Но очень уж необычно в наше шустрое время.
Однако следы все же были. Еще во время войны здесь действовал большой партизанский отряд. От тех времен остались уже еле заметные окопчики, почти сгнившие укрытия. Теперь война шла не внутри леса, а вокруг него. Воевали две солидные организации. Севернее Города это был единственный нетронутый крупный массив. По этой причине одна организация мечтала его вырубить. По той же причине вторая организация старалась его сохранить и сделать заповедник. Пока не удалось победить ни той, ни другой. Поэтому и стоял лес без дорог, ибо дороги прокладывают не "Запорожцы", а бульдозеры заготовителей.
Для туризма, повторим, это прекрасно.
Для голодных туристов - не очень.
- Что же будем делать?
Ребята смотрели на Лжедмитриевну.
- Решать будем вместе, - сказала она. - Высказывайтесь.
Начинать никто не хотел.
- Давайте тогда по алфавиту, - предложил Стасик. - А, Б, В, Г, Д и так далее. Кто у нас на "А"? Алексей Палыч. Но вообще-то, Чижик. Он - Андрей. Еще и Шурик. Он - Александр. Что-то много на "А". Пускай Шурик и Чижик идут на "Ш" и "Ч". Годится?
Никто не возразил.
- Алексей Палыч?
- Я считаю, что надо выходить из леса кратчайшим путем. Но какой путь кратчайший, неизвестно. Карты у нас нет. Направление на запад или восток ничуть не хуже северного. Но мне кажется, что сейчас у северного появилось маленькое преимущество. Мы четыре дня шли на север и не встретили ни одной дороги. Должна же она когда-нибудь встретиться! Выйдем на дорогу - выйдем к населенному пункту.
- Кто на "Б"? Борис?
- Я как Алексей Палыч.
- Валентина?
- А я думаю: нельзя ли как-нибудь продолжить поход? Послать кого-нибудь за продуктами...
- Куда?
- Куда-нибудь... Если пойдут без вещей, то быстро вернутся.
- А если не быстро? А если не вернутся? - вмешался Алексей Палыч. - Я не знаю... Мне кажется, что в таком положении нельзя разделяться. Неизвестно, кому первому понадобится помощь.
- Ну, а если мы выйдем завтра в какой-нибудь поселок, - настаивала Валентина. - Купим продуктов и пойдем дальше.
- А кто возражает? - сказал Стасик. - Конечно, если завтра... Но Алексей Палыч говорит верно: посылать на деревню дедушке нельзя никого. Кто у нас дальше? Гена...
- Чего тут особенно рассуждать. Надо идти. А куда, по-моему, все равно. Встретим поселок, тогда и думать будем.
- Елена Дмитриевна, теперь вы...
- Вы уже сами все решили, мне добавить нечего.
- Но хоть в какую сторону идти?
- Мне кажется, на север.
Вид у Лжедмитриевны был довольно унылый. Из этого Алексей Палыч сделал вывод, что рюкзак она столкнула нечаянно. И печалилась она сейчас не о рюкзаке, а о том, что прекращается поход и заканчивается ее исследовательская работа.
- Марина?
- Я согласна с Алексеем Палычем и с Еленой Дмитриевной. С тобой я не согласна.
- Интересно, - сказал Стасик. - Я же еще ничего не сказал.
- Все равно не согласна.
- Ладно, - сказал Стасик. - Я тоже согласен с Алексеем Палычем.
- А я предлагаю идти прямо к "Гастроному", - заявил Шурик.
- Тебя пока не спрашивали. Чижик?
- Ж-железка... - сказал Чижик.
Немногословная речь Чижика, как обычно, требовала расшифровки.
- А он колоссально придумал! - сказал Гена. - От озера часа два хода до железки! А там обязательно выйдем к станции! Придется переправиться обратно, но зато - верняк.
Действительно, почему-то мысли ребят были направлены только вперед, в том направлении, в котором они двигались четыре дня. Все забыли об оставленной за спиной железной дороге. Даже Алексей Палыч забыл, хотя сам устлал полотно деньгами в размере четырех кровных рублей.
- Тогда все очень просто, - сказала Валентина. - Пускай за продуктами сходят двое. Дорога недалеко, они ее не пройдут. Да и компас есть. Двое переправятся и сходят, а мы их здесь обождем.
- Я возражаю! - воспротивился Алексей Палыч. - Ведь мы уже решили, что группу разделять нельзя. Не вижу особой разницы - в какую сторону они пойдут. Сколько это займет времени? Сколько мы их должны ждать? Предположим, что они выйдут к железной дороге. Можно идти налево, можно направо. Ну, об этом мы договоримся. Но на железной дороге бывают перегоны между станциями и в двадцать и в тридцать километров. А это уже, если туда-обратно, не сутки и не двое. Я не говорю о том, что на таком длинном пути все может случиться. Даже если не говорить о каких-то чрезвычайных обстоятельствах... Идут двое. Представьте, что один всего-навсего подвернул ногу. Идти он не может. Что же им делать и кто им поможет? От озера до железной дороги нет даже тропы. Где мы их будем искать в лесу? Мне кажется... Нет, мне не кажется, я совершенно уверен: единственный выход - возвращаться всем вместе.
- Двое переправятся за полчаса, - настаивала Валентина, - а мы все потратим полдня.
- Согласен, - сказал Алексей Палыч. - Мы сэкономим несколько часов. Ты даже забыла умножить их на два, потому что предстоит обратная переправа. Но зато мы можем потерять все, если что-то случится с теми двумя.
Надо сказать, что произнося свою горячую речь, Алексей Палыч немного забылся. Такая настойчивость была ему не по чину: он не был даже рядовым членом группы, а всего лишь рядовым иждивенцем. Но горячность его и логика подействовали на ребят. В нем чувствовалась заинтересованность. Так оно и было. Только заинтересованность совсем другого рода, чем думали ребята. Они решили, что он хочет во что бы то ни стало продолжить поход; Алексей Палыч во что бы то ни стало хотел закончить его. Сейчас такая возможность появилась; Алексей Палыч, грешивший любовью к процентам, оценивал ее близкой к ста. Со станции он группу не выпустит. Он пойдет на все: объявит Лжедмитриевну сумасшедшей, группу неподготовленной или даже пошлет телеграмму тому самому министру, у которого сейчас находился. В телеграмме можно написать, что группа выходит в маршрут, имея в своем составе тяжело больных. Пускай удивятся. Пускай не поверят. Но проверять обязательно станут, и ребят задержат. А там видно будет...
Главное - вывести из лесу всех.
Ребята пошли в ловушку довольно охотно. Потеряют всего сутки, зато - с гарантией.
- Кто за? - спросил Стасик.
Проголосовали все, кроме Валентины и Лжедмитриевны.
- Вот и хорошо, - сказал Алексей Палыч голосом слишком бодрым для того, чтобы быть искренним. - Завтра пойдем, завтра и вернемся.
- Назад мы возвращаться не будем, - послышался голос Лжедмитриевны.
Ребята уставились на нее в изумлении. Правда, она не голосовала, но все уже привыкли к тому, что она не вмешивается; тем более - в такой повелительной форме.
- Почему? - спросил Стасик. - Все же решили...
- Назад возвращаться нельзя.
- Почему?
- Сейчас я тебе объяснить этого не могу.
Алексей Палыч понял, что наступил момент, когда авторитет Лжедмитриевны довольно сильно покачнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51