Ненависть к Битлу. Ненависть к своему роду занятий. Ненависть ко всем утратам и всем обломам. Ненависть к провалившейся Дездемоне, к Бриджит и Существу, и ко всем остальным, которые теперь ждали меня, и которых мне придется подставить, и, несомненно, я их подставлю, когда начнется настоящая заваруха.
Так было, когда я почувствовал приход. Вспышку. Неожиданный образ. Я увидел себя, как я еду в украденном «мерсе», с оттягом выворачиваю руль на углу, и мне на все наплевать, я преднамеренно оставляю вмятины на шикарных машинах, припаркованных у тротуара.
Я погрузился в Дитя-Гонщика.
Я оказался там, без дураков! За рулем!
Абсолютно обперьенный, живущий на даб-стороне.
Ненависть сжигала меня, подгоняла, подхлестывала.
Я завазовал замок, открыл капот фургона, отключив сигнализацию. Как, вашу мать, мне это удалось? Обрезал один провод, соединил его с другим, выдавил немного Ваза из тюбика в дверной замок, проскользнул в фургон. Достал из кармана заколку Сьюз, обмакнул ее в Ваз, вставил в замок зажигания. Мотор мягко завелся, и я вдруг понял, что все под контролем, что я все знаю и все умею. Это было почти блаженство, когда я повернул руль и вывел фургон из закутка, без всяких царапин, и направил его к нашей команде. Под вазовой смазкой все во мне пело.
Я открыл заднюю дверь, и Твинкль и собака первыми поднялись на борт – первый груз. Я облокотил голову Битла на край фургона и сам завалился на спину, помогая втащить его покалеченное тело внутрь. Мэнди подталкивала его ноги. Она вскарабкалась внутрь за ним. Во время всей этой процедуры Битл издавал какие-то звуки, но шторы были закрыты, и я не видел, что с ним такое. Я уже выбрался наружу, когда Мэнди позвала меня обратно.
– Скрибб? Битл...
– Что стряслось? – спросил я.
– Его рана. Смотри...
Там копошились черви, и превращались в цвета. Все цвета, которые только есть в спектре.
– Что с ним? – спросила Мэнди.
– Нам сейчас не до него, потом разберемся. Ты же знаешь, нам надо кое-что сделать.
Другими словами... Я просто не знал.
– Что с вами не так, люди? – заорал Битл. – Я себя чувствую на высоте! Я при делах! Просто больно чуток и все!
Я вылез из фургона и подошел туда, где ждал Тристан со Сьюз на руках.
– Как себя чувствуешь, Тристан? – спросил я.
Он уставился на меня своими стальными глазами, и в этих глазах я увидел ответ. Нехороший ответ.
– Мы все делаем, да? – сказал я ему.
Он продолжал смотреть.
– Ты знаешь, чего она хочет, – заметил я.
Он кивнул.
Мы затащили ее мягкое податливое тело в фургон; это была словно какая-то церемония. Тристан последовал за ней, шагая твердо, но как-то вяло. Они все забрались внутрь.
Хорошо.
Первая фаза закончена.
Я закрыл одну дверь, потянулся к другой.
– Главное – верить.
Именно это я сказал, не знаю почему, просто сказал и все.
Главное – верить.
Я закрыл их во тьме, и пошел к водительской дверце. Забрался в кабину. Рванул вверх за Виртом. Рухнул вниз. Я чувствовал, как накатывает прилив знания – знания Дитя-Гонщика. Пальцы сами повернули ключ-заколку, включили зажигание, нога замерла на педали в предвкушении старта.
Вирт хлынул потоком.
– Йааааааа!!!!!!!!!!!! – услышал я собственный вопль.
Дитя Гонщик.
– Будь осторожен, Скрибб, – сказала Твинкль сзади, выдавая свое любимое выражение Кота Игруна. На Кота Игруна это было совсем не похоже, но это не главное.
Будь осторожен, будь предельно осторожен.
– На хуй осторожность! – заорал я, тронувшись с места.
Тронувшись!
Мои руки стали орудиями Вирта.
* * *
Я припарковал фургон в нескольких футах от того места, где наш старый фургон, Тайномобиль, нашел свое последнее пристанище. Тяжелые шины с хрустом давили стекло; мы остановились.
Я услышал, как открылась задняя дверь. Секунды спустя Тристан появился в моем окне. Я опустил стекло.
– Надо бы разрулить кое-какие вопросы, – сказал он.
– Да. Разумеется, – ответил я. – Ты как, в порядке?
– Мне хорошо. Просто отлично.
– Ты не похож на человека, которому хорошо, мужик.
– Ты приглядывай тут за Сьюз.
– Ну, конечно.
И он удалился, большими шагами – во тьму. Я наблюдал, как он исчезает на лестничной клетке. На меня накатило щемящее одиночество – накатило, сомкнулось вокруг.
Я выключил двигатель. Вирт улетучился до невнятного шепота, но он был все еще тут, на краю, ожидая.
Я услышал, как вдруг завыла собака Карли. Может, она вылизывала раны Сьюз. Мертвые раны.
Я не оглянулся. Не смог решиться на это.
– Можно мне вылезти из фургона, мистер Скриббл? – спросила Твинкль из темноты.
– Нет. Оставайся в машине.
Я услышал, как Мэнди успокаивает малышку.
Сквозь лобовое стекло я наблюдал, как Боттлтаун укладывается в постель. Свет в окнах гас. Как будто здесь, в высотках, разыгрывался какой-то мистический код, а потом все окна погасли, и только луна осталась блестеть на небе.
– Мы что-нибудь делаем, Скриббл? – спросил Битл с заднего сиденья.
– Конечно, Би, – ответил я. – Мы решаем ежедневный кроссворд. А теперь все заткнитесь на хуй, и чтобы я вас больше не слышал.
И все заткнулись на хуй. Даже Битл.
Мы все ожидали чего-то, в эти мгновения перед дождем.
Тристан отсутствовал уже полчаса.
Что, мать его, он там делает столько времени?!
Первые мокрые капли расплылись на стекле. Большие горячие монеты дождя забарабанили по фургону.
– Где он? – спросила Мэнди.
– Он сейчас вернется, – ответил я. – Ребята, сохраняйте спокойствие.
Я сам не верил тому, что сказал.
Я видел, как за рядами стекол движутся тени.
– Какого хрена здесь происходит, чувак?! – завопил Битл. – Что за хуйня там творится?
– Я контролирую ситуацию, Битл.
– Ну, тогда, твою мать, покажи это, чувак! Я с ума схожу от нетерпения. И это чертово плечо... оно меня убивает!
– Собаки позаботились о тебе.
– И даже еще того хуже.
Я не знал, что на это сказать.
Дождь теперь хлынул как из ведра. Я выскочил из фургона, прочь от голосов, и это было так здоворо – чувствовать дождь на коже, что мне захотелось орать во всю глотку.
Тристан отсутствовал уже три четверти часа.
Я подошел туда, где сгорел первый фургон.
Земля была густо усыпана стеклом.
Я искал разгадок, но не смог найти ни одной. Только пролитое масло на дегтебетоне, собирающее в себе радуги.
Но это случилось века назад, я имею в виду – пожар, и, разумеется, это свежее масло пролилось из какого-то другого транспорта, в результате какой-то недавней катастрофы, и по-любому, наверное, Брид и Существо уже мертвы, и я просто играю в кости с парой двоек. Может быть, это все, что я в кои-то веки получил для игры?
Клочья собачьей шерсти остались на острых краях стекла, и кто-то нарисовал слова Das Uberdog на мостовой.
Кажется, я порезал ноги.
Лодыжка снова болела, так что я закатал джинсы, почти ожидая, что сейчас увижу, как яд сочится из раны – будто эти крошечные дырочки снова открылись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Так было, когда я почувствовал приход. Вспышку. Неожиданный образ. Я увидел себя, как я еду в украденном «мерсе», с оттягом выворачиваю руль на углу, и мне на все наплевать, я преднамеренно оставляю вмятины на шикарных машинах, припаркованных у тротуара.
Я погрузился в Дитя-Гонщика.
Я оказался там, без дураков! За рулем!
Абсолютно обперьенный, живущий на даб-стороне.
Ненависть сжигала меня, подгоняла, подхлестывала.
Я завазовал замок, открыл капот фургона, отключив сигнализацию. Как, вашу мать, мне это удалось? Обрезал один провод, соединил его с другим, выдавил немного Ваза из тюбика в дверной замок, проскользнул в фургон. Достал из кармана заколку Сьюз, обмакнул ее в Ваз, вставил в замок зажигания. Мотор мягко завелся, и я вдруг понял, что все под контролем, что я все знаю и все умею. Это было почти блаженство, когда я повернул руль и вывел фургон из закутка, без всяких царапин, и направил его к нашей команде. Под вазовой смазкой все во мне пело.
Я открыл заднюю дверь, и Твинкль и собака первыми поднялись на борт – первый груз. Я облокотил голову Битла на край фургона и сам завалился на спину, помогая втащить его покалеченное тело внутрь. Мэнди подталкивала его ноги. Она вскарабкалась внутрь за ним. Во время всей этой процедуры Битл издавал какие-то звуки, но шторы были закрыты, и я не видел, что с ним такое. Я уже выбрался наружу, когда Мэнди позвала меня обратно.
– Скрибб? Битл...
– Что стряслось? – спросил я.
– Его рана. Смотри...
Там копошились черви, и превращались в цвета. Все цвета, которые только есть в спектре.
– Что с ним? – спросила Мэнди.
– Нам сейчас не до него, потом разберемся. Ты же знаешь, нам надо кое-что сделать.
Другими словами... Я просто не знал.
– Что с вами не так, люди? – заорал Битл. – Я себя чувствую на высоте! Я при делах! Просто больно чуток и все!
Я вылез из фургона и подошел туда, где ждал Тристан со Сьюз на руках.
– Как себя чувствуешь, Тристан? – спросил я.
Он уставился на меня своими стальными глазами, и в этих глазах я увидел ответ. Нехороший ответ.
– Мы все делаем, да? – сказал я ему.
Он продолжал смотреть.
– Ты знаешь, чего она хочет, – заметил я.
Он кивнул.
Мы затащили ее мягкое податливое тело в фургон; это была словно какая-то церемония. Тристан последовал за ней, шагая твердо, но как-то вяло. Они все забрались внутрь.
Хорошо.
Первая фаза закончена.
Я закрыл одну дверь, потянулся к другой.
– Главное – верить.
Именно это я сказал, не знаю почему, просто сказал и все.
Главное – верить.
Я закрыл их во тьме, и пошел к водительской дверце. Забрался в кабину. Рванул вверх за Виртом. Рухнул вниз. Я чувствовал, как накатывает прилив знания – знания Дитя-Гонщика. Пальцы сами повернули ключ-заколку, включили зажигание, нога замерла на педали в предвкушении старта.
Вирт хлынул потоком.
– Йааааааа!!!!!!!!!!!! – услышал я собственный вопль.
Дитя Гонщик.
– Будь осторожен, Скрибб, – сказала Твинкль сзади, выдавая свое любимое выражение Кота Игруна. На Кота Игруна это было совсем не похоже, но это не главное.
Будь осторожен, будь предельно осторожен.
– На хуй осторожность! – заорал я, тронувшись с места.
Тронувшись!
Мои руки стали орудиями Вирта.
* * *
Я припарковал фургон в нескольких футах от того места, где наш старый фургон, Тайномобиль, нашел свое последнее пристанище. Тяжелые шины с хрустом давили стекло; мы остановились.
Я услышал, как открылась задняя дверь. Секунды спустя Тристан появился в моем окне. Я опустил стекло.
– Надо бы разрулить кое-какие вопросы, – сказал он.
– Да. Разумеется, – ответил я. – Ты как, в порядке?
– Мне хорошо. Просто отлично.
– Ты не похож на человека, которому хорошо, мужик.
– Ты приглядывай тут за Сьюз.
– Ну, конечно.
И он удалился, большими шагами – во тьму. Я наблюдал, как он исчезает на лестничной клетке. На меня накатило щемящее одиночество – накатило, сомкнулось вокруг.
Я выключил двигатель. Вирт улетучился до невнятного шепота, но он был все еще тут, на краю, ожидая.
Я услышал, как вдруг завыла собака Карли. Может, она вылизывала раны Сьюз. Мертвые раны.
Я не оглянулся. Не смог решиться на это.
– Можно мне вылезти из фургона, мистер Скриббл? – спросила Твинкль из темноты.
– Нет. Оставайся в машине.
Я услышал, как Мэнди успокаивает малышку.
Сквозь лобовое стекло я наблюдал, как Боттлтаун укладывается в постель. Свет в окнах гас. Как будто здесь, в высотках, разыгрывался какой-то мистический код, а потом все окна погасли, и только луна осталась блестеть на небе.
– Мы что-нибудь делаем, Скриббл? – спросил Битл с заднего сиденья.
– Конечно, Би, – ответил я. – Мы решаем ежедневный кроссворд. А теперь все заткнитесь на хуй, и чтобы я вас больше не слышал.
И все заткнулись на хуй. Даже Битл.
Мы все ожидали чего-то, в эти мгновения перед дождем.
Тристан отсутствовал уже полчаса.
Что, мать его, он там делает столько времени?!
Первые мокрые капли расплылись на стекле. Большие горячие монеты дождя забарабанили по фургону.
– Где он? – спросила Мэнди.
– Он сейчас вернется, – ответил я. – Ребята, сохраняйте спокойствие.
Я сам не верил тому, что сказал.
Я видел, как за рядами стекол движутся тени.
– Какого хрена здесь происходит, чувак?! – завопил Битл. – Что за хуйня там творится?
– Я контролирую ситуацию, Битл.
– Ну, тогда, твою мать, покажи это, чувак! Я с ума схожу от нетерпения. И это чертово плечо... оно меня убивает!
– Собаки позаботились о тебе.
– И даже еще того хуже.
Я не знал, что на это сказать.
Дождь теперь хлынул как из ведра. Я выскочил из фургона, прочь от голосов, и это было так здоворо – чувствовать дождь на коже, что мне захотелось орать во всю глотку.
Тристан отсутствовал уже три четверти часа.
Я подошел туда, где сгорел первый фургон.
Земля была густо усыпана стеклом.
Я искал разгадок, но не смог найти ни одной. Только пролитое масло на дегтебетоне, собирающее в себе радуги.
Но это случилось века назад, я имею в виду – пожар, и, разумеется, это свежее масло пролилось из какого-то другого транспорта, в результате какой-то недавней катастрофы, и по-любому, наверное, Брид и Существо уже мертвы, и я просто играю в кости с парой двоек. Может быть, это все, что я в кои-то веки получил для игры?
Клочья собачьей шерсти остались на острых краях стекла, и кто-то нарисовал слова Das Uberdog на мостовой.
Кажется, я порезал ноги.
Лодыжка снова болела, так что я закатал джинсы, почти ожидая, что сейчас увижу, как яд сочится из раны – будто эти крошечные дырочки снова открылись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70