– Это какой-то Вирт высокого уровня. Желтое перо? Но почему? Почему оно должно что-то для меня значить?
Кот устало вздохнул.
– Давай-ка я расскажу тебе об Изысканном Желтом. Это ублюдочная хуйня, мой котенок. Полигон, если хочешь. Ритуалы игры в переход из одного состояния в другое. Это очень болезненно. Сейчас мы с тобой внутри Ленточного Червя. В нем твое прошлое кажется великолепным. Он устраняет все плохое. Преувеличивает хорошее. Изысканное Желтое – полная тому противоположность. Оно превращает прошлое в кошмар, и сажает тебя там на мель, без надежды на освобождение. Только знание сможет помочь тебе выбраться оттуда. Послушай, я был там. Оно забирает все, что у тебя есть.
– И что?
– Там сейчас твоя сестра. В Изысканном Желтом. Застряла, попала в ловушку. Она страдает. Она умирает. А вы, молодой человек, проводите время, потребляя такие мудацкие перья, как это – заставляющие поверить, что она в безопасности. У меня лично подобный подход вызывает только отвращение.
Эта речь меня добила. У меня было стойкое ощущение, что мне говорили какую-то элементарную истину; и я знал, что все это – правда. Но это по-прежнему шло в разрез с тем миром, в котором я жил.
Или, может, мне просто хотелось, чтобы это была неправда.
– Ну что, дошло до тебя? – сказал Кот.
– Ты меня смутил.
– Я должен был это сделать, Скриббл. Ленточный Червь – это не выход. Ты нужен мне в другом месте.
– Где?
– В реальном мире. Тебя скоро выбросит. И когда тебя выбросит... все эти слова обретут смысл. Я хочу кое о чем тебя попросить. Ты не приглядишь за моим братом? Нет, не возражай. Его зовут Тристан. В этой версии мира вы никогда не встречались, но встречались в реальности. Мы... ну... мы с ним не очень близки. Сейчас уже – нет. Он сейчас переживает огромную, колоссальную потерю. Я бы хотел выразить некоторое сочувствие... но увы! Ничего не получится. Ему нужна помощь, Скриббл. Ты это сделаешь для меня? Нет, нет, не говори ничего. Просто запомни эти слова. Воспринимай это как сон – может быть, так будет проще, – просто сон, от которого ты скоро проснешься. Ты понимаешь?
– Почти.
– Хорошо. Да хранит тебя Сириус.
Кот Игрун запустил руку во внутренний карман и достал перо. Это было серебряное перо.
– У тебя есть что-нибудь, чтобы дать мне в обмен? – спросил он.
Я покачал головой. Я не мог отвести взгляд от этого пера – игра света на нем меня заворожила.
– Эта карта сойдет.
Он смотрел на наш ночной столик. Странная карта лежала там – та самая, с дураком и собакой.
– Отдай ее мне.
Я отдал ему карту, и он протянул мне перо. Оно легко легло мне в ладонь, как осколок луны.
– Ты знаешь, что это?
– Это Серебряное. Перо Диспетчеров. Я...
– Я знаю. Оно тебе нравится, правда?
– Никогда не видел такого раньше. Оно очень красивое.
– Оно называется Генерал Нюхач. Генерал – Божество Двери. Наверное, одно из самых могущественных. Если столкнешься с ним, будь осторожен. Вполне вероятно, когда-нибудь тебе потребуется его помощь.
– Где ты достал его?
– Мне его дала Хобарт.
Я так охренел, что едва не уронил Серебряное.
– Ты знаком с Хобарт?!
– Генерал Нюхач – слуга Хобарт.
Все знали о Хобарт, но никто не знал ничего конкретного. Просто имя, окруженное множеством слухов: Хобарт изобрела Вирт. Хобарт жива, Хобарт мертва. Хобарт – мужчина, женщина, ребенок, инопланетянин. Некоторые называли ее Королевой Хобарт, и поклонялись ей. Для остальных Хобарт была сном или мифом, или просто хорошей историей, которую кто-то состряпал, но так хорошо, что она начала передаваться из уст в уста, зажила собственной жизнью и стала правдой.
Никто не знал ничего конкретного.
– Что такое Хобарт, Кот? – спросил я. Но его взгляд был уже далеко, его губы сжались в строгую линию.
– Какая-то Гадюка пробирается в систему, Скриббл. Я улавливаю сообщения. Нехорошие сообщения. Мне все это не нужно, молодой человек. Это твоя хуйня! Вот что ты получаешь, когда погружаешься в Мета. У нас, похоже, утечка из Желтой Такшаки. Могу я тебе посоветовать экстренный выброс?
– Подожди! Кот Игрун! Что происходит?
– Это все твое, Скриббл. Это твое шоу.
Из-за двери донесся какой-то шум.
– Кот Игрун!!!
Он исчез, испарился.
О Боже! Что это было?
Там был свет, сиявший из-под двери, но я помнил, что вырубил свет, когда мы с Дездемоной пошли ложиться. Это был зеленый и фиолетовый свет, и в воздухе пахло шафраном, когда струйки дыма просачивались сквозь трещины.
Я повернулся, чтобы разбудить Дездемону.
Она таяла у меня на глазах, становилась невидимой.
Я остался один. Все ускользнуло прочь: комната, мир, любовь.
Я был в Вирте, и за мной что-то охотилось.
Невыносимая грусть.
Такшака прорвался сквозь дверь – чудовищное сочетание цвета и дыма, кружащееся по комнате, даже когда комната стала блекнуть, и меня начало выбрасывать.
Давай! Сделай это!
Не смог найти путь наружу.
Король Змей раскрутил свое длинное тело по всей комнате – предстал во всей своей красе. Его голова была фута три в длину, с кровожадной пастью, разделенной двумя копьевидными клыками. Понимающий взгляд в его немигающих глазах. Словно он надо мной смеялся. И было там что-то еще; что-то, что разбудило во мне нехорошие воспоминания; я знал этот взгляд! Из реального мира...
Давай же, ублюдок! Выпусти меня отсюда!
Я попытался переключиться на выброс, но попал в никуда, застрял между мирами, я был в сознании, я понимал, что существую на самом деле, даже когда мое тело цеплялось за Вирт.
И кто-то звал меня по имени...
Такшака широко раскрыл пасть, демонстрируя раздутый ядовитый мешочек у самой глотки.
– Скриббл! – Этот голос.
Помоги мне. Голос, пожалуйста, помоги мне. Такшака слегка прикрыл пасть, и я снова увидел его глаза и вспомнил, что это за взгляд...
Теневой коп!
– Скриббл! Выбирайся наружу! Пожалуйста!
Голос звал меня. Голос Твинкль!
Король Змей навис надо мной...
Сделай это сейчас, сделай выброс! Давай!
– Скриииии...
Интенсивный рывок где-то в теле, и я...
– ...иииииббл!
...тяжело свалился на диван, как будто проделал путь в несколько десятков миль.
Меня трясло. Твинкль трясла меня.
– Скриббл? Давай же!
– Что? Ага! Боже! Больно...
– Я до тебя достучалась. Успокойся! – Твинкль крепко держала меня, пока я обретал себя в реальном мире, словно мама, вырывающая ребенка из кошмарного сна.
Ленточный Червь.
Это был всего-навсего Ленточный Червь. Все поцелуи и ласки Дездемоны – просто фальшивые грезы, грезы бедного мальчика.
Дездемона все еще оставалась в плену. Вот – реальность.
Я вытянулся в полный рост на старом диване, в комнате на Уэлли Рэндж, и Карли, робосука, лизала мне лицо, и Твинкль склонилась надо мной.
– Вы в порядке, мистер Скриббл? – спросила она.
Не смог ответить. Не знал, в порядке я или нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70