А пока там нет ни одного союзного солдата.
Итак, утром, опять расписав маршрут на Шпандау-Тремен, отправляемся на своем «виллисе» через уже освоенный нами центр Берлина.
Опять знакомая уже картина - до въезда в центр масса людей с ручными тележками и всякой поклажей. Танки и перебазирующиеся воинские части. Опять развалины центра. Немцы, выстроившись цепочками, разбирают развалины - передают камни из рук в руки у бесформенных остовов зданий. Пыль. Это дорога на Науэн.
Когда-то первой мечтой радиолюбителя было поймать на самодельный приемник одну из самых мощных в Европе длинноволновых радиовещательных станций в Науэне.
Так вот, до Науэна - это на северо-запад от Берлина километров 25 - мы не доехали. Почти у цели на загородном шоссе наш боевой водитель вдруг резко затормозил, схватился за автомат и закричал: «Немцы!». Какие немцы? Ведь уже мир - капитуляция. Ан нет, прав наш Василий. Мы попрыгали в кювет и стали наблюдать, как по пересекающей наш автобанн дороге вытягивалась серо-зеленая колонна вооруженных и с полной выкладкой немцев. Солдаты шли быстро, изредка поднимали автоматы и давали очередь непонятно куда, как будто по нам. Мы ничего не понимали, пока по шоссе за нашей спиной, чуть не раздавив наш «виллис», не загремели танки - Т-34, такие знакомые, изрыгая огонь, шли наперерез серо-зеленой колонне. А за ними во весь рост, тоже стреляя на ходу, красноармейцы. Капитан с пистолетом прыгнул к нам в кювет: «Вы здесь откуда?» Мы попытались объяснить, но он только махнул рукой: «Не видите, немцы вырвались из Берлина, могли вас тут прикончить за милую душу. А ну, идите к полковнику. Вон там, по шоссе, в трактире наш штаб. Там с вами разберутся!»
Мы оказались между двух огней в одну из трагических и последних смертельных схваток войны. Немцы хотели прорваться на Запад. Но лучше бы они этого не делали. Было страшно смотреть, как наши танки и идущие вслед пехотинцы почти в упор их расстреливали, удивительно покорных и почти не отстреливающихся. А по шоссе, на котором мы стояли, уже в сторону Берлина спокойно двигалась наша колонна на «студебекерах», как ни в чем не бывало. У них на глазах шел бой, а они ехали своей дорогой: этот бой их не касался.
Откуда-то опять возник, размахивая пистолетом, капитан, возбужденный, матюгающийся, вскочил в наш «виллис» и скомандовал: «Поехали в штаб дивизии».
Доехали до «трактира» - это оказался придорожный ресторан «Завтрак в харчевне». Полковник, очевидно, командир дивизии, сидел за большим столом, уставленном всевозможными бутылками и закусками. За столом сидели в явно неслужебном виде еще человек десять военных.
Капитан подошел, козырнул и доложил: «Во время операции обнаружены вот эти - на „виллисе“. Мы предъявили полковнику свои документы и объяснили, кто мы и зачем здесь в Тремене ищем завод, на котором делали приборы для Фау-2.
Он невнимательно глянул на документы. Рассмеялся: «Живы, и слава богу. А никакой завод искать я вас сейчас не пущу! Видите, какие могут быть заварушки! Садитесь к столу и за победу с нами пейте и закусывайте». Нельзя сказать, чтобы мы сильно сопротивлялись.
Вернулись к себе уже затемно, так и не отыскав в Тремене никакого завода «Сименса».
А нашли все же прекрасный завод «Сименса» на следующий день в Шпандау. Это был многоэтажный, совершенно не пострадавший от бомбардировки современный корпус «Сименсаппарат». Завод авиационной аппаратуры. Вход открыт, в проходной ни души. Все двери в цехах по этажам открыты, ходим - нигде ни души. Но все разложено на верстаках, у станков. Все, как работали, так ничего не взяв и не спрятав, ушли, убежали. Стало так не по себе, что мы ходили по совершенно пустым цехам с пистолетами в руках.
Вдруг где-то внизу крик «Hende hoch!» и автоматная очередь. Мы бежим по лестнице с третьего этажа вниз. Видим, стоит офицер в капитанских погонах и перед ним два дрожащих немца в гражданском.
-Что случилось?
-Да вот, задержал. Хотели, наверно, взорвать завод.
Чистяков взял на себя переговоры с задержанными. Объясняют, что их прислал бургомистр для охраны завода, пока не появились оккупационные власти.
-Врут все. У меня на них глаз есть. Пошли в подвал - я их там из автомата и все дела, - так ясно сказал капитан, что немцы поняли без перевода.
-Подожди, капитан, зачем же, у них ни оружия, ни взрывчатки, давай, отвезем в комендатуру.
-Некогда мне тут с ними возиться. А вам не советую так ходить. У каждого из вас могу оружие отобрать! Я уполномоченный «смерша».
Но уговорили. Он махнул на нас рукой и сел в трофейную машину, в которой мы увидели, вероятно тоже «трофейную» женщину.
Двое спасенных нами немцев оказались рабочими этого завода, и мы заставили их провести нас по всем цехам. Самое интересное увидели на первом этаже в помещении бухгалтерии и заводской кассы. Весь пол был устлан толстым слоем рассыпанных в беспорядке рейхсмарок. Сколько здесь тысяч или миллионов! Мы небрежно расшвыривали их сапогами, как осенние листья, и, ничего не подобрав, поспешили осматривать завод. Я упорно искал следы производства гироприборов Фау-2, остатки которых еще в 1944 году были найдены в Польше и изготовление которых осуществляла фирма «Сименс». Однако ничего, кроме чисто авиационной продукции, мы не обнаружили.
На берегу Шпрее. Н.И.Чистяков (справа
6 мая нам пришлось переселиться из уютного, но далекого Буккова в полужилые казарменного типа здания непосредственно на территории Адлерсгофа. Здесь далеко не тот комфорт. А главное - совсем не та офицерская столовая. Большая столовая, кажется, организована специально для «профсоюзных» офицеров. Обслуживают не ослепительные московские официантки, а девушки, освобожденные из различных лагерей и ждущие своего часа для репатриации. Они и мы тогда еще не знали, что их ждет.
Началось почти полуголодное существование. Поэтому при своих экспедициях по Берлину мы всегда не прочь были побывать в воинских частях, где «голодающих» москвичей неплохо подкармливали.
В последующие дни продолжали обследование фирмы «Аскания». Она оказалась очень многопрофильной и замахивалась на конкуренцию с самим «Сименсом». Обнаружили большой завод и КБ в Мариендорфе. Здесь, наконец-то, я увидел в целости и сохранности рулевые машинки для Фау-2 и очень похожие, но для авиационных автопилотов. На испытательных стендах были собраны комплекты автопилотного оборудования, предназначенного для сдачи.
Совсем удивились, обнаружив цех с перископами для подводных лодок и дальномеры к ним, бомбовые прицелы, приборы управления артиллерийским зенитным огнем - ПУАЗО. Для тренировки экипажей или испытаний были оборудованы специальные кабины, где имитировалось все самолетное оборудование для слепого полета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
Итак, утром, опять расписав маршрут на Шпандау-Тремен, отправляемся на своем «виллисе» через уже освоенный нами центр Берлина.
Опять знакомая уже картина - до въезда в центр масса людей с ручными тележками и всякой поклажей. Танки и перебазирующиеся воинские части. Опять развалины центра. Немцы, выстроившись цепочками, разбирают развалины - передают камни из рук в руки у бесформенных остовов зданий. Пыль. Это дорога на Науэн.
Когда-то первой мечтой радиолюбителя было поймать на самодельный приемник одну из самых мощных в Европе длинноволновых радиовещательных станций в Науэне.
Так вот, до Науэна - это на северо-запад от Берлина километров 25 - мы не доехали. Почти у цели на загородном шоссе наш боевой водитель вдруг резко затормозил, схватился за автомат и закричал: «Немцы!». Какие немцы? Ведь уже мир - капитуляция. Ан нет, прав наш Василий. Мы попрыгали в кювет и стали наблюдать, как по пересекающей наш автобанн дороге вытягивалась серо-зеленая колонна вооруженных и с полной выкладкой немцев. Солдаты шли быстро, изредка поднимали автоматы и давали очередь непонятно куда, как будто по нам. Мы ничего не понимали, пока по шоссе за нашей спиной, чуть не раздавив наш «виллис», не загремели танки - Т-34, такие знакомые, изрыгая огонь, шли наперерез серо-зеленой колонне. А за ними во весь рост, тоже стреляя на ходу, красноармейцы. Капитан с пистолетом прыгнул к нам в кювет: «Вы здесь откуда?» Мы попытались объяснить, но он только махнул рукой: «Не видите, немцы вырвались из Берлина, могли вас тут прикончить за милую душу. А ну, идите к полковнику. Вон там, по шоссе, в трактире наш штаб. Там с вами разберутся!»
Мы оказались между двух огней в одну из трагических и последних смертельных схваток войны. Немцы хотели прорваться на Запад. Но лучше бы они этого не делали. Было страшно смотреть, как наши танки и идущие вслед пехотинцы почти в упор их расстреливали, удивительно покорных и почти не отстреливающихся. А по шоссе, на котором мы стояли, уже в сторону Берлина спокойно двигалась наша колонна на «студебекерах», как ни в чем не бывало. У них на глазах шел бой, а они ехали своей дорогой: этот бой их не касался.
Откуда-то опять возник, размахивая пистолетом, капитан, возбужденный, матюгающийся, вскочил в наш «виллис» и скомандовал: «Поехали в штаб дивизии».
Доехали до «трактира» - это оказался придорожный ресторан «Завтрак в харчевне». Полковник, очевидно, командир дивизии, сидел за большим столом, уставленном всевозможными бутылками и закусками. За столом сидели в явно неслужебном виде еще человек десять военных.
Капитан подошел, козырнул и доложил: «Во время операции обнаружены вот эти - на „виллисе“. Мы предъявили полковнику свои документы и объяснили, кто мы и зачем здесь в Тремене ищем завод, на котором делали приборы для Фау-2.
Он невнимательно глянул на документы. Рассмеялся: «Живы, и слава богу. А никакой завод искать я вас сейчас не пущу! Видите, какие могут быть заварушки! Садитесь к столу и за победу с нами пейте и закусывайте». Нельзя сказать, чтобы мы сильно сопротивлялись.
Вернулись к себе уже затемно, так и не отыскав в Тремене никакого завода «Сименса».
А нашли все же прекрасный завод «Сименса» на следующий день в Шпандау. Это был многоэтажный, совершенно не пострадавший от бомбардировки современный корпус «Сименсаппарат». Завод авиационной аппаратуры. Вход открыт, в проходной ни души. Все двери в цехах по этажам открыты, ходим - нигде ни души. Но все разложено на верстаках, у станков. Все, как работали, так ничего не взяв и не спрятав, ушли, убежали. Стало так не по себе, что мы ходили по совершенно пустым цехам с пистолетами в руках.
Вдруг где-то внизу крик «Hende hoch!» и автоматная очередь. Мы бежим по лестнице с третьего этажа вниз. Видим, стоит офицер в капитанских погонах и перед ним два дрожащих немца в гражданском.
-Что случилось?
-Да вот, задержал. Хотели, наверно, взорвать завод.
Чистяков взял на себя переговоры с задержанными. Объясняют, что их прислал бургомистр для охраны завода, пока не появились оккупационные власти.
-Врут все. У меня на них глаз есть. Пошли в подвал - я их там из автомата и все дела, - так ясно сказал капитан, что немцы поняли без перевода.
-Подожди, капитан, зачем же, у них ни оружия, ни взрывчатки, давай, отвезем в комендатуру.
-Некогда мне тут с ними возиться. А вам не советую так ходить. У каждого из вас могу оружие отобрать! Я уполномоченный «смерша».
Но уговорили. Он махнул на нас рукой и сел в трофейную машину, в которой мы увидели, вероятно тоже «трофейную» женщину.
Двое спасенных нами немцев оказались рабочими этого завода, и мы заставили их провести нас по всем цехам. Самое интересное увидели на первом этаже в помещении бухгалтерии и заводской кассы. Весь пол был устлан толстым слоем рассыпанных в беспорядке рейхсмарок. Сколько здесь тысяч или миллионов! Мы небрежно расшвыривали их сапогами, как осенние листья, и, ничего не подобрав, поспешили осматривать завод. Я упорно искал следы производства гироприборов Фау-2, остатки которых еще в 1944 году были найдены в Польше и изготовление которых осуществляла фирма «Сименс». Однако ничего, кроме чисто авиационной продукции, мы не обнаружили.
На берегу Шпрее. Н.И.Чистяков (справа
6 мая нам пришлось переселиться из уютного, но далекого Буккова в полужилые казарменного типа здания непосредственно на территории Адлерсгофа. Здесь далеко не тот комфорт. А главное - совсем не та офицерская столовая. Большая столовая, кажется, организована специально для «профсоюзных» офицеров. Обслуживают не ослепительные московские официантки, а девушки, освобожденные из различных лагерей и ждущие своего часа для репатриации. Они и мы тогда еще не знали, что их ждет.
Началось почти полуголодное существование. Поэтому при своих экспедициях по Берлину мы всегда не прочь были побывать в воинских частях, где «голодающих» москвичей неплохо подкармливали.
В последующие дни продолжали обследование фирмы «Аскания». Она оказалась очень многопрофильной и замахивалась на конкуренцию с самим «Сименсом». Обнаружили большой завод и КБ в Мариендорфе. Здесь, наконец-то, я увидел в целости и сохранности рулевые машинки для Фау-2 и очень похожие, но для авиационных автопилотов. На испытательных стендах были собраны комплекты автопилотного оборудования, предназначенного для сдачи.
Совсем удивились, обнаружив цех с перископами для подводных лодок и дальномеры к ним, бомбовые прицелы, приборы управления артиллерийским зенитным огнем - ПУАЗО. Для тренировки экипажей или испытаний были оборудованы специальные кабины, где имитировалось все самолетное оборудование для слепого полета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144