– Тот, кто убивает – он тоже из близких Тевосяну людей. Иначе откуда ему знать, что у Игоря Молочкова или у Алены Ждановой были татуировки. Мы хотим проверить всех. Если у вас действительно есть татуировка, то вы вне подозрений, вы нуждаетесь в защите.
Лагинская задумалась.
– Звучит разумно, но лишь отчасти. Почему убийцей не может быть человек с татуировкой? Он убьет других, но не тронет себя. Получит деньги не за пять татуировок, а за четыре, невелика разница.
– А почему вы думаете, что татуировок всего пять?
– Я просто предполагаю... Наверняка должен знать Рукавишников, ученик Тиграна. Пока они не поругались, Рукавишников был самым близким к Тиграну человеком.
– А в чем причина ссоры? – спросил Кирилл.
– И это наверняка знает только один человек, Рукавишников. Ведь Тиграна уже нет с нами... – ее глаза на миг затуманились. – Впрочем, защита мне все равно не помешает. Если для этого женщине в моем возрасте нужно обнажиться – извольте!
– Я выйду, – сказал Кирилл и поднялся с кресла, но Лагинская повелительно указала пальцем:
– Ни с места! Пусть в этом будет какая-то пикантность... Хотя в последние годы я раздевалась перед мужчинами исключительно в темноте... – она взялась за пояс халата.
– Но не перед Тиграном, – желчно заметила Лика...
Глава 17
Работник морга был флегматичен, лыс и немногословен. Изучив удостоверение Львова, он коротко спросил:
– Будете смотреть?
– Поверю вам на слово, – сказал Львов.
– Бахтияров Марат, – сказал работник морга. – Такой же мертвый, как и до того, как пропал. Только теперь у него еще и кожа со спины содрана. Все.
– Как же это он у вас пропал?
– Очень оригинальный вопрос, – фыркнул лысый. – Как все везде пропадает: раз – и нету! Чем покойник хуже каких-нибудь запчастей? Кому-то, видать, понадобился.
– А потом перестал надобиться...
– Так ведь получили, что хотели.
– Это вы про кожу?
– Про нее, – сказал лысый. – Вон там, между прочим, родственники Бахтиярова стоят. За телом приехали. Если им сказать, что вы из милиции, вам не только на спине кожу обдерут, но и еще кое-где...
– Я сам им скажу, – проговорил Львов и направился к группе людей, одетых в черное. Там стояли пятеро мужчин разного возраста и две женщины. Их лица были сосредоточены, глаза – враждебны. Женщины не плакали. Слезы тоже имеют свойство иссякать.
– Что толку соболезновать, – сказал Львов, глядя себе под нос. – Все самое плохое, что только могло случится, уже случилось.
– Пошел вон отсюда, – сказал самый старший из мужчин.
– Само собой, – кивнул Львов. – Я просто хотел спросить...
– Тебе же сказали! – едва сдерживаясь, прошипел парень помоложе. – Пошел отсюда, пока не порвали тебя, мусор поганый...
Его придержали за руки.
– Вопрос у меня плохой, – сказал Львов, не поднимая глаз. – Но я не уйду, пока вы мне не ответите.
– Спрашивай, – сказал старший.
– Что у Марата было на спине?
– Пока он не попал к вам в руки, – сказал старший, – там была кожа. Нормальная человеческая кожа.
– Правильно, – сказал Львов. – Это все?
Ему ответила женщина, та, что помоложе.
– Татуировка. Вот что у него там было.
– Так, – сказал Львов. – Что за татуировка?
– Колесо фортуны, – помедлив, сказала женщина. – Так Марат это называл.
Старший среди мужчин недоуменно посмотрел на говорившую и развел руками.
– А я не знал, – сказал он. – Я не знал. Какое-то колесо... Зачем ему это колесо?
– Он так хотел, – устало сказала женщина. – Ему сказали, что это для него в самый раз. Вроде как талисман.
– Кто сказал? – спросил Львов и в следующий миг получил удар кулаком в висок. Он пошатнулся, а ударившего его парня родственники оттащили в сторону.
– Убирайся, убирайся, убирайся!! – кричал парень. Львов дотронулся до лица – на пальцах осталась кровь. Все-таки мужчины носят перстни не для красоты.
– Я ухожу, – сказал Львов. – Спасибо вам за помощь правоохранительным органам. И еще раз – соболезнования...
– Ему сказал какой-то Тигран, – услышал Львов уже в дверях. Он обернулся. Две женщины подошли к нему поближе, обе в черных до пола платьях, обе в черных платках. – Я не знаю, что это за Тигран... Среди друзей, которые к нам в дом приходили, такого не было.
– Тигран? – Старшая женщина повторила это имя низким и страшным голосом. – Армянин или грузин. Ненавижу... Его, тебя, – она ткнула Львова пальцем в грудь. – Ее, – взгляд метнулся на молодую женщину. – Себя... Всех – кто живет. А Марат до сих пор себе пристанища найти не может...
– Скажи ему про дедушку Рафика, – вдруг произнесла молодая.
– Зачем? – не поняла и напряглась старшая. – Зачем это?
Львов посмотрел в глаза молодой, а потом медленно, осторожно и аккуратно взял старшую женщину за руку.
– Я вас очень прошу, – сказал он. – Расскажите мне про дедушку Рафика.
Глава 18
– Вы знаете, как это называется? – спросила Лика, когда Лагинская оделась и заняла прежнюю позу – на софе, с новой сигаретой в тонких пальцах.
– Верховная Жрица. Кажется, так он это называл. – Лагинская улыбнулась краешками губ. – Тигран сказал, что теперь я буду видеть, что у меня творится за спиной.
– Потому что наколка на спине?
– Не только. Это было сказано в широком смысле. Видите ли, Тигран любил беседовать с людьми, причем не столько сам рассказывал, сколько слушал других...
– Немного странно, – сказал Кирилл. – Учитывая, что его жизнь была насыщена событиями...
– Именно, – кивнула Лагинская. – Я пыталась разговорить его, заставить рассказать о путешествиях, о знаменитостях, с которыми он был знаком... Но! – Она негромко рассмеялась. – Увы, каждый раз все это заканчивалось одним и тем же. Я начинала изливать ему душу, рассказывая про себя, про свою жизнь... Причем даже такие вещи, которые никому раньше не рассказывала. Про своих мужчин, про то, как они уходили, а я оставалась... Про то, как я сама пыталась стать художницей, но у меня не хватило то ли страсти к этому делу, то ли мне нечего было выражать в живописи... Тигран все это внимательно выслушал и сказал, что мне нужны глаза на спине. Чтобы более четко разбираться в вещах, чтобы принимать верные решения. Учитывая, что разговор проходил под мартини, неудивительно, что я согласилась... И вот результат.
– В вашем присутствии он ни с кем больше не вел таких же вот задушевных бесед? – спросил Кирилл. Перед этим, когда Лагинская говорила, он покосился на Лику – ее лицо стало неподвижным, задумчивым. Она как будто что-то вспоминала, эти воспоминания не были неприятными...
– Задушевные беседы... – Лагинская выпустила струйку дыма изо рта. – Это тоже странно. Тигран как будто постоянно нуждался в общении, он постоянно привечал каких-то людей, вел с ними вот такие же беседы... Причем люди были разные, большинства из них я не знаю, и большинство из них, я думаю, попадали в дом Тиграна в первый и в последний раз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Лагинская задумалась.
– Звучит разумно, но лишь отчасти. Почему убийцей не может быть человек с татуировкой? Он убьет других, но не тронет себя. Получит деньги не за пять татуировок, а за четыре, невелика разница.
– А почему вы думаете, что татуировок всего пять?
– Я просто предполагаю... Наверняка должен знать Рукавишников, ученик Тиграна. Пока они не поругались, Рукавишников был самым близким к Тиграну человеком.
– А в чем причина ссоры? – спросил Кирилл.
– И это наверняка знает только один человек, Рукавишников. Ведь Тиграна уже нет с нами... – ее глаза на миг затуманились. – Впрочем, защита мне все равно не помешает. Если для этого женщине в моем возрасте нужно обнажиться – извольте!
– Я выйду, – сказал Кирилл и поднялся с кресла, но Лагинская повелительно указала пальцем:
– Ни с места! Пусть в этом будет какая-то пикантность... Хотя в последние годы я раздевалась перед мужчинами исключительно в темноте... – она взялась за пояс халата.
– Но не перед Тиграном, – желчно заметила Лика...
Глава 17
Работник морга был флегматичен, лыс и немногословен. Изучив удостоверение Львова, он коротко спросил:
– Будете смотреть?
– Поверю вам на слово, – сказал Львов.
– Бахтияров Марат, – сказал работник морга. – Такой же мертвый, как и до того, как пропал. Только теперь у него еще и кожа со спины содрана. Все.
– Как же это он у вас пропал?
– Очень оригинальный вопрос, – фыркнул лысый. – Как все везде пропадает: раз – и нету! Чем покойник хуже каких-нибудь запчастей? Кому-то, видать, понадобился.
– А потом перестал надобиться...
– Так ведь получили, что хотели.
– Это вы про кожу?
– Про нее, – сказал лысый. – Вон там, между прочим, родственники Бахтиярова стоят. За телом приехали. Если им сказать, что вы из милиции, вам не только на спине кожу обдерут, но и еще кое-где...
– Я сам им скажу, – проговорил Львов и направился к группе людей, одетых в черное. Там стояли пятеро мужчин разного возраста и две женщины. Их лица были сосредоточены, глаза – враждебны. Женщины не плакали. Слезы тоже имеют свойство иссякать.
– Что толку соболезновать, – сказал Львов, глядя себе под нос. – Все самое плохое, что только могло случится, уже случилось.
– Пошел вон отсюда, – сказал самый старший из мужчин.
– Само собой, – кивнул Львов. – Я просто хотел спросить...
– Тебе же сказали! – едва сдерживаясь, прошипел парень помоложе. – Пошел отсюда, пока не порвали тебя, мусор поганый...
Его придержали за руки.
– Вопрос у меня плохой, – сказал Львов, не поднимая глаз. – Но я не уйду, пока вы мне не ответите.
– Спрашивай, – сказал старший.
– Что у Марата было на спине?
– Пока он не попал к вам в руки, – сказал старший, – там была кожа. Нормальная человеческая кожа.
– Правильно, – сказал Львов. – Это все?
Ему ответила женщина, та, что помоложе.
– Татуировка. Вот что у него там было.
– Так, – сказал Львов. – Что за татуировка?
– Колесо фортуны, – помедлив, сказала женщина. – Так Марат это называл.
Старший среди мужчин недоуменно посмотрел на говорившую и развел руками.
– А я не знал, – сказал он. – Я не знал. Какое-то колесо... Зачем ему это колесо?
– Он так хотел, – устало сказала женщина. – Ему сказали, что это для него в самый раз. Вроде как талисман.
– Кто сказал? – спросил Львов и в следующий миг получил удар кулаком в висок. Он пошатнулся, а ударившего его парня родственники оттащили в сторону.
– Убирайся, убирайся, убирайся!! – кричал парень. Львов дотронулся до лица – на пальцах осталась кровь. Все-таки мужчины носят перстни не для красоты.
– Я ухожу, – сказал Львов. – Спасибо вам за помощь правоохранительным органам. И еще раз – соболезнования...
– Ему сказал какой-то Тигран, – услышал Львов уже в дверях. Он обернулся. Две женщины подошли к нему поближе, обе в черных до пола платьях, обе в черных платках. – Я не знаю, что это за Тигран... Среди друзей, которые к нам в дом приходили, такого не было.
– Тигран? – Старшая женщина повторила это имя низким и страшным голосом. – Армянин или грузин. Ненавижу... Его, тебя, – она ткнула Львова пальцем в грудь. – Ее, – взгляд метнулся на молодую женщину. – Себя... Всех – кто живет. А Марат до сих пор себе пристанища найти не может...
– Скажи ему про дедушку Рафика, – вдруг произнесла молодая.
– Зачем? – не поняла и напряглась старшая. – Зачем это?
Львов посмотрел в глаза молодой, а потом медленно, осторожно и аккуратно взял старшую женщину за руку.
– Я вас очень прошу, – сказал он. – Расскажите мне про дедушку Рафика.
Глава 18
– Вы знаете, как это называется? – спросила Лика, когда Лагинская оделась и заняла прежнюю позу – на софе, с новой сигаретой в тонких пальцах.
– Верховная Жрица. Кажется, так он это называл. – Лагинская улыбнулась краешками губ. – Тигран сказал, что теперь я буду видеть, что у меня творится за спиной.
– Потому что наколка на спине?
– Не только. Это было сказано в широком смысле. Видите ли, Тигран любил беседовать с людьми, причем не столько сам рассказывал, сколько слушал других...
– Немного странно, – сказал Кирилл. – Учитывая, что его жизнь была насыщена событиями...
– Именно, – кивнула Лагинская. – Я пыталась разговорить его, заставить рассказать о путешествиях, о знаменитостях, с которыми он был знаком... Но! – Она негромко рассмеялась. – Увы, каждый раз все это заканчивалось одним и тем же. Я начинала изливать ему душу, рассказывая про себя, про свою жизнь... Причем даже такие вещи, которые никому раньше не рассказывала. Про своих мужчин, про то, как они уходили, а я оставалась... Про то, как я сама пыталась стать художницей, но у меня не хватило то ли страсти к этому делу, то ли мне нечего было выражать в живописи... Тигран все это внимательно выслушал и сказал, что мне нужны глаза на спине. Чтобы более четко разбираться в вещах, чтобы принимать верные решения. Учитывая, что разговор проходил под мартини, неудивительно, что я согласилась... И вот результат.
– В вашем присутствии он ни с кем больше не вел таких же вот задушевных бесед? – спросил Кирилл. Перед этим, когда Лагинская говорила, он покосился на Лику – ее лицо стало неподвижным, задумчивым. Она как будто что-то вспоминала, эти воспоминания не были неприятными...
– Задушевные беседы... – Лагинская выпустила струйку дыма изо рта. – Это тоже странно. Тигран как будто постоянно нуждался в общении, он постоянно привечал каких-то людей, вел с ними вот такие же беседы... Причем люди были разные, большинства из них я не знаю, и большинство из них, я думаю, попадали в дом Тиграна в первый и в последний раз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89