Я тебе уже говорил: в какой-то момент
я почувствовал: все, конец, больше я ничего не способен сделать. Бить плетью
торговцев мне больше не хочется.
- Я буду бить их после тебя.
- Ради меня ты готов на многое, я знаю. Но ради денег и власти - никогда.
Иуда остановился, повернулся лицом к Иисусу.
- А что мне делать с деньгами?
- Придумаешь что-нибудь. Ты должен исчезнуть, чтобы исчезли они. Но самое
трудное, что тебе предстоит сделать, - это добиться, чтобы все осознали мое
отсутствие. Тогда все, может быть, получится.
- А твоя мать?
- Не беспокойся о ней, она будет счастлива умереть следом за мной. Ее смерть
будет первой счастливой смертью; звучит нелепо, но это так. - Иисус встал,
вдохнул густой аромат масличных деревьев. - Темнеет... Надо идти. - И
медленно, словно через силу, двинулся к городу.
- Твое решение окончательно?
Иисус отвернулся.
- Это не я решил: так вышло. Бесповоротно. Когда что-то кончается, это
значит, его больше нет. И потому больше нет, что место занято чем-то иным.
Так забвение приходит на смену памяти. Ибо мы всегда вспоминаем то, что
было, а забвение означает, что не было. Ты обратишь меня в память, я тебя -
в забвение. Пойми: моя вера исчерпана, ибо я отдал все. В тебе же она
осталась, и тебе предстоит нести ее дальше.
Склонив голову, Иуда двинулся следом за Иисусом. Тот подождал его; плечом к
плечу они шли в густеющей темноте по тропинке Гефсиманского сада.
- О чем ты молчишь? - нарушил молчание Иуда.
- О том, сумеешь ли ты хранить тайну. Тебе будет труднее.
- Знаю. Память - всегда тяжелее, черная она или светлая, чем забвение.
Забвение - мой удел, ибо кто же захочет помнить предательство? А я никому не
смогу объяснить, что предательства не было. Я тоже хотел одолеть
невозможное. Сейчас я рад был бы поменяться с тобой.
- Если бы ты мог со мной поменяться, тебе от этого было бы мало радости.
Поверь мне.
Они молчали, глядя на тропу, уходящую из-под ног в темноту. Дорога
показалась им долгой - и очень короткой. Они приблизились к дому; Иуда
схватил Иисуса за локоть.
- Правда же, это не беда, что я тоже тебя никогда не забуду?
- Я прошу тебя об одном: сделай так, чтобы обо мне вспоминали с печалью. Как
договорились. Я тебя не забуду.
И, сплетя пальцы на затылке Иуды, притянул к себе его голову и поцеловал.
- Вот, я попрощался с тобой. Скоро ты так же простишься со мной в саду. Как
условились. Да будет мир с вами.
Остальные ждали их с нетерпением. Когда Иисус и Иуда вошли, раздались
радостные восклицания. На столе был приготовлен агнец.
"Теперь сказываю вам, прежде нежели то сбылось, дабы, когда сбудется, вы
поверили, что это Я. Истинно, истинно говорю вам: принимающий того, кого Я
пошлю, Меня принимает; а принимающий Меня принимает Пославшего Меня. Сказав
это, Иисус возмутился духом, и засвидетельствовал, и сказал: истинно,
истинно говорю вам, что один из вас предаст Меня. Тогда ученики озирались
друг на друга, недоумевая, о ком Он говорит. Один из учеников Его, которого
любил Иисус, возлежал у груди Иисуса. Ему Симон Петр сделал знак, чтобы
спросил, кто это, о котором говорит. Он, припав к груди Иисуса, сказал Ему:
Господи! кто это? Иисус отвечал: тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам.
И, обмакнув кусок, подал Иуде Симонову Искариоту. И после сего куска вошел в
него сатана. Тогда Иисус сказал ему: что делаешь, делай скорее. Но никто из
возлежавших не понял, к чему Он это сказал ему. А как у Иуды был ящик, то
некоторые думали, что Иисус говорит ему: "купи, что нам нужно к празднику",
или чтобы дал что-нибудь нищим. Он, приняв кусок, тотчас вышел; а была
ночь".
Евангелие от Иоанна, 13, 19 - 30.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40