Контроллеры инерции применялись на всех кораблях, иначе они не смогли бы набрать достаточную скорость, не размазав экипаж по стенкам инерционными силами. Спустя месяцы исследований галактическим ученым-философам, похожим на крабов щитам, удалось создать систему инерционной стабилизации, способной демпфировать шестьсот стандартных сил тяготения в пределах разумных показателей массы и площади поля. Поскольку аппарат предполагалось создать размером с обычный F-15, в нем оставалось более чем достаточно места для оружия и средств электронной борьбы. Ускорение, однако, продолжало оставаться проблемой.
В общем, для нереактивной акселерации Федерация применяла инверсию поля демпфирования инерции. Хотя это была невероятно эффективная система, она имела некоторые ограничения, пока еще не преодоленные. Главное заключалось в том, что при возможности амортизировать ускорение в шестьсот сил тяготения генерировать его пока еще не умели. Таким образом, демпферы истребителя превосходили его фактические способности. Тут-то и вышла вперед человеческая изобретательность.
Земляне в команде проектировщиков внесли ряд замечаний по теме реактивной, в противоположность нереактивной, тяге и полезным качествам некоторых материалов, используемых галактидами на регулярной основе. После краткого протеста по поводу неустранимой опасности подобной системы на свет появились ускоритель на антиматерии и форсажная камера. Антипротоны и вода впрыскивались в камеру высокого давления в пропорции три к одному. Когда антиматерия соединялась с водой, она создавала тягу, идеально отвечающую требованиям. Добавка еще антиматерии в факел тяги вызывала форсаж, придававший новое звучание названию «Молот». «Космические Соколы» могли даже выполнять маневр, бывший прежде прерогативой исключительно «Харриеров», реактивных истребителей вертикального взлета и посадки.
Маневр изобрел — случайно — новый пилот «Харриера», попавший на сравнительно большой высоте в маневренный ближний бой — воздушную карусель или свалку, как его называют военные, — с истребителем F-16. F-16, бесспорно, был лучшим самолетом для такой ситуации; он считался лучшим самолетом в мире для воздушной карусели.
Новый пилот отчаянно хотел избежать неминуемых насмешек и в то же время еще не выработал инстинкт, чего нельзя делать с «Харриером». По ошибке он случайно направил все поворотные насадки в противоположных направлениях, затем каким-то образом исправился. Если бы он не находился на большой высоте, он бы обнаружил, насколько не прощает ошибок его самолет. И обнаружил бы сразу.
А сейчас оказалось, что он летит в противоположном — на сто восемьдесят градусов — направлении, прямо в лоб навстречу F-16. Выпустив свои условные ракеты, летчик круто бросил машину в пике, избежав почти неизбежного столкновения в воздухе и «сбив» пораженного и на мгновение застывшего в ужасе пилота F-16. Когда определили, что именно он сделал — и разработали способ успешно и безопасно это повторить, — маневр стал регулярным приемом в репертуаре «Харриеров». Все другие пилоты вдруг стали далеко обходить «Харриеры», управляемые обычно полусумасшедшими пилотами из морской пехоты, во время воздушных свалок. Такой псих запросто мог внезапно пролететь прямо перед твоим носом.
Что было необычным для атмосферных истребителей, стало нормой космических систем, и «Космический Сокол» F-2000 мог выполнить аналогичный маневр, и еще как. Движением запястья пилот мог развернуть истребитель в противоположном направлении, но вследствие действия сил инерции он продолжал движение по прежнему вектору. Однако применение ускорителей на антиматерии и форсажа сбрасывало почти любую скорость, за исключением самой максимальной, и истребитель почти мгновенно менял направление полета. Такао Такаги — оказавшийся чересчур, почти интимно близко к боевой сфере послинов, которой даже не существовало мгновение назад, — воспользовался каждым трюком, которым владел, в это первое мгновение, и это спасло ему жизнь.
Он рывком развернул истребитель хвостом вперед, исполнив маневр «фликкер», и врубил ускорители на антиматерии. Почти в то же мгновение он добавил форсаж. Удар «Молота» представлял собой отчаянный маневр на малых относительных скоростях. На реверсивной скорости, как у него после фликкера, он был почти самоубийственным и требовал экстраординарного мастерства. Если корабль уже имел отрицательные, то есть направленные прочь, скорость или ускорение относительно массы антиматерии, то дополнительный понижающий толчок антиматерии амортизировался его системами. Хотя инерционное воздействие было сильным, демпферы могли его поглотить. Результатом являлось максимальное ускорение.
Однако если вектор был нейтральным относительно положения массы антиматерии или положительным к ней — когда как бы к ней летишь — опасность состояла не только в том, что инерционные демпферы окажутся перегруженными, а пилот в результате превратится в кашу, но частицы не вступившей в реакцию антиматерии могли задеть сам корабль — с катастрофическими последствиями.
Как оно было сейчас. После демпфирования он на мгновение перенес свыше шестидесяти g . Хотя такая перегрузка способна убить почти каждого, при достаточной тренировке и если перегрузка длится лишь мгновение, шестьдесят g пусть еле-еле, но можно пережить. Такао Такаги будет помнить это мгновение до конца жизни. Придя в себя после краткого шока, он дал залп «лансами» с антиматерией. Небольшое «умное» оружие имело размер примерно с обычную ракету класса «воздух-воздух», было оснащено гиперскоростным двигателем и средствами пробивания защиты послинов. Боеголовка четвертого класса с зарядом антиматерии могла бы разрушить или серьезно повредить посадочный модуль. Он знал, что его ПИР передаст предупреждение, так что даже не стал беспокоиться по этому поводу.
Боевая сфера прямо перед ним была единственной, которой он мог заниматься, но он слышал отдельные доклады про другие. Вектор движения его сферы был направлен в сторону от Земли, но она уже начала тяжеловесный маневр обратно на орбиту.
Штуковина была такой огромной, что с трудом воспринималась в качестве корабля. Его идущий на сближение истребитель, размером примерно с бомбардировщик времен Второй мировой, терялся на фоне этой необъятности, как комар на стене дома. Поперечник черной сферы составлял несколько километров, и каждый кубический метр был посвящен убийству. Пока истребитель метался из стороны в сторону в маневре уклонения, казалось, что все до единого оружие целилось в него.
Гигантская черная сфера состояла из тысяч отдельных кораблей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205
В общем, для нереактивной акселерации Федерация применяла инверсию поля демпфирования инерции. Хотя это была невероятно эффективная система, она имела некоторые ограничения, пока еще не преодоленные. Главное заключалось в том, что при возможности амортизировать ускорение в шестьсот сил тяготения генерировать его пока еще не умели. Таким образом, демпферы истребителя превосходили его фактические способности. Тут-то и вышла вперед человеческая изобретательность.
Земляне в команде проектировщиков внесли ряд замечаний по теме реактивной, в противоположность нереактивной, тяге и полезным качествам некоторых материалов, используемых галактидами на регулярной основе. После краткого протеста по поводу неустранимой опасности подобной системы на свет появились ускоритель на антиматерии и форсажная камера. Антипротоны и вода впрыскивались в камеру высокого давления в пропорции три к одному. Когда антиматерия соединялась с водой, она создавала тягу, идеально отвечающую требованиям. Добавка еще антиматерии в факел тяги вызывала форсаж, придававший новое звучание названию «Молот». «Космические Соколы» могли даже выполнять маневр, бывший прежде прерогативой исключительно «Харриеров», реактивных истребителей вертикального взлета и посадки.
Маневр изобрел — случайно — новый пилот «Харриера», попавший на сравнительно большой высоте в маневренный ближний бой — воздушную карусель или свалку, как его называют военные, — с истребителем F-16. F-16, бесспорно, был лучшим самолетом для такой ситуации; он считался лучшим самолетом в мире для воздушной карусели.
Новый пилот отчаянно хотел избежать неминуемых насмешек и в то же время еще не выработал инстинкт, чего нельзя делать с «Харриером». По ошибке он случайно направил все поворотные насадки в противоположных направлениях, затем каким-то образом исправился. Если бы он не находился на большой высоте, он бы обнаружил, насколько не прощает ошибок его самолет. И обнаружил бы сразу.
А сейчас оказалось, что он летит в противоположном — на сто восемьдесят градусов — направлении, прямо в лоб навстречу F-16. Выпустив свои условные ракеты, летчик круто бросил машину в пике, избежав почти неизбежного столкновения в воздухе и «сбив» пораженного и на мгновение застывшего в ужасе пилота F-16. Когда определили, что именно он сделал — и разработали способ успешно и безопасно это повторить, — маневр стал регулярным приемом в репертуаре «Харриеров». Все другие пилоты вдруг стали далеко обходить «Харриеры», управляемые обычно полусумасшедшими пилотами из морской пехоты, во время воздушных свалок. Такой псих запросто мог внезапно пролететь прямо перед твоим носом.
Что было необычным для атмосферных истребителей, стало нормой космических систем, и «Космический Сокол» F-2000 мог выполнить аналогичный маневр, и еще как. Движением запястья пилот мог развернуть истребитель в противоположном направлении, но вследствие действия сил инерции он продолжал движение по прежнему вектору. Однако применение ускорителей на антиматерии и форсажа сбрасывало почти любую скорость, за исключением самой максимальной, и истребитель почти мгновенно менял направление полета. Такао Такаги — оказавшийся чересчур, почти интимно близко к боевой сфере послинов, которой даже не существовало мгновение назад, — воспользовался каждым трюком, которым владел, в это первое мгновение, и это спасло ему жизнь.
Он рывком развернул истребитель хвостом вперед, исполнив маневр «фликкер», и врубил ускорители на антиматерии. Почти в то же мгновение он добавил форсаж. Удар «Молота» представлял собой отчаянный маневр на малых относительных скоростях. На реверсивной скорости, как у него после фликкера, он был почти самоубийственным и требовал экстраординарного мастерства. Если корабль уже имел отрицательные, то есть направленные прочь, скорость или ускорение относительно массы антиматерии, то дополнительный понижающий толчок антиматерии амортизировался его системами. Хотя инерционное воздействие было сильным, демпферы могли его поглотить. Результатом являлось максимальное ускорение.
Однако если вектор был нейтральным относительно положения массы антиматерии или положительным к ней — когда как бы к ней летишь — опасность состояла не только в том, что инерционные демпферы окажутся перегруженными, а пилот в результате превратится в кашу, но частицы не вступившей в реакцию антиматерии могли задеть сам корабль — с катастрофическими последствиями.
Как оно было сейчас. После демпфирования он на мгновение перенес свыше шестидесяти g . Хотя такая перегрузка способна убить почти каждого, при достаточной тренировке и если перегрузка длится лишь мгновение, шестьдесят g пусть еле-еле, но можно пережить. Такао Такаги будет помнить это мгновение до конца жизни. Придя в себя после краткого шока, он дал залп «лансами» с антиматерией. Небольшое «умное» оружие имело размер примерно с обычную ракету класса «воздух-воздух», было оснащено гиперскоростным двигателем и средствами пробивания защиты послинов. Боеголовка четвертого класса с зарядом антиматерии могла бы разрушить или серьезно повредить посадочный модуль. Он знал, что его ПИР передаст предупреждение, так что даже не стал беспокоиться по этому поводу.
Боевая сфера прямо перед ним была единственной, которой он мог заниматься, но он слышал отдельные доклады про другие. Вектор движения его сферы был направлен в сторону от Земли, но она уже начала тяжеловесный маневр обратно на орбиту.
Штуковина была такой огромной, что с трудом воспринималась в качестве корабля. Его идущий на сближение истребитель, размером примерно с бомбардировщик времен Второй мировой, терялся на фоне этой необъятности, как комар на стене дома. Поперечник черной сферы составлял несколько километров, и каждый кубический метр был посвящен убийству. Пока истребитель метался из стороны в сторону в маневре уклонения, казалось, что все до единого оружие целилось в него.
Гигантская черная сфера состояла из тысяч отдельных кораблей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205