И все равно Кроули его раз в несколько месяцев апгрейдил, поскольку Кроули считал, что тот человек, которым он пытался быть, должен иметь ухоженный компьютер. Этот было вроде «Порше» с экраном. Руководства все еще были в их прозрачной обертке.
На самом деле, единственные вещи, которым Кроули какое-то личное внимание уделял, были домашние растения. Они были огромные, зеленые и славные, с блестящими, здоровыми, глянцевитыми листьями.
Это было потому, что раз в неделю Кроули обходил квартиру с зеленой поливалкой для цветов, поливая листья и разговаривая с растениями.
Он услышал о разговоре с растениями в ранние семидесятые, по Радио Четыре, и подумал, что это замечательная идея. Хотя, возможно, «разговаривать» – неподходящее слово для того, что Кроули делал.
Он им страх перед Богом внушал.
Перед Кроули, точнее.
Плюс к тому раз в пару месяцев Кроули выбирал растение, что слишком медленно росло, или листья его от жары свернулись, или превратилось оно из зеленого в коричневое, или просто так хорошо, как другие, не выглядело, и он его по квартире проносил, показывая остальным. «Попрощайтесь с другом, – говорил он им. – Не выдержал, как видите…»
Потом он покидал квартиру с оскорбившим его растением, и часом позже возвращался с большим пустым горшком, который он где-нибудь на видном месте на полу оставлял.
Растения были самыми роскошными, зелеными и красивыми в Лондоне. А также самыми напуганными.
Комната была откуда-то освещена прожекторами и белыми неоновыми трубками из тех, что люди случайно прислоняют к креслу или углу.
Единственным украшением стены была картина в рамке – этюд для «Моны Лизы», оригинальный набросок Леонардо да Винчи. Кроули его купил у художника одним жарким вечером во Флоренции и считал, что он лучше окончательного варианта.
У Кроули были спальня, кухня, кабинет, комната отдыха и туалет; каждая комната была чиста и безупречна.
Он проводил время долгого ожидания Конца Света, чувствуя себя неуютно, в каждой из этих комнат.
Позвонил опять своим агентам в Армии Охотников на Ведьм, но его контакт, сержант Шедвелл, только что вышел, а безмозглая секретарша не могла понять, что он готов поговорить с любым другим человеком.
– Мистер Пульцифер тоже не здесь, дорогуша, – говорила она. – В Тадфилд утром уехал. У него миссия.
– Я хочу поговорить хоть с кем-нибудь, – пояснил Кроули.
– Я это передам мистеру Шедвеллу, – ответила она на это, – когда он вернется. А теперь, уж простите, сегодня мое утро занято, не могу джентльмена заставлять долго ждать, а то он помрет. А в два придут на сеанс миссис Ормерод, мистер Скроджи и молодая Джулия, перед этим надо почистить место и тому подобное. Но я ваше послание мистеру Шедвеллу передам.
Кроули сдался. Попытался почитать роман, но не смог сконцентрироваться. Попытался рассортировать по алфавиту свои CD, но сдался, когда открыл, что они уже рассортированы, как и его книги, и коллекция Музыки Соул.
В конце концов он уселся на белый кожаный диван и сделал жест в сторону телевизора.
– Приходят сообщения, – сказал взволнованный ведущий новостей, – э, эти сообщения, ну, похоже, никто не знает, что происходит, но доступные нам сообщения, похоже, э, показывают возрастание в международных трениях, которые, несомненно, казались бы невозможными на прошлой неделе, когда казалось, что у всех такие славные отношения. Э.
Это, похоже, по крайней мере частично связано с той кучей необычных событий, что произошли за последние несколько дней.
У побережья Японии…
– КРОУЛИ?
– Да, – признал Кроули.
– ЧТО, К ЧЕРТУ, ПРОИСХОДИТ, КРОУЛИ? ЧТО ИМЕННО ТЫ ДЕЛАЛ?
– Что вы имеете в виду? – спросил Кроули, хотя он уже знал.
– МАЛЬЧИК ПО ИМЕНИ КОЛДУН. МЫ ПРИВЕЛИ ЕГО НА ПОЛЯ МЕГИДДО. ПЕС НЕ С НИМ. РЕБЕНОК НИЧЕГО О ВЕЛИКОЙ ВОЙНЕ НЕ ЗНАЕТ. ОН – НЕ СЫН НАШЕГО ПОВЕЛИТЕЛЯ.
– А, – ответил на это Кроули.
– И ЭТО ВСЕ, ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ СКАЗАТЬ, КРОУЛИ? НАШИ ВОЙСКА СОБРАНЫ, ЧЕТЫРЕ ЗВЕРЯ ПОЕХАЛИ – НО КУДА ОНИ ЕДУТ? ЧТО-ТО НЕ ТАК, КРОУЛИ. ЭТО, КРОУЛИ, ТВОЯ ЗОНА ОТВЕТСТВЕННОСТИ. И НАВЕРНЯКА ЭТО ТВОЯ ВИНА. МЫ ВЕРИМ, ЧТО У ТЕБЯ ЕСТЬ АБСОЛЮТНО РАЗУМНОЕ ЭТОМУ ОБЪЯСНЕНИЕ…
– О да, – согласился Кроули с готовностью. – Абсолютно разумное.
– … ПОТОМУ ЧТО У ТЕБЯ СКОРО БУДЕТ ВОЗМОЖНОСТЬ ВСЕ ЭТО НАМ ОБЪЯСНИТЬ. У ТЕБЯ БУДЕТ ДЛЯ ЭТОГО ВСЕ ВРЕМЯ, ЧТО ЕСТЬ В НАЛИЧИИ. И МЫ ВСЕ С ОГРОМНЫМ ИНТЕРЕСОМ ВЫСЛУШАЕМ, ВСЕ ЧТО ТЫ БУДЕШЬ ГОВОРИТЬ. И ТВОЙ РАССКАЗ, И ТЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА, В КОТОРЫХ ОН БУДЕТ ПРОХОДИТЬ, ДОСТАВЯТ ВСЕМ ПРОКЛЯТЫМ В АДУ РАЗВЛЕЧЕНИЕ И УДОВОЛЬСТВИЕ. ПОТОМУ ЧТО КАК БЫ ЖУТКИ НИ БЫЛИ МУЧЕНИЯ, КАКИЕ АГОНИИ НИ ИСПЫТЫВАЛИ БЫ НИЖАЙШИЕ ИЗ ПРОКЛЯТЫХ, КРОУЛИ, ТЕБЕ БУДЕТ ХУЖЕ…
Кроули жестом выключил телевизор.
Тусклый серо-зеленый экран продолжал говорить; молчание превращалось в слова.
– ДАЖЕ И НЕ ДУМАЙ ОТ НАС СБЕЖАТЬ, КРОУЛИ. ОТ НАС НЕ СБЕЖИШЬ. ОСТАВАЙСЯ НА МЕСТЕ. ТЕБЯ… ЗАБЕРУТ…
Кроули подошел к окну и в него выглянул. Что-то черное и имеющее форму машины двигалось к нему вниз по улице. Оно достаточно на машину походило, чтобы обмануть случайного наблюдателя. Кроули, который очень внимательно наблюдал, заметил, что колеса не только не крутились, они даже не были присоединены к машине. Она замедляла ход, проезжая мимо каждого дома, Кроули предположил, что пассажиры машины (не один из них ее, конечно, не вел; оба этого не умели) глядели на номера домов.
У него было немного времени. Кроули пошел в кухню и достал из-под раковины пластиковое ведро. Потом вернулся в комнату отдыха.
Адские Власти прекратили говорить. Просто на всякий случай Кроули повернул телевизор к стене.
Он подошел к «Моне Лизе».
Кроули снял картину со стены, за ней находился сейф. Это не был стандартный домашний сейф; он купил его у компании которая специализировась на обслуживании ядерной индустрии. Он отпер его, открыв и внутреннюю дверь с двойным вращающимся замком. Он покрутил циферблат (код был 4-0-0-4, очень легко было его запомнить, год, в который он вполз на эту идиотскую, чудесную планету, тогда еще бывшую новой и сияющей).
В сейфе была фляжка-термос, две тяжелые перчатки, такие, что полностью закрывают руки, и щипцы.
Кроули остановился. Он нервно глядел на фляжку.
(Снизу послышался грохот. Рухнула входная дверь…)
Он надел перчатки и осторожно взял фляжку, и щипцы, и ведро, и, уже чуть позже подумав об этом, схватил поливалку для цветов, лежащую рядом с роскошным растением из каучуковых, и пошел назад к своему офису, шагая как человек, несущий фляжку-термос, полную чего-то, что может привести, если он ее уронит или даже подумает о том, чтоб ее уронить, к такому взрыву, после которого седобородые в НФ-фильмах класса Б говорят что-то вроде: «А, где сейчас этот кратер, где когда-то стоял город Вах-Шинг-Тон».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
На самом деле, единственные вещи, которым Кроули какое-то личное внимание уделял, были домашние растения. Они были огромные, зеленые и славные, с блестящими, здоровыми, глянцевитыми листьями.
Это было потому, что раз в неделю Кроули обходил квартиру с зеленой поливалкой для цветов, поливая листья и разговаривая с растениями.
Он услышал о разговоре с растениями в ранние семидесятые, по Радио Четыре, и подумал, что это замечательная идея. Хотя, возможно, «разговаривать» – неподходящее слово для того, что Кроули делал.
Он им страх перед Богом внушал.
Перед Кроули, точнее.
Плюс к тому раз в пару месяцев Кроули выбирал растение, что слишком медленно росло, или листья его от жары свернулись, или превратилось оно из зеленого в коричневое, или просто так хорошо, как другие, не выглядело, и он его по квартире проносил, показывая остальным. «Попрощайтесь с другом, – говорил он им. – Не выдержал, как видите…»
Потом он покидал квартиру с оскорбившим его растением, и часом позже возвращался с большим пустым горшком, который он где-нибудь на видном месте на полу оставлял.
Растения были самыми роскошными, зелеными и красивыми в Лондоне. А также самыми напуганными.
Комната была откуда-то освещена прожекторами и белыми неоновыми трубками из тех, что люди случайно прислоняют к креслу или углу.
Единственным украшением стены была картина в рамке – этюд для «Моны Лизы», оригинальный набросок Леонардо да Винчи. Кроули его купил у художника одним жарким вечером во Флоренции и считал, что он лучше окончательного варианта.
У Кроули были спальня, кухня, кабинет, комната отдыха и туалет; каждая комната была чиста и безупречна.
Он проводил время долгого ожидания Конца Света, чувствуя себя неуютно, в каждой из этих комнат.
Позвонил опять своим агентам в Армии Охотников на Ведьм, но его контакт, сержант Шедвелл, только что вышел, а безмозглая секретарша не могла понять, что он готов поговорить с любым другим человеком.
– Мистер Пульцифер тоже не здесь, дорогуша, – говорила она. – В Тадфилд утром уехал. У него миссия.
– Я хочу поговорить хоть с кем-нибудь, – пояснил Кроули.
– Я это передам мистеру Шедвеллу, – ответила она на это, – когда он вернется. А теперь, уж простите, сегодня мое утро занято, не могу джентльмена заставлять долго ждать, а то он помрет. А в два придут на сеанс миссис Ормерод, мистер Скроджи и молодая Джулия, перед этим надо почистить место и тому подобное. Но я ваше послание мистеру Шедвеллу передам.
Кроули сдался. Попытался почитать роман, но не смог сконцентрироваться. Попытался рассортировать по алфавиту свои CD, но сдался, когда открыл, что они уже рассортированы, как и его книги, и коллекция Музыки Соул.
В конце концов он уселся на белый кожаный диван и сделал жест в сторону телевизора.
– Приходят сообщения, – сказал взволнованный ведущий новостей, – э, эти сообщения, ну, похоже, никто не знает, что происходит, но доступные нам сообщения, похоже, э, показывают возрастание в международных трениях, которые, несомненно, казались бы невозможными на прошлой неделе, когда казалось, что у всех такие славные отношения. Э.
Это, похоже, по крайней мере частично связано с той кучей необычных событий, что произошли за последние несколько дней.
У побережья Японии…
– КРОУЛИ?
– Да, – признал Кроули.
– ЧТО, К ЧЕРТУ, ПРОИСХОДИТ, КРОУЛИ? ЧТО ИМЕННО ТЫ ДЕЛАЛ?
– Что вы имеете в виду? – спросил Кроули, хотя он уже знал.
– МАЛЬЧИК ПО ИМЕНИ КОЛДУН. МЫ ПРИВЕЛИ ЕГО НА ПОЛЯ МЕГИДДО. ПЕС НЕ С НИМ. РЕБЕНОК НИЧЕГО О ВЕЛИКОЙ ВОЙНЕ НЕ ЗНАЕТ. ОН – НЕ СЫН НАШЕГО ПОВЕЛИТЕЛЯ.
– А, – ответил на это Кроули.
– И ЭТО ВСЕ, ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ СКАЗАТЬ, КРОУЛИ? НАШИ ВОЙСКА СОБРАНЫ, ЧЕТЫРЕ ЗВЕРЯ ПОЕХАЛИ – НО КУДА ОНИ ЕДУТ? ЧТО-ТО НЕ ТАК, КРОУЛИ. ЭТО, КРОУЛИ, ТВОЯ ЗОНА ОТВЕТСТВЕННОСТИ. И НАВЕРНЯКА ЭТО ТВОЯ ВИНА. МЫ ВЕРИМ, ЧТО У ТЕБЯ ЕСТЬ АБСОЛЮТНО РАЗУМНОЕ ЭТОМУ ОБЪЯСНЕНИЕ…
– О да, – согласился Кроули с готовностью. – Абсолютно разумное.
– … ПОТОМУ ЧТО У ТЕБЯ СКОРО БУДЕТ ВОЗМОЖНОСТЬ ВСЕ ЭТО НАМ ОБЪЯСНИТЬ. У ТЕБЯ БУДЕТ ДЛЯ ЭТОГО ВСЕ ВРЕМЯ, ЧТО ЕСТЬ В НАЛИЧИИ. И МЫ ВСЕ С ОГРОМНЫМ ИНТЕРЕСОМ ВЫСЛУШАЕМ, ВСЕ ЧТО ТЫ БУДЕШЬ ГОВОРИТЬ. И ТВОЙ РАССКАЗ, И ТЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА, В КОТОРЫХ ОН БУДЕТ ПРОХОДИТЬ, ДОСТАВЯТ ВСЕМ ПРОКЛЯТЫМ В АДУ РАЗВЛЕЧЕНИЕ И УДОВОЛЬСТВИЕ. ПОТОМУ ЧТО КАК БЫ ЖУТКИ НИ БЫЛИ МУЧЕНИЯ, КАКИЕ АГОНИИ НИ ИСПЫТЫВАЛИ БЫ НИЖАЙШИЕ ИЗ ПРОКЛЯТЫХ, КРОУЛИ, ТЕБЕ БУДЕТ ХУЖЕ…
Кроули жестом выключил телевизор.
Тусклый серо-зеленый экран продолжал говорить; молчание превращалось в слова.
– ДАЖЕ И НЕ ДУМАЙ ОТ НАС СБЕЖАТЬ, КРОУЛИ. ОТ НАС НЕ СБЕЖИШЬ. ОСТАВАЙСЯ НА МЕСТЕ. ТЕБЯ… ЗАБЕРУТ…
Кроули подошел к окну и в него выглянул. Что-то черное и имеющее форму машины двигалось к нему вниз по улице. Оно достаточно на машину походило, чтобы обмануть случайного наблюдателя. Кроули, который очень внимательно наблюдал, заметил, что колеса не только не крутились, они даже не были присоединены к машине. Она замедляла ход, проезжая мимо каждого дома, Кроули предположил, что пассажиры машины (не один из них ее, конечно, не вел; оба этого не умели) глядели на номера домов.
У него было немного времени. Кроули пошел в кухню и достал из-под раковины пластиковое ведро. Потом вернулся в комнату отдыха.
Адские Власти прекратили говорить. Просто на всякий случай Кроули повернул телевизор к стене.
Он подошел к «Моне Лизе».
Кроули снял картину со стены, за ней находился сейф. Это не был стандартный домашний сейф; он купил его у компании которая специализировась на обслуживании ядерной индустрии. Он отпер его, открыв и внутреннюю дверь с двойным вращающимся замком. Он покрутил циферблат (код был 4-0-0-4, очень легко было его запомнить, год, в который он вполз на эту идиотскую, чудесную планету, тогда еще бывшую новой и сияющей).
В сейфе была фляжка-термос, две тяжелые перчатки, такие, что полностью закрывают руки, и щипцы.
Кроули остановился. Он нервно глядел на фляжку.
(Снизу послышался грохот. Рухнула входная дверь…)
Он надел перчатки и осторожно взял фляжку, и щипцы, и ведро, и, уже чуть позже подумав об этом, схватил поливалку для цветов, лежащую рядом с роскошным растением из каучуковых, и пошел назад к своему офису, шагая как человек, несущий фляжку-термос, полную чего-то, что может привести, если он ее уронит или даже подумает о том, чтоб ее уронить, к такому взрыву, после которого седобородые в НФ-фильмах класса Б говорят что-то вроде: «А, где сейчас этот кратер, где когда-то стоял город Вах-Шинг-Тон».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90