Затем все смолкло. Эта возникшая тишина очень не понравилась ведущему. И он приказал парню, стоявшему рядом с Анджеем:
- Давай туда!
Десантник молча сорвался с места, понесся по лестнице, перескакивая через ступеньки.
- Счас рванет! А ну вниз! - вдруг заорал ведущий.
Краковяк вместе с другими кубарем скатился на тринадцатый этаж. Он даже не пытался понять, как очутился в этой непонятной южной стране, среди русских коммандос, в чужом теле, но он постарался убедить себя: даже если один шанс из сотни за то, что все это происходит наяву, надо действовать на полную катушку, иначе ты никогда не вернешься в себя самого.
Три взрыва прогремели одновременно. Лестницу заволокло облаком известковой пыли. А они уже снова бежали наверх - в самую его гущу.
- Коля - коридор! Остальные - со мной! - гаркнул ведущий.
И эту фразу Анджей понял без труда, но вот кто этот самый Коля? Ему-то что делать?.. Он замешкался, и слава богу! Остальные рванули вперед - все выяснилось само собой. Значит, меня зовут Колей…
Коридор был длинный и темный - ни одна лампочка не горела. По полу стелился вонючий бурый дым, просачивающийся сквозь щель под одной из дальних дверей. Три темные пятна приблизились к ней, потом - очередь в замок, удар ногой в прочном десантном ботинке, треск, еще одна очередь - уже в пролом, а затем взрыв кашля - в коридор вырвалось удушающее бурое облако.
Снизу лестницы снова стали раздаваться автоматные очереди и разрывы гранат.
Десантники ворвались в охваченную пожаром комнату, и Анджей остался один. Он не знал, откуда может появиться опасность, и потому, прислонившись к стене, пытался держать в поле зрения и коридор, и лестничную площадку. На лестнице продолжалась стрельба. Из комнаты тоже раздалось несколько выстрелов.
В тот самый момент, когда тройка, матерясь и кашляя, вывалилась в дымный коридор, противоположная дверь на площадке - та, что у лифта - внезапно распахнулась, и сходу заработал ручной пулемет. Краковяк запоздал на доли секунды. Две очереди, схлестнувшись, прорезали воздух, и два тела почти одновременно сползли на пол. Пулемет негра еще несколько мгновений лупил в потолок, потом смолк.
Первым к Анджею подбежал ведущий.
- Ты как, Коля? Куда тебя?
Краковяк попытался подняться. Ничего не вышло. Ноги почему-то не держали. Он боялся отвечать ведущему, впрочем, он и не знал “куда”. Боли Анджей совсем не чувствовал, а потому даже сейчас не мог до конца поверить в реальность происходящего.
- В бок, значит… Бронебойной - сквозь жилет… Ничего, до свадьбы заживет…- приговаривал тот, осторожно распаковывая Колю-Анджея, потом начал перевязывать. Вот тут-то Краковяку впервые стало больно. Жжение и тупые толчки чуть повыше печени. Он заскрежетал зубами…
Потом его тащили вниз по лестнице, подхватив под руки. На несколько секунд или минут Анджей провалился в небытие.
- Очнулся!.. - казалось, в самое ухо оглушительно прокричал левый десантник.
- Понял! - отвечал снизу ведущий. Он опережал их на два или три пролета.
Краковяк опять провалился… Потом он увидел какие-то ступеньки - почему-то они были огромные, нависали над ним. Мир вращался… Затем Анджей разглядел рядом чье-то большое тело. Костюм пятнали бурые пятна маскировки, а лицо стало одним красным пятном… Это был русский парень. Затем к Анджею вернулся и слух - разом, словно вату вдруг вынули из ушей. Оказывается, стоял оглушительный грохот. Лупила дюжина автоматов - с трех направлений.
Шальная пуля срикошетила от стены, ударив в лестничный пролет, нависавший над головой, и щелкнула в десяти сантиметрах от его уха. Надо было менять диспозицию.
Анджей попытался сползти по ступенькам, и это получилось неожиданно легко. Вот только раненый бок при ударе спиной о каждую очередную ступеньку пронизывала доходящая до самого мозжечка боль. Труднее было остановиться, когда он заскользил вниз, норовя влететь в зону прямого поражения.
Свой автомат Краковяк, оказывается, все это время сжимал в руках. Наконец сумел расцепить закаменевшие пальцы левой руки и затормозил, вцепившись в столбик перил. Боль обрушилась и затопила все. Анджей в третий раз потерял сознание.
Очнувшись, Краковяк увидел совсем рядом несколько зеленовато-коричневых фигур, а над ними черно-коричневые пятна. Когда зрение сфокусировалось и предметы перестали расплываться в глазах, стало ясно - это солдаты-негры. Выстрелов почему-то больше не было. Сколько прошло времени, он судить не мог.
Анджей, лежа все в той же неудобной позе, собрал все свои силы, приподнялся, прислонился спиной к перилам, застонав (на лбу выступила испарина), упер приклад в плечо и разрядил магазин в эти чужие лица.
Приклад “никонова” толкал его назад, отдаваясь в ране тупыми пульсирующими ударами. Бок разросся до размеров тела - всех других органов просто не существовало. Горячая гильза отпрыгнула прямо в рот и обожгла губы. “Машинка” рвалась из рук, словно Краковяк стрелял впервые в жизни, но пули, похоже, все-ж-таки попали туда, куда надо. Во всяком случае, черные лица враз пропали.
- К…Коля! - раздался из-под лестницы чей-то сип. Неужели это ведущий? - Ж…живой?
- Да! - только и смог ответить Анджей.
- Витю и Славу…- ведущий говорил с большим трудом. - Меня… ноги… ситечко… Т…ты лучше…- Замолчал, чтобы перевести дух.
Солдаты почему-то больше не появлялись. И вокруг была непонятная тишина. Краковяк не мог поверить, что всех убил. Впрочем, быть может, их и было-то только двое.
Анджей начал снова сползать по ступенькам, но вскоре уперся подошвами во что-то мягкое. Никак было не посмотреть.
- У меня… пленка, - наконец снова подал голос ведущий. А Краковяк уж было подумал, что тот замолчал навсегда. - Шергин… передал. В машине… сжечь не успели…
Снова тишина, слышен лишь нехороший сип ведущего. “Надо перевернуться, перевернуться”, - раз за разом повторял Анджей, а решимости попробовать все не было. Боялся, что сразу же “провалится” снова.
- Доползешь… Я связался… тогда… Сейчас рация… в хлам… Вертолет… метрах ста… за воротами… Башня… водонапорная… Пальнешь - услышат…- Замолчал. - Ждать… пять минут - до часу… Слышишь меня?! - Это уже на всю лестницу. Видно, испугался и вложил в этот крик все оставшиеся силы.
- Да! - выдавил из себя Анджей, но ведущий не ответил. Надо было как-то встать на ноги. Опереться на автомат и… и… Ох!
В четвертый раз Краковяк очнулся и обнаружил, что стоит на коленях, продолжая опираться грудью на ствол “никонова”.
“Зачем я все это делаю? Что мне до этой пленки? До этих русских? - с безнадежным запозданием возникла такая здравая мысль. - А что еще остается? Лечь вот тут и умереть, так и не проснувшись, не вырвавшись из этого могильного сна? Тем более, теперь у него было обязательство перед ведущим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
- Давай туда!
Десантник молча сорвался с места, понесся по лестнице, перескакивая через ступеньки.
- Счас рванет! А ну вниз! - вдруг заорал ведущий.
Краковяк вместе с другими кубарем скатился на тринадцатый этаж. Он даже не пытался понять, как очутился в этой непонятной южной стране, среди русских коммандос, в чужом теле, но он постарался убедить себя: даже если один шанс из сотни за то, что все это происходит наяву, надо действовать на полную катушку, иначе ты никогда не вернешься в себя самого.
Три взрыва прогремели одновременно. Лестницу заволокло облаком известковой пыли. А они уже снова бежали наверх - в самую его гущу.
- Коля - коридор! Остальные - со мной! - гаркнул ведущий.
И эту фразу Анджей понял без труда, но вот кто этот самый Коля? Ему-то что делать?.. Он замешкался, и слава богу! Остальные рванули вперед - все выяснилось само собой. Значит, меня зовут Колей…
Коридор был длинный и темный - ни одна лампочка не горела. По полу стелился вонючий бурый дым, просачивающийся сквозь щель под одной из дальних дверей. Три темные пятна приблизились к ней, потом - очередь в замок, удар ногой в прочном десантном ботинке, треск, еще одна очередь - уже в пролом, а затем взрыв кашля - в коридор вырвалось удушающее бурое облако.
Снизу лестницы снова стали раздаваться автоматные очереди и разрывы гранат.
Десантники ворвались в охваченную пожаром комнату, и Анджей остался один. Он не знал, откуда может появиться опасность, и потому, прислонившись к стене, пытался держать в поле зрения и коридор, и лестничную площадку. На лестнице продолжалась стрельба. Из комнаты тоже раздалось несколько выстрелов.
В тот самый момент, когда тройка, матерясь и кашляя, вывалилась в дымный коридор, противоположная дверь на площадке - та, что у лифта - внезапно распахнулась, и сходу заработал ручной пулемет. Краковяк запоздал на доли секунды. Две очереди, схлестнувшись, прорезали воздух, и два тела почти одновременно сползли на пол. Пулемет негра еще несколько мгновений лупил в потолок, потом смолк.
Первым к Анджею подбежал ведущий.
- Ты как, Коля? Куда тебя?
Краковяк попытался подняться. Ничего не вышло. Ноги почему-то не держали. Он боялся отвечать ведущему, впрочем, он и не знал “куда”. Боли Анджей совсем не чувствовал, а потому даже сейчас не мог до конца поверить в реальность происходящего.
- В бок, значит… Бронебойной - сквозь жилет… Ничего, до свадьбы заживет…- приговаривал тот, осторожно распаковывая Колю-Анджея, потом начал перевязывать. Вот тут-то Краковяку впервые стало больно. Жжение и тупые толчки чуть повыше печени. Он заскрежетал зубами…
Потом его тащили вниз по лестнице, подхватив под руки. На несколько секунд или минут Анджей провалился в небытие.
- Очнулся!.. - казалось, в самое ухо оглушительно прокричал левый десантник.
- Понял! - отвечал снизу ведущий. Он опережал их на два или три пролета.
Краковяк опять провалился… Потом он увидел какие-то ступеньки - почему-то они были огромные, нависали над ним. Мир вращался… Затем Анджей разглядел рядом чье-то большое тело. Костюм пятнали бурые пятна маскировки, а лицо стало одним красным пятном… Это был русский парень. Затем к Анджею вернулся и слух - разом, словно вату вдруг вынули из ушей. Оказывается, стоял оглушительный грохот. Лупила дюжина автоматов - с трех направлений.
Шальная пуля срикошетила от стены, ударив в лестничный пролет, нависавший над головой, и щелкнула в десяти сантиметрах от его уха. Надо было менять диспозицию.
Анджей попытался сползти по ступенькам, и это получилось неожиданно легко. Вот только раненый бок при ударе спиной о каждую очередную ступеньку пронизывала доходящая до самого мозжечка боль. Труднее было остановиться, когда он заскользил вниз, норовя влететь в зону прямого поражения.
Свой автомат Краковяк, оказывается, все это время сжимал в руках. Наконец сумел расцепить закаменевшие пальцы левой руки и затормозил, вцепившись в столбик перил. Боль обрушилась и затопила все. Анджей в третий раз потерял сознание.
Очнувшись, Краковяк увидел совсем рядом несколько зеленовато-коричневых фигур, а над ними черно-коричневые пятна. Когда зрение сфокусировалось и предметы перестали расплываться в глазах, стало ясно - это солдаты-негры. Выстрелов почему-то больше не было. Сколько прошло времени, он судить не мог.
Анджей, лежа все в той же неудобной позе, собрал все свои силы, приподнялся, прислонился спиной к перилам, застонав (на лбу выступила испарина), упер приклад в плечо и разрядил магазин в эти чужие лица.
Приклад “никонова” толкал его назад, отдаваясь в ране тупыми пульсирующими ударами. Бок разросся до размеров тела - всех других органов просто не существовало. Горячая гильза отпрыгнула прямо в рот и обожгла губы. “Машинка” рвалась из рук, словно Краковяк стрелял впервые в жизни, но пули, похоже, все-ж-таки попали туда, куда надо. Во всяком случае, черные лица враз пропали.
- К…Коля! - раздался из-под лестницы чей-то сип. Неужели это ведущий? - Ж…живой?
- Да! - только и смог ответить Анджей.
- Витю и Славу…- ведущий говорил с большим трудом. - Меня… ноги… ситечко… Т…ты лучше…- Замолчал, чтобы перевести дух.
Солдаты почему-то больше не появлялись. И вокруг была непонятная тишина. Краковяк не мог поверить, что всех убил. Впрочем, быть может, их и было-то только двое.
Анджей начал снова сползать по ступенькам, но вскоре уперся подошвами во что-то мягкое. Никак было не посмотреть.
- У меня… пленка, - наконец снова подал голос ведущий. А Краковяк уж было подумал, что тот замолчал навсегда. - Шергин… передал. В машине… сжечь не успели…
Снова тишина, слышен лишь нехороший сип ведущего. “Надо перевернуться, перевернуться”, - раз за разом повторял Анджей, а решимости попробовать все не было. Боялся, что сразу же “провалится” снова.
- Доползешь… Я связался… тогда… Сейчас рация… в хлам… Вертолет… метрах ста… за воротами… Башня… водонапорная… Пальнешь - услышат…- Замолчал. - Ждать… пять минут - до часу… Слышишь меня?! - Это уже на всю лестницу. Видно, испугался и вложил в этот крик все оставшиеся силы.
- Да! - выдавил из себя Анджей, но ведущий не ответил. Надо было как-то встать на ноги. Опереться на автомат и… и… Ох!
В четвертый раз Краковяк очнулся и обнаружил, что стоит на коленях, продолжая опираться грудью на ствол “никонова”.
“Зачем я все это делаю? Что мне до этой пленки? До этих русских? - с безнадежным запозданием возникла такая здравая мысль. - А что еще остается? Лечь вот тут и умереть, так и не проснувшись, не вырвавшись из этого могильного сна? Тем более, теперь у него было обязательство перед ведущим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74