– Я все время думаю о том, как он расхаживает по дому в своем смокинге с револьвером в кармане, размышляет о том, что предложил нам мистер Ник Баркли, и говорит себе невесть что!
– Револьвер был ошибкой, – сказал мистер Долиш. – Я не должен был позволять ему покупать его, а тем более показывать, как им пользоваться. Вы в самом деле опасаетесь, что он способен причинить себе вред? Или выстрелить в предполагаемого призрака – я слышал, он грозился это сделать, а может быть, в кого-нибудь еще? Конечно, это возможно…
– Нет! – возразила Дейдри. – Я знаю, что это не так! Пен слишком благоразумен, несмотря на свою рассеянность и нервозность. Его беспокоят тревожные мысли, но он понимает, что к чему, куда лучше, чем думают другие. Кроме того, он не сможет ничего такого сделать – я приняла меры предосторожности. Пен будет ждать нас в библиотеке. Нет ни малейшей опасности, что…
Речь ее оборвалась на полуслове. Звук, который услышали они все, был не слишком громким, но прозвучал в сумерках четко и ясно. Левая нога Дейдри, непроизвольно дернувшись, соскользнула со сцепления. Машина замедлила ход и остановилась.
– Леди и джентльмены, – начал Ник Баркли, – нас встречают ярмарочными забавами. Кто-то либо щелкнул бичом, чтобы развлечь посетителей, либо выстрелил из револьвера 22-го калибра. Могу сделать еще несколько догадок, но вы едва ли в них нуждаетесь.
Он открыл заднюю правую дверцу и задержался в согнутом положении, прежде чем спрыгнуть на землю. Несколько секунд никто не шевелился.
– О боже! – воскликнула Дейдри.
Ник выпрыгнул из машины, Гэррет последовал за ним. Эндрю Долиш, держа в руке шляпу-котелок, степенно вышел с другой стороны. Автомобиль остановился футах в пятидесяти от дома. Ник пустился бегом, но остановился, выйдя из-за деревьев неподалеку от парадной двери. Двое других быстро присоединились к нему.
Впереди не было видно ни единого огонька. На двух основных этажах, увенчанных мансардной крышей с маленькими окошками этажа для прислуги, тянулись ряды окон с белыми рамами в стиле восемнадцатого столетия. Пара выщербленных каменных ступеней вела к парадному входу. Песчаная подъездная аллея сворачивала влево на восток и дальше тянулась к югу, мимо левой стороны дома. Сомнения, которые не тревожили Гэррета Эндерсона четверть века, вернулись к нему при виде этого мрачного строения. Ник, также внимательно разглядывавший дом, внезапно шагнул назад:
– Полегче, Гэррет, старина!
– Что значит «полегче»? Ведь это ты налетел на меня! Ну и что нам делать? Атаковать парадную дверь?
– Не думаю. Дейдри сказала, что дядя Пен ждет нас в библиотеке. Послушай, Гэррет, ты ведь был здесь однажды, если мне не изменяет память. Ты не помнишь расположение комнат?
– Почти не помню. У меня что-то шевельнулось в памяти, когда кто-то упомянул длинные окна библиотеки, но я ничего не узнаю.
Ник вытянул руку:
– Библиотека – последняя комната справа, с длинными окнами за углом. Мы войдем через них, открыты они или нет. Какого черта мы тут стоим? Пошли!
Он снова побежал. Гэррет и мистер Долиш поспешили следом по скользкой от росы траве. Вскоре они обогнули угол дома.
Разделенные широким каменным выступом дымовых труб два подъемных окна до пола выходили на запад, в сторону сада. Дальнее окно было занавешено, но в ближнем занавеси были раздвинуты, а рама поднята целиком. Ник заглянул внутрь.
На западе пламенели последние отблески заката. Уже было начало одиннадцатого, и видимость значительно ухудшилась. Где-то ветер шуршал в листве. Гэррет, глядя через плечо Ника, мог различить неподвижную фигуру в кресле за большим письменным столом, стоящим футах в двенадцати от камина между окнами.
Мужчина в кресле поднялся и заговорил. Голос был слегка задыхающийся, как будто после потрясения, и в нем слышались нотки гнева, но при этом он оставался красивым, звучным и мелодичным – принадлежащим человеку, который явно умел им пользоваться.
– Кто здесь? – осведомился голос. – Вы снова подошли к окну?
– Снова? Но я только что сюда приехал! Я Ник – Ник Баркли. Это вы, дядя Пен? С вами все в порядке?
– Это я, – отозвался голос, – и со мной все в порядке, насколько это возможно при нынешних обстоятельствах. Значит, ты молодой Ник? Добро пожаловать! С тобой кто-нибудь есть?
– С ним я, Пеннингтон, – сказал мистер Долиш, протискиваясь в окно, – не говоря уже об остальных. Что здесь произошло? Мы слышали звук, очень похожий на револьверный выстрел.
– Эндрю Долиш? Ваша проницательность, как всегда, вас не подвела. Это действительно был револьверный выстрел.
– Вот как? – воскликнул адвокат, потрясенный сильнее, чем хотел показать. – Но если вы, как я вижу, живы и невредимы, то каково происхождение звука? Вы стреляли наугад в предполагаемого призрака?
– Нет, – ответил Пеннингтон Баркли. – Предполагаемый призрак наугад выстрелил в меня. Холостым патроном.
Глава 6
Облегчение? Может, он почувствовал, как спало напряжение? Гэррет не был уверен.
– Что вы сказали? – воскликнул мистер Долиш.
– Не стоит так торопиться, Эндрю, – заметил Пеннингтон Баркли. – Думаю, сначала нужно зажечь свет.
Неясная фигура двинулась к столь же неясным очертаниям торшера с другой стороны письменного стола. Мягкий свет лампы в сто ватт под зеленым абажуром заставил всех заморгать или отвернуться, пока не привыкли глаза. Ник и Гэррет вошли в библиотеку следом за мистером Долишем.
Это была очень большая комната, вытянутая в длину в восточном и западном направлении. Четыре георгианских окна на северной, фасадной стене были плотно занавешены. Восточная стена напротив окна, через которое вошли посетители, казалась необычайно мощной – в ней находился альков с закрытой дверью, ведущей в другую комнату. По обеим сторонам алькова высились до потолка открытые книжные полки из резного дуба, украшенного завитками. Еще две таких же полки располагались на южной стене, по бокам другой двери, которая, очевидно, выходила в коридор, тянущийся по всему этажу. Сидящий за большим письменным столом в центре комнаты оказывался лицом к высокому камину между викторианскими подъемными окнами.
От потертого ковра и полинявшей узорчатой обивки стульев веяло затхлостью и пылью. В комнате также ощущался слабый запах кордита . Но взгляд Гэррета постоянно возвращался к хозяину дома.
Пеннингтон Баркли в коротком бордовом жакете с глянцевыми лацканами выглядел слишком худым и хрупким для столь звучного голоса. Его лицо с большим носом и высоким лбом под редкими седеющими волосами, пряди которых поблескивали, как фольга, казалось изможденным. Тем не менее в нем ощущалось чисто мужское обаяние.
– Добро пожаловать, дорогой племянник, – вежливо поздоровался он, выйдя из-за стола и протягивая руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
– Револьвер был ошибкой, – сказал мистер Долиш. – Я не должен был позволять ему покупать его, а тем более показывать, как им пользоваться. Вы в самом деле опасаетесь, что он способен причинить себе вред? Или выстрелить в предполагаемого призрака – я слышал, он грозился это сделать, а может быть, в кого-нибудь еще? Конечно, это возможно…
– Нет! – возразила Дейдри. – Я знаю, что это не так! Пен слишком благоразумен, несмотря на свою рассеянность и нервозность. Его беспокоят тревожные мысли, но он понимает, что к чему, куда лучше, чем думают другие. Кроме того, он не сможет ничего такого сделать – я приняла меры предосторожности. Пен будет ждать нас в библиотеке. Нет ни малейшей опасности, что…
Речь ее оборвалась на полуслове. Звук, который услышали они все, был не слишком громким, но прозвучал в сумерках четко и ясно. Левая нога Дейдри, непроизвольно дернувшись, соскользнула со сцепления. Машина замедлила ход и остановилась.
– Леди и джентльмены, – начал Ник Баркли, – нас встречают ярмарочными забавами. Кто-то либо щелкнул бичом, чтобы развлечь посетителей, либо выстрелил из револьвера 22-го калибра. Могу сделать еще несколько догадок, но вы едва ли в них нуждаетесь.
Он открыл заднюю правую дверцу и задержался в согнутом положении, прежде чем спрыгнуть на землю. Несколько секунд никто не шевелился.
– О боже! – воскликнула Дейдри.
Ник выпрыгнул из машины, Гэррет последовал за ним. Эндрю Долиш, держа в руке шляпу-котелок, степенно вышел с другой стороны. Автомобиль остановился футах в пятидесяти от дома. Ник пустился бегом, но остановился, выйдя из-за деревьев неподалеку от парадной двери. Двое других быстро присоединились к нему.
Впереди не было видно ни единого огонька. На двух основных этажах, увенчанных мансардной крышей с маленькими окошками этажа для прислуги, тянулись ряды окон с белыми рамами в стиле восемнадцатого столетия. Пара выщербленных каменных ступеней вела к парадному входу. Песчаная подъездная аллея сворачивала влево на восток и дальше тянулась к югу, мимо левой стороны дома. Сомнения, которые не тревожили Гэррета Эндерсона четверть века, вернулись к нему при виде этого мрачного строения. Ник, также внимательно разглядывавший дом, внезапно шагнул назад:
– Полегче, Гэррет, старина!
– Что значит «полегче»? Ведь это ты налетел на меня! Ну и что нам делать? Атаковать парадную дверь?
– Не думаю. Дейдри сказала, что дядя Пен ждет нас в библиотеке. Послушай, Гэррет, ты ведь был здесь однажды, если мне не изменяет память. Ты не помнишь расположение комнат?
– Почти не помню. У меня что-то шевельнулось в памяти, когда кто-то упомянул длинные окна библиотеки, но я ничего не узнаю.
Ник вытянул руку:
– Библиотека – последняя комната справа, с длинными окнами за углом. Мы войдем через них, открыты они или нет. Какого черта мы тут стоим? Пошли!
Он снова побежал. Гэррет и мистер Долиш поспешили следом по скользкой от росы траве. Вскоре они обогнули угол дома.
Разделенные широким каменным выступом дымовых труб два подъемных окна до пола выходили на запад, в сторону сада. Дальнее окно было занавешено, но в ближнем занавеси были раздвинуты, а рама поднята целиком. Ник заглянул внутрь.
На западе пламенели последние отблески заката. Уже было начало одиннадцатого, и видимость значительно ухудшилась. Где-то ветер шуршал в листве. Гэррет, глядя через плечо Ника, мог различить неподвижную фигуру в кресле за большим письменным столом, стоящим футах в двенадцати от камина между окнами.
Мужчина в кресле поднялся и заговорил. Голос был слегка задыхающийся, как будто после потрясения, и в нем слышались нотки гнева, но при этом он оставался красивым, звучным и мелодичным – принадлежащим человеку, который явно умел им пользоваться.
– Кто здесь? – осведомился голос. – Вы снова подошли к окну?
– Снова? Но я только что сюда приехал! Я Ник – Ник Баркли. Это вы, дядя Пен? С вами все в порядке?
– Это я, – отозвался голос, – и со мной все в порядке, насколько это возможно при нынешних обстоятельствах. Значит, ты молодой Ник? Добро пожаловать! С тобой кто-нибудь есть?
– С ним я, Пеннингтон, – сказал мистер Долиш, протискиваясь в окно, – не говоря уже об остальных. Что здесь произошло? Мы слышали звук, очень похожий на револьверный выстрел.
– Эндрю Долиш? Ваша проницательность, как всегда, вас не подвела. Это действительно был револьверный выстрел.
– Вот как? – воскликнул адвокат, потрясенный сильнее, чем хотел показать. – Но если вы, как я вижу, живы и невредимы, то каково происхождение звука? Вы стреляли наугад в предполагаемого призрака?
– Нет, – ответил Пеннингтон Баркли. – Предполагаемый призрак наугад выстрелил в меня. Холостым патроном.
Глава 6
Облегчение? Может, он почувствовал, как спало напряжение? Гэррет не был уверен.
– Что вы сказали? – воскликнул мистер Долиш.
– Не стоит так торопиться, Эндрю, – заметил Пеннингтон Баркли. – Думаю, сначала нужно зажечь свет.
Неясная фигура двинулась к столь же неясным очертаниям торшера с другой стороны письменного стола. Мягкий свет лампы в сто ватт под зеленым абажуром заставил всех заморгать или отвернуться, пока не привыкли глаза. Ник и Гэррет вошли в библиотеку следом за мистером Долишем.
Это была очень большая комната, вытянутая в длину в восточном и западном направлении. Четыре георгианских окна на северной, фасадной стене были плотно занавешены. Восточная стена напротив окна, через которое вошли посетители, казалась необычайно мощной – в ней находился альков с закрытой дверью, ведущей в другую комнату. По обеим сторонам алькова высились до потолка открытые книжные полки из резного дуба, украшенного завитками. Еще две таких же полки располагались на южной стене, по бокам другой двери, которая, очевидно, выходила в коридор, тянущийся по всему этажу. Сидящий за большим письменным столом в центре комнаты оказывался лицом к высокому камину между викторианскими подъемными окнами.
От потертого ковра и полинявшей узорчатой обивки стульев веяло затхлостью и пылью. В комнате также ощущался слабый запах кордита . Но взгляд Гэррета постоянно возвращался к хозяину дома.
Пеннингтон Баркли в коротком бордовом жакете с глянцевыми лацканами выглядел слишком худым и хрупким для столь звучного голоса. Его лицо с большим носом и высоким лбом под редкими седеющими волосами, пряди которых поблескивали, как фольга, казалось изможденным. Тем не менее в нем ощущалось чисто мужское обаяние.
– Добро пожаловать, дорогой племянник, – вежливо поздоровался он, выйдя из-за стола и протягивая руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59