Отломив несколько щепочек от корня Дерева жизни, Мелвин положил их в рот и принялся тщательно жевать. Теперь, сидя перед телевизором и наблюдая все это со стороны, он невольно вновь ощутил во рту тот жгуче-горький привкус и поскорее глотнул пепси. В магазине амулетов в Сан-Франциско с него запросили 150 долларов за унцию, включая двадцатипроцентную скидку. Это была самая дорогая вещь в каталоге магазина. На всякий случай он заказал тогда десять унций.
Затем Мелвин на экране взял иголку с ниткой и вернулся к Патриции.
Чтобы не потерять иголку, он воткнул ее девушке в бедро. Подумаешь, еще одна царапина.
Наклонясь над телом, он растянул рот “Лица Овна”, прижался губами к разрезу и языком запихнул в рану разжеванный корень.
Как только он отнял рот, из разреза начала пробиваться зеленая кашица. Он затолкал ее внутрь пальцами и зашил кожу. Теперь это выглядело точно как рот.
Мелвин ел чипсы, внимательно следя за каждым своим движением на экране и не обращая внимания на тарабарщину, которую он читал по книге.
Он не был уверен, что метод сработает, уж очень тот был прост и не требовал никакой подготовки. Для него не нужна была кровь летучих мышей, глаз кошки, хвост тритона или пепел мертвого грешника, который, впрочем, у него закончился, в опытах было полностью использовано содержимое урны с прахом его отца, а в магазине амулетов этот товар не предлагался.
Но заклинания были приведены в подлиннике, что давало некоторые надежды. Во всех других книгах, которыми он пользовался, воспевания были переведены, и от этого страдал весь процесс.
Закончив читать заклинания, Мелвин вернулся к столу. Он стоял чуть в стороне от тела, чтобы не заслонять обзор.
– Ну давай, детка, – проговорил он, – делай свое дело.
Кровавые линии, образующие “Лицо Овна”, стали медленно расширяться и стекать струйками с тела девушки.
Развернувшись к камере, Мелвин закричал:
– Получилось! Получилось!
Он заскакал по лаборатории, визжа и размахивая руками, но застыл в странной позе с поднятой ногой, услышав громкий вздох Патриции. Она хлюпала ртом, будто тонула. Мелвин наклонился над ней. Глаза ее были открыты, и зрачки метались из стороны в сторону, пока она не уставилась на Мелвина, громко хрипя.
Он похлопал ее по плечу.
– Я спас тебя. Я тебя оживил. Я! Ты была мертва, а я оживил тебя.
Девушка нахмурилась, ничего не понимая.
– Ты умерла, – сказал ей Мелвин. – Помнишь, как ты умерла?
Патриция отрицательно покачала головой. Она больше не задыхалась, а неподвижно лежала на столе, пристально глядя на Мелвина. По-видимому, она просто была в шоке.
– Тебе не страшно, а? С тобой теперь все в порядке. Я оживил тебя своей магией.
Подняв голову, она осмотрела свое тело. Замешательство в ее глазах сменилось тревогой.
– Не бойся крови, это часть заклинания, – уверил он ее.
– Хочешь, чтобы я снял швы?
Патриция закивала головой.
– Ты можешь говорить?
Она разжала губы, но не смогла вымолвить ни слова.
– Не волнуйся. Лежи и не двигайся. – Расстегнув ремень, связывающий ее левую руку, он взял запястье и нащупал пальцами пульс.
Глядя на экран телевизора, Мелвин вспомнил странные удары ее пульса, сильные, но очень медленные. Двенадцать ударов в минуту. Ему подумалось, что такая работа сердца связана с низкой температурой ее тела.
Мелвин отстегнул ремни, стягивающие ноги девушки. Медленно подняв руку, Патриция дотронулась до рисунка на животе и поднесла ее к лицу. Пальцы были вымазаны кровью и зеленой кашицей разжеванного корня. Она облизывала свою ладонь, пока Мелвин освобождал ее правую руку.
Смерть сделала ее поведение очень странным – слизывание крови с пальцев было первым признаком.
Патриция попыталась сесть.
– Лежи смирно, – скомандовал Мелвин. Девушка повиновалась. Мелвин взял влажную губку и под пристальным взглядом Патриции стал смывать кровь с ее живота. Но рана все равно кровоточила. Он наложил на нее марлевую повязку и приступил к более мелким порезам. Когда он закончил, рисунок все еще был различим, но не кровоточил. Из-за повязки складывалось впечатление, как будто рот “Овна” заткнули кляпом.
Мелвин оставил губку около бедра Патриции. Нащупав ее рукой, она подняла эту намокшую в крови губку и выжала. Розовая струйка стекла девушке в рот. Затем Патриция вообще затолкала губку в рот, стала жадно сосать и жевать ее.
– Хочешь есть? – спросил Мелвин. Девушка что-то промычала в ответ.
– Эй, прекрати! Не ешь это!
Не колеблясь ни минуты, она вытащила губку и отдала ее Мелвину.
– Давай, садись!
Она села, скрестив ноги, положила руки на колени и посмотрела на Мелвина в ожидании следующего приказания. Несколько капель крови стекли вниз.
– Постарайся сказать что-нибудь, – попросил Мелвин. – Как тебя зовут?
Нахмурившись, Патриция потрясла головой и пожала плечами.
– А тебя как? – спросила она. Мелвин выпрямился.
– Ты можешь говорить?!
– Кажется, да.
Она не только могла говорить, но ее голос звучал вполне нормально.
– Как тебя зовут? – повторила девушка свой вопрос.
– Мелвин.
– Красивое имя, – сказала она, улыбаясь.
Глянув в камеру, Мелвин покачал головой.
– Что случилось?
– Ничего. Все в порядке. О Господи.
У него было такое чувство, как будто все это сон. Такого не могло быть. Это превзошло все его ожидания. На самом деле Мелвин и не надеялся, что когда-нибудь ему удастся оживить одну из этих девчонок. Это было его стремление, его наваждение. Убеждая себя, что когда-нибудь все-таки наткнется на формулу, которая сработает, он сомневался, что сможет найти ее.
И если все-таки одна из них оживет, считал Мелвин, она будет похожа на стандартного зомби: с выпученными глазами и замедленной реакцией.
Патрицию нельзя было назвать нормальной, но она была очень близка к этому.
– Уму непостижимо, – пробормотал Мелвин.
– А у меня есть имя? – спросила девушка.
– Ты не знаешь? Она покачала головой.
– Что последнее ты помнишь из своей жизни?
– Ты спросил: “Ты не знаешь?”
– Нет, я имею в виду... что ты делала сегодня утром?
Патриция нахмурилась, закусила губу и пожала плечами.
– Думаю, что ничего.
– Ты помнишь больницу?
– Я там умерла?
– Ты работала там медсестрой.
– Правда? – обрадовалась девушка.
– Кто президент Соединенных Штатов?
– Откуда мне знать?
– Ты хоть что-нибудь знаешь? Патриция широко улыбнулась.
– Тебя зовут Мелвин. – Взгляд ее упал на его забинтованную руку. – Что случилось?
– Меня ударили.
Мелвину показалось, что он услышал какой-то шум. Он остановил запись. Разговор умолк.
– Мелвин, – звал его голос Патриции.
– Да? – отозвался он.
– Мелвин!
Выключив видеомагнитофон, он поспешил наверх, в спальню. Патриция, сидя на кровати, обеспокоенно осматривалась, но, заметив Мелвина, улыбнулась и провела рукой по волосам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83