серая махина, сердито мигая красными огнями, зависла прямо над ним, вровень с верхушками деревьев.
Это был самолет типа ВВП — вертикального взлета и посадки — с куцыми крыльями и шарообразной кабиной пилота. Его бока и нос щетинились подвесными контейнерами для оружия. Конструкция выглядела воинственно и устрашающе.
Громкоговоритель, прокашлявшись, заревел:
— Эй, ты! Идентифицируйся!
Шум моторов был на удивление тихим, скорее оглушительный шепот, чем рев. Голос был громче. Он ударил прямо по ушам.
Джин вдруг почувствовал раздражение.
— А ты кто?
После паузы в ответ раздалось:
— Не двигаться. Если тронешься с места — стреляю. Повторяю — не двигаться.
— Ладно, ладно.
Воздушное судно приземлилось на вершину холма, примяв своим весом нескошенную траву. Гул мотора затих, и дверь кабины распахнулась. Из нее выпрыгнули мужчина и женщина в шлемах и солдатской форме, вооруженные пистолетами. Они приблизились к Джину.
Заговорил мужчина:
— Твое прозвище, гражданин?
— Прозвище? Мое имя — Джин. А вас как зовут?
— Мы записываем. Сообщи свой омникод.
— Что-что?
— Поднимайся. — Мужчина навел на Джина пистолет и бросил женщине: — Прощупай его.
— Руки в стороны, — рявкнула его спутница, низенькая, плотная и светлобровая.
Джин расставил руки. Женщина его обыскала. Когда ее рука залезла к нему в пах, он поморщился.
Обнаружив бумажник и билет на самолет, она протянула их мужчине.
— Это что еще за хлам? — спросил тот.
— Думаю, что это мой бумажник, набитый дорожными чеками, и билет на самолет, на который, черт его побери, я уже опоздал.
Они переглянулись.
— Неприспособленец? — предположила женщина.
— Ну и как ты это объяснишь?
Женщина, взглянув на билет и бумажник, пожала плечами.
— Изгой?
— Возможно. Вряд ли он — агент внешних сил. Иначе бы он здесь не сидел.
— Забавная одежда.
— Да. — Мужчина поднял пистолет. — Эй, ты. Пошли с нами.
Подталкиваемый стволами пистолетов, Джин проследовал к самолету. Он бросил взгляд в сторону портала, но не увидел его. Интересно, заметит ли ворота эта парочка, и, если заметит, какова будет реакция? Заднее сиденье воздушного судна было отделено от кабины металлической решеткой, как в полицейской машине. Джина втолкнули внутрь и захлопнули задний люк.
Женщина сходила за чемоданами. Обоим пришлось попотеть, запихивая их в тесный отсек.
Пилотом была женщина. Она щелкнула тумблерами, и двигатели заработали. Устройство взмыло прямо вверх, слегка качнулось вправо, затем двинулось вперед.
Летательный аппарат набрал скорость и высоту. Джин сквозь решетку наблюдал, как внизу проплывает местность, похожая на сельскую. Домов было очень немного, в основном уродливые многоэтажки. Ему показалось, что в полях скопилось много людей.
Скорость все увеличивалась. Поля и фермы постепенно сменились городскими предместьями. Опять появились многоэтажные уродцы. Внизу возникла река. Интересно, подумал Джин, это Мононгахила или здесь совсем другая география?
Вскоре показались более крупные здания, высящиеся среди приземистых пирамидальных строений монолитные стальные шпили. С географией все прояснилось. Джин узнал слияние трех рек и понял, что в другом мире на этом месте стоит Питтсбург. Сейчас же внизу расстилался совсем иной пейзаж.
Самолет приземлился на крышу высокого офисного здания. Пленника под дулом пистолета препроводили в лифт, и начался бесконечный спуск. Когда двери открылись, Джин догадался, что они находятся ниже уровня земли. Длинный, ярко освещенный коридор вызвал неприятные ассоциации с больницей. Спустя несколько минут показался ряд дверей. Конвоиры придержали Джина перед одной из них.
Мужчина нажал кнопку на стене, и дверь с шипением открылась. Джина подтолкнули, и он вошел внутрь.
Комнатушка была небольшой и совершенно пустой, стены, пол и потолок обиты чем-то мягким. Дверь задвинулась, и он остался один. Холодный свет струился из плафона на потолке.
На стенах красовались буквы, выведенные по трафарету. Лозунги. На одной стене можно было прочесть:
СВОБОДА — ЭТО ОТВЕТСТВЕННОСТЬ
На противоположной сообщалось:
МИР — ВЕЧНАЯ БОРЬБА
Лозунг на стене у Джина за спиной утверждал:
СОВЕСТЬ — ЭТО ВНУТРЕННИЙ ГОЛОС
Джин измерил помещение шагами. Три на четыре. Он ощупал стены. Вряд ли его здесь будут бить. Он ожидал, что его заключат в камеру, но не покрытую же мягкой обшивкой. Может, он все-таки попал в больницу? В психушку? Вряд ли его поведение могло быть истолковано как свидетельство психического расстройства, разве что его ответы показались полицейским бессмыслицей. Возможно, и так; ведь многое из того, что говорили они, для него тоже не имело смысла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58