Таким образом нам следует называть существование после смерти единственно реальным, в то время как земную жизнь, включающую земную индивидуальность, рассматривать как фантом царства иллюзий.
Х. Но почему же в таком случае не называть, наоборот, сон реальностью, а пробуждение - иллюзией?
М. Потому что мы используем это выражение, чтобы помочь пониманию вопроса, и с точки зрения земных представлений оно вполне корректно.
Х. Тем не менее, я не могу понять. Если будущая жизнь основывается на справедливости и является справедливым воздаянием за все наши земные страдания, то в случае материалистов, многие из которых совершенно честные и милосердные люди, от их личности не должно остаться ничего, кроме остатков увядших цветов!
М. Никто никогда не говорил этого. Никакой материалист, если он хороший человек, пусть даже и неверующий, не может навсегда умереть во всей полноте своей духовной индивидуальности. То, что было сказано, - это что сознание какой-нибудь жизни может исчезнуть полностью или частично; в случае последовательного материалиста, никакого следа этой неверующей личности не останется в сериях перерождений.
Х. Но для эго это не является уничтожением?
М. Конечно, нет. Некто может спать мертвым сном в течение железнодорожного путешествия, пропустить одну или несколько станций без малейшего воспоминания или осознавания их, проснуться на какой-то станции и продолжить путешествие, вспоминая другие пункты остановки вплоть до конца своего путешествия, когда его цель будет достигнута. Нами были упомянуты три вида снов: без сновидений, с хаотическими сновидениями, и со сновидениями столь реальными, что для спящего человека его сны становятся полной реальностью. Если вы верите в последний, почему вы не можете поверить в первый? Состояние, которое человек получит после смерти, соответствует тому, во что он верит и чего он ожидает. Тот, кто не ожидает жизни после смерти, получит абсолютную пустоту, доходящую до полного исчезновения в интервале между двумя перерождениями. Это как раз выполнение той программы, о которой мы говорили, и которая создается самим материалистом. Но, как вы говорите, существуют разнообразные виды материалистов. Безнравственный эгоист, который никогда не пролил ни одной слезы о ком-то, кроме себя самого, тем самым добавляя к своему неверию еще и полное безразличие ко всему миру, должен навсегда оставить на пороге смерти свою индивидуальность. Его индивидуальность не имеет симпатии к окружающему миру, и поэтому ему нечем прицепиться к нити Сутратмы, и всякая связь между ними рвется с последним дыханием. Для такого материалиста не будет Деваханического состояния, и Сутратма немедленно переродится. Но тот материалист, который не заблуждался ни в чем, кроме своего неверия, проспит лишь одну станцию. Кроме того, наступит время, когда экс-материалист почувствует себя в Вечности и вероятно раскается, что он отнял хотя бы один день, или станцию, от вечной жизни.
Х. Все же, не будет ли более правильно сказать, что смерть - это рождение в новую жизнь, или еще одно возвращение к порогу вечности?
М. Можно, если хотите. Но только помните, что рождения различны, и что есть рождения "мертворожденных" существ, которые являются ошибками. Кроме того, в связи с вашими установившимися западными идеями о материальной жизни, слова "живущий" и "существующий" совершенно неприложимы к чисто субъективному состоянию посмертного существования. Именно благодаря таким идеям, - кроме как у некоторых философов, которых мало кто читает и которые сами не могут представить отчетливую картину этого, - все ваши представления о жизни и смерти в конце концов становятся столь ограниченными. С одной стороны, они приводили к грубому материализму, а с другой, к все еще материальным представлениям о другой жизни, которые спиритуалисты отразили в своем Саммерлэнде. Там души людей едят, пьют и вступают в браки и живут в Раю почти столь же чувственном, как Рай Мухаммеда, но даже еще менее философичном. Не лучше и обычная концепция необразованных христиан, но они еще более материальны, насколько это возможно. Что касается почти бестелесных ангелов, медных труб, золотых арф, улиц райских городов, мощеных драгоценностями, а также адского пламени, то все это выглядит как сцена из рождественской пантомимы. Ваши трудности понимания обусловлены именно этими узкими представлениями. И как раз потому, что жизнь бестелесной души, обладая всей живостью и реальностью, как в некоторых сновидениях, лишена какой-либо грубой объективной формы земной жизни, восточные философы сравнивали ее с видениями во время сна.
"Люцифер", январь 1889 г.
ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ
Беседа между великим восточным наставником, Е. П. Б., полковником Олькоттом и одним индусом, переданная Е. П. Блаватской
- Учитель, - обратился Нараян к Такуру во время своего горячего спора с бедным Бабу, - о чем он говорит, и можно ли слушать его без возмущения? Он говорит, что от человека после его смерти ничего не остается, но что его тело просто распадается на составляющие его элементы, и что то, что мы называем душой, а он - временным сознанием, отделяется, исчезая, подобно потоку теплой воды при ее остывании.
- Ты находишь это столь удивительным? - сказал Учитель.- Бабу - чарвака,* и он говорит только то, что мог бы сказать тебе любой другой чарвака.
- Но чарваки заблуждаются. Существует много людей, которые верят, что истинный человек - это не его физическая оболочка, но что он обитает в разуме, в том месте, где пребывает сознание. Не хочешь ли ты сказать, что в каком-либо случае сознание может покинуть душу после смерти?
- В данном случае это возможно, - коротко ответил Такур, - потому что он твердо верит в то, что говорит.
Нараян бросил изумленный, и даже испуганный взгляд на Такура и на Бабу - который всегда проявлял некоторую замкнутость в присутствии последнего - смотрящего на нас с улыбкой победителя.
- Но каким же образом? - продолжал Нараян.- Веданта учит нас, что дух духа бессмертен, и что человеческая душа не умирает в Парабрахмане. Существуют какие-либо исключения?
- В фундаментальных законах духовного мира не может быть никаких исключений; но есть законы для слепых и законы для тех, кто видит.
- Я понимаю это, но в этом случае, как я уже сказал ему, его полное и окончательное исчезновение сознания - это ничто иное, как заблуждение слепого человека, который, не видя солнца, отрицает его существование, но в то же время он увидит солнце своим духовным зрением после того, как умрет.
- Он ничего не увидит, - сказал Учитель.- Отрицая существование солнца сейчас, он не сможет увидеть его с другой стороны могилы.
Видя, что Нараян выглядит очень расстроенным, и что даже мы, полковник и я, пристально смотрим на него в ожидании более определенного ответа, Такур с неохотой продолжил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
Х. Но почему же в таком случае не называть, наоборот, сон реальностью, а пробуждение - иллюзией?
М. Потому что мы используем это выражение, чтобы помочь пониманию вопроса, и с точки зрения земных представлений оно вполне корректно.
Х. Тем не менее, я не могу понять. Если будущая жизнь основывается на справедливости и является справедливым воздаянием за все наши земные страдания, то в случае материалистов, многие из которых совершенно честные и милосердные люди, от их личности не должно остаться ничего, кроме остатков увядших цветов!
М. Никто никогда не говорил этого. Никакой материалист, если он хороший человек, пусть даже и неверующий, не может навсегда умереть во всей полноте своей духовной индивидуальности. То, что было сказано, - это что сознание какой-нибудь жизни может исчезнуть полностью или частично; в случае последовательного материалиста, никакого следа этой неверующей личности не останется в сериях перерождений.
Х. Но для эго это не является уничтожением?
М. Конечно, нет. Некто может спать мертвым сном в течение железнодорожного путешествия, пропустить одну или несколько станций без малейшего воспоминания или осознавания их, проснуться на какой-то станции и продолжить путешествие, вспоминая другие пункты остановки вплоть до конца своего путешествия, когда его цель будет достигнута. Нами были упомянуты три вида снов: без сновидений, с хаотическими сновидениями, и со сновидениями столь реальными, что для спящего человека его сны становятся полной реальностью. Если вы верите в последний, почему вы не можете поверить в первый? Состояние, которое человек получит после смерти, соответствует тому, во что он верит и чего он ожидает. Тот, кто не ожидает жизни после смерти, получит абсолютную пустоту, доходящую до полного исчезновения в интервале между двумя перерождениями. Это как раз выполнение той программы, о которой мы говорили, и которая создается самим материалистом. Но, как вы говорите, существуют разнообразные виды материалистов. Безнравственный эгоист, который никогда не пролил ни одной слезы о ком-то, кроме себя самого, тем самым добавляя к своему неверию еще и полное безразличие ко всему миру, должен навсегда оставить на пороге смерти свою индивидуальность. Его индивидуальность не имеет симпатии к окружающему миру, и поэтому ему нечем прицепиться к нити Сутратмы, и всякая связь между ними рвется с последним дыханием. Для такого материалиста не будет Деваханического состояния, и Сутратма немедленно переродится. Но тот материалист, который не заблуждался ни в чем, кроме своего неверия, проспит лишь одну станцию. Кроме того, наступит время, когда экс-материалист почувствует себя в Вечности и вероятно раскается, что он отнял хотя бы один день, или станцию, от вечной жизни.
Х. Все же, не будет ли более правильно сказать, что смерть - это рождение в новую жизнь, или еще одно возвращение к порогу вечности?
М. Можно, если хотите. Но только помните, что рождения различны, и что есть рождения "мертворожденных" существ, которые являются ошибками. Кроме того, в связи с вашими установившимися западными идеями о материальной жизни, слова "живущий" и "существующий" совершенно неприложимы к чисто субъективному состоянию посмертного существования. Именно благодаря таким идеям, - кроме как у некоторых философов, которых мало кто читает и которые сами не могут представить отчетливую картину этого, - все ваши представления о жизни и смерти в конце концов становятся столь ограниченными. С одной стороны, они приводили к грубому материализму, а с другой, к все еще материальным представлениям о другой жизни, которые спиритуалисты отразили в своем Саммерлэнде. Там души людей едят, пьют и вступают в браки и живут в Раю почти столь же чувственном, как Рай Мухаммеда, но даже еще менее философичном. Не лучше и обычная концепция необразованных христиан, но они еще более материальны, насколько это возможно. Что касается почти бестелесных ангелов, медных труб, золотых арф, улиц райских городов, мощеных драгоценностями, а также адского пламени, то все это выглядит как сцена из рождественской пантомимы. Ваши трудности понимания обусловлены именно этими узкими представлениями. И как раз потому, что жизнь бестелесной души, обладая всей живостью и реальностью, как в некоторых сновидениях, лишена какой-либо грубой объективной формы земной жизни, восточные философы сравнивали ее с видениями во время сна.
"Люцифер", январь 1889 г.
ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ
Беседа между великим восточным наставником, Е. П. Б., полковником Олькоттом и одним индусом, переданная Е. П. Блаватской
- Учитель, - обратился Нараян к Такуру во время своего горячего спора с бедным Бабу, - о чем он говорит, и можно ли слушать его без возмущения? Он говорит, что от человека после его смерти ничего не остается, но что его тело просто распадается на составляющие его элементы, и что то, что мы называем душой, а он - временным сознанием, отделяется, исчезая, подобно потоку теплой воды при ее остывании.
- Ты находишь это столь удивительным? - сказал Учитель.- Бабу - чарвака,* и он говорит только то, что мог бы сказать тебе любой другой чарвака.
- Но чарваки заблуждаются. Существует много людей, которые верят, что истинный человек - это не его физическая оболочка, но что он обитает в разуме, в том месте, где пребывает сознание. Не хочешь ли ты сказать, что в каком-либо случае сознание может покинуть душу после смерти?
- В данном случае это возможно, - коротко ответил Такур, - потому что он твердо верит в то, что говорит.
Нараян бросил изумленный, и даже испуганный взгляд на Такура и на Бабу - который всегда проявлял некоторую замкнутость в присутствии последнего - смотрящего на нас с улыбкой победителя.
- Но каким же образом? - продолжал Нараян.- Веданта учит нас, что дух духа бессмертен, и что человеческая душа не умирает в Парабрахмане. Существуют какие-либо исключения?
- В фундаментальных законах духовного мира не может быть никаких исключений; но есть законы для слепых и законы для тех, кто видит.
- Я понимаю это, но в этом случае, как я уже сказал ему, его полное и окончательное исчезновение сознания - это ничто иное, как заблуждение слепого человека, который, не видя солнца, отрицает его существование, но в то же время он увидит солнце своим духовным зрением после того, как умрет.
- Он ничего не увидит, - сказал Учитель.- Отрицая существование солнца сейчас, он не сможет увидеть его с другой стороны могилы.
Видя, что Нараян выглядит очень расстроенным, и что даже мы, полковник и я, пристально смотрим на него в ожидании более определенного ответа, Такур с неохотой продолжил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126