Иные разбирали, насколько вероятно, что другие суда встретят люгер; иные клялись, что мало его увидеть, так как никому его не, взять, если только он заключил договор с нечистой силой - недаром же называется он «Блуждающим Огнем»: его по морю ловить, все равно, что блуждающий огонь на болоте; счастливы еще будут отправленные на лодках офицеры и матросы, если они когда-нибудь возвратятся на свое судно.
В эту минуту часовые дали знать, что вдали показалось какое-то судно. Офицеры заинтересовались и направили на него подзорные трубы.
- С нами силы небесные! - воскликнул Куф. - То «Блуждающий Огонь»! Я не могу ошибиться, я его слишком хорошо знаю!
Все согласились с ним и были страшно удивлены.
- Надо думать, что ему нас не видно, и он предполагает, что мы идем у него под ветром. Надо повернуть, момент самый подходящий, - говорил Куф с сосредоточенным видом.
Попытка обещала успех: «Прозерпина» послушно двинулась по данному ей направлению, и следующие пять минут весь экипаж напряженно следил за результатом. Туман спустился еще сильнее, «Блуждающий Огонь» опять потерялся; но по расчету капитана оба судна должны были почти столкнуться через четверть часа. Приготовили пушки для момента встречи.
- Вот он, капитан! - крикнул один из мичманов.
Это действительно опять был люгер. Необъяснимо было, как ни один из часовых «Блуждающего Огня» не видел раньше «Прозерпины». На основании тех данных, какие узнали позднее, следовало предположить, что, утомленные суточной непосильной работой все двадцать пять человек, находившиеся на люгере, уснули и проснулись только уже в полумиле от «Прозерпины». Но было уже поздно, и хотя все на люгере пришло в движение и он стремительно бросился прочь, но уже не успел уйти из-под выстрелов, сигнал к которым подал Куф в эту минуту. Три залпа последовали один за другим, но затем налетел шквал и положил конец преследованию и стрельбе. Этот кратковременный порыв африканского ветра был так ужасен, что кое-какие из снастей «Прозерпины» не устояли и поломались. Но вот шквал прекратился, показалось солнце - а люгер исчез бесследно.
Последующие затем несколько минут до нового шквала фрегат употребил на розыски люгера, но нигде не было видно никаких признаков его присутствия: море бесследно поглотило люгер, его экипаж, пушки и паруса. Надо было предположить, что так как многое из его принадлежностей осталось лежать на скалах, то на нем не оказалось никаких легких вещей, которые могли бы всплыть на поверхность воды. Все его лодки остались на острове развалин, и если кто из людей бросился в воду, надеясь спастись вплавь, то они или не рассчитали своих сил, или приняли неверное направление, но с фрегата никого из этих несчастных не видели.
Куф и другие были поражены таким неожиданным и жестоким бедствием: подобного рода гибель судна производит среди моряков такое же впечатление, как внезапная смерть в семье. Такая участь может ожидать всех, и эта мысль наводит грусть. Фрегат еще некоторое время оставался около того места, надеясь оказать, может быть, помощь нескольким несчастным, ожидающим спасения; но никого и ничего не было видно на поверхности воды, и около полудня «Прозерпина» направилась к Неаполитанскому заливу. Однако по дороге фрегат уклонился в сторону в погоне за новым неприятельским судном и только через несколько дней вернулся в Неаполь, приведя туда же и взятый на этот раз вражеский корвет.
Прямо по прибытии в Неаполь Куф поспешил на адмиральское судно, чтобы доложить Нельсону о последних событиях.
Адмиралу было известно только то, что произошло в развалинах, и ничего другого.
- Ну что, Куф, - встретил ой его, подавая ему здоровую руку, - люгер опять ускользнул? В сущности, это скверно; но ничего не поделаешь. Где он теперь, как вы думаете?
Куф передал ему все, что касалось люгера, и рапортовал о захваченном им корвете. Последнее известие Нельсон выслушал с удовольствием, а первому очень удивился. После короткого раздумья он вышел во вторую свою каюту и вынес оттуда запачканный и разорванный, но еще целый флаг.
- Посмотрите вот это; когда капитан Лейон заканчивал свое плаванье, это маленькое знамя, брошенное волной на один из запасных якорей его корвета, зацепилось за него; оно странного вида. Не имеет ли оно какого-нибудь отношения к люгеру?
Куф посмотрел на него и сейчас же узнал в нем небольшой флаг «Крыло-и-Крыло», описание которого он столько раз слышал от двух итальянцев. Вот все, что осталось от «Блуждающего Огня».
Глава XXX
Как прекрасно страдание, когда оно украшено девственной невинностью!
Оно делает гнусным блаженство других.
Давенант
Теперь вернемся назад и попробуем описать печальные картины на островке развалин.
Ни одна капля крови не обагрила руки Андреа Баррофальди и Вито Вити; они стояли в отдалении на своей лодочке, а когда была одержана победа англичанами, то подъехали к острову развалин и были свидетелями того, что на нем происходило.
- Вице-губернатор, - обратился к Баррофальди подеста, указывая на распростертый труп сэра Фредерика и тут же лежавших в страшных мучениях раненых Рауля Ивара и других, - назовете вы реальной эту картину или скажете, что это все одна игра нашего воображения?
- Боюсь, сосед Вито, что это печальная действительность.
Скажем же несколько слов об этой грустной действительности. Едва только выдалась свободная минута, Винчестер обошел поле битвы. Он нашел много убитых англичан и еще большее число раненых. Среди французов больше половины было раненых. Но более всего всех огорчала смертельная, по словам доктора, рана Рауля Ивара; даже врачи почувствовали к нему сострадание. Обе боровшиеся стороны проявили беспримерное мужество, но значительный количественный перевес был на стороне англичан, а потому, естественно, победа осталась за ними. Когда выяснилось, что три английских судна пустились в погоню за люгером, английские офицеры решили заняться ранеными, и через какие-нибудь два часа энергичной работы помощь им была оказана насколько возможно, то есть сделаны необходимые ампутации и перевязаны раны. День уже клонился к вечеру. Всех раненых осторожно положили в лодки и направили к тому английскому судну, которое служило госпиталем в эскадре. Уцелевшие французы предложили свою помощь для исполнения этой печальной обязанности. Теперь оставались только гичка сэра Фредерика, на которой Винчестер предполагал переправить его тело, наемная лодка Баррофальди и та, в которой приехали Карло Джунтотарди и его племянница. Из французов оставались еще оба итальянца с их перевозчиками, Джунтотарди с племянницей и Винчестер с экипажем гички.
Солнце уже заходило за соседние горы, и надо было принять окончательное решение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
В эту минуту часовые дали знать, что вдали показалось какое-то судно. Офицеры заинтересовались и направили на него подзорные трубы.
- С нами силы небесные! - воскликнул Куф. - То «Блуждающий Огонь»! Я не могу ошибиться, я его слишком хорошо знаю!
Все согласились с ним и были страшно удивлены.
- Надо думать, что ему нас не видно, и он предполагает, что мы идем у него под ветром. Надо повернуть, момент самый подходящий, - говорил Куф с сосредоточенным видом.
Попытка обещала успех: «Прозерпина» послушно двинулась по данному ей направлению, и следующие пять минут весь экипаж напряженно следил за результатом. Туман спустился еще сильнее, «Блуждающий Огонь» опять потерялся; но по расчету капитана оба судна должны были почти столкнуться через четверть часа. Приготовили пушки для момента встречи.
- Вот он, капитан! - крикнул один из мичманов.
Это действительно опять был люгер. Необъяснимо было, как ни один из часовых «Блуждающего Огня» не видел раньше «Прозерпины». На основании тех данных, какие узнали позднее, следовало предположить, что, утомленные суточной непосильной работой все двадцать пять человек, находившиеся на люгере, уснули и проснулись только уже в полумиле от «Прозерпины». Но было уже поздно, и хотя все на люгере пришло в движение и он стремительно бросился прочь, но уже не успел уйти из-под выстрелов, сигнал к которым подал Куф в эту минуту. Три залпа последовали один за другим, но затем налетел шквал и положил конец преследованию и стрельбе. Этот кратковременный порыв африканского ветра был так ужасен, что кое-какие из снастей «Прозерпины» не устояли и поломались. Но вот шквал прекратился, показалось солнце - а люгер исчез бесследно.
Последующие затем несколько минут до нового шквала фрегат употребил на розыски люгера, но нигде не было видно никаких признаков его присутствия: море бесследно поглотило люгер, его экипаж, пушки и паруса. Надо было предположить, что так как многое из его принадлежностей осталось лежать на скалах, то на нем не оказалось никаких легких вещей, которые могли бы всплыть на поверхность воды. Все его лодки остались на острове развалин, и если кто из людей бросился в воду, надеясь спастись вплавь, то они или не рассчитали своих сил, или приняли неверное направление, но с фрегата никого из этих несчастных не видели.
Куф и другие были поражены таким неожиданным и жестоким бедствием: подобного рода гибель судна производит среди моряков такое же впечатление, как внезапная смерть в семье. Такая участь может ожидать всех, и эта мысль наводит грусть. Фрегат еще некоторое время оставался около того места, надеясь оказать, может быть, помощь нескольким несчастным, ожидающим спасения; но никого и ничего не было видно на поверхности воды, и около полудня «Прозерпина» направилась к Неаполитанскому заливу. Однако по дороге фрегат уклонился в сторону в погоне за новым неприятельским судном и только через несколько дней вернулся в Неаполь, приведя туда же и взятый на этот раз вражеский корвет.
Прямо по прибытии в Неаполь Куф поспешил на адмиральское судно, чтобы доложить Нельсону о последних событиях.
Адмиралу было известно только то, что произошло в развалинах, и ничего другого.
- Ну что, Куф, - встретил ой его, подавая ему здоровую руку, - люгер опять ускользнул? В сущности, это скверно; но ничего не поделаешь. Где он теперь, как вы думаете?
Куф передал ему все, что касалось люгера, и рапортовал о захваченном им корвете. Последнее известие Нельсон выслушал с удовольствием, а первому очень удивился. После короткого раздумья он вышел во вторую свою каюту и вынес оттуда запачканный и разорванный, но еще целый флаг.
- Посмотрите вот это; когда капитан Лейон заканчивал свое плаванье, это маленькое знамя, брошенное волной на один из запасных якорей его корвета, зацепилось за него; оно странного вида. Не имеет ли оно какого-нибудь отношения к люгеру?
Куф посмотрел на него и сейчас же узнал в нем небольшой флаг «Крыло-и-Крыло», описание которого он столько раз слышал от двух итальянцев. Вот все, что осталось от «Блуждающего Огня».
Глава XXX
Как прекрасно страдание, когда оно украшено девственной невинностью!
Оно делает гнусным блаженство других.
Давенант
Теперь вернемся назад и попробуем описать печальные картины на островке развалин.
Ни одна капля крови не обагрила руки Андреа Баррофальди и Вито Вити; они стояли в отдалении на своей лодочке, а когда была одержана победа англичанами, то подъехали к острову развалин и были свидетелями того, что на нем происходило.
- Вице-губернатор, - обратился к Баррофальди подеста, указывая на распростертый труп сэра Фредерика и тут же лежавших в страшных мучениях раненых Рауля Ивара и других, - назовете вы реальной эту картину или скажете, что это все одна игра нашего воображения?
- Боюсь, сосед Вито, что это печальная действительность.
Скажем же несколько слов об этой грустной действительности. Едва только выдалась свободная минута, Винчестер обошел поле битвы. Он нашел много убитых англичан и еще большее число раненых. Среди французов больше половины было раненых. Но более всего всех огорчала смертельная, по словам доктора, рана Рауля Ивара; даже врачи почувствовали к нему сострадание. Обе боровшиеся стороны проявили беспримерное мужество, но значительный количественный перевес был на стороне англичан, а потому, естественно, победа осталась за ними. Когда выяснилось, что три английских судна пустились в погоню за люгером, английские офицеры решили заняться ранеными, и через какие-нибудь два часа энергичной работы помощь им была оказана насколько возможно, то есть сделаны необходимые ампутации и перевязаны раны. День уже клонился к вечеру. Всех раненых осторожно положили в лодки и направили к тому английскому судну, которое служило госпиталем в эскадре. Уцелевшие французы предложили свою помощь для исполнения этой печальной обязанности. Теперь оставались только гичка сэра Фредерика, на которой Винчестер предполагал переправить его тело, наемная лодка Баррофальди и та, в которой приехали Карло Джунтотарди и его племянница. Из французов оставались еще оба итальянца с их перевозчиками, Джунтотарди с племянницей и Винчестер с экипажем гички.
Солнце уже заходило за соседние горы, и надо было принять окончательное решение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73