- Прекратите, амиго! Как не стыдно! Вы же мужчина! - Испанец вздрогнул. - Не позорьте чужой мундир!..
Испанец поднял голову, посмотрел на Примака-Хабада покрасневшими, но уже отнюдь не безумными глазами, а потом произнес:
- Я, кажется, сошла с ума.
“Только этого не хватало!.. Баба!.. Во мне сидит баба!..” Генерал собрался с духом и постарался говорить успокаивающим тоном (нянькайся тут с ней!):
- Не могли же все разом чокнуться… Давайте договоримся: мы каким-то чудом ненадолго попали в чужие тела, и наша задача: выпутаться из этой переделки живыми и невредимыми. Я вам помогу.
“Баба” попыталась улыбнуться. Губы скривились в жалкую гримасу. Примак прекрасно понимал, что без ее помощи у него ничего не выйдет. Увидев своего командира в таком виде, парни могут сорваться и наломать дров. К тому же еще не известно, когда он вернется в себя - быть может, именно этой “бабе” придется давать отбой атаке и сигнал к началу операции “Прыжок”. Так что генерал должен выглядеть генералом и уметь произнести хотя бы несколько слов по-русски. Пришлось “Примаку” на время оставить дверь в покое и заняться учебой.
…Выйдя в приемную, “баба” внятно произнесла:
- Посли, ребьята.
И ооновская делегация в сопровождении Примака-Хабада, его адъютанта и начальника внутренней охраны двинулась к выходу. А в дверях транспортного ангара их уже ждал Гулям-Хабад.
- Арестуйте их! Это измена! … Истинного Хабада поволокли в камеру.
- Не уезжайте без меня, - шепнул Примак-Хабад на ухо “бабе”. - Скажите им: “Надо подождать”.
И лже-Примак пробубнила:
- Надо подоздьять.
У генерал-лейтенанта мурашки пошли по коже от такого произношения, но и на этот раз вроде пронесло. Он устремился следом за арестованным. Начальник внутренней охраны не отставал от Примака-Хабада ни на шаг.
Пристукнуть бы сейчас гадину, разом решив все проблемы!.. Но с убийством чужой оболочки исчезнет ли сам Лидер Революции? А если он вернется в себя? Нет, риск слишком велик. Зато вот пленки…
В коридор выходили двери дюжины камер. Хабада только что затолкнули в ближайшую.
- Оставьте нас одних! - по-английски приказал Примак-Хабад начальнику внутренней охраны (он ведь остался без переводчика). Тот беспомощно поглядел на Лидера Революции и покачал головой. Ну что ж, пускай остается, все равно ничего не поймет.
- Где пленки?! - распахнув дверь в камеру ударом ноги, рявкнул генерал.
Арестованный молча сверлил Примака-Хабада маленькими подслеповатыми глазками.
- Пристрелю тебя!
Не понимаю, соратник…- Человечек сел на корточки у стены.
Генерал достал из кобуры инкрустированный серебром браунинг. В рукоятку его была врезана пластина малахита, которую по углам украшали квадратные изумруды. Снял пистолет с предохранителя.
- Чего ты хочешь, пес?! - В глазах арестованного не было страха.
- Пленки с Хабад КОМАНДОЙ. Считаю до трех. Примак вскинул пистолет:
- Р-раз…
Человечек обнажил в улыбке неровные зубы. - Два…
- Стреляй, и я тут же вернусь в себя.
- Три…
Арестованный демонстративно отвернулся. Пуля попала ему в левую руку. Он дернулся, взвыл и медленно свалился на бок.
- Пленки давай! - орал Примак. Времени у него больше не было. - Изувечу!
- Стреляй, - прошипел человечек и заворочался на полу, пытаясь подняться.
“Ничего не выйдет!” - со злостью подумал генерал и сплюнул на пол. С грохотом захлопнул дверь камеры. Поднимался по металлической лестнице почти бегом, и его шаги рождали гулкое эхо.
Всю дорогу к аэродрому Игорь Николаевич был как на иголках - ждал: то ли погоня объявится, то ли начальнику охраны прикажут по рации живыми русских не выпускать, то ли “баба” со страху выкинет какой-нибудь фортель.
Наконец вот она, посадочная площадка, а что толку? Вот если б он мог сейчас вернуться в свое тело!.. Если б это наваждение кончилось, и он снова оказался бы среди своих, снова взял в руки бразды правления!..
Пока Примак-Хабад настропалил “бабу”, с него семь потов сошло, и все-таки отбой воздушной атаке был дан. А потом испанка дважды пробубнила по рации: “Прижок! Прижок!” Игорь Николаевич готов был задушить ее своими руками. Однако и тут сработало: операция по захвату пленок началась.
А русские тем временем с тревогой смотрели на командира, который сам на себя не был похож. И главное: чего ждет, непонятно. Сматываться надо, а он не мычит, не телится. Или это его Хабад не отпускает?..
Когда Примак-Хабад увидел Хабадова адъютанта, бегущего к нему от штабного БТР, подумал: дело - швах. Расстегнул кобуру, приготовился.
- Соратник! - подбежал запыхавшийся адъютант. - Срочное сообщение! Ооновские самолеты и вертолеты поднялись в воздух, активность заметна и на земле. Командующий Северным фронтом ждет ваших распоряжений.
- Без моего приказа огня не открывать, - сказал Примак-Хабад. Он надеялся лишь на всеобщий страх, испытываемый подчиненными перед Лидером Революции. - Ну, чего стоишь?! - рявкнул на молоденького адъютанта. - Передавай!
Тот козырнул и бросился к бронетранспортеру.
“Незачем дольше держать здесь “бабу” - пусть себе летит и как можно скорей! - подумал Примак-Хабад - И когда меня шлепнут, я разом убью двух зайцев: и Хабаду - крышка, и сразу же вернусь в себя. И чем дальше я буду в этот момент отсюда, тем лучше”. И он крикнул русским:
- Можно лететь!
Они не заставили себя долго упрашивать. “Испанка” с ужасом поглядела на него, но Примак-Хабад махнул рукой: мол, все будет в порядке. Она залезла в самолет последней. Машина тут же начала разбег. Адъютант выскочил из БТР, что-то крича. Из-за рева моторов ничего не было слышно. Игорь Николаевич достал из кобуры браунинг…
60
Официальное заявление Комитета ООН по миротворческим силам:
“Руководство Комитета требует от Генерального секретаря ООН немедленно освободить от должности командующего войсками ООН в Восточной Африке генерал-лейтенанта Игоря Примака.
Непосредственное, в обход руководства Комитета, подчинение его Генсеку ООН сделало действия генерала Примака практически неподконтрольными СБ, Генеральной Ассамблее и самому Комитету, который должен служить гарантом исполнения коллективной воли Объединенных Наций по установлению всеобщего мира, против разжигания войн.
Командующий вооруженными силами ООН в Восточной Африке генерал Примак грубо нарушил запрет Генерального секретаря ООН, приказав войскам вторгнуться в границы ТАР, и тем самым спровоцировал руководство этого государственно-политического образования на активные действия. А затем, при появлении на боевых позициях больших масс гражданского населения, оказался не способен предотвратить бессмысленное кровопролитие- гибель четырехсот шестидесяти тысяч человек, включая двести тысяч женщин и тридцать тысяч детей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74