– Да, конечно, – согласилась Алета. – А это возможно?
– Для вас нет ничего невозможного, – га­лантно произнес князь. – Завтра вечером я при­глашу цыганский хор. Кстати, завтра у нас будет прием – вернее, небольшая вечеринка.
У Алеты заблестели глаза, но она взяла себя в руки:
– Вы очень добры, но ведь мы до сих пор не познакомились с вашими батюшкой и ма­тушкой.
– Моя матушка умерла, – ответил князь, – а отцу вечеринка понравится не меньше, чем мне, особенно если она будет затеяна ради кого-то осо­бенного.
Алете хотелось сказать, что князь Джозел вряд ли считает ее или мистера Хейвуда особенными людьми, но она промолчала.
Позже, когда она переоделась к обеду, мистер Хейвуд зашел в ее комнату, чтобы проводить Алету вниз.
Алета была не одна – в комнате все еще хлопотала горничная.
– Надеюсь, тебе здесь нравится, – произ­нес мистер Хейвуд.
Алета была в одном из тех платьев, что были куплены в Лондоне специально для ее дебюта.
Платье было белое, а юбка спереди была за­драпирована серебряной парчой, плотно охваты­вавшей точеную фигурку девушки.
Сзади на платье был турнюр из белых и се­ребристых лент, которые были уложены бантами. При малейшем движении платье Алеты начи­нало переливаться, как лунный свет на воде.
Выбирая платье, она знала, что оно напомнит князю о его собственных словах – о том, как он назвал ее духом.
Изображая внучку мистера Хейвуда, она не собиралась носить никаких украшений, хотя все же взяла с собой из материнских драгоценностей несколько ниток жемчуга, скромное колье и пару брошей на случай, если ей понадобятся деньги.
Сейчас она не смогла устоять и надела изящ­ное бриллиантовое колье, а вырез платья заколо­ла брошью в форме звезды.
Горничная вышла, и мистер Хейвуд одобри­тельно посмотрел на Алету.
– Думаю, вы понимаете, – негромко произ­несла Алета, – что мы вряд ли задержимся в этих спальнях, и уж конечно, не будем приглаше­ны в столовую.
Мистер Хейвуд удивленно приподнял брови. – Князь Миклош решил, что вы покупаете лошадей для себя, – объяснила Алета.
– А, теперь понимаю, – произнес мистер Хейвуд. – А я ведь еще подумал, что здесь с нами обращаются иначе, чем у барона!
Алета подумала, что барон вряд ли предложил бы ей бриллиантовый браслет, если бы знал о том, кто она на самом деле. И уж конечно, знай, он кто ее отец, он вряд ли осмелился войти в ее спальню.
Она заметила, что мистер Хейвуд задумался, и подождала, пока он не заговорил.
Управляющий улыбнулся.
– Что же, будем жить, пока живется! – весело сказал он. – Может быть, завтра вече­ром нас переселят из лучших комнат дворца в свинарник!
– Ну, не все так плохо, – рассмеялась Але­та. – Впрочем, я с удовольствием провела бы ночь рядом с той лошадью, на которой сегодня каталась!
– Я заметил, что она понравилась вам, – сказал мистер Хейвуд. – К сожалению, князь Миклош ясно дал понять, что она не продается.
– По-моему, это было слишком жестоко дразнить нас тем, чего мы никогда не сможем получить, – заметила Алета.
Мистер Хейвуд рассмеялся: – Только не говорите этого его сиятельству, не то мы быстро обнаружим себя в куда менее удобных кроватях.
Он прошелся по комнате, и Алета заметила, что он покосился на дверной замок. Ключ был на месте. Мистер Хейвуд не сказал ни слова. Алете очень хотелось сказать ему, что она бу­дет в безопасности, даже если не станет запирать дверь на ночь.
Князь говорил ей комплименты, но инстинкт подсказывал ей, что он никогда не поступит так, как поступил барон.
Она даже не подозревала, что знает это, но сейчас поняла, что знает.
Девушка была уверена, что князь испытывает по отношению к ней совсем иное чувство.
И все же она помнила, что он венгр, а все венгры очень романтичны. Кроме того, она про­чла в одной книге, которую, как сама Алета по­дозревала, ей совсем не полагалось читать, что мужчины этой страны – горячие и страстные любовники.
Она не совсем поняла, что это означает, но все, же это было как-то связано с тем, что барон хотел попасть в ее комнату.
При одном воспоминании об этом Алета вздрогнула.
«Он не романтичен, – подумала она, – он просто чудовище. Одна мысль о том, что он мог прикоснуться ко мне, унизительна!»
Князь Миклош был совсем другим.
В нем было нечто напоминавшее рыцаря из тех, о ком она читала в детстве.
Быть может, он даже походил на мужчину ее мечты.
Впрочем, сказала себе Алета, она дала слиш­ком много воли своему воображению.
Князь делал ей комплименты только потому, что счел ее красивой. Он сказал бы то же самое любой женщине, на которую обратил бы внима­ние, а потому принимать его слова всерьез было бы величайшей ошибкой.
Внезапно Алете пришло в голову, что он был так фамильярен с ней потому, что ее дед служит герцогу за деньги.
Значит, и сама она считалась не леди, а жен­щиной низшего класса.
Словно ледяная рука сжала сердце девушки.
Она сделала над собой усилие и вспомни­ла, что проведет в Венгрии всего несколько дней. Купив лошадей, она и мистер Хейвуд уедут, и Алета никогда больше не увидит кня­зя Миклоша.
«Было бы ошибкой думать о нем слишком много», – сказала себе Алета, пока они спуска­лись по лестнице.
Князь ждал их в красивом салоне, где они уже сидели до обеда.
Едва Алета с мистером Хейвудом вошли в комнату, он пошел навстречу к гостям.
Перед их появлением он говорил с нескольки­ми людьми.
Он выглядел таким импозантным и невероят­но красивым в своем вечернем костюме, что ка­кое-то странное чувство сдавило Алете грудь.
Когда князь подошел ближе, девушка поняла, что покраснела без всякой видимой причины.
Князь взял ее за руку.
– Нужно ли говорить, что вы выглядите так, словно только что вышли из фонтана, – произ­нес он. – Я хотел бы представить вас моему отцу.
Поднимаясь из грациозного реверанса, Алета заметила, что князь Джозел выглядит повзрос­левшей копией своего сына.
Второй сын князя, Николас, также напоми­нал отца, но дочь Мизина была красива по-своему.
Позже Алета узнала, что девушка очень по­ходит на свою мать, румынскую княгиню.
Все семейство Эстергази очень радушно от­неслось к Алете и к мистеру Хейвуду.
Разговор за обедом был таким остроумным и увлекательным, что все то и дело смеялись.
К великолепным блюдам были поданы токай­ское и шампанское.
Стол был сервирован севрским фарфором, ко­торый показался Алете гораздо красивее вульгар­ных золотых тарелок барона.
– Что вы думаете о замке, в котором прове­ли прошлую ночь? – спросил у Алеты князь Джозел.
– Снаружи он поразил меня, – честно отве­тила девушка, – но он производит впечатление чрезмерной помпезности и не может сравниться с прекрасным замком вашего сиятельства.
Князь засмеялся.
– Я подумал то же самое после того, как первый и единственный раз, побывал у барона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30