Отделенные от последнего, которое рассматривалось как земная оболочка, эти группы разделялись на шесть принципов: (1) Kha, "жизненное тело"; (2) Khaba, "астральная форма", или тень; (3) Khou, "животная душа"; (4) Akh, "земной интеллект"; (5) Sa, "божественная душа" (или буддхи); и (6) Sah, или мумия, функции которой начинались после смерти. Осирис был высшим, несотворенным духом, ибо это было, в одном смысле, родовое имя, поскольку каждый человек становился после своего перемещения осирифицированным, то есть поглощенным Осирисом-Солнцем, или великолепным божественным состоянием. Это был Khou, который вместе с низшей частью Akh, или камарупа, с добавлением отбросов манаса, остающихся в астральном свете нашей атмосферы, создавал аналог ужасных, страшных бхутов индусов (или наших "элементалов"). Это видно в переводе так называемого "Магического папируса Харриса" (магический папирус, переведенный Чабасом), который называет их Kouey или Khou, и объясняет, что в соответствии с иероглифами, они назывались Khou, или "вновь ожившие мертвые", "воскресшие тени".*
Когда говорили о человеке, что он "имеет Khou", подразумевалось, что он одержим "духом". Были два вида Khou - оправданные, которые, после проживания в течение короткого времени второй жизни (nam onh), угасали и исчезали; и те Khou, которые были осуждены на блуждание безо всякого отдыха во тьме после смерти во второй раз - mut, em, nam - и кого называли H'ou-metre ("дважды-умершие"), что не мешало им хвататься за эту ненастоящую жизнь, подобно вампирам. О том, сколь ужасны они были, рассказывается в нашем приложении о египетской магии и "китайских духах" (в "Тайной Доктрине"). Они изгонялись египетскими жрецами так же, как изгоняют злых духов римско-католические кюре; или же, китайский гу-ен, идентичный с Khou и "элементарием", так же как и с ларами и лярвами - это последнее слово было получено из первого грамматиком Фестусом, который объясняет, что они были "тенями умерших, которые не давали покоя в доме ни хозяевам, ни слугам". Такие создания, когда их вызывали в теургических и, особенно, некромантических ритуалах, рассматривались, и все еще рассматриваются в Китае не как дух, душа или что-то, принадлежащее к умершей личности, которую они представляют, но просто как ее отражение - симулакрум.
"Человеческая душа",- говорит Апулей,- "это бессмертный бог" (буддхи), который, тем не менее, имеет свое начало. Когда смерть освобождает ее (душу) от ее земного материального организма, она называется лемуром. Среди последних есть немало благодетельных, которые становятся богами или демонами семейства, то есть, его домашними божками: в этом случае они называются ларами. Но они оживают, и о них говорят как о лярвах, когда они, приговоренные судьбой к скитаниям, распространяют вокруг себя зло и бедствия. (Inane terriculamentum, ceterum noxium malis); или, если их истинная природа была неопределенна, они рассматривались как просто маны (Апулей, см.: "О божестве Сократа"). Выслушайте мнение Ямвлиха, Прокла, Порфирия, Пселла и десятка других писателей об этих таинственных существах.
Маги Халдеи верили и учили тому, что небесная, или божественная душа разделяла бы сияние вечного света, в то время как животная, или чувственная душа, если она добрая, быстро распалась бы, а если злая, отправилась бы в блуждание по земной сфере. В этом случае, "она (душа) принимала на время формы различных человеческих призраков и даже животных". То же самое говорили об эйдолоне греки и о своем нефеш - раввины. (См. "Оккультные науки" графа де Рези, V, 11). Все иллюминаты средних веков рассказывают нам о нашей астральной душе, отражении умершего, или его призраке. При натальной смерти (рождении) чистый дух остается притянутым к промежуточному, или светящемуся телу, но, так как его низшая часть (физическое тело) умерла, первый поднимается на небеса, а последняя нисходит в низшие миры, или камалоку.
Гомер показывает нам тело Патрокла - истинный образ материального тела, убитого Гектором - восставшее в своей духовной форме, а Лукреций показывает старого Энния, представляющего самого Гомера, льющего горькие слезы среди теней и человеческих подобий на берегах Ахеруза, "где не живут ни наши тела, ни наши души", но только наши образы.
...Esse Acherusia templa,
...Quo neque permanent animae, neque corpora nostra,
Sed quoedam simulacra...
Виргилий назвал его "образом" (imagо), и в Одиссее (I, XI) автор относится к нему как к типу, модели, и в то же самое время, копии тела; поэтому Телемах не признает Улисса и хочет покинуть его, говоря - "Нет, ты не мой отец; ты демон, пытающийся соблазнить меня!" ("Одиссея", I, XVI, строфа 194). "Римляне не испытывают недостатка в соответствующих выразительных именах, чтобы обозначить все разнообразие своих демонов; так, они называют их по порядку: ларами, лемурами, гениями и манами". Цицерон, в своем переводе платоновского "Тимея", перевел слово "даймоны" как "лары"; и грамматик Фестус, объясняя, что низшие боги были душами людей, проводил различие между этими двумя видами, как и Гомер, и между anima bruta и anima divina (животной и божественной душами). Плутарх (в "Proble. Rom.") показывает лар, которые обитают в домах (с привидениями) и возглавляют их, и называет их жестокими, суровыми, назойливыми, и т. д., и т. д. Фестус полагает, что среди ларов существуют как добрые, так и злые. Ибо он называет их в одно время proestites, когда они изредка появляются и тщательно наблюдают за предметами (direct apports), и в другое - hostileos.* "Как бы то ни было",- говорит своим странным старофранцузским языком Лелойер,- "они являются не больше, чем нашими дьяволами, которые, если они и оказывают помощь некоторым людям и дарят им какие-либо вещи,- это лишь для того, чтобы им было легче причинить вред впоследствии. Лемуры также являются дьяволами и лярвами, ибо они появляются ночью в различных человеческих и животных формах, но еще более часто - с отличительными признаками, которые они заимствуют от умерших людей". ("Livre des Spectres". V, IV, стр. 15 и 16).
Оказывая небольшие почести христианским представлениям о том, что Сатана есть повсюду, Лелойер говорит подобно оккультисту и очень эрудированному человеку.
Совершенно очевидно, что гении, и никто другой, имели своей миссией наблюдение за каждым новорожденным, и что они назывались гениями, как говорит Ценсорий, потому что они имели на своем попечении нашу расу, и руководили не только каждым из смертных, но и всеми поколениями и родами, будучи гениями людей.
Идея ангелов-хранителей людей, народов, местностей, городов и наций, была взята католиками от дохристианских оккультистов и язычников. Симмахус (Epistol., I, X) пишет:
Так же как душа дается тому, кто родился, так и гении распределяются по народам. Каждый город имеет своего гения-покровителя, которому люди приносят жертвы.
Существуют многие надписи, на которых можно прочитать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
Когда говорили о человеке, что он "имеет Khou", подразумевалось, что он одержим "духом". Были два вида Khou - оправданные, которые, после проживания в течение короткого времени второй жизни (nam onh), угасали и исчезали; и те Khou, которые были осуждены на блуждание безо всякого отдыха во тьме после смерти во второй раз - mut, em, nam - и кого называли H'ou-metre ("дважды-умершие"), что не мешало им хвататься за эту ненастоящую жизнь, подобно вампирам. О том, сколь ужасны они были, рассказывается в нашем приложении о египетской магии и "китайских духах" (в "Тайной Доктрине"). Они изгонялись египетскими жрецами так же, как изгоняют злых духов римско-католические кюре; или же, китайский гу-ен, идентичный с Khou и "элементарием", так же как и с ларами и лярвами - это последнее слово было получено из первого грамматиком Фестусом, который объясняет, что они были "тенями умерших, которые не давали покоя в доме ни хозяевам, ни слугам". Такие создания, когда их вызывали в теургических и, особенно, некромантических ритуалах, рассматривались, и все еще рассматриваются в Китае не как дух, душа или что-то, принадлежащее к умершей личности, которую они представляют, но просто как ее отражение - симулакрум.
"Человеческая душа",- говорит Апулей,- "это бессмертный бог" (буддхи), который, тем не менее, имеет свое начало. Когда смерть освобождает ее (душу) от ее земного материального организма, она называется лемуром. Среди последних есть немало благодетельных, которые становятся богами или демонами семейства, то есть, его домашними божками: в этом случае они называются ларами. Но они оживают, и о них говорят как о лярвах, когда они, приговоренные судьбой к скитаниям, распространяют вокруг себя зло и бедствия. (Inane terriculamentum, ceterum noxium malis); или, если их истинная природа была неопределенна, они рассматривались как просто маны (Апулей, см.: "О божестве Сократа"). Выслушайте мнение Ямвлиха, Прокла, Порфирия, Пселла и десятка других писателей об этих таинственных существах.
Маги Халдеи верили и учили тому, что небесная, или божественная душа разделяла бы сияние вечного света, в то время как животная, или чувственная душа, если она добрая, быстро распалась бы, а если злая, отправилась бы в блуждание по земной сфере. В этом случае, "она (душа) принимала на время формы различных человеческих призраков и даже животных". То же самое говорили об эйдолоне греки и о своем нефеш - раввины. (См. "Оккультные науки" графа де Рези, V, 11). Все иллюминаты средних веков рассказывают нам о нашей астральной душе, отражении умершего, или его призраке. При натальной смерти (рождении) чистый дух остается притянутым к промежуточному, или светящемуся телу, но, так как его низшая часть (физическое тело) умерла, первый поднимается на небеса, а последняя нисходит в низшие миры, или камалоку.
Гомер показывает нам тело Патрокла - истинный образ материального тела, убитого Гектором - восставшее в своей духовной форме, а Лукреций показывает старого Энния, представляющего самого Гомера, льющего горькие слезы среди теней и человеческих подобий на берегах Ахеруза, "где не живут ни наши тела, ни наши души", но только наши образы.
...Esse Acherusia templa,
...Quo neque permanent animae, neque corpora nostra,
Sed quoedam simulacra...
Виргилий назвал его "образом" (imagо), и в Одиссее (I, XI) автор относится к нему как к типу, модели, и в то же самое время, копии тела; поэтому Телемах не признает Улисса и хочет покинуть его, говоря - "Нет, ты не мой отец; ты демон, пытающийся соблазнить меня!" ("Одиссея", I, XVI, строфа 194). "Римляне не испытывают недостатка в соответствующих выразительных именах, чтобы обозначить все разнообразие своих демонов; так, они называют их по порядку: ларами, лемурами, гениями и манами". Цицерон, в своем переводе платоновского "Тимея", перевел слово "даймоны" как "лары"; и грамматик Фестус, объясняя, что низшие боги были душами людей, проводил различие между этими двумя видами, как и Гомер, и между anima bruta и anima divina (животной и божественной душами). Плутарх (в "Proble. Rom.") показывает лар, которые обитают в домах (с привидениями) и возглавляют их, и называет их жестокими, суровыми, назойливыми, и т. д., и т. д. Фестус полагает, что среди ларов существуют как добрые, так и злые. Ибо он называет их в одно время proestites, когда они изредка появляются и тщательно наблюдают за предметами (direct apports), и в другое - hostileos.* "Как бы то ни было",- говорит своим странным старофранцузским языком Лелойер,- "они являются не больше, чем нашими дьяволами, которые, если они и оказывают помощь некоторым людям и дарят им какие-либо вещи,- это лишь для того, чтобы им было легче причинить вред впоследствии. Лемуры также являются дьяволами и лярвами, ибо они появляются ночью в различных человеческих и животных формах, но еще более часто - с отличительными признаками, которые они заимствуют от умерших людей". ("Livre des Spectres". V, IV, стр. 15 и 16).
Оказывая небольшие почести христианским представлениям о том, что Сатана есть повсюду, Лелойер говорит подобно оккультисту и очень эрудированному человеку.
Совершенно очевидно, что гении, и никто другой, имели своей миссией наблюдение за каждым новорожденным, и что они назывались гениями, как говорит Ценсорий, потому что они имели на своем попечении нашу расу, и руководили не только каждым из смертных, но и всеми поколениями и родами, будучи гениями людей.
Идея ангелов-хранителей людей, народов, местностей, городов и наций, была взята католиками от дохристианских оккультистов и язычников. Симмахус (Epistol., I, X) пишет:
Так же как душа дается тому, кто родился, так и гении распределяются по народам. Каждый город имеет своего гения-покровителя, которому люди приносят жертвы.
Существуют многие надписи, на которых можно прочитать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126