Это он сказал: «Человек не для того создан, чтобы терпеть поражения… Человека можно уничтожить, но нельзя победить».
Хемингуэй любил Кубу, и Куба любила его. Рядом с причалом находится очень простой памятник; постамент и на нем бюст писателя. Этот памятник рыбаки соорудили на собранные между собой медные деньги.
Не всякому великому человеку достаются такие посмертные почести…
Сантьяго уже умер, но еще живут многие старые рыбаки, которые помнят и его и Хемингуэя. Однако Игорь удержал меня от соблазна обратиться с расспросами к старикам, которые сидели неподалеку на лавочке и явно ожидали, что сейчас мы подойдем брать у них интервью. Дело в том, что туристы, случалось, нарывались на лжесвидетелей: были уже изобличены и самозванец, выдавший себя за самого Сантьяго, и несколько страдающих манией величия старцев, которые якобы махали Хемингуэю рукой, когда он уходил в море.
Жара стояла неимоверная, и перед дальней поездкой в ФинкаВиджия, дом— музей писателя, мы решили искупаться. Пляж оказался неподалеку, превосходно оборудованный раздевалками и душами, весь в нежном, светлом песке и с песчаным дном — всем хороший пляж, если бы не акулы и барракуды, которые шастают поблизости, вынюхивая, где что плохо лежит. Несмотря на это, я отплыл от берега на длину вытянутой руки и, поражаясь столь безумной лихости, хорошенько накупался. Олег Ананьевич совершил заплыв метров на пятьдесят и призывал меня последовать его примеру, но я, как человек, чуть не съеденный акулой… Впрочем, об этом я уже говорил.
Молодые кубинцы — смуглый, стройный и очень красивый народ.
Иной раз по пляжу запросто шествовала такая красавица, что дух захватывало и сам собой отвисал подбородок. Так бы и глазел на нее, обалдевши, если бы не сочувственные реплики товарищей. Столько красоты на единицу площади я видел, пожалуй, только в Рио, тоже на пляже.
Но гаванский пляж и Копакабану в Рио-де-Жанейро никак не перепутаешь. Как молчаливое напоминание о том, что с моря кубинцам угрожают не только акулы, пляж перерезан вдоль бетонным оборони тельным сооружением. Самое мирное, казалось бы, место-пляж, а из него, на всякий случай, сделана крепость. Объективная необходимость! Куба хорошо помнит события в заливе Кочинос, когда орды наемников пытались проверить способность острова Свободы к защите нового общественного строя. Тогда наемники потерпели сокрушительное поражение, но кубинский народ знает, что ЦРУ-опасный противник. И первая в западном полушарии социалистическая страна держит «свой бронепоезд на запасном пути». , Искупавшись, мы вновь уселись в машину и по чрезвычайно живописному шоссе, по обе стороны которого пышно зеленели диковинные заморские растения, поехали к Финка-Виджии. По дороге Игорь вдруг вспомнил, что несколько дней назад читал в газете о предстоящем ремонте дома-музея. Мы разволновались, но Игорь утешил нас тем, что у него есть кое-какие связи и, даже если дом на ремонте, за ограду мы попадем. Ладно, даже взглянуть на Финка-Виджию тоже интересно.
В этом доме Хемингуэй написал «По ком звонит колокол», «Праздник, который всегда с тобой»; здесь он задумал великую повесть «Старик и море», создал много других замечательных произведений.
Мы убаюкивали себя этими мыслями и заранее поздравляли друг друга до тех пор, пока «Волга» не начала слегка подрагивать. Потом она неожиданно тормознула, отчаянно чихнула, да так, что мы подскочили, и стала передвигаться по шоссе конвульсивными рывками, как находящаяся при последнем издыхании лошадь. Вышел из строя карбюратор. Спотыкаясь на каждом шагу, обгоняемая пешеходами, она кое-как доплелась до своего гаража и, насмешливо фыркнув на прощание, скрылась за его дверями.
Так что дом Хемингуэя мы не увидели. Вот если бы мы остались до завтра — другое дело; завтра Игорь получает новую «Волгу». Видимо, по закону бутерброда, это произойдет в тот самый момент, когда «Академик Королев» будет сниматься с якоря.
Отдохнув в кругу гостеприимной семьи Фесуненко, мы отправились на судно. На причалах гаванского порта шла разгрузка десятков судов. Почти все они были под флагами Советского Союза и других социалистических стран. Целые флотилии танкеров и сухогрузов ежедневно доставляют на остров нефть и металл, машины и продовольствие. Оказавшись в кольце экономической блокады, Куба выстояла благодаря1 этой всеобъемлющей братской помощи. Более того, по сравнению с временами Батисты страна решительно преобразилась. Нынче Куба обладает мощным рыболовным флотом, ее промышленность выпускает сахароуборочные комбайны и разнообразное оборудование, значительно увеличилось производство сахара — основной статьи экспорта. Пожалуй, во всей долгой истории человечества не было более яркого примера столь бескорыстной и жизненно необходимой помощи, какую социалистический лагерь оказывает Кубе.
На улицах Гаваны — разноязыкая речь: в стране работают многие тысячи посланцев социалистических стран. Всегда приятно увидеть соотечественников, и по дороге мы забрели в столовую, где питаются советские специалисты. И тут же от буфета донеслось: — Больше не становитесь! Я предупреждала вот эту женщину, чтобы за ней никто не занимал!
Честное слово, мы с несказанным наслаждением внимали этому монологу — столько в нем слышалось знакомого, родного.
На «Королеве» капитан устроил прием в честь доктора Родригеса. Сначала беседа шла на испанском, но потом наш гость понял, что не все мы владеем языком Сервантеса в совершенстве, и перешел на английский. Благодаря этому мне удалось выяснить, что доктор Родригес с большим уважением относится к нашей миссий и надеется, что результаты Тропического эксперимента подтвердят его теорию возникновения и распространения вест-индских ураганов. Я припомнил один разговор с Пушистовым: Петя настроен оптимистично, он верит, что рано или поздно люди найдут возможность либо предупредить, либо ликвидировать тропические шторма, хотя для этого и по требуется чудовищная энергия — побольше той, которая выделяется при взрыве водородной бомбы. Доктор Родригес, однако, скептически отнесся к такой перспективе. «Чтобы укротить ураганы, — сказал он, нужно изменить всю циркуляцию атмосферы. Это невозможно».
Правда, кубинский ученый сделал оговорку, что имеет в виду ближайшие сто — сто пятьдесят лет. Так что время у нас еще есть, проверим, кто прав. ' А вечером к нам приехали Игорь Фесуненко и его коллега корреспондент АПН Игорь Немира. В столовой команды они рассказали экипажу о своих поездках по стране и встречах с Фиделем Кастро, о трудовых буднях Кубы, о сафре — грандиозной по своим масштабам битве за сахар, когда десятки тысяч добровольцев из всех городов и сел страны выходят на рубку сахарного тростника;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Хемингуэй любил Кубу, и Куба любила его. Рядом с причалом находится очень простой памятник; постамент и на нем бюст писателя. Этот памятник рыбаки соорудили на собранные между собой медные деньги.
Не всякому великому человеку достаются такие посмертные почести…
Сантьяго уже умер, но еще живут многие старые рыбаки, которые помнят и его и Хемингуэя. Однако Игорь удержал меня от соблазна обратиться с расспросами к старикам, которые сидели неподалеку на лавочке и явно ожидали, что сейчас мы подойдем брать у них интервью. Дело в том, что туристы, случалось, нарывались на лжесвидетелей: были уже изобличены и самозванец, выдавший себя за самого Сантьяго, и несколько страдающих манией величия старцев, которые якобы махали Хемингуэю рукой, когда он уходил в море.
Жара стояла неимоверная, и перед дальней поездкой в ФинкаВиджия, дом— музей писателя, мы решили искупаться. Пляж оказался неподалеку, превосходно оборудованный раздевалками и душами, весь в нежном, светлом песке и с песчаным дном — всем хороший пляж, если бы не акулы и барракуды, которые шастают поблизости, вынюхивая, где что плохо лежит. Несмотря на это, я отплыл от берега на длину вытянутой руки и, поражаясь столь безумной лихости, хорошенько накупался. Олег Ананьевич совершил заплыв метров на пятьдесят и призывал меня последовать его примеру, но я, как человек, чуть не съеденный акулой… Впрочем, об этом я уже говорил.
Молодые кубинцы — смуглый, стройный и очень красивый народ.
Иной раз по пляжу запросто шествовала такая красавица, что дух захватывало и сам собой отвисал подбородок. Так бы и глазел на нее, обалдевши, если бы не сочувственные реплики товарищей. Столько красоты на единицу площади я видел, пожалуй, только в Рио, тоже на пляже.
Но гаванский пляж и Копакабану в Рио-де-Жанейро никак не перепутаешь. Как молчаливое напоминание о том, что с моря кубинцам угрожают не только акулы, пляж перерезан вдоль бетонным оборони тельным сооружением. Самое мирное, казалось бы, место-пляж, а из него, на всякий случай, сделана крепость. Объективная необходимость! Куба хорошо помнит события в заливе Кочинос, когда орды наемников пытались проверить способность острова Свободы к защите нового общественного строя. Тогда наемники потерпели сокрушительное поражение, но кубинский народ знает, что ЦРУ-опасный противник. И первая в западном полушарии социалистическая страна держит «свой бронепоезд на запасном пути». , Искупавшись, мы вновь уселись в машину и по чрезвычайно живописному шоссе, по обе стороны которого пышно зеленели диковинные заморские растения, поехали к Финка-Виджии. По дороге Игорь вдруг вспомнил, что несколько дней назад читал в газете о предстоящем ремонте дома-музея. Мы разволновались, но Игорь утешил нас тем, что у него есть кое-какие связи и, даже если дом на ремонте, за ограду мы попадем. Ладно, даже взглянуть на Финка-Виджию тоже интересно.
В этом доме Хемингуэй написал «По ком звонит колокол», «Праздник, который всегда с тобой»; здесь он задумал великую повесть «Старик и море», создал много других замечательных произведений.
Мы убаюкивали себя этими мыслями и заранее поздравляли друг друга до тех пор, пока «Волга» не начала слегка подрагивать. Потом она неожиданно тормознула, отчаянно чихнула, да так, что мы подскочили, и стала передвигаться по шоссе конвульсивными рывками, как находящаяся при последнем издыхании лошадь. Вышел из строя карбюратор. Спотыкаясь на каждом шагу, обгоняемая пешеходами, она кое-как доплелась до своего гаража и, насмешливо фыркнув на прощание, скрылась за его дверями.
Так что дом Хемингуэя мы не увидели. Вот если бы мы остались до завтра — другое дело; завтра Игорь получает новую «Волгу». Видимо, по закону бутерброда, это произойдет в тот самый момент, когда «Академик Королев» будет сниматься с якоря.
Отдохнув в кругу гостеприимной семьи Фесуненко, мы отправились на судно. На причалах гаванского порта шла разгрузка десятков судов. Почти все они были под флагами Советского Союза и других социалистических стран. Целые флотилии танкеров и сухогрузов ежедневно доставляют на остров нефть и металл, машины и продовольствие. Оказавшись в кольце экономической блокады, Куба выстояла благодаря1 этой всеобъемлющей братской помощи. Более того, по сравнению с временами Батисты страна решительно преобразилась. Нынче Куба обладает мощным рыболовным флотом, ее промышленность выпускает сахароуборочные комбайны и разнообразное оборудование, значительно увеличилось производство сахара — основной статьи экспорта. Пожалуй, во всей долгой истории человечества не было более яркого примера столь бескорыстной и жизненно необходимой помощи, какую социалистический лагерь оказывает Кубе.
На улицах Гаваны — разноязыкая речь: в стране работают многие тысячи посланцев социалистических стран. Всегда приятно увидеть соотечественников, и по дороге мы забрели в столовую, где питаются советские специалисты. И тут же от буфета донеслось: — Больше не становитесь! Я предупреждала вот эту женщину, чтобы за ней никто не занимал!
Честное слово, мы с несказанным наслаждением внимали этому монологу — столько в нем слышалось знакомого, родного.
На «Королеве» капитан устроил прием в честь доктора Родригеса. Сначала беседа шла на испанском, но потом наш гость понял, что не все мы владеем языком Сервантеса в совершенстве, и перешел на английский. Благодаря этому мне удалось выяснить, что доктор Родригес с большим уважением относится к нашей миссий и надеется, что результаты Тропического эксперимента подтвердят его теорию возникновения и распространения вест-индских ураганов. Я припомнил один разговор с Пушистовым: Петя настроен оптимистично, он верит, что рано или поздно люди найдут возможность либо предупредить, либо ликвидировать тропические шторма, хотя для этого и по требуется чудовищная энергия — побольше той, которая выделяется при взрыве водородной бомбы. Доктор Родригес, однако, скептически отнесся к такой перспективе. «Чтобы укротить ураганы, — сказал он, нужно изменить всю циркуляцию атмосферы. Это невозможно».
Правда, кубинский ученый сделал оговорку, что имеет в виду ближайшие сто — сто пятьдесят лет. Так что время у нас еще есть, проверим, кто прав. ' А вечером к нам приехали Игорь Фесуненко и его коллега корреспондент АПН Игорь Немира. В столовой команды они рассказали экипажу о своих поездках по стране и встречах с Фиделем Кастро, о трудовых буднях Кубы, о сафре — грандиозной по своим масштабам битве за сахар, когда десятки тысяч добровольцев из всех городов и сел страны выходят на рубку сахарного тростника;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43