Верховую прогулку поздним вечером не отнесешь к безобидным развлечениям, — продолжал выговаривать Себастьян.
— Она улизнула по черной лестнице, — с готовностью доложил Талли, — а я думал, что она воспользуется парадным входом.
— Ты велел Талли следить за мной?! — От негодования Иден перешла на ты. — Как ты посмел?
— А как ты смеешь вести себя подобным образом? — не остался в долгу Себастьян. — Видимо, в тебе нет ни капли здравого смысла. Разве ты не помнишь, что случилось с тобой в прошлый раз, когда ты умчалась среди ночи без провожатых?
— Я ухожу. — Иден осторожно двинулась в сторону. Она не собиралась стоить здесь и выслушивать его язвительные замечания, особенно в присутствии Талли. — Мне нужно торопиться.
— Куда, черт возьми, ты собралась? — Себастьян сомкнул руки вокруг ее талии и повернул лицом к себе. Иден молчала и, вздернув подбородок, с явным пренебрежением смотрела на него. — Иден… — предостерегающе произнес Себастьян.
— Мисс Иден решила, что лучший способ уклониться от брака с вами — это обручиться с Майком Банкрофтом, — сообщил Талли.
Очевидно, он подслушал ее разговор с Бет! Ее горящий ненавистью взгляд обратился на Рандолфа. Этот человек оказался таким же подлым, как и его хозяин!
— Талли, ты должен доставить кое-какое сообщение, пока мы с невестой обсуждаем предполагаемую свадьбу с одним из ее отставных женихов. — Себастьян крепче сжал руки, когда Иден попыталась освободиться.
— Мы ничего не обсуждаем, — огрызнулась она.
— Ошибаешься, — возразил он. — Если ты не в состоянии говорить, можешь просто слушать. Я же должен многое тебе сказать. — Себастьян взглянул на Талли: — Передай генералу Вашингтону, что я общался с Корнуоллисом. Он осознает свое бедственное положение. Французский флот успешно блокировал вход в залив, и британские корабли не могут пришвартоваться и вывезти войска в безопасное место. Корнуоллис признался, что намерен ночью попробовать переправиться к Глостеру. Я предупредил адмирала де Граса о возможности такого поворота событий.
— Значит, война почти закончена, да? — Талли удовлетворенно улыбнулся. — В Йорктауне Корнуоллис встретил свою судьбу.
— Да, после нескольких дней шквальною артиллерийского обстрела он должен смириться с неизбежным. Но он еще надеется взять реванш.
— Человек, втирающийся к кому-либо в доверие, а потом предающий его, не имеет ни совести, ни чести. — Талли, развернув лошадь, умчался, и Иден взглянула в осунувшееся лицо, так часто являвшееся ей во сне. — Как бы я ни стремилась к победе в этой войне, я сочувствую Корнуоллису, который доверился тебе и полагался на тебя.
— Ты симпатизируешь человеку, который приказал грабить и жечь? — Себастьян вздрогнул, словно его ударили. — Ты считаешь, что его методы лучше моих?
— Я презираю твои лживые игры.
— Зато леди Святая преспокойно использует ложь в собственных целях.
Себастьян бесцеремонно закинул ее руки к себе на талию и прижал их, и Иден почувствовала предательское волнение, едва лишь их тела соприкоснулись. Проклятие, ну почему он оказался единственным мужчиной, который возбуждал ее? Почему именно он пробуждал в ней желание? Возможно, Бет права, и она действительно, немного не в своем уме…
— Я… не… доверяю… тебе, — неторопливо, по слогам произнесла Иден. — Я никогда не смогу доверять тебе, я совершенно не знаю тебя…
Жгучим поцелуем, от которого она едва не задохнулась, Себастьян заставил ее замолчать. Его руки скользнули к ней на бедра, он прижал ее к себе, дав ей почувствовать свое желание. Не важно, что сейчас стояло между ними, не важно, что Иден хотела сбежать от него, жгучая страсть вспыхивала, не считаясь с условиями. Один поцелуй — и его чувства закружились в сладостном водовороте, одна ласка — и его тело скрутило спазмом. Почему она не понимает очевидного? Почему нынче не может признаться в любви к нему, как уже сделала это однажды? И почему он не может отпустить ее, если она так рвется на волю?
— Иден, не поддавайся провокациям разума. Доверься чувствам, — прошептал он. — Неужели Майк пробуждает в тебе такое, когда касается тебя? — Себастьян провел пальцем по краешку ее декольте, и Иден невольно вздрогнула. — Может Майк зажечь звезды, когда целует тебя? — Указательный палец Себастьяна обвел сердечко губ, прежде чем коснуться их поцелуем, его ладонь погладила голубой атлас, натянувшийся на налитой груди. — Майк и другие обращалась с тобой как с леди, но разве кто-нибудь из них дал тебе почувствовать себя настоящей женщиной?
У Себастьяна было доводящее Иден до бешенства умение разбивать в прах все ее блистательные теории. Она так растерялась от предательской реакции своего тела, что с трудом могла здраво мыслить. Чего она хочет? Как ей устоять перед головокружительными ощущениями, наполнявшими каждую клетку ее существа? И вдруг Иден поняла: она просто боится, что Себастьян окажется похожим на се мать — таким же лживым и неверным. Такого Иден не вынесла бы, ей хватило и того, когда она обнаружила, что Виктория Пембрук изменяла отцу. Если Себастьян женится на Иден, а потом станет уделять свое внимание другим женщинам, она этого не переживет.
— Я могу обеспечить тебе такую же роскошную жизнь, как и Майк, — прошептал Себастьян, бесцеремонно вмешавшись в ее мысли, — но кроме того, Иден, я могу дать тебе, дать нам вот это…
Глава 16
Когда влажное дыхание Себастьяна коснулось ее груди, у нее подкосились колени и она почувствовала себя невесомой, как окружавший ее воздух. Затем оказалось, что она лежит на подстилке из травы, не понимая, как и когда очутилась там, и отдается упоительным ощущениям, пронизывающим ее насквозь. Губы Себастьяна сомкнулись вокруг ее напряженного соска, его рука скользнула вверх по ее бедру, сладостный поток захлестнул Иден, и она буквально растаяла от его нежных ласк. Ее податливое тело выгнулось навстречу жадным губам Себастьяна и его нежным пальцам. Себастьян заставил Иден забыть о том, куда она ехала и зачем, забыть обо всем, воспарить, расплавиться… И бороться с этим было так же нереально, как переплыть семь морей.
— Я хочу тебя так, как никогда в жизни не хотел ни одну женщину, — шептал Себастьян, прильнув к ее нежному телу. — Некоторые вещи никогда не меняются, Иден. Я могу лишь на мгновение насытиться тобой, но мое желание вечно. Клянусь, я никогда не утолю свой голод.
Цепочка поцелуев пролегла по шелковой коже Иден. Он мечтал вызвать в ней такое отчаянное желание, чтобы все ее возражения навсегда сгорели в его огне. Сегодня он займется с ней любовью по-новому. И пусть воспоминание об этой ночи под пологом из мерцающих звезд преследует ее, если она окажется в объятиях другого. Иден может убежать на край земли, чтобы спастись от Себастьяна, может заявлять, что избавилась от своей любви к нему, но она не сможет уйти от этих воспоминаний, не забудет его рук и губ, ласкающих ее и пробуждающих к жизни спящую красавицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
— Она улизнула по черной лестнице, — с готовностью доложил Талли, — а я думал, что она воспользуется парадным входом.
— Ты велел Талли следить за мной?! — От негодования Иден перешла на ты. — Как ты посмел?
— А как ты смеешь вести себя подобным образом? — не остался в долгу Себастьян. — Видимо, в тебе нет ни капли здравого смысла. Разве ты не помнишь, что случилось с тобой в прошлый раз, когда ты умчалась среди ночи без провожатых?
— Я ухожу. — Иден осторожно двинулась в сторону. Она не собиралась стоить здесь и выслушивать его язвительные замечания, особенно в присутствии Талли. — Мне нужно торопиться.
— Куда, черт возьми, ты собралась? — Себастьян сомкнул руки вокруг ее талии и повернул лицом к себе. Иден молчала и, вздернув подбородок, с явным пренебрежением смотрела на него. — Иден… — предостерегающе произнес Себастьян.
— Мисс Иден решила, что лучший способ уклониться от брака с вами — это обручиться с Майком Банкрофтом, — сообщил Талли.
Очевидно, он подслушал ее разговор с Бет! Ее горящий ненавистью взгляд обратился на Рандолфа. Этот человек оказался таким же подлым, как и его хозяин!
— Талли, ты должен доставить кое-какое сообщение, пока мы с невестой обсуждаем предполагаемую свадьбу с одним из ее отставных женихов. — Себастьян крепче сжал руки, когда Иден попыталась освободиться.
— Мы ничего не обсуждаем, — огрызнулась она.
— Ошибаешься, — возразил он. — Если ты не в состоянии говорить, можешь просто слушать. Я же должен многое тебе сказать. — Себастьян взглянул на Талли: — Передай генералу Вашингтону, что я общался с Корнуоллисом. Он осознает свое бедственное положение. Французский флот успешно блокировал вход в залив, и британские корабли не могут пришвартоваться и вывезти войска в безопасное место. Корнуоллис признался, что намерен ночью попробовать переправиться к Глостеру. Я предупредил адмирала де Граса о возможности такого поворота событий.
— Значит, война почти закончена, да? — Талли удовлетворенно улыбнулся. — В Йорктауне Корнуоллис встретил свою судьбу.
— Да, после нескольких дней шквальною артиллерийского обстрела он должен смириться с неизбежным. Но он еще надеется взять реванш.
— Человек, втирающийся к кому-либо в доверие, а потом предающий его, не имеет ни совести, ни чести. — Талли, развернув лошадь, умчался, и Иден взглянула в осунувшееся лицо, так часто являвшееся ей во сне. — Как бы я ни стремилась к победе в этой войне, я сочувствую Корнуоллису, который доверился тебе и полагался на тебя.
— Ты симпатизируешь человеку, который приказал грабить и жечь? — Себастьян вздрогнул, словно его ударили. — Ты считаешь, что его методы лучше моих?
— Я презираю твои лживые игры.
— Зато леди Святая преспокойно использует ложь в собственных целях.
Себастьян бесцеремонно закинул ее руки к себе на талию и прижал их, и Иден почувствовала предательское волнение, едва лишь их тела соприкоснулись. Проклятие, ну почему он оказался единственным мужчиной, который возбуждал ее? Почему именно он пробуждал в ней желание? Возможно, Бет права, и она действительно, немного не в своем уме…
— Я… не… доверяю… тебе, — неторопливо, по слогам произнесла Иден. — Я никогда не смогу доверять тебе, я совершенно не знаю тебя…
Жгучим поцелуем, от которого она едва не задохнулась, Себастьян заставил ее замолчать. Его руки скользнули к ней на бедра, он прижал ее к себе, дав ей почувствовать свое желание. Не важно, что сейчас стояло между ними, не важно, что Иден хотела сбежать от него, жгучая страсть вспыхивала, не считаясь с условиями. Один поцелуй — и его чувства закружились в сладостном водовороте, одна ласка — и его тело скрутило спазмом. Почему она не понимает очевидного? Почему нынче не может признаться в любви к нему, как уже сделала это однажды? И почему он не может отпустить ее, если она так рвется на волю?
— Иден, не поддавайся провокациям разума. Доверься чувствам, — прошептал он. — Неужели Майк пробуждает в тебе такое, когда касается тебя? — Себастьян провел пальцем по краешку ее декольте, и Иден невольно вздрогнула. — Может Майк зажечь звезды, когда целует тебя? — Указательный палец Себастьяна обвел сердечко губ, прежде чем коснуться их поцелуем, его ладонь погладила голубой атлас, натянувшийся на налитой груди. — Майк и другие обращалась с тобой как с леди, но разве кто-нибудь из них дал тебе почувствовать себя настоящей женщиной?
У Себастьяна было доводящее Иден до бешенства умение разбивать в прах все ее блистательные теории. Она так растерялась от предательской реакции своего тела, что с трудом могла здраво мыслить. Чего она хочет? Как ей устоять перед головокружительными ощущениями, наполнявшими каждую клетку ее существа? И вдруг Иден поняла: она просто боится, что Себастьян окажется похожим на се мать — таким же лживым и неверным. Такого Иден не вынесла бы, ей хватило и того, когда она обнаружила, что Виктория Пембрук изменяла отцу. Если Себастьян женится на Иден, а потом станет уделять свое внимание другим женщинам, она этого не переживет.
— Я могу обеспечить тебе такую же роскошную жизнь, как и Майк, — прошептал Себастьян, бесцеремонно вмешавшись в ее мысли, — но кроме того, Иден, я могу дать тебе, дать нам вот это…
Глава 16
Когда влажное дыхание Себастьяна коснулось ее груди, у нее подкосились колени и она почувствовала себя невесомой, как окружавший ее воздух. Затем оказалось, что она лежит на подстилке из травы, не понимая, как и когда очутилась там, и отдается упоительным ощущениям, пронизывающим ее насквозь. Губы Себастьяна сомкнулись вокруг ее напряженного соска, его рука скользнула вверх по ее бедру, сладостный поток захлестнул Иден, и она буквально растаяла от его нежных ласк. Ее податливое тело выгнулось навстречу жадным губам Себастьяна и его нежным пальцам. Себастьян заставил Иден забыть о том, куда она ехала и зачем, забыть обо всем, воспарить, расплавиться… И бороться с этим было так же нереально, как переплыть семь морей.
— Я хочу тебя так, как никогда в жизни не хотел ни одну женщину, — шептал Себастьян, прильнув к ее нежному телу. — Некоторые вещи никогда не меняются, Иден. Я могу лишь на мгновение насытиться тобой, но мое желание вечно. Клянусь, я никогда не утолю свой голод.
Цепочка поцелуев пролегла по шелковой коже Иден. Он мечтал вызвать в ней такое отчаянное желание, чтобы все ее возражения навсегда сгорели в его огне. Сегодня он займется с ней любовью по-новому. И пусть воспоминание об этой ночи под пологом из мерцающих звезд преследует ее, если она окажется в объятиях другого. Иден может убежать на край земли, чтобы спастись от Себастьяна, может заявлять, что избавилась от своей любви к нему, но она не сможет уйти от этих воспоминаний, не забудет его рук и губ, ласкающих ее и пробуждающих к жизни спящую красавицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80