Разум уже снова подключился к оценке положения.
– Вперед! Быстрее! – закричал Пабло своим подчиненным.
Дисциплина. Люди повиновались приказу.
Затем – новый взрыв, а спустя несколько секунд – еще один. Пабло, почти оглушенный, едва улавливал стоны и вопли раненых. Двор крепости наполнился дымом; комендант подавился ядовитыми серными испарениями и закашлялся.
– Северяне призвали демонов из самого ада! – кричал кто-то.
Голос часового сорвался на высокой ноте:
– Небо защитит нас, но ты прав! Я вижу, как они там потешаются, возле леса, все в красном, с рогами и хвостами!
– Молчать! – в гневе кричит Пабло, но бесполезно. Теперь уже половина гарнизона вопила в страхе. Против демонов не устоит никакая дисциплина.
Были черти или нет, но проклятые катапульты продолжали стрелять из леса. Оплетенный горшок упал почти у самых ног коменданта. Пабло инстинктивно отскочил, но слишком поздно.
– Это не демоны! – крикнул он, обращаясь ко всем и ни к кому в отдельности. – Что бы ни было в этих…
Взрывом его, будто сломанную куклу, отбросило к стене главной башни замка. Через несколько минут горшок размером побольше ударил в ворота Пертуиса. Франко-саксонцы ворвались в крепость.
Красивое торговое судно медленно приближалось к испанскому берегу.
– Уже недолго, господин, – сказал капитан.
– Хвала Пресвятой Деве, – воскликнул пассажир, высокий, стройный и смуглый человек с элегантной бородкой, острым носом и поразительно печальными глазами. – Я провел в море больше месяца, плывя из Константинополя.
– Да, конечно. – На капитана сообщение пассажира не произвело впечатления: сам он большую часть жизни провел в морях. – Ай, сейчас мы обойдем тот небольшой остров (его называют Скомбрарией – это значит «место ловли макрели») и будем дома. Остров полезен не только рыбакам – он прикрывает гавань Нового Карфагена от штормов.
– Ясно, – вежливо ответил путешественник, хотя с трудом понимал капитана, говорившего на гортанном африканском диалекте латинского языка.
Купец вернулся в рубку, чтобы привести в порядок свой походный багаж и подождать, пока судно бросит якорь.
Он так долго был на борту корабля, что, когда шел о короткой дороге от причала к городу, построенному на холме, ему казалось, будто земля под ногами кружится и раскачивается. Скучающий стражник с шепелявым испанским выговором спросил его имя и занятие.
– Я Василий Аргирос, торговец рыбным соусом из столицы.
– Вы проделали долгий путь ради аппетитного рыбного соуса, – смеясь, заметил стражник.
Аргирос пожал плечами.
– Соус из Нового Карфагена славится во всем Внутреннем море. Вы не будете любезны указать мне дорогу к резиденции стратига? Я хотел бы обсудить с ним количество товара, цены и порядок отправки морем.
Стражник глянул на своих товарищей, но промолчал. Вздохнув, Аргирос достал из кошеля горсть медных монет по сорок фоллисов и разделил их между солдатами. Убрав свою долю в карман, стражник указал направление и добавил:
– Учтите, Аркадия там нет. Он уехал куда-то на север на войну с варварами.
– И прескверно воюет, надо добавить, – проворчал другой солдат.
Аргирос притворился, что не расслышал, но принял информацию к сведению. Он устремился в Новый Карфаген. Город был большой и хорошо спланированный, только серый камень местных построек придавал ему несколько мрачноватый вид.
Следовать данным стражником указаниям не составило труда. Резиденция стратига располагалась на главной улице рядом с самым роскошным зданием Нового Карфагена – храмом, посвященным святому окровителю города, который был местным епископом во времена ранних представителей династии Ираклия семьсот лет тому назад.
– Святой Муамет, помоги, – пробормотал Аргирос и перекрестился, когда проходил милю святыни, напоминавшей большой собор Божественной Мудрости в Константинополе. Аргирос считал Муамета одним из самых вдохновляющих святых в календаре.
– Нет другого Бога, кроме Господа, и Христос – Сын Его, – тихо пропел Аргирос.
Пришлось дать взятку в половину золотой номисмы и подождать полчаса, чтобы его принял Исаак Кабасилас, первый заместитель Аркадия. Кабасилас, крупный дородный мужчина с большим представительным брюхом, сказал:
– Итак, что я могу для вас сделать, дружище? Что-то связанное с рыбным соусом, как мне доложил секретарь. Вообще-то с этим он может справиться и сам.
– Надеюсь. Тем не менее, – Аргирос оглянулся, – раз уж мы одни, я должен вам признаться, что меня не волнует, если завтра весь рыбный соус в Новом Карфагене превратится в мед.
С этими словами он достал письмо и протянул его Кабасиласу.
Чиновник взломал золотую печать. Когда он дочитал, челюсть его отвисла.
– Так вы один из императорских магистров! – От снисходительности тона и вальяжности манер не осталось и следа.
– Только вы знаете об этом, и я хотел бы сохранить это в тайне.
– Конечно, – обескураженно согласился Кабасилас.
Заместитель стратига облизал губы и спросил:
– Чего вы от меня хотите?
– Если вы объясните мне, каким образом франко-саксонцы в прошлом году взяли восемь крепостей и три города, я отбуду уже на следующем корабле.
– Четыре города, – хмуро поправил Кабасилас. – Таррагона взята три недели назад. В поле мы боремся с северянами на равных, но стены их сдержать не могут. Торговцы, бежавшие из Таррагоны, рассказывают о колдовстве, с помощью которого были открыты ворота.
Заместитель стратига перекрестился, как и Аргирос, но магистр авторитетно заметил:
– Колдовство – это то, о чем много слышно, но с чем редко сталкиваются.
– Не на этот раз, – сказал Кабасилас. – События в Таррагоне совпадают с теми, что происходили и в других оставленных нами городах. Франко-саксонцы, должно быть, заключили союз с сатаной. Мало нанесенного нам ущерба, так вдобавок к тому уважаемые люди своими глазами видели демонов, которых вызывают наши враги, – здоровых красных дьяволов, как о них рассказывают.
Магистр нахмурился. Разумеется, он верил в демонов; в конце концов, о них упоминает Библия. Но сам он никогда не видел их наяву и не ожидал, что увидит. Как большинство образованных граждан империи, он четко различал Внешнее Учение (большая часть которого происходит от греков-язычников), касающееся сего мира, и Внутреннее Учение христианской теологии. Обнаружив, что грань между ними размыта, можно было прийти в замешательство.
– Думаю, лучше я самолично поговорю с этими таррагонскими купцами, – сказал магистр. – Где они остановились?
Постоялый двор Иоанна был убогой забегаловкой, где любили останавливаться купцы. Вино здесь было добрым, а цены низкими для того, кто привык к дорогим гостиницам Константинополя. Как и полагалось торговцу рыбным соусом, Аргирос сидел в пивной, слушал местные сплетни и время от времени приправлял их подробностями о последних столичных скандалах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
– Вперед! Быстрее! – закричал Пабло своим подчиненным.
Дисциплина. Люди повиновались приказу.
Затем – новый взрыв, а спустя несколько секунд – еще один. Пабло, почти оглушенный, едва улавливал стоны и вопли раненых. Двор крепости наполнился дымом; комендант подавился ядовитыми серными испарениями и закашлялся.
– Северяне призвали демонов из самого ада! – кричал кто-то.
Голос часового сорвался на высокой ноте:
– Небо защитит нас, но ты прав! Я вижу, как они там потешаются, возле леса, все в красном, с рогами и хвостами!
– Молчать! – в гневе кричит Пабло, но бесполезно. Теперь уже половина гарнизона вопила в страхе. Против демонов не устоит никакая дисциплина.
Были черти или нет, но проклятые катапульты продолжали стрелять из леса. Оплетенный горшок упал почти у самых ног коменданта. Пабло инстинктивно отскочил, но слишком поздно.
– Это не демоны! – крикнул он, обращаясь ко всем и ни к кому в отдельности. – Что бы ни было в этих…
Взрывом его, будто сломанную куклу, отбросило к стене главной башни замка. Через несколько минут горшок размером побольше ударил в ворота Пертуиса. Франко-саксонцы ворвались в крепость.
Красивое торговое судно медленно приближалось к испанскому берегу.
– Уже недолго, господин, – сказал капитан.
– Хвала Пресвятой Деве, – воскликнул пассажир, высокий, стройный и смуглый человек с элегантной бородкой, острым носом и поразительно печальными глазами. – Я провел в море больше месяца, плывя из Константинополя.
– Да, конечно. – На капитана сообщение пассажира не произвело впечатления: сам он большую часть жизни провел в морях. – Ай, сейчас мы обойдем тот небольшой остров (его называют Скомбрарией – это значит «место ловли макрели») и будем дома. Остров полезен не только рыбакам – он прикрывает гавань Нового Карфагена от штормов.
– Ясно, – вежливо ответил путешественник, хотя с трудом понимал капитана, говорившего на гортанном африканском диалекте латинского языка.
Купец вернулся в рубку, чтобы привести в порядок свой походный багаж и подождать, пока судно бросит якорь.
Он так долго был на борту корабля, что, когда шел о короткой дороге от причала к городу, построенному на холме, ему казалось, будто земля под ногами кружится и раскачивается. Скучающий стражник с шепелявым испанским выговором спросил его имя и занятие.
– Я Василий Аргирос, торговец рыбным соусом из столицы.
– Вы проделали долгий путь ради аппетитного рыбного соуса, – смеясь, заметил стражник.
Аргирос пожал плечами.
– Соус из Нового Карфагена славится во всем Внутреннем море. Вы не будете любезны указать мне дорогу к резиденции стратига? Я хотел бы обсудить с ним количество товара, цены и порядок отправки морем.
Стражник глянул на своих товарищей, но промолчал. Вздохнув, Аргирос достал из кошеля горсть медных монет по сорок фоллисов и разделил их между солдатами. Убрав свою долю в карман, стражник указал направление и добавил:
– Учтите, Аркадия там нет. Он уехал куда-то на север на войну с варварами.
– И прескверно воюет, надо добавить, – проворчал другой солдат.
Аргирос притворился, что не расслышал, но принял информацию к сведению. Он устремился в Новый Карфаген. Город был большой и хорошо спланированный, только серый камень местных построек придавал ему несколько мрачноватый вид.
Следовать данным стражником указаниям не составило труда. Резиденция стратига располагалась на главной улице рядом с самым роскошным зданием Нового Карфагена – храмом, посвященным святому окровителю города, который был местным епископом во времена ранних представителей династии Ираклия семьсот лет тому назад.
– Святой Муамет, помоги, – пробормотал Аргирос и перекрестился, когда проходил милю святыни, напоминавшей большой собор Божественной Мудрости в Константинополе. Аргирос считал Муамета одним из самых вдохновляющих святых в календаре.
– Нет другого Бога, кроме Господа, и Христос – Сын Его, – тихо пропел Аргирос.
Пришлось дать взятку в половину золотой номисмы и подождать полчаса, чтобы его принял Исаак Кабасилас, первый заместитель Аркадия. Кабасилас, крупный дородный мужчина с большим представительным брюхом, сказал:
– Итак, что я могу для вас сделать, дружище? Что-то связанное с рыбным соусом, как мне доложил секретарь. Вообще-то с этим он может справиться и сам.
– Надеюсь. Тем не менее, – Аргирос оглянулся, – раз уж мы одни, я должен вам признаться, что меня не волнует, если завтра весь рыбный соус в Новом Карфагене превратится в мед.
С этими словами он достал письмо и протянул его Кабасиласу.
Чиновник взломал золотую печать. Когда он дочитал, челюсть его отвисла.
– Так вы один из императорских магистров! – От снисходительности тона и вальяжности манер не осталось и следа.
– Только вы знаете об этом, и я хотел бы сохранить это в тайне.
– Конечно, – обескураженно согласился Кабасилас.
Заместитель стратига облизал губы и спросил:
– Чего вы от меня хотите?
– Если вы объясните мне, каким образом франко-саксонцы в прошлом году взяли восемь крепостей и три города, я отбуду уже на следующем корабле.
– Четыре города, – хмуро поправил Кабасилас. – Таррагона взята три недели назад. В поле мы боремся с северянами на равных, но стены их сдержать не могут. Торговцы, бежавшие из Таррагоны, рассказывают о колдовстве, с помощью которого были открыты ворота.
Заместитель стратига перекрестился, как и Аргирос, но магистр авторитетно заметил:
– Колдовство – это то, о чем много слышно, но с чем редко сталкиваются.
– Не на этот раз, – сказал Кабасилас. – События в Таррагоне совпадают с теми, что происходили и в других оставленных нами городах. Франко-саксонцы, должно быть, заключили союз с сатаной. Мало нанесенного нам ущерба, так вдобавок к тому уважаемые люди своими глазами видели демонов, которых вызывают наши враги, – здоровых красных дьяволов, как о них рассказывают.
Магистр нахмурился. Разумеется, он верил в демонов; в конце концов, о них упоминает Библия. Но сам он никогда не видел их наяву и не ожидал, что увидит. Как большинство образованных граждан империи, он четко различал Внешнее Учение (большая часть которого происходит от греков-язычников), касающееся сего мира, и Внутреннее Учение христианской теологии. Обнаружив, что грань между ними размыта, можно было прийти в замешательство.
– Думаю, лучше я самолично поговорю с этими таррагонскими купцами, – сказал магистр. – Где они остановились?
Постоялый двор Иоанна был убогой забегаловкой, где любили останавливаться купцы. Вино здесь было добрым, а цены низкими для того, кто привык к дорогим гостиницам Константинополя. Как и полагалось торговцу рыбным соусом, Аргирос сидел в пивной, слушал местные сплетни и время от времени приправлял их подробностями о последних столичных скандалах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84