В мрачные годы освоения планеты именно землевладельцу надлежало решать, кто из его людей должен умереть, если возможности лена не позволяли прокормить всех. К великой радости Хонор, нынче ей таких решений принимать не требовалось, однако Грейсон по-прежнему был вынужден ограничивать рост человеческой популяции возможностями природной среды. Что, надо думать, привело бы в восторг самых фанатичных «зеленых» со Старой Земли докосмической эпохи.
Следовательно, можно счесть положительным тот факт, что популяция древесных котов возрастает гораздо медленнее, чем можно было предположить, исходя из свойственной этому виду репродуктивной модели. Саманта родила четырех котят – обычное число. Как правило, древесная кошка рожает не чаще чем раз в восемь-десять стандартных лет. Учитывая, что средняя продолжительность жизни особи составляет около двухсот лет, причем плодовитость сохраняется на протяжении примерно ста пятидесяти, одна-единственная пара за время своей жизни могла произвести на свет множество потомков – но в реальности все обстояло иначе. Во всяком случае, рост численности котов стал бы заметным нескоро, что опять же представлялось существенным, поскольку на Грейсоне обоим видам предстояло сосуществовать в гораздо более тесном контакте, чем на покрытом бескрайними лесами Сфинксе. Здесь котам поневоле предстояло приспосабливаться к жизни в тесных человеческих анклавах, и Хонор не могла не задуматься о том, как скажутся эти условия на темпах приручения.
Так или иначе, на основании всего известного ей о котах Хонор с уверенностью делала вывод о том, что эти существа сумеют вписаться в грейсонский социум, обрести в нем свою нишу и сделаться полноправными, высоко ценимыми членами здешнего общества. Сейчас ей предстояло приступить к юридическому оформлению первой колонии, и в этом вопросе она, учитывая то, как гордятся жители Харрингтона «своим» Нимицем, особых затруднений не предвидела.
«Скорее всего, – подумала она, скрывая улыбку, – если люди и выскажут недовольство, то лишь тем, что котов к ним прибыло слишком мало.»
Бот приземлился аккуратно и мягко.
Встречавшие терпеливо дожидались за желтой заградительной линией, пока пилот пришвартовался и дезактивировал антигравитационную установку. Затем люк бесшумно открылся. В других обстоятельствах оркестр в тот же миг грянул бы «Гимн землевладельцев», однако леди Харрингтон строго приказала на сей раз обойтись без музыки. Церемониал таким образом изменился: первыми, едва у трапа зажегся разрешающий зеленый сигнал, ей навстречу двинулись Говард Клинкскейлс и Кэтрин Мэйхью, старшие по рангу из грейсонцев, за ними – представлявший Мантикору граф Белой Гавани, а следом – доверенная служанка Хонор Миранда Лафолле.
На плече леди Харрингтон, как и следовало ожидать, восседал древесный кот. Удивило (и обрадовало) Александера то, что она была в мундире не грейсонского космофлота, а Королевского Флота Мантикоры. С одобрением прищурив глаза, адмирал отметил: когда он видел ее в этой униформе последний раз, ворот украшала всего одна золотая планета, а на обшлагах отливали золотом четыре полоски капитана первого ранга. Теперь на воротнике добавилась парная планета, а четвертая полоса на обшлаге была широкой – знаки отличия коммодора. Не извещенный о том, что Адмиралтейство сподобилось-таки присвоить Хонор Харрингтон следующее звание, Белая Гавань пришел в восторг. Разумеется, она заслуживала гораздо большего, однако сам факт продвижения по службе представлял собой шаг в нужном направлении… а также свидетельство того, что политическая вендетта, затеянная против нее оппозицией, несколько поутихла.
Не укрылось от него и то, что к Звезде Грейсона, Кресту Мантикоры и медали «За отвагу» добавился Крест Саганами. Эта женщина собрала целый урожай наград, подумал он, и глаза его потемнели, ибо адмирал хорошо знал, как нелегко достаются эти ленты и кусочки металла. Он понимал, что она дорого заплатила за каждый из орденов, да и сейчас, наверное, продолжала платить ночами, полными кошмаров.
Настроение его изменилось, когда вперед выступила Кэтрин Мэйхью: граф поспешил скрыть улыбку, которая могла бы показаться невежливой. По меркам Мантикоры все грейсонцы выглядели невысокими, однако Кэтрин отличалась миниатюрностью, исключительной даже для здешней жительницы.
Старшая супруга Протектора Бенджамина – по существу, короля Грейсона – была ниже леди Харрингтон чуть ли не на пятьдесят сантиметров, а ее яркий, переливающийся наряд являл собой разительный контраст со строгостью черного с золотом мундира. Однако если эти женщины и выглядели рядом нелепо, неловкости они не ощущали, а их взаимная привязанность явно выходила за пределы отношений, предписываемых протоколом супруге главы государства и одному из самых могущественных его вассалов.
После Кэтрин леди Харрингтон приветствовал Клинкскейлс, и брови Александера взлетели вверх, поскольку она заключила этого старого динозавра в объятия. Такого рода фамильярность в отношениях между особами разного пола являлась для Грейсона почти неслыханной, да и Хонор, насколько помнил ее граф, не отличалась склонностью к публичному проявлению чувств. Однако приглядевшись к лицу старого регента, адмирал сообразил, что Клинкскейлс и сам ничего подобного не ожидал.
Как раз когда он дожевывал этот кусочек информации, из люка катера появился еще один древесный кот. Граф отметил было для себя, что это, должно быть, супруга спутника Хонор… Нимица или как там его… но тут коты двинулись наружу вереницей. Их оказалась целая банда, причем четверо несли барахтающихся котят. Ничего подобного он не ожидал: впрочем, судя по физиономиям остальных встречающих, этого не ожидал никто.
Графу Белой Гавани с трудом удалось не рассмеяться: Хонор Харрингтон неизменно удавалось перевернуть все вверх тормашками.
Кэтрин Мэйхью осеклась на полуслове, и Хонор криво усмехнулась. Конечно, она подумывала предупредить грейсонцев о гостях, однако это едва ли имело смысл. «Пол Тэнкерсли» – исключительно быстрое судно, оно принадлежало к классу «Звездных Соколов» и представляло собой гражданскую версию курьерского военного звездолета. Для перевозки грузов яхта подходила плохо, но при ее скорости любой почтовый корабль доставил бы на Грейсон депешу о прибытии котов лишь за день-два до самого этого прибытия. В конечном счете она решила объявить обо всем сама – и хотя по-прежнему находила это решение правильным, ощущала некоторую нервозность.
На площадке воцарилась тишина. Коты, спустившись по трапу, разместились за спиной Хонор в линию, рассевшись на четырех задних лапах. Передними те из них, кому не приходилось удерживать вырывающихся котят, разглаживали усы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
Следовательно, можно счесть положительным тот факт, что популяция древесных котов возрастает гораздо медленнее, чем можно было предположить, исходя из свойственной этому виду репродуктивной модели. Саманта родила четырех котят – обычное число. Как правило, древесная кошка рожает не чаще чем раз в восемь-десять стандартных лет. Учитывая, что средняя продолжительность жизни особи составляет около двухсот лет, причем плодовитость сохраняется на протяжении примерно ста пятидесяти, одна-единственная пара за время своей жизни могла произвести на свет множество потомков – но в реальности все обстояло иначе. Во всяком случае, рост численности котов стал бы заметным нескоро, что опять же представлялось существенным, поскольку на Грейсоне обоим видам предстояло сосуществовать в гораздо более тесном контакте, чем на покрытом бескрайними лесами Сфинксе. Здесь котам поневоле предстояло приспосабливаться к жизни в тесных человеческих анклавах, и Хонор не могла не задуматься о том, как скажутся эти условия на темпах приручения.
Так или иначе, на основании всего известного ей о котах Хонор с уверенностью делала вывод о том, что эти существа сумеют вписаться в грейсонский социум, обрести в нем свою нишу и сделаться полноправными, высоко ценимыми членами здешнего общества. Сейчас ей предстояло приступить к юридическому оформлению первой колонии, и в этом вопросе она, учитывая то, как гордятся жители Харрингтона «своим» Нимицем, особых затруднений не предвидела.
«Скорее всего, – подумала она, скрывая улыбку, – если люди и выскажут недовольство, то лишь тем, что котов к ним прибыло слишком мало.»
Бот приземлился аккуратно и мягко.
Встречавшие терпеливо дожидались за желтой заградительной линией, пока пилот пришвартовался и дезактивировал антигравитационную установку. Затем люк бесшумно открылся. В других обстоятельствах оркестр в тот же миг грянул бы «Гимн землевладельцев», однако леди Харрингтон строго приказала на сей раз обойтись без музыки. Церемониал таким образом изменился: первыми, едва у трапа зажегся разрешающий зеленый сигнал, ей навстречу двинулись Говард Клинкскейлс и Кэтрин Мэйхью, старшие по рангу из грейсонцев, за ними – представлявший Мантикору граф Белой Гавани, а следом – доверенная служанка Хонор Миранда Лафолле.
На плече леди Харрингтон, как и следовало ожидать, восседал древесный кот. Удивило (и обрадовало) Александера то, что она была в мундире не грейсонского космофлота, а Королевского Флота Мантикоры. С одобрением прищурив глаза, адмирал отметил: когда он видел ее в этой униформе последний раз, ворот украшала всего одна золотая планета, а на обшлагах отливали золотом четыре полоски капитана первого ранга. Теперь на воротнике добавилась парная планета, а четвертая полоса на обшлаге была широкой – знаки отличия коммодора. Не извещенный о том, что Адмиралтейство сподобилось-таки присвоить Хонор Харрингтон следующее звание, Белая Гавань пришел в восторг. Разумеется, она заслуживала гораздо большего, однако сам факт продвижения по службе представлял собой шаг в нужном направлении… а также свидетельство того, что политическая вендетта, затеянная против нее оппозицией, несколько поутихла.
Не укрылось от него и то, что к Звезде Грейсона, Кресту Мантикоры и медали «За отвагу» добавился Крест Саганами. Эта женщина собрала целый урожай наград, подумал он, и глаза его потемнели, ибо адмирал хорошо знал, как нелегко достаются эти ленты и кусочки металла. Он понимал, что она дорого заплатила за каждый из орденов, да и сейчас, наверное, продолжала платить ночами, полными кошмаров.
Настроение его изменилось, когда вперед выступила Кэтрин Мэйхью: граф поспешил скрыть улыбку, которая могла бы показаться невежливой. По меркам Мантикоры все грейсонцы выглядели невысокими, однако Кэтрин отличалась миниатюрностью, исключительной даже для здешней жительницы.
Старшая супруга Протектора Бенджамина – по существу, короля Грейсона – была ниже леди Харрингтон чуть ли не на пятьдесят сантиметров, а ее яркий, переливающийся наряд являл собой разительный контраст со строгостью черного с золотом мундира. Однако если эти женщины и выглядели рядом нелепо, неловкости они не ощущали, а их взаимная привязанность явно выходила за пределы отношений, предписываемых протоколом супруге главы государства и одному из самых могущественных его вассалов.
После Кэтрин леди Харрингтон приветствовал Клинкскейлс, и брови Александера взлетели вверх, поскольку она заключила этого старого динозавра в объятия. Такого рода фамильярность в отношениях между особами разного пола являлась для Грейсона почти неслыханной, да и Хонор, насколько помнил ее граф, не отличалась склонностью к публичному проявлению чувств. Однако приглядевшись к лицу старого регента, адмирал сообразил, что Клинкскейлс и сам ничего подобного не ожидал.
Как раз когда он дожевывал этот кусочек информации, из люка катера появился еще один древесный кот. Граф отметил было для себя, что это, должно быть, супруга спутника Хонор… Нимица или как там его… но тут коты двинулись наружу вереницей. Их оказалась целая банда, причем четверо несли барахтающихся котят. Ничего подобного он не ожидал: впрочем, судя по физиономиям остальных встречающих, этого не ожидал никто.
Графу Белой Гавани с трудом удалось не рассмеяться: Хонор Харрингтон неизменно удавалось перевернуть все вверх тормашками.
Кэтрин Мэйхью осеклась на полуслове, и Хонор криво усмехнулась. Конечно, она подумывала предупредить грейсонцев о гостях, однако это едва ли имело смысл. «Пол Тэнкерсли» – исключительно быстрое судно, оно принадлежало к классу «Звездных Соколов» и представляло собой гражданскую версию курьерского военного звездолета. Для перевозки грузов яхта подходила плохо, но при ее скорости любой почтовый корабль доставил бы на Грейсон депешу о прибытии котов лишь за день-два до самого этого прибытия. В конечном счете она решила объявить обо всем сама – и хотя по-прежнему находила это решение правильным, ощущала некоторую нервозность.
На площадке воцарилась тишина. Коты, спустившись по трапу, разместились за спиной Хонор в линию, рассевшись на четырех задних лапах. Передними те из них, кому не приходилось удерживать вырывающихся котят, разглаживали усы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145