– Попробуем пробраться между постами.
– Ничего вы не понимаете! Это же разведчики-Всадники! Чтобы они – и не заметили?!
– Кое-чего они таки не заметят, – хмыкнул Тарвил и кивнул в сторону здоровяка, запустившего руку за корсаж светловолосой красотки. Та покрывала поцелуями его лоснящуюся физиономию. Прочие радостно завопили и принялись осыпать их цветами. Заиграла флейта.
– За дары Тьяссы! – поднял кружку рыжий крестьянин в шляпе с пером. – Пожелаем Уле полсотни сыновей!
– Пусть Норла рожает здоровых ребят! – подхватила морщинистая старуха, одним махом осушив кувшин эля.
Все расхохотались и захлопали в ладоши, а здоровяк со своей дамой, благословенные Тьяссой и увитые цветами, убежали в лесок, на ходу раздевая друг друга. Считается, что чем больше парочек усладит друг друга во время свадебного пира, тем угоднее этот брак будет Тьяссе и тем больше детей будет у новобрачных. Еще две раскрасневшиеся пары уже сгорали от нетерпения.
– Да, такие парочки сегодня вне подозрений… Вот что, угостите-ка их. – Давин положил на стол серебряную монету. – Скажите тост. Докажите, что вы от всей души… – Он кивнул в мою сторону.
Шутит?!
Мак-Аллистер побагровел и уставился в кружку.
– Пойдем по дороге. Если нас остановят – убьем, – отрезала я. – Смешаемся с очередной компанией. Или еще что-нибудь придумаем… Можно поджечь дом и воспользоваться суматохой…
Тарвил меня будто бы и не слышал.
– Ну, тогда можете выбрать себе в пару кого-нибудь из гостей, – хмыкнул он, нахмурившись. – На удемской свадьбе все позволено. Нас с Давином, правда, они вряд ли… – усмехнулся элим. – Но если вы объединитесь, будет куда легче. Как только поймете, что стражники не обращают на вас внимания – ну, придется их, конечно, убеждать, – бегите со всех ног. Мы вас догоним. Встретимся в лавке в Аберсвиле. Эйдан знает. Ну?
Мак-Аллистер кисло взглянул на меня.
– Давайте что-нибудь другое придумаем.
Элимы были правы – надо было спешить.
– Вот что, я могу делать все, что нужно. Ты мне тоже все время это твердил. Вот и докажи.
Давин сочувственно покивал:
– Я понимаю, у всех разные обычаи…
– Хватит болтать, – оборвала его я, стараясь не сорваться на крик. Каждый раз, когда умолкала музыка, я боялась, что услышу крик пестрянки, означающий "Вперед".
– Начинаем, – объявил Давин и придержал за руку сеная, готового подняться. – Авось по ходу дела все сообразите.
Тарвил улыбнулся, поднял кружку и звучным голосом сказителя провозгласил:
– За наших друзей-людей – за их союз, подобного которому не было во все времена!
Не будь мы в таком отчаянном положении, я бы рассмеялась. Мак-Аллистер прикрыл глаза, бормоча: "Велья, богиня дураков, спаси нас". Затем он поднял кружку, чокнулся с Тарвилом и, хлебнув эля, обнял меня за плечи. Явно через силу. Только и думает, как бы не коснуться меня ненароком.
– Ну, твоя очередь, Лара, – прошептал Давин. – Если ты помнишь, мы хотим привлечь побольше внимания. Пока что тебя можно принять за спинку скамейки. – Кажется, эти элимы веселились больше, чем удемы на свадьбе.
– Да приласкай же его, Лара! – посоветовал Тарвил, не в силах сдержать улыбку. – Я точно знаю, первым делом надо ласкаться!
Скрипнув зубами, я сжала руку в перчатке, едва касавшуюся моего плеча, и притянула Эйдана поближе.
– Ничего у нас не выйдет, – шипела я. – Не могу…
– Давай попробуем думать о чем-нибудь другом, – предложил Эйдан, зарываясь носом мне в волосы. – Я тебе рассказывал, как однажды гонял в пещере нетопырей и у меня загорелись волосы? – нежно шепнул он мне на ухо.
Я резко повернулась и уставилась на него. Совсем спятил?!
– О боги, только не смотри на меня, – выдохнул он. Я чувствовала, что он весь пылает от смущения. – Как ты думаешь, эти люди заметят, что элимы нам все подсказывают? Интересно, в театре тоже так ужасно ошибаются, выбирая актеров на роли?
За его шуточками стоял совсем не шуточный страх. Я это прекрасно видела. И вдруг я кое-что поняла. Даже и представить себе не могла…
– Так ты никогда… в молодости… столько знакомых… девушки вокруг так и увивались…
– Времени не было. Все время в пути. Занят был. Боги и музыка. И воспитание очень строгое. Нельзя… даже смотреть толком… только если очень давно знакомы… пока не… в общем, до свадьбы. И я не знаю… Проклятие! Ну что, я совсем красный?!
К полнейшему удовольствию Тарвила и Давина, я расхохоталась. Ну почему у нас все не как у людей?! Я-то думала, он страшно стыдливый, что его отпугивает мое уродство, что ему не по душе мое ехидство… Мне и в голову не приходило, чтобы знатный сенай, который вел жизнь вовсе не отшельническую, – и вдруг девственник! Ну и ну!
– А вот и смейся, – буркнул он мне в ухо. – Сама-то… Тебе же было всего тринадцать, когда ты оказалась у элимов.
– Моя родная палатка была меньше этой комнаты, а в ней жили мои родители, две бабки, два дяди, тетушка, три кузена и старший брат, у которого была куча друзей. Стыдливость и целомудрие в Клане не ценятся. Тут уж волей-неволей все видишь и все слышишь. К тому же девушка из Клана с одиннадцати лет доступна друзьям ее отца и братьев и вообще любому Всаднику. – Сказала – и сказала; но это слишком много говорило о моем месте в Клане. Ничего не было приятного в воспоминаниях о пьяных мужланах и неловких мальчишках в темных углах родительской палатки.
– Ах вот оно что. – Он не знал, что ответить. – Ну что ж, тогда приказывай.
– Пара на том конце стола – родители невесты, – прошептал Давин. Пока мы чесали языки, он не сводил глаз с пирующих. – Они только что послали слугу за огоньком – хотят зажечь светильник.
– Пора начинать второе действие, – кивнул Мак-Аллистер. – Это уже по моей части. Потерпите, хорошо?
Улыбка согнала тень с его лица. Да, скорее всего мое грязное прошлое отпугнуло его окончательно. Он заставил меня ухватить его под локоть – так, чтобы самому держать кружку обеими руками, – и направился к праздничному столу, покачиваясь, словно выпил не меньше, чем они.
– Наши поздравления, добрые господа, – провозгласил он слегка заплетающимся языком и поклонился светловолосой паре во главе стола. – Извините, что помешал вашему веселью, но я просто не мог удержаться – такое знаменательное событие, – примите наилучшие пожелания жениху и невесте… тем более что сам я сейчас одарен так щедро… – Он чуть прижал локтем мою руку, и я поняла намек и прильнула к нему. – Эй, хозяин! По одной этим добрым удемам! Угощаю! Пью за счастливый союз! – Он лихо опрокинул кружку и стукнул ею о поднос, где уже громоздилась целая гора пустой посуды. – Да благословит их Тьясса… всеми своими благословениями! – И тут, к полному моему изумлению, он крепко обнял меня и нежно, так нежно, что это вовсе не вязалось с балаганом, который мы устроили, поцеловал в щеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
– Ничего вы не понимаете! Это же разведчики-Всадники! Чтобы они – и не заметили?!
– Кое-чего они таки не заметят, – хмыкнул Тарвил и кивнул в сторону здоровяка, запустившего руку за корсаж светловолосой красотки. Та покрывала поцелуями его лоснящуюся физиономию. Прочие радостно завопили и принялись осыпать их цветами. Заиграла флейта.
– За дары Тьяссы! – поднял кружку рыжий крестьянин в шляпе с пером. – Пожелаем Уле полсотни сыновей!
– Пусть Норла рожает здоровых ребят! – подхватила морщинистая старуха, одним махом осушив кувшин эля.
Все расхохотались и захлопали в ладоши, а здоровяк со своей дамой, благословенные Тьяссой и увитые цветами, убежали в лесок, на ходу раздевая друг друга. Считается, что чем больше парочек усладит друг друга во время свадебного пира, тем угоднее этот брак будет Тьяссе и тем больше детей будет у новобрачных. Еще две раскрасневшиеся пары уже сгорали от нетерпения.
– Да, такие парочки сегодня вне подозрений… Вот что, угостите-ка их. – Давин положил на стол серебряную монету. – Скажите тост. Докажите, что вы от всей души… – Он кивнул в мою сторону.
Шутит?!
Мак-Аллистер побагровел и уставился в кружку.
– Пойдем по дороге. Если нас остановят – убьем, – отрезала я. – Смешаемся с очередной компанией. Или еще что-нибудь придумаем… Можно поджечь дом и воспользоваться суматохой…
Тарвил меня будто бы и не слышал.
– Ну, тогда можете выбрать себе в пару кого-нибудь из гостей, – хмыкнул он, нахмурившись. – На удемской свадьбе все позволено. Нас с Давином, правда, они вряд ли… – усмехнулся элим. – Но если вы объединитесь, будет куда легче. Как только поймете, что стражники не обращают на вас внимания – ну, придется их, конечно, убеждать, – бегите со всех ног. Мы вас догоним. Встретимся в лавке в Аберсвиле. Эйдан знает. Ну?
Мак-Аллистер кисло взглянул на меня.
– Давайте что-нибудь другое придумаем.
Элимы были правы – надо было спешить.
– Вот что, я могу делать все, что нужно. Ты мне тоже все время это твердил. Вот и докажи.
Давин сочувственно покивал:
– Я понимаю, у всех разные обычаи…
– Хватит болтать, – оборвала его я, стараясь не сорваться на крик. Каждый раз, когда умолкала музыка, я боялась, что услышу крик пестрянки, означающий "Вперед".
– Начинаем, – объявил Давин и придержал за руку сеная, готового подняться. – Авось по ходу дела все сообразите.
Тарвил улыбнулся, поднял кружку и звучным голосом сказителя провозгласил:
– За наших друзей-людей – за их союз, подобного которому не было во все времена!
Не будь мы в таком отчаянном положении, я бы рассмеялась. Мак-Аллистер прикрыл глаза, бормоча: "Велья, богиня дураков, спаси нас". Затем он поднял кружку, чокнулся с Тарвилом и, хлебнув эля, обнял меня за плечи. Явно через силу. Только и думает, как бы не коснуться меня ненароком.
– Ну, твоя очередь, Лара, – прошептал Давин. – Если ты помнишь, мы хотим привлечь побольше внимания. Пока что тебя можно принять за спинку скамейки. – Кажется, эти элимы веселились больше, чем удемы на свадьбе.
– Да приласкай же его, Лара! – посоветовал Тарвил, не в силах сдержать улыбку. – Я точно знаю, первым делом надо ласкаться!
Скрипнув зубами, я сжала руку в перчатке, едва касавшуюся моего плеча, и притянула Эйдана поближе.
– Ничего у нас не выйдет, – шипела я. – Не могу…
– Давай попробуем думать о чем-нибудь другом, – предложил Эйдан, зарываясь носом мне в волосы. – Я тебе рассказывал, как однажды гонял в пещере нетопырей и у меня загорелись волосы? – нежно шепнул он мне на ухо.
Я резко повернулась и уставилась на него. Совсем спятил?!
– О боги, только не смотри на меня, – выдохнул он. Я чувствовала, что он весь пылает от смущения. – Как ты думаешь, эти люди заметят, что элимы нам все подсказывают? Интересно, в театре тоже так ужасно ошибаются, выбирая актеров на роли?
За его шуточками стоял совсем не шуточный страх. Я это прекрасно видела. И вдруг я кое-что поняла. Даже и представить себе не могла…
– Так ты никогда… в молодости… столько знакомых… девушки вокруг так и увивались…
– Времени не было. Все время в пути. Занят был. Боги и музыка. И воспитание очень строгое. Нельзя… даже смотреть толком… только если очень давно знакомы… пока не… в общем, до свадьбы. И я не знаю… Проклятие! Ну что, я совсем красный?!
К полнейшему удовольствию Тарвила и Давина, я расхохоталась. Ну почему у нас все не как у людей?! Я-то думала, он страшно стыдливый, что его отпугивает мое уродство, что ему не по душе мое ехидство… Мне и в голову не приходило, чтобы знатный сенай, который вел жизнь вовсе не отшельническую, – и вдруг девственник! Ну и ну!
– А вот и смейся, – буркнул он мне в ухо. – Сама-то… Тебе же было всего тринадцать, когда ты оказалась у элимов.
– Моя родная палатка была меньше этой комнаты, а в ней жили мои родители, две бабки, два дяди, тетушка, три кузена и старший брат, у которого была куча друзей. Стыдливость и целомудрие в Клане не ценятся. Тут уж волей-неволей все видишь и все слышишь. К тому же девушка из Клана с одиннадцати лет доступна друзьям ее отца и братьев и вообще любому Всаднику. – Сказала – и сказала; но это слишком много говорило о моем месте в Клане. Ничего не было приятного в воспоминаниях о пьяных мужланах и неловких мальчишках в темных углах родительской палатки.
– Ах вот оно что. – Он не знал, что ответить. – Ну что ж, тогда приказывай.
– Пара на том конце стола – родители невесты, – прошептал Давин. Пока мы чесали языки, он не сводил глаз с пирующих. – Они только что послали слугу за огоньком – хотят зажечь светильник.
– Пора начинать второе действие, – кивнул Мак-Аллистер. – Это уже по моей части. Потерпите, хорошо?
Улыбка согнала тень с его лица. Да, скорее всего мое грязное прошлое отпугнуло его окончательно. Он заставил меня ухватить его под локоть – так, чтобы самому держать кружку обеими руками, – и направился к праздничному столу, покачиваясь, словно выпил не меньше, чем они.
– Наши поздравления, добрые господа, – провозгласил он слегка заплетающимся языком и поклонился светловолосой паре во главе стола. – Извините, что помешал вашему веселью, но я просто не мог удержаться – такое знаменательное событие, – примите наилучшие пожелания жениху и невесте… тем более что сам я сейчас одарен так щедро… – Он чуть прижал локтем мою руку, и я поняла намек и прильнула к нему. – Эй, хозяин! По одной этим добрым удемам! Угощаю! Пью за счастливый союз! – Он лихо опрокинул кружку и стукнул ею о поднос, где уже громоздилась целая гора пустой посуды. – Да благословит их Тьясса… всеми своими благословениями! – И тут, к полному моему изумлению, он крепко обнял меня и нежно, так нежно, что это вовсе не вязалось с балаганом, который мы устроили, поцеловал в щеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99