И теперь у него был ответ.
]]]
Через час Джаред нашел потайную дверь. Когда его пальцы нащупали узенькую бороздку в панели, он радостно чертыхнулся. Вытащив из ножен Гардиана, он вставил клинок в узкую щель.
Старый проржавевший механизм с лязгом и скрежетом поддался, и панель отворилась. Джаред спрятал кинжал, взял свечу и начал спускаться по лестнице, построенной капитаном Гарри.
Графы Флеймкресты всегда отличались вспыльчивостью и необузданностью, но в чем их невозможно обвинить, так это в глупости — ума им было не занимать, размышлял Джаред. В основе всех их поступков лежала весьма веская причина, хотя и не всегда до конца ясная другим.
Посетители особняка вольны считать, что бесполезная лестница на верхней галерее не более чем дань эксцентричности Флеймкрестов. Дедушка Гарри рассказывал, что запасные выходы имеются в каждой комнате дома.
Джаред насторожился, заметив, что на втором этаже совершенно темно. Спустившись на один пролет, он увидел какие-то тени. Наверное, Олимпия решила поработать в библиотеке, пока не вернется граф со всеми остальными.
Направляясь к библиотеке, Джаред подумал, что он довольно часто занимался там с Олимпией любовью, и был не прочь и сейчас повторить приятное занятие.
Дойдя до последней ступеньки, Джаред обнаружил, что в холле, как и во всех комнатах, темно. Тут он улыбнулся — из-под двери библиотеки пробивалась слабая полоска света.
Он поспешил туда и едва не споткнулся о что-то большое, мягкое и тяжелое. Джаред похолодел, представив, что Олимпия могла в темноте упасть с лестницы и разбиться.
Однако, приглядевшись, он сразу понял, что это не Олимпия, — на полу лежал Грейвз.
Джаред опустился на колени и дотронулся до его горла.
Нащупал пульс. Грейвз не сломал себе шею, падая с лестницы. Тут Джаред заметил маленькую лужицу крови на мраморном полу и валявшийся рядом с распростертым телом серебряный подсвечник.
Грейвз не падал с лестницы, его оглушили ударом по голове.
Джаред быстро взглянул на закрытую дверь. Он почувствовал неприятный холодок, поднялся и бесшумно пересек холл. Пальцы обхватили ручку двери.
Джаред извлек кинжал из ножен, спрятал клинок в рукав, крепко сжимая его рукоятку.
Он задул свечу и распахнул дверь.
В отблеске единственной свечи, горевшей на столе, он увидел Олимпию. Она стояла у окна, глаза в пол-лица Молили о помощи.
Феликс Хартвелл одной рукой держал ее за горло, другой сжимал пистолет.
— Здравствуй, Феликс, — не повышая голоса, произнес Джаред. — Мои опасения, что у тебя не хватит здравого смысла покинуть город, оказались не напрасны.
— Не приближайся, Чиллхерст, иначе, клянусь, я убью ее, — прорычал Феликс. Голос был хриплый и не предвещал ничего хорошего.
Глаза Олимпии подозрительно блестели.
— Он сказал, что следил за домом, выжидая, когда все уйдут. Боюсь, что моя идея запереть тебя в кладовой и всех отправить из дома сослужила нам плохую службу. Он решил, что дом пуст.
— Если бы ты посвятила меня в свои планы, любовь моя, и посоветовалась со мной, то я мог бы указать в твоем плане несколько слабых мест, — негромко произнес Джаред, не спуская глаз с Феликса.
— Спокойно, — приказал Хартвелл. — Чиллхерст, мне нужно десять тысяч фунтов, причем немедленно.
— Он совсем потерял голову, — прошептала Олимпия. — Я только что сказала ему, что вряд ли в доме найдется что-нибудь на такую сумму.
— Ты права, конечно, не найдется. По крайней мере ничего, что можно было бы без труда вынести в руках, но ты можешь взять что-нибудь из мебели, Феликс.
— Предупреждаю, Чиллхерст, не шути со мной. Я так же сильно хочу покинуть Англию, как ты желаешь, чтобы я убрался. Но я по уши в долгах, а мои кредиторы слишком назойливы. До них дошло, что я собираюсь уехать, и они пригрозили убить меня. Я должен расплатиться с ними.
— Здесь есть немного серебра, — задумчиво произнес Джаред. — Но тебе потребуется здоровенная подвода, чтобы вывезти столько вещей на такую сумму. По-моему, это не очень-то сподручно, особенно когда человек собирается спешно уезжать.
— Может быть, есть какие-нибудь драгоценности? — Феликс совсем отчаялся. — Ты женат. Наверняка успел подарить жене ценные побрякушки. Такие люди, как ты, всегда покупают украшения своим женам.
— Драгоценности? — Джаред сделал маленький шажок в сторону Феликса.» У меня есть только один шанс «, — подумал он, а вслух сказал:
— Кажется, нет.
Олимпия откашлялась.
— Милорд, вы забыли про изумрудные серьги с бриллиантами, те, что я надевала на бал Хантингтонов.
— Ax да, серьги. Как же я забыл!
— Я знал о них. — В прищуренных глазах Феликса смешались торжество и облегчение. — Где они, леди Чиллхерст?
— Наверху, в моей шкатулке на туалетном столике, — прошептала Олимпия.
— Прекрасно! — Феликс отпустил Олимпию и оттолкнул ее. Дуло его пистолета смотрело Джареду в лицо. — Сейчас, мадам, вы подниметесь наверх и принесете их сюда. Даю вам пять минут, если задержитесь, клянусь, я убью вашего мужа. Вам все понятно?
— Да. — Олимпия рванулась вперед. — Не беспокойтесь, сэр. Я сейчас принесу серьги.
— Не волнуйся за меня. — Слова Джареда достигли ее слуха уже у дверей. — Тебе нужна свеча, дорогая. Возьми одну и зажги от той, что стоит на столе.
— Господи, я забыла, ну конечно, мне нужна свеча.
— Поторапливайтесь, — приказал Феликс.
— Я постараюсь, сэр. — Олимпия взяла незажженную свечу и протянула ее к горящей. Тут ее глаза встретились с взглядом Джареда.
Он еле заметно улыбнулся.
Кончиками пальцев Олимпия погасила пламя, и Комната погрузилась во мрак.
— Черт! — закричал Феликс. Он нажал на курок, вспышка выстрела на миг осветила темноту.
Гардиан был уже в руке у Джареда. Он метнул его в сторону Феликса.
Раздался крик — боли, ужаса и ярости, а затем глухой стук.
— Джаред? — Послышалось чирканье спички. Олимпия зажгла свечу. — Джаред, ты в порядке?
— Все хорошо, дорогая. В следующий раз, когда ты опять соберешься где-нибудь запереть меня, советую тебе подумать, а вдруг я тебе пригожусь.
Феликс застонал. Открыв глаза, он посмотрел на Джареда:
— Ты всегда был дьявольски умен.
— Я думал, Феликс, ты тоже не дурак.
— Ты, конечно, мне не поверишь, но я искренне сожалею, что все так кончилось. — Я тоже. — Джаред опустился на колени возле Феликса. Он осмотрел рукоятку, торчавшую из его плеча. — Ты будешь жить, Хартвелл.
— Зачем? — прошептал Феликс. — Я не хочу болтаться на виселице. Лучше бы ты меня убил.
— Тебя не посадят в тюрьму, — пообещал Джаред. — Я позабочусь о том, чтобы твои кредиторы получили все сполна, но с условием, что ты навсегда покинешь Англию.
— Ты действительно так сделаешь? — Феликс испытующе посмотрел на Джареда. — Не могу тебя понять, Чиллхерст, хотя, признаюсь, никогда тебя и не понимал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
]]]
Через час Джаред нашел потайную дверь. Когда его пальцы нащупали узенькую бороздку в панели, он радостно чертыхнулся. Вытащив из ножен Гардиана, он вставил клинок в узкую щель.
Старый проржавевший механизм с лязгом и скрежетом поддался, и панель отворилась. Джаред спрятал кинжал, взял свечу и начал спускаться по лестнице, построенной капитаном Гарри.
Графы Флеймкресты всегда отличались вспыльчивостью и необузданностью, но в чем их невозможно обвинить, так это в глупости — ума им было не занимать, размышлял Джаред. В основе всех их поступков лежала весьма веская причина, хотя и не всегда до конца ясная другим.
Посетители особняка вольны считать, что бесполезная лестница на верхней галерее не более чем дань эксцентричности Флеймкрестов. Дедушка Гарри рассказывал, что запасные выходы имеются в каждой комнате дома.
Джаред насторожился, заметив, что на втором этаже совершенно темно. Спустившись на один пролет, он увидел какие-то тени. Наверное, Олимпия решила поработать в библиотеке, пока не вернется граф со всеми остальными.
Направляясь к библиотеке, Джаред подумал, что он довольно часто занимался там с Олимпией любовью, и был не прочь и сейчас повторить приятное занятие.
Дойдя до последней ступеньки, Джаред обнаружил, что в холле, как и во всех комнатах, темно. Тут он улыбнулся — из-под двери библиотеки пробивалась слабая полоска света.
Он поспешил туда и едва не споткнулся о что-то большое, мягкое и тяжелое. Джаред похолодел, представив, что Олимпия могла в темноте упасть с лестницы и разбиться.
Однако, приглядевшись, он сразу понял, что это не Олимпия, — на полу лежал Грейвз.
Джаред опустился на колени и дотронулся до его горла.
Нащупал пульс. Грейвз не сломал себе шею, падая с лестницы. Тут Джаред заметил маленькую лужицу крови на мраморном полу и валявшийся рядом с распростертым телом серебряный подсвечник.
Грейвз не падал с лестницы, его оглушили ударом по голове.
Джаред быстро взглянул на закрытую дверь. Он почувствовал неприятный холодок, поднялся и бесшумно пересек холл. Пальцы обхватили ручку двери.
Джаред извлек кинжал из ножен, спрятал клинок в рукав, крепко сжимая его рукоятку.
Он задул свечу и распахнул дверь.
В отблеске единственной свечи, горевшей на столе, он увидел Олимпию. Она стояла у окна, глаза в пол-лица Молили о помощи.
Феликс Хартвелл одной рукой держал ее за горло, другой сжимал пистолет.
— Здравствуй, Феликс, — не повышая голоса, произнес Джаред. — Мои опасения, что у тебя не хватит здравого смысла покинуть город, оказались не напрасны.
— Не приближайся, Чиллхерст, иначе, клянусь, я убью ее, — прорычал Феликс. Голос был хриплый и не предвещал ничего хорошего.
Глаза Олимпии подозрительно блестели.
— Он сказал, что следил за домом, выжидая, когда все уйдут. Боюсь, что моя идея запереть тебя в кладовой и всех отправить из дома сослужила нам плохую службу. Он решил, что дом пуст.
— Если бы ты посвятила меня в свои планы, любовь моя, и посоветовалась со мной, то я мог бы указать в твоем плане несколько слабых мест, — негромко произнес Джаред, не спуская глаз с Феликса.
— Спокойно, — приказал Хартвелл. — Чиллхерст, мне нужно десять тысяч фунтов, причем немедленно.
— Он совсем потерял голову, — прошептала Олимпия. — Я только что сказала ему, что вряд ли в доме найдется что-нибудь на такую сумму.
— Ты права, конечно, не найдется. По крайней мере ничего, что можно было бы без труда вынести в руках, но ты можешь взять что-нибудь из мебели, Феликс.
— Предупреждаю, Чиллхерст, не шути со мной. Я так же сильно хочу покинуть Англию, как ты желаешь, чтобы я убрался. Но я по уши в долгах, а мои кредиторы слишком назойливы. До них дошло, что я собираюсь уехать, и они пригрозили убить меня. Я должен расплатиться с ними.
— Здесь есть немного серебра, — задумчиво произнес Джаред. — Но тебе потребуется здоровенная подвода, чтобы вывезти столько вещей на такую сумму. По-моему, это не очень-то сподручно, особенно когда человек собирается спешно уезжать.
— Может быть, есть какие-нибудь драгоценности? — Феликс совсем отчаялся. — Ты женат. Наверняка успел подарить жене ценные побрякушки. Такие люди, как ты, всегда покупают украшения своим женам.
— Драгоценности? — Джаред сделал маленький шажок в сторону Феликса.» У меня есть только один шанс «, — подумал он, а вслух сказал:
— Кажется, нет.
Олимпия откашлялась.
— Милорд, вы забыли про изумрудные серьги с бриллиантами, те, что я надевала на бал Хантингтонов.
— Ax да, серьги. Как же я забыл!
— Я знал о них. — В прищуренных глазах Феликса смешались торжество и облегчение. — Где они, леди Чиллхерст?
— Наверху, в моей шкатулке на туалетном столике, — прошептала Олимпия.
— Прекрасно! — Феликс отпустил Олимпию и оттолкнул ее. Дуло его пистолета смотрело Джареду в лицо. — Сейчас, мадам, вы подниметесь наверх и принесете их сюда. Даю вам пять минут, если задержитесь, клянусь, я убью вашего мужа. Вам все понятно?
— Да. — Олимпия рванулась вперед. — Не беспокойтесь, сэр. Я сейчас принесу серьги.
— Не волнуйся за меня. — Слова Джареда достигли ее слуха уже у дверей. — Тебе нужна свеча, дорогая. Возьми одну и зажги от той, что стоит на столе.
— Господи, я забыла, ну конечно, мне нужна свеча.
— Поторапливайтесь, — приказал Феликс.
— Я постараюсь, сэр. — Олимпия взяла незажженную свечу и протянула ее к горящей. Тут ее глаза встретились с взглядом Джареда.
Он еле заметно улыбнулся.
Кончиками пальцев Олимпия погасила пламя, и Комната погрузилась во мрак.
— Черт! — закричал Феликс. Он нажал на курок, вспышка выстрела на миг осветила темноту.
Гардиан был уже в руке у Джареда. Он метнул его в сторону Феликса.
Раздался крик — боли, ужаса и ярости, а затем глухой стук.
— Джаред? — Послышалось чирканье спички. Олимпия зажгла свечу. — Джаред, ты в порядке?
— Все хорошо, дорогая. В следующий раз, когда ты опять соберешься где-нибудь запереть меня, советую тебе подумать, а вдруг я тебе пригожусь.
Феликс застонал. Открыв глаза, он посмотрел на Джареда:
— Ты всегда был дьявольски умен.
— Я думал, Феликс, ты тоже не дурак.
— Ты, конечно, мне не поверишь, но я искренне сожалею, что все так кончилось. — Я тоже. — Джаред опустился на колени возле Феликса. Он осмотрел рукоятку, торчавшую из его плеча. — Ты будешь жить, Хартвелл.
— Зачем? — прошептал Феликс. — Я не хочу болтаться на виселице. Лучше бы ты меня убил.
— Тебя не посадят в тюрьму, — пообещал Джаред. — Я позабочусь о том, чтобы твои кредиторы получили все сполна, но с условием, что ты навсегда покинешь Англию.
— Ты действительно так сделаешь? — Феликс испытующе посмотрел на Джареда. — Не могу тебя понять, Чиллхерст, хотя, признаюсь, никогда тебя и не понимал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92