– Нет. И к тому же с нами – Кантор и Ангпхакорн, – заметила Шейда. – Я в любое время способна натравить Кантора на Чанзу.
– А телепортация?
– Палата Совета закрыта для всех посторонних без исключения, кроме членов Совета. Запрещены любые перемещения – и внутрь, и наружу. Подкрепления им не подозвать. Но и нам – тоже.
– Яд?
– Контактный? Дистанционную отраву им не принести, наши поля смогут распознать и контактные, и воздушные яды, к тому же в комнату запрещен доступ любым ядовитым существам.
– Яд – очень хитрое оружие, – возразил Эдмунд. – Существуют бинарные яды. Твои враги смогут принять противоядие.
– Ну, я не стану пить ничего из того, чем будут угощать, – хитро улыбнулась женщина.
– Уверена? – уточнил кузнец.
– Я давно общаюсь с людьми. Пол что-то задумал. Что-то важное. Настолько, что уверен: я ничем не смогу помешать. Не знаю, что еще мог придумать Боуман, кроме как подчинить себе Совет и завладеть Ключами. Мои союзники не сдадутся.
– Ну что ж, я кое-чему тебя научу. К тому же некоторые предметы можно пронести в Совет так, что Мать, может быть, и не заподозрит в них угрозы, – заметил кузнец. – Больше ничем не могу помочь.
– Спасибо, Эдмунд, – ответила Шейда. – Поговорила – и уже стало легче. Кантор… у него все по-медвежьи, а Ангпхакорн нагнетает таинственность… А ты мыслишь здраво.
– Просто приходилось чаще думать о борьбе, да и покушений на меня было больше. И в герои я уже давно не стремлюсь, – грустно признался Тальбот.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Скакун Герцера беспокойно взбрыкивал под седлом, отплясывая кадриль: животное явно пребывало в более воинственном расположении духа, чем хозяин.
Геррик потрепал гриву коня обмотанной вожжами рукой, перекинув в другую копье.
– Но, Калибан! – рассеянно проговорил Геррик.
Порывы северного ветра доносили запах древесного дыма и другие, менее благородные ароматы, долетавшие со стороны лагеря орков, расположенного наверху на склоне холма, и Герцер украдкой высматривал в лесной чаще орочьи посты.
Наверняка заметили, но не стали нападать всей оравой. Значит, или слишком маленький отряд, или чересчур хороший для орков вожак. Конечно, здорово, если бы все объясняла первая причина, но вторая гораздо более вероятна.
Местным поселениям досаждали немалые полчища. На Шотон напал отряд, в котором было не менее двадцати тварей. Прикинув, что подступы к лагерю стережет примерно еще четверть от отряда, всего неприятелей может оказаться не менее двадцати пяти. И орки не ходят в набеги днем. Значит, засели в норах.
Въезд в лагерь представлял собой узкий подвесной мост с южной стороны, над которым возвышались охраняемые ворота. На западе находились еще одни ворота – с крутыми, витыми ступенями, ведущими на другую сторону. Там одному не пробиться.
Как обычно, Герцер не надел доспехов, отправляясь на разведку в горы, а без снаряжения просто не выжить.
Битва была и настоящей, и ненастоящей. Пейзаж – взаправдашним, наподобие необитаемых территорий на востоке Севама, вблизи от дома.
Но и огороженная частоколом стоянка орков, и равнины вокруг – все было созданной специально для Герцера частью игры в мире виртуальной реальности. И лошади, и орки, и прочие противники – все состояло из наннитов и энергетических полей.
Учитывая скромность энергетических средств, которыми располагал Герцер, окружающая обстановка казалась предельно реальной. Построить настоящий замок на вершине горы было бы куда выгоднее, чем создавать подобное поле битвы. Но у каждого – свои причуды.
Герцер ни на секунду не забывал об основном задании: спасти заложницу. Но как? Если рассуждать здраво, Геррику, постоянно находясь в движении, вполне по силам одолеть двадцать орков. Враги – сильные и быстрые, но довольно неуклюжи да и сражаются так себе. Даже в кольчуге и доспехах Геррик превосходит орков по маневренности. Амуниция выстоит почти против любого орочьего оружия.
Юноша сжал древко копья – и тотчас же опустил в крепление у седла, после чего изогнулся и принялся распаковывать тюк с поклажей. Если орки убьют его, то врагам пожитки не достанутся. Хотя вещи после смерти все равно не понадобятся. В походе мало проку и от веревки для штурма стен, и от фонаря.
Калибан, избавленный от лишнего груза, помчится довольно резво, несмотря на вес доспехов, оружия и, конечно же, самого седока.
Герцер взвесил каждое оружие в руке, после чего оставил себе копье, секиру и меч, отказавшись от лука и остальной поклажи. Несмотря на походные неудобства, понадобятся все три вида оружия. Молодой воин вынул копье из крепления и приторочил меч и секиру к седлу.
– Ну что ж, Калибан, зададим им жару, – приговаривал Геррик, понукая коня легкими толчками коленей и удерживая боевой щит.
Конь неспешно двинулся вперед и остановился неподалеку от мелкого ручья. Почти на всем протяжении русла было глубоко – по пояс, не меньше. Перебраться пешком нелегко, а верхом – невозможно.
Но берег ручья уходил вниз, открывая узкий брод на мелководье, как раз напротив входа на орочью стоянку. Склоны обоих берегов ручья были слишком крутыми, и штурмовать их невозможно, да и вброд только один всадник переберется. Но другой переправы все равно нет.
Герцер видел, как выглядывают из-за ворот орки, но никто из обитателей стоянки так и не вышел наружу. Ну что ж…
– Эй, на стоянке! Я пришел отправить ваши души в ад!
– Убирайся! У нас нет ничего, что может тебе пригодиться, а с людьми у нас мир! – донесся в ответ скрипучий голос.
– Вы совершили набеги на селения Эвард, Корлн и Шотон! Я знаю это точно, потому что шел по вашим следам до самого логова! И вы взяли в плен дочь шотонского ярла, чтобы потребовать выкуп! Выдайте мне ее живой и невредимой – и я сохраню вам жизнь!
Вдалеке, за стеной из частокола, послышались презрительные выкрики, но они только раззадорили Геррика: значит, орки бросятся в атаку и он примет бой на равнине.
– Всадник, убирайся! Тебе нас не победить, ведь мы – Племя Кровавой Руки, мы непобедимы!
– Ну что ж, мерзкие гоблины, пришло время узнать, каковы ваши истинные силы. Правда, что вы произошли от скрещивания свиней с обезьянами?
Выкрики за противоположной стороной ограды усилились, но сами твари так и не показались.
– Орки – древнейший народ! – раздался в ответ крик. – Мы были еще до людей и эльфов! Это вы произошли от свиней и обезьян, вы… эти…
– А если по правде? Правда, что твоя мать была мокрохвостой потаскухой и такой уродиной, что ей даже не платили? Так что пришлось ей лечь с чудищем из черной лагуны – да и то, когда он был пьян? И что так и получился ты, черное мокрое чудище, и что даже твои единственные друзья, орки, от тебя удирают, вереща от ужаса?
– Я… я… а-а-ар-р-р!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158