Объяснив это игрой нервов, сотрудник ИПКЦ, тем не менее, остановился и стал внимательно осматривать все вокруг. Но напрасно он вглядывался и вслушивался в окружающую темноту. Ни звука, ни намека на движение. Однако, едва лишь молодой человек решился двинуться дальше, как совсем рядом с ним раздался неожиданный смех, а за ним то ли испуганный, то ли торжествующий рев. Потом до него донеслась целая гамма голосов и еще через несколько мгновений крик злобной ярости.
Забыв всякую осторожность, Глауен бросился туда, откуда доносились голоса. Пробежав несколько десятков метров, он остановился, пытаясь сориентироваться, как тут же услышал торопливо удаляющиеся шаги. За колонной промелькнула человеческая фигура. Затем вдруг она стала как-то изогнувшись и крадучись приближаться. Но вот неожиданно остановилась, наклонилась, всхлипнула и со всей энергией бросилась прямо на него, ударив Глауена головой прямо в грудь. Девять из девятнадцати лун осветили искаженное лицо нападавшего.
— Уэйнесс! — воскликнул потрясенный Глауен.
Нападавшая подняла на него глаза, в которых мгновенно перемешались радость и недоверие.
— Глауен! Я никак не ожидала увидеть тебя здесь! — девушка тревожно оглянулась. — Там сзади Баро. Он убийца. Он сбросил Монкурио в разрытую могилу, оставив его на растерзание людям-теням. Затем он схватил меня, но сказал, что живой я представляю для него гораздо больший интерес, и попытался изнасиловать. Но я ударила его лопатой, и он упал. Я хотела убежать, но в этих брюках бегать так неудобно. — Девушка снова оглянулась. — Нужно как можно скорее вернуться в гостиницу за помощью. Этот Баро сущий дьявол.
Однако в тот же миг Глауен заметил между камней темную фигуру, бесшумно продвигающуюся в лунном свете в их направлении. Он мгновенно опознал в этой фигуре человека, которого видел в кафе у «Кансаспары» и в аллее Криппет.
— Мы опоздали, — в отчаянии прошептала Уэйнесс.
Темная фигура остановилась в десяти футах от них. Какая-то наглая гримаса или некое другое едва уловимое сочетание черт лица вдруг отчетливо воскресили в мозгу Глауена воспоминание о том, кто этот человек.
— Да ведь это же Беньями, шпион и предатель.
Беньями расхохотался в ответ.
— Наконец-то. А ты и есть тот самый благородный чистоплюй Глауен Клаттук. Между прочим именно я засадил на Шатторак твоего папашу. Так что у тебя должен был вырасти огромный зуб на меня.
— Не бойся. Он вырос, — холодно ответил Глауен.
Беньями приблизился еще на один шаг, и Глауен обратил внимание на то, что тот что-то держит за спиной.
— Итак, наконец-то, мы сошлись один на один. И теперь мы узнаем, кто из нас круче. Положительный герой Глауен или отрицательный Бенн Барр. А крошка Уэйнес достанется тому из нас, кто победит.
Глауен мысленно быстро оценил своего противника, оказавшегося на целый дюйм выше и фунтов на двадцать тяжелее. К тому же он был в спортивной обуви, в то время как Глауен щеголял в лаковых ботиночках. Словом все преимущества противника были на лицо.
— Быстро беги в отель, — шепнул Глауен девушке. — Как только ты нас покинешь, я разберусь с этим приятелем и догоню тебя.
— Но Глауен, а что если… — однако закончить она не смогла.
— Беги. Если ты поторопишься, то мы еще сможем успеть помочь Монкурио, прежде чем Шан зайдет. А насчет Беньями не волнуйся. Я все же профессионал.
В ответ раздался наглый хохот его противника.
— Да оставайся лучше с нами. Бегай, не бегай, я тебя все равно догоню. — После этих слов Беньями приблизился еще на один шаг, и Глауен заметил в его руках саперную лопатку. — Выяснение наших отношений не займет много времени. Так что оставайся.
При последних словах он неожиданно взмахнул рукой, но Глауен успел отскочить и прижаться спиной к ближайшему камню. Однако острие лопаты все же слегка шаркнуло Глауена по шее. Беньями снова резко взмахнул рукой, но на этот раз Глауен среагировал точнее, и острие лопаты зазвенело от удара о камень. Боле того, молодой Клаттук успел схватиться за рукоятку лопаты, и началась упорная борьба за обладание этим грозным оружием. Вдруг Глауен прочел по лицу противника, что тот приготовил для него какую-то пакость. И противник в самом деле в следующее же мгновение нанес удар коленом в пах, однако колено его попало в бедро готового к подобной неожиданности Глауена, который в свою очередь, успев перехватить ступню нападавшего, рванул его столь резко, что Беньями едва не упал. Это позволило Глауену выиграть драгоценное мгновение и перехватив лопату ударить противника ее острием по плечу так, что тот аж зашипел от боли. Теперь Беньями набросился на своего противника, словно разъяренный бык и стал колотить его головой о камень. Глауену стало дурно, в глазах у него помутилось. И тут Беньями нанес ему мощный удар кулаком в скулу. Но в следующее мгновение, собрав все свои силы, Глауен двинул противника кулаком в живот, впрочем, это оказалось равнозначным тому, как если бы он ударил по дубовой доске.
Далее борьба развивалась в полном молчании, представляя собой то и дело взлетающие вверх руки, учащенное дыхание и мелькание кровоточащих лиц. И страх и боль были позабыты обоими, и каждый из них теперь думал лишь об одном, как бы уничтожить врага. Беньями опять попытался нанести удар в пах, но Глауен вновь успел перехватить его стопу и резким отчаянным движением сломать противнику лодыжку. Однако последний мгновенным рывком умудрился выбить Глауена из равновесия, и они оба упали. Беньями успел обхватить Глауена рукой за шею и стал душить его, зажав в замок. Возбужденно хрипя в предвкушении близкой победы, Беньями напряг все свои мускулы так, что глаза Глауена вылезли из орбит, и он уже совсем стал задыхаться.
Но сотрудник ИПКЦ кое-как высвободил правую руку, схватил своего противника за волосы и из последних сил рванул их. Беньями вскрикнул и попытался освободить волосы из кулака Глауена, из-за чего на мгновение ослабил хватку. Глауен тут же вывернул свою левую руку и пережал ей своему противнику сонную артерию. Хватка Беньями ослабла еще больше, и Глауен смог развернуться к нему лицом. В следующий миг, вдохнув, наконец, воздуха, он изо всех сил сомкнул пальцы на гортани своего противника и уже в следующую секунду почувствовал, как затрещали ее ломающиеся хрящи. Еще мгновение, и Беньями обмяк и стал сползать по гальке, глядя пустыми бессмысленными глазами на своего Глауена.
Все еще тяжело дыша, молодой Клаттук встал, схватил лопату и обратился к Беньями:
— А теперь вспомни о Шаттораке.
Беньями едва слышно хрипел в полубессознательном состоянии.
Тут подошла Уэйнесс и в оцепенелом ужасе уставилась на поверженного врага.
— Он мертв?
— Пока еще нет. Скорее, просто в шоке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
Забыв всякую осторожность, Глауен бросился туда, откуда доносились голоса. Пробежав несколько десятков метров, он остановился, пытаясь сориентироваться, как тут же услышал торопливо удаляющиеся шаги. За колонной промелькнула человеческая фигура. Затем вдруг она стала как-то изогнувшись и крадучись приближаться. Но вот неожиданно остановилась, наклонилась, всхлипнула и со всей энергией бросилась прямо на него, ударив Глауена головой прямо в грудь. Девять из девятнадцати лун осветили искаженное лицо нападавшего.
— Уэйнесс! — воскликнул потрясенный Глауен.
Нападавшая подняла на него глаза, в которых мгновенно перемешались радость и недоверие.
— Глауен! Я никак не ожидала увидеть тебя здесь! — девушка тревожно оглянулась. — Там сзади Баро. Он убийца. Он сбросил Монкурио в разрытую могилу, оставив его на растерзание людям-теням. Затем он схватил меня, но сказал, что живой я представляю для него гораздо больший интерес, и попытался изнасиловать. Но я ударила его лопатой, и он упал. Я хотела убежать, но в этих брюках бегать так неудобно. — Девушка снова оглянулась. — Нужно как можно скорее вернуться в гостиницу за помощью. Этот Баро сущий дьявол.
Однако в тот же миг Глауен заметил между камней темную фигуру, бесшумно продвигающуюся в лунном свете в их направлении. Он мгновенно опознал в этой фигуре человека, которого видел в кафе у «Кансаспары» и в аллее Криппет.
— Мы опоздали, — в отчаянии прошептала Уэйнесс.
Темная фигура остановилась в десяти футах от них. Какая-то наглая гримаса или некое другое едва уловимое сочетание черт лица вдруг отчетливо воскресили в мозгу Глауена воспоминание о том, кто этот человек.
— Да ведь это же Беньями, шпион и предатель.
Беньями расхохотался в ответ.
— Наконец-то. А ты и есть тот самый благородный чистоплюй Глауен Клаттук. Между прочим именно я засадил на Шатторак твоего папашу. Так что у тебя должен был вырасти огромный зуб на меня.
— Не бойся. Он вырос, — холодно ответил Глауен.
Беньями приблизился еще на один шаг, и Глауен обратил внимание на то, что тот что-то держит за спиной.
— Итак, наконец-то, мы сошлись один на один. И теперь мы узнаем, кто из нас круче. Положительный герой Глауен или отрицательный Бенн Барр. А крошка Уэйнес достанется тому из нас, кто победит.
Глауен мысленно быстро оценил своего противника, оказавшегося на целый дюйм выше и фунтов на двадцать тяжелее. К тому же он был в спортивной обуви, в то время как Глауен щеголял в лаковых ботиночках. Словом все преимущества противника были на лицо.
— Быстро беги в отель, — шепнул Глауен девушке. — Как только ты нас покинешь, я разберусь с этим приятелем и догоню тебя.
— Но Глауен, а что если… — однако закончить она не смогла.
— Беги. Если ты поторопишься, то мы еще сможем успеть помочь Монкурио, прежде чем Шан зайдет. А насчет Беньями не волнуйся. Я все же профессионал.
В ответ раздался наглый хохот его противника.
— Да оставайся лучше с нами. Бегай, не бегай, я тебя все равно догоню. — После этих слов Беньями приблизился еще на один шаг, и Глауен заметил в его руках саперную лопатку. — Выяснение наших отношений не займет много времени. Так что оставайся.
При последних словах он неожиданно взмахнул рукой, но Глауен успел отскочить и прижаться спиной к ближайшему камню. Однако острие лопаты все же слегка шаркнуло Глауена по шее. Беньями снова резко взмахнул рукой, но на этот раз Глауен среагировал точнее, и острие лопаты зазвенело от удара о камень. Боле того, молодой Клаттук успел схватиться за рукоятку лопаты, и началась упорная борьба за обладание этим грозным оружием. Вдруг Глауен прочел по лицу противника, что тот приготовил для него какую-то пакость. И противник в самом деле в следующее же мгновение нанес удар коленом в пах, однако колено его попало в бедро готового к подобной неожиданности Глауена, который в свою очередь, успев перехватить ступню нападавшего, рванул его столь резко, что Беньями едва не упал. Это позволило Глауену выиграть драгоценное мгновение и перехватив лопату ударить противника ее острием по плечу так, что тот аж зашипел от боли. Теперь Беньями набросился на своего противника, словно разъяренный бык и стал колотить его головой о камень. Глауену стало дурно, в глазах у него помутилось. И тут Беньями нанес ему мощный удар кулаком в скулу. Но в следующее мгновение, собрав все свои силы, Глауен двинул противника кулаком в живот, впрочем, это оказалось равнозначным тому, как если бы он ударил по дубовой доске.
Далее борьба развивалась в полном молчании, представляя собой то и дело взлетающие вверх руки, учащенное дыхание и мелькание кровоточащих лиц. И страх и боль были позабыты обоими, и каждый из них теперь думал лишь об одном, как бы уничтожить врага. Беньями опять попытался нанести удар в пах, но Глауен вновь успел перехватить его стопу и резким отчаянным движением сломать противнику лодыжку. Однако последний мгновенным рывком умудрился выбить Глауена из равновесия, и они оба упали. Беньями успел обхватить Глауена рукой за шею и стал душить его, зажав в замок. Возбужденно хрипя в предвкушении близкой победы, Беньями напряг все свои мускулы так, что глаза Глауена вылезли из орбит, и он уже совсем стал задыхаться.
Но сотрудник ИПКЦ кое-как высвободил правую руку, схватил своего противника за волосы и из последних сил рванул их. Беньями вскрикнул и попытался освободить волосы из кулака Глауена, из-за чего на мгновение ослабил хватку. Глауен тут же вывернул свою левую руку и пережал ей своему противнику сонную артерию. Хватка Беньями ослабла еще больше, и Глауен смог развернуться к нему лицом. В следующий миг, вдохнув, наконец, воздуха, он изо всех сил сомкнул пальцы на гортани своего противника и уже в следующую секунду почувствовал, как затрещали ее ломающиеся хрящи. Еще мгновение, и Беньями обмяк и стал сползать по гальке, глядя пустыми бессмысленными глазами на своего Глауена.
Все еще тяжело дыша, молодой Клаттук встал, схватил лопату и обратился к Беньями:
— А теперь вспомни о Шаттораке.
Беньями едва слышно хрипел в полубессознательном состоянии.
Тут подошла Уэйнесс и в оцепенелом ужасе уставилась на поверженного врага.
— Он мертв?
— Пока еще нет. Скорее, просто в шоке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117