Эта встреча — единственный для него шанс подчинить Двенадцать-Т, в то время как гангстер, несомненно, попытается доказать собственное превосходство. И не зная этого, Двенадцать-Т имел численное преимущество. Квинн ожидал, что по другую сторону люка его ждет отряд рядовых бандитов, обвешанных оружием и пьяных от собственной крутизны. Сам он именно там их и поставил бы.
«Что мне нужно, — подумал он, — так это скорость — вроде той, какую дает усиление профессиональным бойцам». Он ощутил, как растет в нем энергистическая сила, преобразуя мышцы в соответствии с его желаниями. Осветительные панели в шлюзе неуверенно замерцали, когда сутана начала съеживаться, чтобы не цепляться о возможные препятствия.
Рассудок Квинна затопила ледяная ярость. Он готов был спустить на врагов своего змия. Слишком долго он сдерживал себя. Хорошо будет вновь помогать делу Брата Божьего и видеть, как жестокость рушит гордыню.
Двенадцать-Т, нервничая, выжидал перед люком, пока шлюзовая камера наполнится воздухом. Его люди рассеялись по ветхой приемной камере — спрятавшись за потускневшими распорками, за массивными ящиками с оборудованием. Оружие каждого из них было нацелено на пепельно-серый карботаниевый люк. Сенсоры выставлены на максимальную чувствительность, программы контроля за огнем запущены на миллисекундную реакцию.
Этот засранец Квинн что-то верещал насчет задержек, но Двенадцать-Т знал, что сработал «на ять». Сделка была мастерская. Фрегат долбаный, тля! Да он жопу порвал, чтобы полиция не прознала, какой именно корабль швартуется в этом доке. Правда, интересы банды распространялись на всю Новую Джорджию, и половина ее дохода происходила из совершенно законных источников. На такие фирмочки, как «Иовелл», надавить было легко — контора старая, мелкая. Портовики сделают как в профсоюзе скажут, а менеджеров купить легче легкого.
Вот протащить ребят на Джесуп — работенка была адова, что да, то да. Все они, как их босс, могли похвалиться отличительным знаком банды — серебряным черепом. Кожу от бровей до затылка заменял хромово-глянцевый гибкосплав. Металлические и композитные протезы служили ребятам чем-то вроде медалей, показывая, кто больше пострадал за банду.
И попробуйте протащить таких уродов на Джесуп, чтобы здешним волкам позорным интересно не стало!
Но ему это удалось. Так что теперь он узнает, что за хрень тут творится. Потому что говно всплывает, а Квинн Декстер — лох.
Панелька рядом с люком слабо пискнула.
— Готово, — датавизировал Счастливчик Вин. — Черт, Двенадцать-Т, не получаю ничего от сенсоров в шлюзе. Все сдохло.
— Квиннова работа?
— Не знаю. Эта дыра… тут с ремонтом как-то не очень, знаешь.
— Ладно. Вскрывай. — Он расширил канал датавиза на всех своих бойцов. — Ребята — готовсь! Пошел!
Замок отперся, позволяя гидравлике отворить тяжелую крышку. Шлюзовую камеру заполняла абсолютная тьма.
Двенадцать-Т вытянул шею так, что кожа на шрамах побелела. Даже переключив имплантаты сетчатки на тепловидение, он все равно ничего не мог разглядеть в этом мраке.
— Что за б…
И тьма вдруг разом выбухла из шлюза, словно псевдоподия жадной амебы, пожирающей фотоны в камере. Разом выстрелили пять мазерных винтовок и термоиндукционный пистолет, кромсая со всех сторон бессветную химеру. Тьма лопнула, расходясь лепестками, опутывавшими стены камеры.
Нейросеть Двенадцать-Т разом отключилась. Вслед за ней в электронный обморок впали блоки процессоров на поясе. Последний полученный ими датавиз от процессоров мазерной винтовки гласил, что энергия из аккумуляторов стремительно утекает. Двенадцать-Т попытался сорвать прилепленный к бедру десятимиллиметровый автомат, но рука непослушно задергалась — судороги охватили поршневидные актуаторы, которыми он заменил мышцы предплечья.
Из сердца расцветающего мрака вырвался тугой комок теней. Слишком быстро, чтобы невооруженным глазом можно было уследить за ним (во всяком случае, дохнущим имплантатам сетчаток Двенадцать-Т это не удалось), он пролетел через всю камеру и отскочил от стенки.
Воздух прорезал первый вопль. Один из бойцов под градом невидимых страшных ударов сминался, проваливаясь внутрь себя. Тело его померкло, словно окруженное густым дымом. Потом череп его лопнул, и вместо мучительных криков по камере расплескалась кровь.
Второй содрогнулся, будто пытаясь прижаться щекой к ягодицам. Он успел только изумленно хрюкнуть, прежде чем треснул его позвоночник.
Третья жертва окуталась мглой, и одежда на бойце задымилась, а оба титановых протеза рук заалели от жара. Он успел открыть рот, чтобы закричать, но испустил только облачко розового пара.
К этому моменту Двенадцать-Т уже сообразил, что к чему. Вокруг гибнущих бойцов всегда появлялось туманное облако, серая тень, мерцавшая едва заметно. Барахлящая рука гангстера все же сорвала автомат с липучки, и Двенадцать-Т обернулся на очередной вопль. Бойцы его запаниковали, бросившись разом к люку и отталкивая друг друга в попытках спастись.
Осветительные панели потемнели, налившись неровным оранжевым свечением, их закрыли черные чугунные решетки. Откуда-то пошел маслянистый черный дым. Звонкое жужжание вентиляторов стихло. В воздухе колыхались беспокойными медузами капли крови. Двенадцать-Т понял, что его надрали. Это был не Квинн Декстер, крысятник из арколога. Это был самый страшный кошмар.
Он никогда не любил Нюван. Но какого хера — это все-таки родина. А теперь одержимые ее оттрахают, захватят каждого человека на ней — и это он, жопа такая, их впустил!
Мерцающая мгла рубила на части еще одного бойца. Движимый яростью, Двенадцать-Т заставил глючащее тело подчиниться в последний раз. Направив на исходящего кровью бойца автомат, он нажал на курок. Очередь вышла короткая. Со страшным грохотом ствол плюнул синим пламенем. Но лишившись подсказок программы ведения огня, гангстер не ожидал настолько сильной отдачи. Его оторвало от липучки и понесло, закрутив, через камеру.
Мир застыл.
— Лопни! — рявкнул чей-то бешеный голос.
Автомат подчинился. Силиколитий разлетелся, как осколочная граната. Острые, как иглы, обломки, пробили кожу Двенадцать-Т или пробарабанили по металлическим протезам. Он беспомощно кружился в воздухе, роняя капли крови из располосованной руки.
— Держите его! — скомандовал кто-то резко. Квинн затормозился, выходя из ускоренного бытия.
Энергистическая сила его утихала. Остальной мир постепенно ускорялся. Это было прекрасно — плыть по камере, уставленной статуями, застывшими на полустуке сердца. Их сердец, не его. Брат Божий сделал его неуязвимым для неодержанных. Какой еще знак избранности ему нужен?
— Благодарю тебя, Господи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169
«Что мне нужно, — подумал он, — так это скорость — вроде той, какую дает усиление профессиональным бойцам». Он ощутил, как растет в нем энергистическая сила, преобразуя мышцы в соответствии с его желаниями. Осветительные панели в шлюзе неуверенно замерцали, когда сутана начала съеживаться, чтобы не цепляться о возможные препятствия.
Рассудок Квинна затопила ледяная ярость. Он готов был спустить на врагов своего змия. Слишком долго он сдерживал себя. Хорошо будет вновь помогать делу Брата Божьего и видеть, как жестокость рушит гордыню.
Двенадцать-Т, нервничая, выжидал перед люком, пока шлюзовая камера наполнится воздухом. Его люди рассеялись по ветхой приемной камере — спрятавшись за потускневшими распорками, за массивными ящиками с оборудованием. Оружие каждого из них было нацелено на пепельно-серый карботаниевый люк. Сенсоры выставлены на максимальную чувствительность, программы контроля за огнем запущены на миллисекундную реакцию.
Этот засранец Квинн что-то верещал насчет задержек, но Двенадцать-Т знал, что сработал «на ять». Сделка была мастерская. Фрегат долбаный, тля! Да он жопу порвал, чтобы полиция не прознала, какой именно корабль швартуется в этом доке. Правда, интересы банды распространялись на всю Новую Джорджию, и половина ее дохода происходила из совершенно законных источников. На такие фирмочки, как «Иовелл», надавить было легко — контора старая, мелкая. Портовики сделают как в профсоюзе скажут, а менеджеров купить легче легкого.
Вот протащить ребят на Джесуп — работенка была адова, что да, то да. Все они, как их босс, могли похвалиться отличительным знаком банды — серебряным черепом. Кожу от бровей до затылка заменял хромово-глянцевый гибкосплав. Металлические и композитные протезы служили ребятам чем-то вроде медалей, показывая, кто больше пострадал за банду.
И попробуйте протащить таких уродов на Джесуп, чтобы здешним волкам позорным интересно не стало!
Но ему это удалось. Так что теперь он узнает, что за хрень тут творится. Потому что говно всплывает, а Квинн Декстер — лох.
Панелька рядом с люком слабо пискнула.
— Готово, — датавизировал Счастливчик Вин. — Черт, Двенадцать-Т, не получаю ничего от сенсоров в шлюзе. Все сдохло.
— Квиннова работа?
— Не знаю. Эта дыра… тут с ремонтом как-то не очень, знаешь.
— Ладно. Вскрывай. — Он расширил канал датавиза на всех своих бойцов. — Ребята — готовсь! Пошел!
Замок отперся, позволяя гидравлике отворить тяжелую крышку. Шлюзовую камеру заполняла абсолютная тьма.
Двенадцать-Т вытянул шею так, что кожа на шрамах побелела. Даже переключив имплантаты сетчатки на тепловидение, он все равно ничего не мог разглядеть в этом мраке.
— Что за б…
И тьма вдруг разом выбухла из шлюза, словно псевдоподия жадной амебы, пожирающей фотоны в камере. Разом выстрелили пять мазерных винтовок и термоиндукционный пистолет, кромсая со всех сторон бессветную химеру. Тьма лопнула, расходясь лепестками, опутывавшими стены камеры.
Нейросеть Двенадцать-Т разом отключилась. Вслед за ней в электронный обморок впали блоки процессоров на поясе. Последний полученный ими датавиз от процессоров мазерной винтовки гласил, что энергия из аккумуляторов стремительно утекает. Двенадцать-Т попытался сорвать прилепленный к бедру десятимиллиметровый автомат, но рука непослушно задергалась — судороги охватили поршневидные актуаторы, которыми он заменил мышцы предплечья.
Из сердца расцветающего мрака вырвался тугой комок теней. Слишком быстро, чтобы невооруженным глазом можно было уследить за ним (во всяком случае, дохнущим имплантатам сетчаток Двенадцать-Т это не удалось), он пролетел через всю камеру и отскочил от стенки.
Воздух прорезал первый вопль. Один из бойцов под градом невидимых страшных ударов сминался, проваливаясь внутрь себя. Тело его померкло, словно окруженное густым дымом. Потом череп его лопнул, и вместо мучительных криков по камере расплескалась кровь.
Второй содрогнулся, будто пытаясь прижаться щекой к ягодицам. Он успел только изумленно хрюкнуть, прежде чем треснул его позвоночник.
Третья жертва окуталась мглой, и одежда на бойце задымилась, а оба титановых протеза рук заалели от жара. Он успел открыть рот, чтобы закричать, но испустил только облачко розового пара.
К этому моменту Двенадцать-Т уже сообразил, что к чему. Вокруг гибнущих бойцов всегда появлялось туманное облако, серая тень, мерцавшая едва заметно. Барахлящая рука гангстера все же сорвала автомат с липучки, и Двенадцать-Т обернулся на очередной вопль. Бойцы его запаниковали, бросившись разом к люку и отталкивая друг друга в попытках спастись.
Осветительные панели потемнели, налившись неровным оранжевым свечением, их закрыли черные чугунные решетки. Откуда-то пошел маслянистый черный дым. Звонкое жужжание вентиляторов стихло. В воздухе колыхались беспокойными медузами капли крови. Двенадцать-Т понял, что его надрали. Это был не Квинн Декстер, крысятник из арколога. Это был самый страшный кошмар.
Он никогда не любил Нюван. Но какого хера — это все-таки родина. А теперь одержимые ее оттрахают, захватят каждого человека на ней — и это он, жопа такая, их впустил!
Мерцающая мгла рубила на части еще одного бойца. Движимый яростью, Двенадцать-Т заставил глючащее тело подчиниться в последний раз. Направив на исходящего кровью бойца автомат, он нажал на курок. Очередь вышла короткая. Со страшным грохотом ствол плюнул синим пламенем. Но лишившись подсказок программы ведения огня, гангстер не ожидал настолько сильной отдачи. Его оторвало от липучки и понесло, закрутив, через камеру.
Мир застыл.
— Лопни! — рявкнул чей-то бешеный голос.
Автомат подчинился. Силиколитий разлетелся, как осколочная граната. Острые, как иглы, обломки, пробили кожу Двенадцать-Т или пробарабанили по металлическим протезам. Он беспомощно кружился в воздухе, роняя капли крови из располосованной руки.
— Держите его! — скомандовал кто-то резко. Квинн затормозился, выходя из ускоренного бытия.
Энергистическая сила его утихала. Остальной мир постепенно ускорялся. Это было прекрасно — плыть по камере, уставленной статуями, застывшими на полустуке сердца. Их сердец, не его. Брат Божий сделал его неуязвимым для неодержанных. Какой еще знак избранности ему нужен?
— Благодарю тебя, Господи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169