За домами на противоположной стороне площади она увидела яркие отблески огня, временами видны были появлявшиеся за серыми строениями языки пламени.
Она услышала шаги отца, поднимавшегося по лестнице, и вскоре Валлон вошел в комнату.
- Зоя, наверное, уже сообщила вашей светлости последние новости, - обратился он к герцогу.
- Я вам уже говорил, - откликнулся герцог, - что без меня вы сможете передвигаться гораздо быстрее и будете в большей безопасности.
- Напротив, - возразил Валлон. - Я собираюсь отправиться в Одессу, и нам понадобится ваша помощь, чтобы найти способ добраться до Франции.
Зоя вздрогнула. Так вот куда хочет поехать отец - в их дом во Франции.
- Уверен, мы сможем что-нибудь придумать, - ответил герцог.
По его тону Зоя поняла, что герцог очень устал.
- Думаю, сейчас мне нужно попросить Жака приготовить для вас что-нибудь поесть, - сказала она, - а потом вам нужно отдохнуть. Нам всем придется завтра встать очень рано.
Герцог ничего не ответил, и, оставив его, Зоя пошла вниз искать Жака.
Москва скрылась из виду, карета, запряженная четверкой лошадей, быстро двигалась вперед, и Зоя облегченно вздохнула.
За окнами кареты проплывала мирная сельская местность, однако людей почти не было видно.
Когда Зоя рассказала отцу о предложении герцога поехать в Одессу, то оказалось, что Валлон уже думал об этом.
- Невозможно ехать сейчас в Европу в компании англичанина, - сказал он. - Думаю, мы правильно делаем, отправляясь на юг. Там теплее, а здесь, похоже, скоро будет очень холодно.
- Ты прав, - согласилась с ним Зоя. - В октябре здесь часто бывает морозно.
- В прошлом году в конце сентября уже выпал снег, - продолжал отец. - Наполеону следовало бы помнить об этом.
Утром в день отъезда Зоя была удивлена, обнаружив, что отец, а может быть Жак, нанял восемь слуг, чтобы сопровождать их в пути.
Зоя не спросила, где же скрывались эти русские до сих пор, а про себя подумала, что они, вероятно, находились в том же месте, где были спрятаны кареты и лошади. Лошади выглядели крепкими и сытыми.
Девушка догадывалась, что отец опасается, как бы сопровождавшие их французские солдаты не захватили лошадей, которых так не хватало в армии после жестокой битвы при Бородине.
Но солдаты то ли не хотели, то ли боялись ослушаться приказа своего командира и лошадей не тронули. На рассвете все двинулись в сторону Рогожской заставы, чтобы там выехать за пределы города.
К счастью, им не пришлось проезжать через центр Москвы, где в основном были расквартированы военные части.
Тем не менее нервы у всех были напряжены, потому что пьяные французские солдаты могли не только потребовать денег, но и захватить кареты. Опасность представляли также горящие дома, которые в любой момент могли рухнуть на дорогу.
Зое казалось, что почти все дома в Москве горят, но Жак уверял ее, что сохранились места, где нет никаких следов разрушений.
Когда они добрались до моста через реку, Валлон оглянулся назад. Увидев выражение его лица, Зоя быстро спросила:
- Папа, что тебя так расстроило?
- Сегодня ночью горел Большой театр.
- Ах, папа, это ужасно!
- Этого и следовало ожидать, - сказал Валлон. - Здание деревянное, a y его стен лежали дрова, заготовленные на зиму.
Он говорил почти спокойно, но Зоя знала, как он страдает.
Сейчас он, наверное, опять вспомнил жену и то, как она радовалась приезду в Москву. Ведь здесь был театр - идеальное место, где Валлон мог создать свой большой оркестр, именно такой, о каком он всегда мечтал.
Желая успокоить и утешить отца, Зоя весело сказала:
- Мы открываем новую главу в нашей жизни, папа. Я верю, что у тебя все будет хорошо.
Отец ничего не ответил, а девушка подумала, что, к сожалению, она не может сказать того же о своем будущем. Но сейчас самым важным для нее было, что герцог в безопасности и нуждается в ней.
Жак соорудил для герцога удобную постель в самой просторной карете Валлона. Он соединил досками заднее и переднее сиденья и на них положил два мягких матраца. Потом слуги осторожно перенесли герцога из его спальни в карету.
Но, несмотря на все старания слуг, герцог испытывал ужасные мучения. От внимания девушки не укрылись его плотно сжатые губы и бледное, напряженное лицо, однако герцог стойко переносил боль, не произнося ни слова жалобы. Когда его разместили в карете, он поблагодарил слуг за помощь.
Для Зои нашлось место рядом с герцогом, а Баллон сел напротив него. Про себя Зоя решила, что, как только они выедут из города, она уговорит отца пересесть в другую карету.
Сейчас там ехала только Мари с узлами и свертками, которые она решила взять с собой в самый последний момент.
Их сундуки с одеждой были привязаны на крышах экипажей, и Зоя радовалась, что солдатам не попались на глаза элегантные костюмы герцога, которые были в багаже.
После того как при взрыве пушки погиб камердинер герцога, слуги князя Всевольского сообразили забрать все вещи герцога из кареты, которую царь предоставил ему для поездки в Москву.
Старший слуга, сопровождавший Зою из Санкт-Петербурга в Москву, много лет прослужил у князя Всевольского и хорошо понимал, что необходимо джентльмену.
» Не так-то легко, - думала Зоя, - было бы найти подходящую одежду для столь высокого и широкоплечего мужчины, когда он снова встанет на ноги «.
Они с Мари взяли с собой только самое необходимое.
Зое не хотелось расставаться со множеством мелочей, дорогих ей как память о матери или просто любимых ею, но она понимала, что лошадям будет тяжело тащить перегруженные кареты и они будут двигаться очень медленно. Поэтому она ограничилась самым необходимым и взяла только самые красивые платья, легкие и занимающие мало места.
Им пришлось также взять с собой большие запасы провизии, потому что Жак был уверен, что в дороге им вряд ли удастся ее достать.
- Во время войны люди боятся, что им самим придется голодать, и не хотят ничего продавать, - объяснил он Зое. - А я не допущу, чтобы маэстро или вы, мадемуазель, голодали.
Жак не включил герцога в число тех, о ком он должен заботиться. Зоя прекрасно понимала, что Жак злился на этого чужого человека, нарушившего мирную атмосферу, царившую в их маленькой семье до его появления.
- Не забудь о нашем больном, Жак, - громко сказала она.
- Ни в коем случае, мадемуазель, - ответил Жак. Однако в его голосе не было того тепла, которое так хотелось услышать Зое. Тем не менее Жак был преданным слугой и на него во всем можно было положиться. Хоть он и недолюбливал герцога, Зоя была уверена, что он будет все равно заботиться о нем.
А Мари вообще считала герцога самым красивым мужчиной на свете. Каждый раз, когда он тихим голосом благодарил ее за то, что она перевязала его раны. Мари поражалась его мужеству, так как видела, какую ужасную боль он испытывает при этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37