Знаю только, что мне, несмотря на некоторую общую оглоушенность, достало ума взять, обернув предварительно носовым платком, снайперскую винтовку и перенести поближе к тому месту, откуда спланировал ее хозяин. После этого, действуя почти механически, я спустился вниз, зашел к себе в контору, упрятал инвентарь в железный шкаф и, сам не знаю зачем, вышел на улицу.
Мойва сверзился с крыши на самом краю правого крыла «жилтовского», уходящего за спину Стеклянного дома, и я от своего подъезда не мог видеть, что там происходит. Да честно говоря, меня и не тянуло. BMW Эльпина давно простыл след, он так и уехал, не узнав, какая опасность ему грозила. Зато у ближнего ко мне парадного матово отсвечивал в утреннем солнце угрюмо-серый со стальным отливом «роллс-ройс», а водитель-охранник уже стоял, придерживая входную дверь в ожидании хозяина. Но первой появилась хозяйка. Полнотелая и высокогрудая мадам Блумова плыла, как большой противолодочный корабль, разрезая мощным форштевнем пространство. Сам Бобс с барским видом шествовал за ней, сложив руки на вываливающемся из-под брючного ремня животе, словно нес глобус в охапке. Марго заняла место на заднем сиденье, ее супруг кряхтя угнездился рядом, водитель обежал вокруг капота и уселся за руль. Мягко урча, заработал двигатель. Меньше всего я сейчас расположен был встречаться лоб в лоб с господином Блумо-вым, и поэтому уже собрался повернуться спиной, но тут события начали происходить столь стремительно, что мне сделалось не до рефлексий.
Из-под арки Дома-где-метро круто вывернул обшарпанный синий «жигуленок» девятой модели без номеров. Натужно ревя мотором, он влетел в наш двор и на бешеной скорости в считанные секунды поравнялся с «роллс-ройсом». Пугающе завизжали тормоза, стекла в окнах по правому борту поехали вниз, из глубины салона выпрыгнули три или четыре коротких ствола и все разом плюнули огнем. Пули мгновенно превратили роскошный лимузин в дырявое решето, место действия заволокло едким сизым дымом, а на заднем плане тяжелым театральным занавесом величественно и плавно начали оседать огромные сверкающие витрины бывшего магазина. Грохот пальбы, треск рвущегося металла, звон стекла и истошные людские крики смешались в один огромный ком, который быстро рос, заполняя пространство двора до небес. А потом все закончилось — так же мгновенно, как и началось. Пронзительно скрипя покрышками по пыльному асфальту, «девятка» заложила крутой вираж, взревела и умчалась в обратном направлении.
На негнущихся ногах я двинулся вперед и через пятьдесят шагов, показавшихся мне марафонской дистанцией, очутился возле «роллс-ройса». Я знал, что обязан заглянуть внутрь — даже если шансов найти там кого-то живого не больше, чем один на миллион. Но потребовалось большое усилие воли, чтобы сделать это. И констатировать, что шансов — ноль. По первому впечатлению салон был не просто забрызган кровью, а завален кусками еще дымящегося мяса: я даже не сразу смог разобрать, где Бобс, а где Марго. Второй раз за последние четверть часа к горлу подступил спазм, я повернулся и побежал прочь.
То есть, это мне показалось, что побежал. На самом деле уже в виду своего подъезда я слегка пришел в себя и обнаружил, что медленно бреду, спотыкаясь на каждом шагу. Бреду, как заученную, крутя в голове одну и ту же мысль: два человека, которых я со вчерашнего вечера так целеустремленно хотел уличить в организации и исполнении наемных убийств, только что на моих глазах погибли сами. Остановившись, я попытался прислушаться к своим чувствам, но с определенностью установил лишь одно: никакого удовлетворения я не испытываю.
19. Юный пионер
Несмотря на жару и белый день, все окна в моей конторе были плотно зашторены. Смотреть на происходящее в нашем дворе у меня желания не было. Я и так хорошо себе представлял, что там сейчас происходит. Трупы увезли, и теперь полтора десятка моих бывших коллег с деловым видом изображали кипучую деятельность: главным образом опрашивали свидетелей и считали найденные на земле гильзы.
Ни от того, ни от другого пользы не предвиделось. Экспертиза впоследствии установит, что стреляли из автоматов Калашникова — хотя это и без всякой экспертизы ясно. А все свидетели вместе взятые вряд ли добавят что-либо существенное сверх того, что уже успел рассказать я в трех или четырех однообразных интервью постепенно подъезжающим представителям органов правопорядка. Остается, правда, вероятность того, что кто-то из окон близлежащих домов мог наблюдать наши с Мойвой физкультурные упражнения на крыше. Но пока этого не случилось, о чем можно было судить по глубокомысленной версии, довольно скоро восторжествовавшей в среде задействованных на месте происшествия пинкертонов: киллер на чердаке работал дублером убийц в «жигулях» и, высунувшись из слухового окна больше, чем надо, по собственной неловкости свалился вниз. Идея принадлежала Мнишину. Дальнейшее развитие и детализация — Харину. От высказывания своего мнения я воздержался.
У меня, честно говоря, хватало своих забот. Я чувствовал, что понемногу зверею, как тот вождь африканского племени, который никак не мог выбросить надоевший бумеранг.
Только что, кажется, нашел заказчика, киллера и даже посредника, расставил фигуры по клеточкам, полностью разъяснил ситуацию, где тут белые, где красные — так вот на тебе! Все остальные отринутые было за ненадобностью подозреваемые теперь вернулись, из жертв опять превратившись в потенциальных убийц, и бродят вокруг меня, как тень тещи отца Гамлета, смущая мой покой.
Итак, попробуем разобраться во всем с самого начала.
Блумов убийца? Безусловно. По его заказу Мойва стрелял на кладбище и сегодня собирался стрелять с крыши. В кого? Тут легкая неувязочка. Бобс с откровенной ненавистью говорил о банкире Забусове, но Мойва целился в Эльпина. Впрочем, это-то как раз легко объяснимо: автомобильный торговец хотел запудрить мне таким образом мозги, и следует признать, в этом почти преуспел.
Но следом возникает целая гора новых вопросов. Я наивно предполагал, что Бобс сделал заказ ванинским. Но тут выяснилось, что все наоборот, и это ванинским заказали Бобса. Кто заказал?
Вот тут и возвращается опостылевший бумеранг, чтобы с оттяжкой хрястнуть меня по бараньей башке. Подозреваемых было трое, теперь, стало быть, осталось два: Эльпин и Забусов. Блумов, как я теперь знаю, нанял киллера, чтобы уничтожить шоумена Эльпина. Но кто нанял убийц, чтоб уничтожить самого Блумова? Если рассуждать, так сказать, линейно, то естественнее это было сделать Эльпину: по принципу «ты меня — я тебя». Тем более что именно на Эльпина как на потенциального убийцу прямо и нелицеприятно указывал банкир Забусов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87